You know nothing

Новогоднее утро встретило нас холодным Питерским дождем. А в Москве сейчас снег и Рита с Сашей. Я тяжело вздохнула, смотря в окно. Почему именно я тогда столкнулась с ним в коридоре? Почему я среди ночи понеслась помогать ему? Так безрассудно, так необдуманно. И так свойственно моему характеру: влипать во всякие передряги и не думать о последствиях. Телефон в моей руке зазвонил, и я с грустью посмотрела на фото улыбающейся Риты. — Да, — ответила я. — Янка, ты как? С Наступающим тебя, желаем всего-всего. Мы скоро увидимся, я очень на это надеюсь, — она говорила так тепло. Рита из тех людей, которых можно назвать уютными. — Мы тебя очень любим и скучаем по тебе. Саша передавала привет. — Спасибо, Рит, — печально ответила я. — Я так виновата, что влипла во все это, но ничего не могу с собой поделать. — Не загружай себя, вся жизнь ещё впереди. Для встречи не нужен повод, — Мамун так хорошо успокаивала меня, она влияла на меня лучше, чем кто-либо другой. Больше всего я горжусь не тем, что знаменита, и не тем, что стала призером Олимпиады, и совсем не тем, что была так успешна в спорте, а тем, что я — подруга Риты Мамун. — Я тоже очень скучаю, — поддавшись эмоциям последний раз, я попрощалась с Ритой и, бросив телефон на кровать, собрала волосы в высокий хвост и вышла из комнаты.       Андрей забыл закрыть дверь своей комнаты, поэтому я увидела, что он занят какими-то бумагами. Как бы мне не хотелось вынести остатки его мозга, я прошла мимо, направляясь на кухню. — Яна, — раздалось позади меня. Видимо, он услышал мои шаги, а я всегда думала, что хожу неимоверно тихо. — Ты в порядке? — Мне кажется, или я слышу нотки заботы в твоём голосе? — крикнула я, наливая чай в кружку. — Тебе определенно кажется, — смеясь заявил он. — И все же? — я усмехнулась. — Перестань, не делай вид, как будто я значу для тебя что-то. — Я и не делаю вид, может, я уже привязался к тебе. Знаешь, в твоём ужасном характере есть особое очарование, — Громов вышел из комнаты и оперся на дверной косяк, улыбаясь мне той самой улыбкой, какой, наверное, клеит всех своих девчонок. — Я ведь уже говорила, что не куплюсь на это, — закатываю глаза. — Ты ещё скажи, что я тебе не нравлюсь, — на этом моменте я подавилась чаем и засмеялась так, как точно не принято в высшем обществе. — Что я такого смешного сказал? Я действительно хорош собой, у меня накаченное тело, я обаятелен, иногда даже бываю милым. С тобой даже вообще, чем с кем-то другим. — Вот это у тебя самооценка, конечно. Хватит, со мной все это не прокатит. Ты ведь в курсе, что идеальный парень для гимнастки — футболист или хоккеист? — я подняла одну бровь и усмехнулась. Надеюсь, он поймёт все и отстанет от меня. — Я же знаю, что ты не из тех, кто живет по общепринятым правилам и принципам. Стереотипы вообще далеки от тебя, — Андрей подошёл и сел напротив меня. — Ты мне не нравишься, — заявила я, смотря ему прямо в глаза. — Ну и ладно, тысячи таких, как ты, — он фыркнул и отвернулся. — Что и требовалось доказать, ты хотел меня как трофей, для коллекции всех тех дурочек, что купились на тебя. Я тебе тоже не нравлюсь, зачем разыгрывать весь этот цирк? — в этот момент я почувствовала, что ошиблась с факультетом: по мне психологический плачет. — Кстати, сегодня ведь Новый год, — он перевёл тему, полностью проигнорировав то, что я сказала. Ладно, подыграю ему, и сделаю вид, что ничего не говорила. — Ага, с тебя — салаты, с меня — мясо, — я улыбнулась и, допив чай, покинута кухню, потрепав Громова по волосам.       Стрелка часов приближалась к двенадцати, я, одетая в джинсы и белый тёплый свитер искала блеск для губ. На секунду остановившись, я осознаю, что он мог выпасть в машине Громова. Срываюсь с места, приближаюсь к Андрею, что достаёт бутылку шампанского и прошу открыть машину из окна. И что за странная любовь именно к этому блеску, когда в комнате по разным углам разбросаны штук двадцать других? Накидываю куртку на плечи, открываю дверь, собирай выйти из квартиры. Резкий шум громко стучит по ушам и я, неистово крича, жмурюсь и прислоняюсь к стене, а через несколько секунд подбегаю к Громову, стоящему у окна. На тесном небе отчётливо видны белые хлопья снега и то, как горит автомобиль Андрея. Не нахожу сил промолвить хоть слово. Гляжу на экран мобильника. 00:00. Мне кажется, эти цифры ещё долго будут преследовать меня в моих кошмарах.        Мы стоим в абсолютной тишине, пока рука парня не находит мою ладонь, и тогда я шумно выдыхаю, прикладывая холодные дрожащие пальцы к виску.        Громов звонит брату, тихим голосом повествуя о случившемся, а вокруг машины собралась вся охрана. Я перевожу взгляд куда-то в пустоту и не могу сориентироваться. — Ян, ты как? — Андрей заглядывает в мои глаза. — Сейчас придётся поехать к Диме.       Брат Громова действительно приезжает через минут двадцать, и я с опаской сажусь в машину, краем глаза смотря на остатки от дорогого автомобиля Андрея.       Пока мы в абсолютной тишине едем по улицам ночного города, миллионы людей счастливы, они пускают фейверки и загадывают желания.