***
— Я сравнила списки Пожирателей от мадам Боунс и от Нарциссы Малфой, — сказала Гермиона аппетитно потягиваясь. Ребята отдыхали на базе, в гостиной, подводя итоги последних нескольких дней. — Волдеморт примерно за год подготовки успел навербовать молодёжи. Среди пополнения многовато брутальных личностей с криминальными наклонностями, мечтающих о безнаказанности. Ну и сейчас, когда Малфой на отсидке, стало неоткуда брать средства для их поддержки — Беллатриса вынуждена держать эту шушеру в страхе, а то бы они разбрелись. — В общем, за неимением идейных и преданных набирают всякий сброд, не блещущий талантами, и чем дальше, тем больше. Кадровый голод во всей красе, а в перспективе кризис, — спрогнозировал Поттер. — С другой стороны, Хагриду и мадам Максим не удалось договориться с великанами, что приводит к предположению о том, что те окажутся на стороне Тёмного Лорда. Аналогичные опасения вызывают оборотни, так что Закон о Волчьем Острове нужен был ещё вчера, — продолжила грустное перечисление подруга. — А ещё Волдеморт явно поправляется — сестрички Патил не сообщают о новых посещениях его своим родственником-целителем. — Может быть попытаемся узнать что-нибудь новенькое через нашу с Лордом связь? А то в прошлый раз всё получилось как-то мимолётно и завершилось внезапно. — Легилименс, — наставила девушка палочку в лоб своего друга и выжидательно повела плечами, будто намекая на то, чего ждёт. Гарри, не разрывая зрительного контакта, с удовольствием принялся расстёгивать пуговички и крючочки, снимать тряпочки, пока не выпустил наружу аккуратные полушария, исключительно приятные на ощупь. — Штаны свои расстегни сразу, — потребовала Гермиона. — Ведь заторчишь. Как хорошо, что эти брюки настолько велики — сразу спадают, — она тоже не разрывала зрительного контакта и не могла видеть, что происходит внизу. А там со стороны товарища демонстрировалась уже полная готовность к самым решительным действиям. Но сначала сисечки — Потер мягко охватил выпуклости ладошками и почувствовал как в них нерешительно упираются бугорки сосков. — Так, ты хоть что-нибудь, кроме моих зрачков, видишь? — спросила подруга, поняв, что об изначальной цели кое-кто уже забыл. — Беллатрису, — словно прозрел Гарри. — Почтительно кланяется. Видимо, я из Волдеморта на неё смотрю. — Крутни мне сосочек. — Есть. Да, есть связь, работает, — доложил "радист", аккуратно шаманя с предоставленной "аппаратурой". — В ухо прострелило аж до зубов. И шею крючит вправо. Разве ты этого не видишь? — У меня только картинка, которая дёрнулась и покосилась. Но это картинка с видом на Беллатрису. Только непонятно, почему Волдеморту плохо оттого, что хорошо мне, а не тебе. — А что здесь непонятного? — изумился парень, работая с "ручками настройки" уже обеими руками. — Тебе приятно, когда я кручу твой сосочек? — Да, — выдохнула экспериментаторша, начиная потихонечку терять самообладание. — А мне приятно его крутить. То есть это именно моя связь работает. — Не могу быть в этом уверена, — девушка пошарила рукой внизу и нашла там тот самый кол, о выпуске которого на свободу ходатайствовала минуту назад. Взяв его за середину, выполнила пару продольных движений, смещая мягкий наружный чехол. — Тёмному Лорду заметно плохеет — его мутит, — сразу отметил юноша. "Ремиссия, значит? Ничё-ничё, щас я те такую ремиссию устрою — проклянёшь тот день, когда услышал фамилию "Поттер"!" — Похоже, ты прав. Связь именно с тобой, потому что мне ничуть не приятно дёргать твою шкурку. Зато ты от этого балдеешь. И чётко видно, что, чем лучше тебе, тем паршивей ему. Двигаемся к окну. Там ты сможешь засадить мне так, чтобы я смотрела тебе в глаза, удерживая палочку. — Ты такие слова говоришь! — воскликнул Гарри. — Ой, вот только праведником не прикидывайся, ладно? — фыркнула любовница. — Я вижу самые гнусные и похотливые твои устремления и использую слова, наиболее полно описывающие возникающие в твоих мечтах образы. Вот! На подоконник. Засаживай. — А хорошо пошло! Только яйца бьются о каменную плиту. — Вот и не молоти с такой силой, кузнец, а то ещё расколешь. Учти, подоконник я тебе не восстановлю, камень плохо поддаётся магии. Волдеморт упал, потому что взгляд его упёрся в потолок, который вздрагивает. — Ну да — у него конвульсии. Так, всё! — всякому терпению есть предел, а у раззадоренного мужчины этот предел падает, как барометр перед штормом. — Бросай свою палочку, хватайся за мою шею и давай без всяких там фокусов прямо тут. — Да! — Гермиона обхватила Поттера руками и обвила ногами, после чего её прижали к стенке и... — Дикость какая! — воскликнула она, когда после бурного натиска Гарри резкими толчками наполнил её так, что в промежности приятно заныло, а сверху и до самых пяток по телу прошла волна восхитительных судорог. — Видимо, именно этот способ соития называется поэтическим словом "трахнуть". — А у меня связь с Волдемортом не пропала, — сообщил парень. — У него продолжаются конвульсии, причём очень болезненные. Судорожные и изматывающие. — Так она, эта связь, у тебя никогда и не пропадала. Просто ты её не замечал, пока я не вытащила на видное место. Не саму связь, а твоё восприятие, — объяснила подруга, бесформенной кляксой стекая на пол. — Знаешь, это был приступ страсти, а он очень затуманивает сознание. Ни времени не засекла, ни количества фрикций не сосчитала, — она протянула руку к мошонке и ощупала яйца. — Через часок ты опять на меня полезешь. Так вот что вызвало недомогание Тёмного Лорда, — сообщила она надёжно установленный факт. — Могучая сила любви тебя ко мне. Та самая, которую ты ошибочно считаешь похотью. Молодые люди переглянулись. Какое-то время в комнате стояла тишина, только уголки губ у любовников разъезжались всё шире. А секунд через пять помещение сотряс взрыв гомерического хохота. — А прав был Дамблдор, любовь — это страшная сила! — хихикал Гарри, держась за живот и привалившись к стенке. — Интересно, а затрахать его насмерть таким способом можно? — Мне больше интересно, что мы потом другим скажем, — утирала выступившие слёзы Гермиона. — Надо ведь как-то объяснить, каким образом мы его повергли! А ведь это потом в книгах по истории напишут. Чувствую, намаемся мы с формулировочками, ох намаемся! На отсмеяться парочке потребовалось минут десять. — Кричер! — позвал наконец успокоившийся юноша и, дождавшись прихода домовика, продолжил: — У нас найдётся чего-нибудь поесть? — Да, хозяин! Густой овощной суп на мясном бульоне. Будет подан в малую столовую через несколько минут. Действительно, к моменту, когда ребята привели себя в порядок и перешли в малую столовую, всё было готово — оставалось только работать ложками. — Кричер! А где ты берёшь продукты? — полюбопытствовала Гермиона, накладывая себе добавки. — В Косом переулке есть магазины, в которых найдётся всё необходимое, — ответил эльф. — Школьников редко интересуют свежее мясо или сырые овощи, поэтому вы в них не заходили — А как ты туда добираешься? — Переношусь, как и все домовики. — С крыльца, — "догадался" Гарри. — Оно уже не под антиаппарационным щитом, но укрыто и Фиделиусом, и магглоотталкивающими чарами. — Щиты против аппарации настоящих волшебников не мешают перемещаться нам, эльфам. Поэтому я доставляю покупки прямо в кладовую. — Тяжело, наверно? — быстро переглянувшись с подругой, спросил Гарри. — Домовик способен перенести сразу двух или трёх взрослых волшебников, — подбоченился Кричер. — Тогда, получается, если дом окружат враги и перекроют все выходы из него, домовик способен спасти хозяев, перенеся их в какое-то другое место? — уточнила Гермиона. — Да. — А где ты берёшь деньги для оплаты покупок? — полюбопытствовал Поттер. — Из расходной шкатулки. Хозяйка Вальбурга последняя, кто её пополнял. Когда была жива. Но там ещё осталось. На этом ребята посчитали тему закрытой, поскольку, несмотря на демонстративное дружелюбие Кричера, они не слишком ему доверяли, памятуя о лжи домовика, из-за которой отправились спасать Сириуса в Отдел Тайн.***
— Полижи для разгона, а то я сегодня сделала тебе заявку на секс, но сама оказалась не готова, — попросила Гермиона, когда они с Гарри, умывшись на ночь, заняли места на бескрайней супружеской кровати. — Нет, не как всегда. Ставь колени по сторонам моей головы, чтобы мне было удобно играть с твоей проникалкой. У-у-а-у! Да! Ты правильно угадал, — ребята теперь стали опытными любовниками, отлично изучившими чувствительные места друг друга. Парень, неторопливо полизывая клитор девушки, тихонько проник пальцами в её входное отверстие и лёгким нажимом изнутри заставил самую чувствительную точку немного выпятиться. Собственно, получился двусторонний ласковый массаж, от которого на подругу накатывали волны всепоглощающей радости, стремительно растекающейся по всем закоулкам тела. — Всё. Больше не могу, — взвигнула Гермиона. Гарри поднялся на колени и отодвинулся, а подруга быстрым кувырком назад перешла в состояние "на четвереньках", после чего немедленно получила то что надо, туда, куда положено. — Ты меня сегодня просто уделал, — выдохнула она, почувствовав сильное вливание, венчающее полновесный финал бурного периода. — Не торопись покидать моё лоно — пусть само выпадет. Ага, вот, — и упала набок. Парень подтянул подушки и одеяло, удобно устроив своё хрупкое сокровище отдыхать, и, тихонько покинув спальню, прошёл в кабинет, где ждали его вороха писем — не так-то просто было переварить рухнувшую на него массу информации. Тиражи "Придиры" выросли многократно. На его страницах шла бурная полемика об отношении к оборотням, о том, следует ли ввести веритасерум в стандартную процедуру допроса, выражались опасения по поводу разумности избрания Скримджера министром, отмечались успешные действия Департамента обеспечения Магического Правопорядка и глухо молчалось о Пие Толстоватом. Гарри крутился без продыха — раз в два-три дня прокрадывался под мантией-невидимкой в дом Дурслей для того чтобы в своей обычной мешковатой одежде "от кузена" появиться на участке с садовыми инструментами или вынести мусор. Он исходил из соображения Гермионы, будто за домом негласно присматривают, и старался не дать повода к возникновению подозрений о том, что давно уже переселился на Гриммо. Благо, дядя с тётей не обращали никакого внимания на то, дома он, или нет. Ещё отец подруги учил его водить мотоцикл и давал комментарии к правилам движения, готовя к получению прав. Поверх этого приходилось заниматься перепиской, по крупицам собирая информацию, и придумывать темы для публикаций, призванных поддержать устойчивый интерес к всё тому же "Придире", ставшему рупором понемногу проявляющейся перед взором общественности партии Поттера, активно призывающей к избранию в министры Амелии Боунс. Эти каникулы в корне отличались от всех, какие раньше выпадали на его долю.***
— Гарри, прикинь! — Гермиона появилась в утренней гостиной умытая и причёсанная, отложила в сторону свежий Пророк и озабоченно нахмурилась. — Мы с тобой пришли к выводу, что ты оружие, нужное Дамблдору. Но были неправы, полагая, что он тебя ни к чему не готовит, потому, что ничему не обучает. Юноше оставалось только изумлённо приподнять бровь — к таким вывертам логики его жизнь не готовила. — Так вот, не обучает, не значит не готовит. На первом курсе ты узнал, что Волдеморт не умер, а продолжает существовать, стремясь обрести собственное тело. На втором выяснилось, что возродиться он может с помощью заколдованного предмета. Очень прочного, кстати — его удалось уничтожить только клыком василиска. А чем его пыталась разрушить Джинни, мы забыли расспросить. И содержал этот предмет воспоминания — то есть важнейшую часть личности. Третий курс познакомил тебя с дементорами, способными выпивать душу. Заметь, в этом году Волдеморт к тебе не приближался. На четвёртом тебе показали ритуал возрождения из кости, крови и плоти, добавив к этому душу, подселённую в некое мерзкое существо. Видимо, созданное волшебством. Если не умничать, можно считать воспоминание из дневника тоже душой. Или сознанием определённого человека — его личностью. То есть, слова разные, но все они об одном и том же. — Кажется, я начинаю догонять, — задумался Гарри. — У Волдеморта не одна душа, а несколько. Одну он спрятал в дневник и отдал на сохранение Малфою. Нет, погоди, как-то не сходится. Создание души, это создание личности. То есть, нового человека. А Том из дневника был Волдемортом, просто моложе. Выходит — снял слепок собственного сознания и затолкал его в неодушевлённый предмет. И теперь, если Волдеморта грохнуть, то он может снова возродиться из такого слепка. — Что-то в этом роде, — вздохнула мисс Логика. — И Дамблдор, подытожив всю информацию, наверняка в курсе вопроса. А значит, теперь примерно понимает, к чему тебя готовить. Но помалкивает. А теперь внимание. Тот шрам, что оставил тебе Волдеморт уже пятнадцатый год не разглаживается. Шрам на теле интенсивно растущего ребёнка. Он реагирует на Волдеморта вблизи и даже вступает с ним в обмен информацией на весьма значительных расстояниях. Так что, дружок, у тебя в лобешнике присутствует копия Волдемортовой личности. Воин Света резко сбледнул. И онемел, поэтому многообразие его мыслей по этому поводу мир так и не смог оценить. — Это, видимо, и есть оружие против его создателя, — мрачно продолжила Гермиона. — Только из-за него директор носится с тобой, как с писанной торбой. Хотя и не понимал, возможно, что за бяка у тебя в отметине, а просто рассматривал, как некую стихийно образовавшуюся связь — чёрт его знает, к каким последствиям ведёт отражённая Авада.. — И, в случае чего, Темный Лорд сможет из меня возродиться! — заключил пришедший в себя Гарри. — Так и хочется ткнуть себя в лоб клыком василиска. — Э, э! А вот торопиться не надо, — мотнула копной волос шатенка. — Статус вдовы мне совершенно не импонирует. А сам слепок сидит в тебе пятнадцатый год и не вякает. — Знаешь, в Атриуме, когда Тёмный Лорд овладел мною, я чувствовал себя им и на Дамблдора смотрел с ненавистью. Директор глядел на это с тревогой и напоминал мне о любви. А тело пронизывали холод и боль. Если шрам при этом и откликался — почувствовать это было невозможно. — Не переживай так, — поспешила успокоить друга Гермиона. — Ознакомление тебя с этим вопросом Дамблдор, похоже, планирует или на шестой курс, или на седьмой — значит над нами пока не капает. Есть более насущные вопросы. — Протолкнуть мадам Боунс в министры. Получить права на мотоцикл, и сговориться с Перси Уизли о негласном подключении одного из каминов дома к сети летучего пороха, — кивнул Поттер. — А то можно оказаться в изоляции, если нас здесь блокируют. В августе наверняка сюда попытается кто-нибудь вломиться, чтобы подготовить дом к моему приезду. — Затея с Перси и камином потеряла актуальность. Тем более — нам известно, что Министерство способно контролировать сеть летучего пороха, — возразила Гермиона. — Привлекательней выглядит организация запасного выхода с помощью домовика. Но Кричеру я не вполне доверяю. Может быть, пригласить Добби? Он контактный и как-то ближе мне мировоззренчески. — А вот сейчас мне стало страшно, — с подозрением посмотрел на неё парень. — С... с чего это? — С того, что моя благоверная заявила, что ей мировоззренчески близок прибабахнутый на весь череп домовичок, вымотавший мне нервов на несколько сотен метров. — Ну сейчас-то он исправился! И вообще я имела в виду, что он, — девушка запнулась, подбирая определение, — более человечный, что ли. Больше похож на чудака человека, чем на существо с принципиально другим образом мышления. Ты ведь общался с эльфами, у них в голове совсем другие установки. — Хорошо. Я напишу ему немедленно, — согласился Гарри. — Для получения прав есть август, а сейчас, в июле, следует сосредоточиться на предвыборной кампании. — Знаешь, у мадам Боунс даже нет своей команды, во всяком случае, полноценной, — сообщила Гермиона и, прочитав недоумение в глазах товарища, пояснила: — Тех, кто ведёт агитацию в её пользу. Сбор голосов требует немалых усилий.