* * *
Тэхён несётся куда глаза глядят, тащит за собой за руку, и Чонгуку ничего не остаётся, как быстрее перебирать ногами, наблюдая за искрящимися бегающими глазами лиса. Остальные парни пытаются не отставать от младших, дабы не потерять их в лабиринте магазинов торгового центра, но куда уж там. — Там мороженое! — восклицает Лис, ещё больше ускоряя шаг в сторону ларька со сладостью. Чонгук искренне удивляется, почему до сих пор не видит, как под тэхёновым плащом часто-часто дергается хвост. — Персиковое? — интересуется Чон, зная, что скорее всего кицунэ снова выберет его. — Ага, — мотает головой рыжий, подтверждая догадки хозяина. Чонгук увеличивает шаг, чтобы не заставлять Тэхёна ждать, как краем глаза замечает знакомую фигуру. Он тормозит, вглядываясь в лицо женщины, как замечает за её спиной мужчину с ребёнком на плечах. Тэхён непонимающе оглядывается на Чонгука в тот момент, когда мужчина замечает на себе взгляд и переводит свой на Чонгука и улыбается знакомому. — Чонгук! — восклицает мистер Ли, уволакивая за собой семью в сторону Чона. – Какая встреча! — Здравствуйте, — Чонгук улыбается в ответ и слегка кланяется. — Хо… Чонгук? Кто это? — тихо шепчет Тэхён. — Все в порядке. Иди выбирай мороженое. Хен, проследи за ним, пожалуйста, — Чонгук поворачивается к толпе друзей и выразительно смотрит на каждого. Старшие тут же уволакивают Тэхёна к магазинчику, не задавая лишних вопросов. — Это он, да? — легко улыбается Ли, поглядывая вслед Тэхёну. — Он, — подтверждает его жена вместо Чонгука, после чего снимает с плеч мужа дочь. — Дорогой, мы будем в продуктовом. — Как скажешь, — кивает ей старший, после чего снова поворачивается к Чонгуку. — Как твои дела? — Да неплохо вроде, — Чонгук чешет затылок и косится в сторону ларька. — По твоему лицу вижу, что ты все так же обескуражен, - смеётся старший. – Так ничего и не понял? - Наверное, да, — Чонгук как-то стыдливо опускает глаза. — Но… что-то определённо происходит. Понять бы ещё, что. — Этот лис… Тэхён… Он смотрит на тебя с большим обожанием. — Ещё бы. Я же его «хозяин», — Чонгук закатывает глаза. — Он так и не отучился называть меня так. — А должен? — старший вскидывает бровь. — Мне не комфортно от этого, — поясняет Чон. — Ваши отношения не должны ограничиваться отношениями «хозяин-кицунэ», думаю это ты уже должен был понять. — Но как? — Чонгук всплёскивает руками. — Я не могу иначе. Мне так неловко от всей этой двусмысленности! Я понимаю, что делаю что-то не так, но что? — Я дам тебе подсказку, — кивает Ли. — Пересмотри своё отношение к нему. А я пойду, меня ждут дамы, - мужчина смеётся и откланивается, исчезая по направлению входа в продуктовый. Чонгук так и остаётся с повисшим в воздухе вопросом смотреть вдаль. — Хозяин… — тихо зовёт Тэхён сзади, и Чонгук разворачивается, прослеживая путь лиса от прилавка к нему с рожком мороженого. — Та женщина. Она ведь кицунэ. — Да, знаю, — кивает Чонгук и перехватывает Лиса под руку. — Пойдём.* * *
— Лови! — выкрикивает Чимин, подбрасывая в воздух пенал и отбивая в сторону Тэхёна. — Так? — Тэхён повторяет движение и отбивает пенал Хосоку. — Да, молодец! — хвалит Чимин, готовясь к новой подаче. Чонгук наблюдает за чужой игрой, дергая ногами в воздухе. Его мысли заняты далеко не обучением Тэхёна азам волейбола; он неловко мнется на скамейке и разгребает кашу в своей голове. Пересмотреть своё отношение к Тэхёну? Как Чонгук должен к нему относиться? Он думает об отношениях родителей Юнги, семейства Ли и приходит к такому выводу, о котором думать не хотел. Любит ли он Тэхёна? Чонгук не хочет задавать себе этот вопрос. Становится ясным одно, должен любить. Априори. Тогда все слова, сказанные мистером Ли в тот раз, начинают приобретать привкус ясности. Это тот самый факт, который должен был ошарашить Чонгука. Тэхёну не нужна забота из жалости, ему нужна отдача. Не насильно выжатая из Чонгука отдача, а настоящая. И Чонгук должен был сам это понять. Чтобы согреть Тэхёна, Чонгук должен захотеть быть источником тепла для него, а не заставлять себя это делать. Все просто как дважды два. — Не играешь? — на скамейку рядом плюхается Джин, заглядывает в чужое задумчивое лицо. — Чего надулся? — Думаю, — только и изрекает в ответ Чонгук, не поднимая глаз от травы под ногами. — О чем же? — старший почему-то усмехается. — Да так... Виснет неопределенная пауза, и Чонгук все же поднимает на Кима глаза. Джин смеряет его изучающим взглядом, явно пытаясь найти объект мыслей Чона. — Хён… — неожиданно заговаривает Чонгук. — Я знаю, что ты уже много раз рассказывал, но… расскажи ещё раз… о том, как вы с Намджун-хёном начали встречаться. Джин усмехается и смотрит вдаль, разглядывая фигуру Намджуна среди их друзей. — Что именно? — Все, — как-то нетерпимо отрезает Чонгук и выпрямляется, выжидая от хёна истории. Джин усмехается снова. — Он бегал за мной месяца четыре. Подарки дарил, на свидания звал. Я пытался игнорировать. Ну, для меня это было слишком… — Джин будто пытается подобрать слова. — Ну, ты же знаешь, что мои родители довольно консервативны? И я, из-за воспитания, тоже. Был. Для меня это было слишком странно и неправильно, хоть я и относился нейтрально к подобному. Но было что-то такое, что определённо заставляло меня не обходиться с Джун-и слишком грубо. А он пер напролом. — Эй, пошли, чего вы там расселись? — зовёт Юнги, и парни медленно поднимаются со скамьи, плетясь неизвестно куда за друзьями. — Как-то вечером я перечитывал свои любимые романы и… неожиданно начал думать о нем, — продолжает Джин. — Те сцены из книг… я будто накладывал их на нас… и неожиданно понял, что, кажется, влюбился. Для меня это было странно, я пытался понять, не мерещится ли мне все это, думал, много думал. Понял, что не мерещится. Ну… и позвонил ему прям в этот же вечер. Попросил встретиться. Он тут же согласился. Как оказалось, бросил все дела из-за меня. В тот вечер я попросил у него времени. Я не мог так просто взять и кинуться в эту голубую пучину, - усмехается. – Разумеется, он мне это время дал. Мы все время гуляли, ходили в кино… Парни медленно вышли на площадь с небольшим прудом. Кто-то тут же изъявил желание пройтись по мосту, и они направились к нему. — А потом моим родителям кто-то донес, что видел нас вместе, держащимися за руки. Мне тут же устроили скандал. Как это, такой хороший примерный мальчик, гордость семьи, отличник? Я тут же собрал сумку и со словами «Я к тому, кому все равно на то, каким хорошим я должен быть в чужих глазах» ушёл. Так мы начали жить вместе. Просто я вовремя понял, что от любви нельзя бегать. Если хочешь быть счастлив по крайней мере. Для Чонгука все становится ясным. «От любви бегать нельзя». Видимо и ему надо кончать с игрой в прятки со своими чувствами. Прямо сейчас он должен взглянуть правде в глаза, а вернее, Тэхёну, чтобы наконец осознать, что он чувствует, и расставить все точки над и. — Эй… — рука Джина опускается на чонгуково плечо, и тот вскидывает на него голову. — Не насилуй себя мыслями, как я когда-то. Ты все обязательно поймешь. С этими словами старший обгоняет его, оставляя одного, и пытается догнать оставшуюся часть товарищей. Видимо, он сразу понял, о чем Чонгук думает и почему спрашивает об отношениях старших. Вот только Чонгуку не обязательно теперь мучать себя мыслями, он уже все додумал, поэтому он вскидывает голову, отдавая себя на суд собственным чувствам. Тэхён такой солнечный и тёплый, с этой его улыбкой квадратной и рыжими прядками у ушей, что торчат из под берета. Чонгуково сердце сжимается, когда он смотрит, как это создание носится по поляне перед прудом. Внутри поднимается шторм чувств, готовый затопить маленький чонгуков корабль разума. Это конец. Или может начало? Чонгук с восхищением ловит каждое движение лиса и думает о том, что Тэхён больше никогда не замерзнет. — А вы уверены в его прочности? — Хосок опасливо косится на мостик. — Ну, люди же постоянно ходят, — разводит руками Намджун. Все дружно следуют за ним. Чонгук быстро догоняет друзей и выравнивается с Тэхёном, боясь смотреть в его сторону. Намджун спокойно доходит до вершины моста. Джин ловко пристраивается к нему с правого бока, доставая телефон для фото. — Как красиво! — восхищенно тянет Тэхён, перегибаясь через поручни и заглядывая в воду внизу. — Ага, — поддакивает ему Чимин, вторя движениям. — Кувшинки. — Не упадите там, — вякает недовольно Чонгук, продолжая сверлить Тэхёна взглядом. Он подходит к противоположному поручню, смотрит на чистое небо и яркую блямбу солнца в нем. И в правду красиво. Все деревья в парке перекрывают обзор на город за его пределами, и можно насладиться тишиной и спокойствием, как бы неспокойно на душе у Чонгука не было. Ему, вероятно, придётся говорить с Тэхёном. О его чувствах и обо всем. Попросить прощения за тупость. И, вероятно, делать это придётся сегодня вечером, когда они останутся вдвоём. Он не сможет умолчать об этом, ведь лис наверняка все почувствует. Из раздумий выбивает неожиданный треск, после чего земля уходит из под ног. — Чонгук! — кричат все, как один, когда младший валится с моста, а за ним — массивные доски перил. Слышится всплеск воды. — Чонгук! — орет Тэхён сорванно, не думая, сигая с моста следом. Чонгук теряется в пространстве и не может сообразить, где низ, а где верх, чтобы выплыть. В грязной воде ничего не видно, и Чонгук наугад гребет ладонями, как в него прилетает огромный пласт деревянной доски. Ударяет больно, выбивает воздух из лёгких, и Чонгук начинает задыхаться, не в силах выплыть, пока доску тянет вверх, на воздух. Тэхён, после столкновения с доской, находит Чонгука в воде быстро, перехватывает за грудки и тянет вверх, попутно теряя в воде берет. Чон тяжёлый без единой капли воздуха в лёгких, и Тэхёну приходится изо всех сил перебирать ногами и дергать чужую тушу вверх. Когда он выплывает на поверхность и вытаскивает из воды Чонгука, он уже слышит, как кричат старшие, по колено в воде носясь под мостом. Тэхён забрасывает тело себе на грудь и спиной плывет к берегу, тяжело дыша через рот. Старшие быстро забираются в воду по пояс, перехватывая Чонгука и вытаскивая его на траву. — Чонгук! — запыхавшийся Тэхён нависает над окружённым бездыханным телом. — Чонгук! Он хватает руками чужой нос, зажимая его пальцами, и подбородок, и припадает губами к губам, вдыхая внутрь большой глоток воздуха. — Чонгук! — по тэхёновым щекам катятся слёзы, пока остальные пытаются растрясти тело. Тэхён пытается повторить искусственное дыхание, как грудь младшего поддается вверх, и он выплевывает воду. Тэхён в растерянности отползает назад пока старшие переворачивают Чонгука на бок, и тот яростно откашливается в траву, пытаясь набрать в лёгкие побольше воздуха. — Боже, как ты нас напугал! — выдыхает Джин, поглаживая донсэна по плечу. — Как это могло произойти? Тут же все время ходят люди? — Намджун пытается окончательно перевернуть Чонгука на живот. — И там же не слишком высоко. Чонгук умеет плавать, — Чимин с беспокойством озирается на мост. — Перила… — выдыхает Чонгук измученно и тут же заходится в кашле. — Меня ударило доской… от перил… — Если бы Тэхён не успел… — причитает Хосок. — Тэхён?.. — переспрашивает Чонгук и снова кашляет. — Он сиганул за тобой, только берет и видели, — разводит руками Юнги и поворачивается к Тэхёну. – Тэхён? На сырой траве пусто, и все, заметив пропажу, оглядываются вокруг на наличие рыжего поблизости. — Тэхён? — взволновано зовёт Чонгук.* * *
Это самое нечестное, что случалось с Чонгуком за всю его жизнь. Почему все происходит именно так? Чонгук переворачивается на другой бок и продолжает пялиться в стену. Он дурак, такой дурак! Они прочесали весь парк. И ни намека на присутствие Тэхёна не нашли. Старшие кричали, что Чонгук заболеет, если мокрым будет шататься на ветру, уговаривали пойти его домой, а они сами поищут. Чонгук отказался, а Тэхёна просто не нашли. Почему? Почему именно тогда, когда Чонгук наконец все понял, Тэхён просто испарился? Долго думая, он всё-таки понял, что Тэхён, по сути, спас его, а значит должен был освободиться от этих уз. Но почему он ушёл не сказав ни слова? Чонгук тяжело вздыхает и глаза начинает предательски щипать. Если бы Чонгук хотя бы успел сказать, что любит… Даже если бы ему пришлось отпускать Тэхёна, ему было бы легче. Чонгук обидел Тэхёна – к такому выводу он приходит спустя пару часов, после долгих размышлений. Тэхёну нужна была любовь, забота и внимание, элементарно хотя бы просто осознание того, что он тут нужен. Вместо этого Чонгук держал его в холоде, даже если и пытался согреть физически. Чонгук будто всем видом пытался показать свою незаинтересованность, понятно, отчего Тэхён ушёл, даже не прощаясь. «Урод! Какой же я мудак!» — воет в голове Чон и катается в позе эмбриона по кровати. Прошло полдня с исчезновения Тэхёна, а его уже ломает. Смешно, ведь раньше он сам пытался убежать от всего этого. На улице темнеет, от хёнов ни одной новости. Значит не нашли. Глаза предательски щиплет снова. Желудок просит еды, сам Чонгук есть не хочет, поэтому просто делает себе кофе. Сидит на подоконнике и смотрит в окно. Разбушевавшаяся непогода будто понимает его во всем, капли громко бьют по стеклу и шумят в приоткрытую щель. Чонгук вспоминает, как Тэхён сидел на этом окне и смотрел на дождь. Вспоминает, как на окне сидел Юнги, пока Тэхён пытался тому доказать принадлежность к лисам. Остаток вечера он в беспамятстве дремлет на кровати. Организм спит, но мозг работает, продолжая перебирать информацию и посылать нахуй просьбы голодного желудка. На душе скребут кошки. Противно так, Чонгук отчётливо слышит звук каждого ноготка по черепной коробке. Сон резко развивается. Чонгук прислушивается, понимая, что отчётливо слышит, как что-то скребётся. Он поднимается с кровати, идёт в коридор. Осознание того, что скребут за дверью зажигает маленький огонёк надежды. Чонгук срывается с места, подлетает к двери и открывает. Перед глазами никого, зато под ногами – рыжий лис, смотрящий на Чонгука выразительным взглядом. Тэхёновым взглядом. Чонгук только и может, что растерянно отойти, после чего лис преспокойно проходит в квартиру. Чонгук запирает дверь, разворачивается и ловит дежа вю, потому что огромное непроглядное облако пара перед глазами. Не в состоянии пошевелиться, Чонгук пялится в туман, пока прямо перед носом из него не появляется знакомая фигура, полностью обнаженная с длинными порезами вдоль руки и ребер. — Тэ! — выдыхает Чонгук поражённо и кидается на парня, заключая того в объятья. — Господи, я так испугался за тебя! Где ты был? — и вместо ответа целует того резко. Поцелуй выходит коротким, но напористым и страстным, будто они не виделись целую вечность, и теперь снова встретились. — Прости… — слышится в ответ, когда они чуть отстраняются, и тэхёновы руки и голова опускаются ему на плечи. — Я… я знаю, что должен уйти, но я не смог не попрощаться, — уши грустно прижимаются к макушке. — Прощаться? О чем ты? Куда уйти? — Чонгук отрывает лицо от чужого виска и смотрит в упор округлившимися в ужасе глазами, но из рук не выпускает. — Я спас тебя. — Я знаю, но… почему ты не можешь остаться? — А разве тебе это нужно? — с какой-то надеждой и неверием спрашивает Тэхён. — За столько времени ты меня так и не приручил, так и не смог полюбить меня, — его голос подрагивает. — Ты останешься, если я попрошу? — задаёт самый важный для себя вопрос Чонгук. — Хочешь, примем ванну вместе? Ты же так хотел этого. Я обещаю, тебе не будет больше холодно. — Не могу, как бы не хотел. На чужом лице отчаяние, кажется, будто он вот-вот расплачется, и Чонгук понимает по крайней мере то, что Тэхён хочет быть тут. — Но я люблю тебя… — выдыхает он еле слышно. — Ты опоздал. — Прости меня, — Чонгук снова сжимает руки сильнее, обхватывает Тэхёна полностью, утыкается сам в плечо. — Прости, я знаю, что я мудак, и был им, — умоляет он чужое плечо. — Но я правда люблю тебя, только понял это слишком поздно, — ведет носом по коже, оставляет мимолётное прикосновение губ. — Если есть хоть единый способ, скажи, пожалуйста! — Я не могу, — выдыхает Тэхён снова. — Не в моих силах говорить тебе то, что ты и так должен знать. Но я не могу быть прирученным, пока не привязан к тебе. Чонгук пытается крепко ухватиться за чужие слова, знает, Тэхён даёт ему подсказки. Он отрывает голову от чужого плеча, его рука быстро скользит с поясницы к макушке, и он резко поддаётся вперёд, целуя снова. В этот раз они целуются дольше, Чонгук тянет время, чтобы дать себе подумать, но думать не выходит, когда Тэхён так крепко цепляется за него и отвечает так же страстно, будто это может быть их первый и последний поцелуй. В голове щелкает лампочка. Чонгук так же резко отрывает губы от чужих, замечая, как блестят глаза напротив, окидывает взглядом кицунэ в его руках. — Я понял, — шепчет он, сбито дыша. — Сейчас. Он резко чуть приседает и подхватывает рыжего под бедра, тащит на руках как в первый день их встречи. Тэхён озирается через плечо, видит дорогу в комнату. Его быстро опрокидывают на кровать, после чего с «Лежи, я сейчас» Чонгук уносится на кухню, а возвращается уже с аптечкой. Ситуация будто полностью списана с того дня, не считая того, что Тэхён полностью раздет, а Чонгук торопится изо всех сил. — Шрамов не останется, а вот болячку какую можно подхватить, — изрекает он, падая рядом на колени. Он быстро достаёт из аптечки антисептик и вату, мочит её и промакивает ранку на ребрах от начала до конца и приступает к руке. Тэхён морщится и шипит недовольно, чихает от резкого запаха, но ничего не говорит. Чонгук продолжает торопиться, будто Тэхён может исчезнуть в любой момент, но протирает все тщательно, после чего убирает антисептик в аптечку, закрывает её и тянется вперёд, чтоб поставить её на тумбу. Когда он возвращает взволнованный взгляд к лису, то встречает в ответ смягчившийся, добрый и немного хитрый. Тэхён лежит на кровати, рядом, подгибает колени и прикрывает сокровенное хвостом, пропускает через пальцы шерсть и улыбается немного – такой красивый. — Откуда порезы? — чуть успокоившись, спрашивает Чонгук. — На рёбрах – в лесу запнулся, заново привыкать к лисьей ипостаси мало приятного, а на руке – о доску содрал, когда нырял одного глупого хозяина из воды вытаскивать. «Хозяина». Чонгук выдыхает облегчённо. — Не называй меня так, я же просил! — восклицает он, хватая Тэхёна за руки и дергая на себя, заставляя чужое тело прийти в вертикальное положение, после чего сгребает в охапку и прижимает к себе так крепко, целует в висок. Тэхён ластится ближе, на колени заползает привычно, обхватывает за ребра своими огромными ручищами и расплывается в довольной улыбке. Чонгук так счастлив, что сердце колотится очень сильно. Полдня без этого рыжего недоразумения ему хватило, чтобы чуть не умереть. — Наконец-то тепло, — тянет довольно Тэхён и жмется ещё ближе. — Если б я знал, что чтоб тебя согреть, я должен сам захотеть этого и стать источником твоего тепла… — Физический холод никто не отменял. Что ты там говорил про ванну?* * *
Вода горячая, почти кипяток. Тэхён все так же сидит на коленях, и кажется, будто его совсем разморило. Чонгук гладит нежно по спине, по хвосту, второй рукой отмахивает мокрую челку с чужого лица и смотрит, смотрит и насмотреться не может. Не понимает, как он мог не догадываться о том, какими чувствами воспылал к этому большому чуду? Тэхёну ничего делать не даёт, сам в этот раз моет и себя и его, говорит «моя очередь заботиться», говорит «я и так виноват». — Ты ни в чем не виноват, — отговаривает его Тэхён, все так же не открывая глаз. — Ты знать не знал о сверхъестественном до этого, разумеется, для тебя это все дико. Я ждал, думал, рано или поздно ты все поймешь, иногда пытался сам давать подсказки. — То есть, я так понимаю, тот сон в ванной – твоих рук дело? — недовольно тянет Чонгук, продолжая гладить чужой хвост. — Прости. Я неопытен, и мне сложно контролировать свою магию, поэтому я, если честно, даже не знаю, что ты видел, и насколько я перестарался или недостарался. А что там, кстати, было? — он приоткрывает один глаз, заглядывая в чужие. — Ничего хорошего. Нет, вернее, может быть и хорошее, но таким маленьким глупым лисам вроде тебя лучше не знать. Он щелкает его по носу и возвращает руку обратно. Чонгук немного стопорится, потому что чужая спина подозрительно дергается и еле заметно прогибается. Он пытается понять, что не так, пока до него не доходит – его рука опустилась слишком низко к основанию хвоста. Проверять свою теорию и хочется, и не хочется одновременно. — Между прочим мне двести десять лет. А даже если и по человеческим меркам, то я все равно старше тебя. — Это не имеет значения, — усмехается Чонгук, а сам снова аккуратно опускает руку ниже. Сквозь более короткую шерсть хвост чувствуется сильнее, он проводит пальцами по основанию, вырисовывает кончиками кольцо по копчику и снова гладит основание. Тэхён еле напрягается, но виду не подаёт, его спина чуть заметнее гнется, и Чонгук обхватывает ладонью хвост, более ощутимо проводя кольцом пальцев. Тэхёново дыхание усиливается, чуть подрагивает, но он молчит, и Чонгуку откровенно нравится эта игра. Буквально днём ранее он бы ужаснулся, но сейчас он откровенно массирует чужой хвост, чувствуя, как возбуждается лис на его коленях, и возбуждается от этого сам. — Хозяин… — тянет мягко, растерянно Тэхён, сильнее обхватывая чужие ребра руками и утыкаясь в плечо плотнее; его голос становится глубже и слегка сипит, уши прижимаются к голове. — Это может… кончиться… мммх… плохо… — Или хорошо, — тихо шепчет Чонгук в чужое человеческое ухо и целует за ним. С губ срывается сдержанный стон, спина выгибается, и Чонгук охает, когда во время очередного прогиба чувствует прессом чужой вставший член. Чонгук решает, что сейчас или никогда, сдавливает хвост сильнее, массируя. Тэхён отрывает лицо от плеча, его рот широко распахивается в стоне, и чёрт, Чонгук чувствует, как у самого от такого зрелища встаёт окончательно. — Хозяин… Чонгууук… — тянет лис, елозя задом на коленях. Тэхён смотрит в глаза, у того зрачки широкие и радужки пожелтевшие, дёргается вперёд и впивается в чужой рот поцелуем. Они целуются горячо, Тэхён кусает чужие губы и будто поскуливает, потираясь членом о живот. Чонгук гладит по спине второй рукой и умирает внутри, чувствуя, как чужой зад ездит по его члену. — Сейчас покажу, что мне снилось, — запыхавшись шепчет Чонгук и хватает Тэхёна за талию, приподнимая его с колен. Тот поднимается, продолжая вожделенно пожирать взглядом и сжимать пальцами плечи напротив. Чонгук заставляет его развернуться и подталкивает к краю ванной, пока Тэхён не упирается руками в её углы, стоя на коленях. Чонгук подползает на коленях близко, руками заставляет нагнуться и оттопырить зад, оглаживает ягодицы. Лис смотрит через плечо все так же, его мокрый хвост виляет в воздухе из стороны в сторону, бьёт по бедрам, разбрызгивая капли в разные стороны. Чонгук быстро озирается на полочку над ванной, цепляется глазами за жирное масло для волос и быстро перехватывает его. Свободной рукой гладит ягодицу, поясницу, пока льет струю масла под хвост. В глазах Тэхёна мелькает непонимание, но возбуждение от этого не проходит; член мило подрагивает в воздухе, еле касаясь головкой воды. — Только расслабься, слышишь? — глядя прямо в глаза, пока рука размазывает масло по ложбинке. Тэхён быстро кивает, а Чонгук, для лишней уверенности, скользит рукой с ягодицы к хвосту. Тэхён подрагивает мелко и гнет спину, мычит довольно, и Чонгук аккуратно пропихивает палец. Лисьи глаза тут же расширяются с паническим «Хозяин?», стенки быстро сжимаются. — Чшш… — Чонгук мягко целует в ягодицу и массирует хвост, чувствуя, как внутри все тоже подрагивает. – Просто расслабься. Чонгук тянет быстро и аккуратно, мнет пальцем стенки, пытаясь найти нужное место. Тэхён так же гнется, упирается лбом в сложенные на борту руки и поскуливает тихо, потому что хорошо. Чонгук пропихивает два, не отрываясь от чужого хвоста, чтобы максимально избавить лиса от дискомфорта. — Чонгууук… — тянет Тэхён, поддается на встречу и кончает в воду. Чонгук дуреет, останавливается ненадолго, пока Тэхён пытается прийти в себя. — Оох, что это было? — шепчет он. — Люди делают это не только ради размножения, но и для удовольствия, — сообщает Чонгук и принимается снова массировать хвост, не шевеля пальцами. — Хочу ещё… — так же сбито шепчет Тэхён и облизывается. — Сейчас. Чонгук принимается снова тянуть, замечает чужой дискомфорт и концентрируется на хвосте, после чего пропихивает третий. Тэхён постанывает тихо, пальцами скребет металл и теряется, когда Чонгук выходит, тянет его за бедра назад, заставляя опуститься. — Откинься, — просит, усаживая его к себе спиной на колени и подставляя головку к входу. Тэхён гнется назад, приподнятый на коленях, и Чонгук тянет его вниз, опуская на член. Глаза лезут на лоб, Тэхён в панике упирается руками в борта ванной, пока Чонгук цедит «тццц» между зубов и целует между лопаток. — Хозяин… — боязливо тянет Тэхён, когда его бедра тянут вниз, и член входит на половину. — Потерпи чуть-чуть, лисёнок, — просит Чон и поддаётся боязливому навстречу, медленно входя до конца, целует мягкую шею, оставляя следы. Тэхён болезненно мычит, но опускается на дно ванной следом за Чонгуком. Его хвост зажимает между телами, а уши стоят торчком, пока Чонгук все ещё удерживает его за бедра, мусолит шею. — Подожди немного, сейчас будет хорошо, — сообщает он плечу, отводит бедра и толкается аккуратно. Тэхён стонет несдержанно, подаётся навстречу и ведёт тазом. Ему неприятно и хорошо одновременно, он вцепляется пальцами в борта и откидывается назад окончательно, пока Чонгук аккуратно и медленно толкается вперёд, обвивая руками поясницу поперёк живота. Тэхён сам приподнимается на коленях и опускается снова, помогая обоим, потирается хвостом о чужой пресс и скулит. Чонгук гладит чужой живот, прибавляет темп, толкаясь более уверенно; по всему телу пробегает разряд удовольствия, в животе возбуждённо крутит. — Ааах… Чонгук-и… Как хорошо… — Тэхён буквально воет от сладкой эйфории. — Мммх, хозяин… — Мой лисёнок… — тянет шёпотом Чонгук в чужое плечо, вдыхает запах кожи и покрывает поцелуями. — Я хочу ещё… — Сейчас. Чонгук поднимает Тэхёна на колени, чтобы легче было взять инициативу, прижимается сзади плотно и трахает стоя, придерживая за таз. Тэхён продолжает откидываться назад, подставляет шею под поцелуи. Чонгук чувствует, как чужие ноги подрагивают и скользят, держит крепче, ускоряясь. Тэхёновы стоны отскакивают от стен ванной, пока Чонгук тихо постанывает все в то же плечо. — Ещё, пожалуйста, я хочу снова! — почти умоляет лис. Чонгук вгрызается зубами в шею, жмурит глаза, перехватывает руками чужой член и буквально вдалбливается внутрь. Тэхён кончает снова, крича и царапаясь, Чонгук доводит себя тут же, выходя и спуская на чужую ягодицу. Он тут же опускается на зад, утягивая за собой кицунэ, потому что тот еле стоит на ногах. Тэхён еле разворачивается, опускается на чужие колени и обхватывает руками за ребра, утыкаясь носом в ключицу. Чонгук гладит по голове, пытаясь отдышаться, целует в висок. — Прям так тебе и приснилось? — спрашивает Тэхён заглушенно. — Почти. Во всех подробностях покажу в следующий раз. — В следующий раз… — с загадочной улыбкой тянет Тэхён. Чонгук не сдерживает ответной улыбки. Просыпается дикая нежность, и он просто стискивает рыжего в своих объятьях, утыкаясь носом в висок. И больше никогда не отпустит.* * *
— Да тихо вы, не орите! — шипит Джин, тихо приоткрывая входную дверь. — Зачем мы приперлись в такую рань? Он наверняка спит, — шепчет громко Намджун, пытаясь не запнуться об обувь, которую сняли остальные. — Мы должны его проверить. Он вчера трубку не брал, в сеть не входил. Мало ли, что с ним. Не думал, что отсутствие Тэхёна так на него повлияет. — Ну не в такую же рань идти. Время восемь утра, — кажется, Юнги полностью поддерживает Намджуна. Компания из пяти аккуратно крадется к единственной комнате и застывает в проеме. Чонгук спит на животе, отвернувшись головой от проёма. Из кокона одеяла торчит его верхняя часть выше лопаток. Неожиданно из-за этого кокона появляется растрепанная рыжая голова. Тэхён смотрит заспанными глазами на старших, после чего поднимается на четвереньки и перелезает через спящего. — Вы чего шумите? Разбудите его! — Тэхён оказывается абсолютно нагим, и старшие просто пялятся округлившимися глазами на то, как тот потирает синюю шею и топает к шкафу, натягивая на себя любимый свитер и бельё. — Тэхён? Что ты… — первый, кто решается заговорить – Чимин, — делаешь тут? Где ты был? Мы волновались! — Я же просил, не шумите! — шипит тихо Тэхён и выталкивает всех, вместе с собой, на кухню. — Со мной все хорошо. С хозяином тоже. Чонгук просыпается, когда с кухни доносится приятный аромат сладкого теста. Он улыбается в полудреме, потягивается, но открывает глаза только тогда, когда слышит чужие голоса. Он нехотя выползает из гнезда, которое еще хранит тепло Тэхёна, натягивает первые нашедшиеся в шкафу трусы и идёт в кухню. На кухне его встречает толпа из шести человек. Чонгук недовольно щурится от ярких лучей солнца, заглядывающих в кухонное окно, пока на него не налетает его собственное солнце. — Хозяин! — восклицает Тэхён счастливо и рушится ему в руки. — Доброе утро. Чонгук просто обнимает за талию в ответ и тыкается носом в макушку. — Действительно доброе. Я же просил тебя не звать меня хозяином? — А вчера ночью ты был не против, — тянет довольно Тэхён. По кухне разносится дружный издевательский смех. — Это не то, о чем вы думаете. Вам лишь бы двусмысленный подтекст во всем видеть, — нарочито серьёзно упрекает их Чонгук, смотря на каждого с осуждением, но лиса из рук не выпуская. — Ага, не то, что мы думаем. Его синяя шея с тобой полностью согласна, — Хосок начинает смеяться ещё громче. — Да идите вы все! Тэхён неожиданно выбирается из чужих рук, пересекает кухню и с тарелкой в руках возвращается обратно. На тарелке стопка блинов, таких же сладко пахнущих и румяных, как и в первое утро их вместе. А ведь это и есть их первое утро вместе после того, как Чонгук снова стал хозяином лиса. Навевает ностальгию. — Завтрак, — оповещает довольно Тэхён. Чонгук смотрит секунду на него, секунду на блины, снова на него, после чего просто выдергивает тарелку из чужих рук, быстро ставит её на стол и подхватывает Тэхёна под бедра, обнимая и кружа по кухне. Старшие смотрят с неким умилением. Так всегда и должно быть.* * *
— Только подумать, — тянет в удивлении Джин. — Сразу две кицунэ на этой кухне, — Джин внимательно окидывает взглядом сидящего на столешнице Тэхёна и расположившуюся у окна женщину. — Три, — поправляет его господин Ли, подбрасывая в руках дочурку. — Четыре, — исправляет их обоих Юнги, дергая головой так, что из неё вываливаются чёрные лисьи уши. — Хён, ты научился! — Тэхён довольно хлопает в ладоши. — Не скажу, что я очень старался…. Но именно это я и скажу.