***
— Ну, что же, — Акнология довольно оскалился, — Да начнётся бой за Мир! После этой фразы он взмыл в воздух и за ним, вызвав свои крыльях, двое демонов и ангелы-близнецы взмыли вслед за ним. Демон с хвостом и рогами постоянно атаковал дракона своими чёрными сферами, а другой, гремя латами, атаковал своими мечами. Двое ангелов, пока что стояли в стороне ничего не предпринимая, но дракон чувствовал — они что-то замышляют. Через некоторое время дракон начал себя странно чувствовать. Мысли путались, ему хотелось плакать, смеяться, уничтожать и всё это делать одновременно. Он начал пропускать довольно неслабые атаки противников. Они постепенно начали пробивать его защиту. Вот только два ангела до сих пор стояло в стороне. Он заметил, что столб огня окружил Зерефа и как к нему быстро приближалась Люси и Нидхегг, после чего атаковали унисоном. В голове дракона что-то щёлкнуло, и он мгновенно понял, что же происходит. — Значит магия эмоций, — спросил Акнология, подлетая к ангелам-близнецам: — да? На лицах девушек промелькнул испуг, и они начали ещё более усиленно путать мысли дракона. Он не заметил, как сзади подлетел сын Люцифера и атаковал «Криками Грешников». Дракон погрузился в тёмное облако. Со всех сторон на него давили тьма и крики боли и отчаяния. Это сводило с ума. Не выдержав долго, он использовала рёв, развеяв некоторую часть заклинания перед собой, и пролетел в щель. Как только он вылетел оттуда, дым на глазах начал таять. — Мне даже стало интересно, с кем именно я сражаюсь, — довольно осклабился Акнология. Для него чем сильнее противники, тем интересней. — Ангелы эмоций, — он посмотрел на близнецов, которые отлетели подальше и продолжали использовать магию, но так как он теперь знал, кто они, это было намного труднее, проникнуть в его разум. — Сын Люцифера, — он перевёл многозначительный взгляд на черноволосого демона с рогами и хвостом. — О, неужели это Дракон из глубин самого Тартара? — спросил он, увидев Нидхегг. — А ты же кто? — Акнология рассматривал демона в доспехах из тёмного метала и с длинным и острым копьём в руке. — Демон-Рыцарь! — неожиданно воскликнул Акнология, уворачиваясь от атаки Ферума. — Ты Демон-Рыцарь! Как я мог забыть! Феруму было откровенно наплевать, понял ли дракон кто он, или нет. Он лишь хотел помочь Люси и всё. Так же, он немного не понимал такой немного детской реакции дракона, на раскрытие его личности. На самом деле, его смешило, когда взрослые люди от каких-то вещей могут становиться детьми. Он не раз замечал такое у Люси, когда она обижалась, радовалась новому ключу или успехам на тренировках. Особенно, ему запомнилась реакция Люси, когда она нашла его ключ. Тринадцатилетняя Люси, которая отправилась собирать ключи демонов и ангелов с помощью специальной карты, попутно выполняя мелкие задания и пытаясь выполнить своё — или, для начала, найти гильдию из задания — радовалась, резвилась, скакала по всей пещере, забыв о том, что на неё могут упасть сталагмиты ростом с неё и вела себя как четырёхлетний ребёнок, когда он — Демон-Рыцарь — согласился стать её духом без всяких проверок. Она слишком сильно выдохлась после марафона, а потом от очищения леса от монстров, устроенное Дарком, — сыном Люцифера — который считал её недостойной владеть его ключом, несмотря на судьбу. Но он-то знал, что Дарку просто захотелось поиздеваться над девочкой, посмотреть, на что она способна и насколько же она упряма, так как слухи о её родстве с ослом дошли и до Ада. Нидхегг, первая, чей ключ Люси смогла добыть, ни капли не преувеличивала, когда в очередной раз жаловалась на неугомонную и «непослушную» мелкую козявку-хозяйку. Бой продолжился дальше. Акнология, как и демоны, начал очень сильно выдыхаться. Акнология несомненно вёл в их битве, несмотря на сбивающие с толку заклинание близнецов, которым тоже пришлось принять активное участие в битве, используя другие заклинания. Краем глаза дракон мог наблюдать и за тем, что происходит на земле и видел, что остальные демоны и Зереф тоже не в лучшей форме и сильно измотаны. Уже должен быть вечер, а это значило, что с начала битвы прошло несколько часов. Только, как Акнология не пытался, он не мог найти Люси и одного из ангелов. И отвлечься он также не мог, в этом случае удары противников настигали его. После ещё одного пропущенного удара, Акнология решил разбираться со своими противниками, как услышал крик Люси, а затем и гневный крик Зерефа. — Достали! — злобно рявкнул Зереф. — Волна Смерти! Чёрная волна начала образовываться вокруг тёмного мага, после чего с огромной скоростью начала распространяться во все стороны и уничтожать всё живое. Сначала он настиг Фаера, затем Аврору, следующие пошли ангелы-близнецы, потом Люси, Ферум, Сайт, Дарк и волна настигла Акнологию. Демоны и Ангелы друг за другом начали исчезать. Люси упала на колени держа руку в районе сердца. Акнологии тоже пришлось спуститься на землю и стать человеком, хоть эта атака его не убила, но нанесла ощутимый урон. Он лишь пару раз бросил раздражённые и злые взгляды в сторону тёмного мага, после чего удивлённо и довольно смотрел на Люси. Неужели всё так просто? Неужели эта атака убьёт её и закончит битву? Люси била мелкая дрожь. Она чувствовала, как каждая нитка её контракта рвётся. Сначала серебряные. Перед ней всплывают образы её духов, грустные образы. Лира, Часы, Компас, Плю, Южный крест. Затем золотые. Рак, Весы, Рыбы, Водолей, Козерог, Близнецы, Лев, Дева, Стрелец, Змееносец, Телец, Скорпион, Овен. Они смотрят с жалостью, со слезами, но не уходят. Она чувствует, как исчезают их печати, причиняя ей жгучую боль, не только физическую, но и душевную. Как рвутся контракты, которые она не смогла порвать до этого. Контракты с духами защитили её от заклинания Зерефа, убивающие всё живое, но при это, они сами исчезли. Они будут с ней до последнего. До её последнего вздоха. — Ты поплатишься, — прошипела она, поднимаясь на ноги. — Ты поплатишься за разорванные контракты. — Никогда, никогда не смей рвать контракты заклинателей, — говорила она, медленно идя на встречу изумлённым волшебникам. — Ведь они могут обезуметь от горя. Люси подняла голову, и все смогли увидеть глаза, которые до этого скрывала челка. Один глаз был жёлтым, — от переполнявшей её магии молний — другой — карим, её настоящего цвета. Карий глаз был потемневшим от горя и боли, из него беспрерывно текли слёзы. Жёлтый глаз смотрел на мир жестоко, желая убить всё и вся, не щадя никого. Он был переполнен ненависти, злости и безумия. Сразу после её слов, прямо за её спиной блеснула молния, а небо ещё сильнее заволокло тучами. Она издала тихий смешок и продолжила медленно подходить. Акнология, чтобы хоть как-то привести её в чувство, отправил атаку из чёрных шаров в чудом уцелевшие кусты, где до сих пор отсиживались двое мальчуганов. Но шары не долетели до цели, врезавшись в письмена. — А как, по-твоему, то место осталось не тронутым? — ехидным и безумным голосом спросила Люси. — Я ещё в самом начале установила здесь письмена, чтобы мы их случайно не убили. Спасибо Фриду, хотя жаль, что мне пришлось соврать ему, сказав, что это для защиты дома. На лице Акнологии отобразился тихий и безмолвный ужас. Он боялся представить, что она может сделать в таком состоянии. Ему было прекрасно известно, что обезумившие маги становятся намного сильнее, жёстче и могут использовать самые страшные и запретные заклинания. А если иметь её силу… Да один Зереф несколько раз чуть не уничтожил мир! Но ведь он вовремя приходил в себя, когда все были на волоске от катастрофы. А она — почти равна Тёмному магу по силе. Он даже не мог себе представить, насколько сильно она их ненавидит, а её тёмная аура чувствовалась очень и очень хорошо, и постепенно росла. — Крылья Громового Дракона! — подойдя довольно близко, она резко начала бежать и отправила два громовых крыла. От неожиданности они забыли, что надо уклониться и опомнились только в последний момент. Из-за близкого расстояния атака возымела большой эффект. Обоих противников отбросило, после чего началась нешуточная бойня. Люси била с большим остервенением не прекращая атаки. Периодически рядом с ней били молнии, которые она мгновенно поглощала и сразу атаковала Акнологию и Зерефа. Они атаковали в ответ и Люси превращалась в молнию, чтобы увернуться, но далеко не всегда это получалось и некоторые заклинания задели её. Через несколько часов бойни (наступила ночь и солнце давно скрылось за горизонтом) все трое были изрядно побиты, уставши и истощены. Люси ели держалась на ногах и решила закончить эту битву раз и навсегда. — Чтобы убить бессмертного — надо полностью уничтожить его тело, — сказала она, вспомнив про книгу, что когда-то давно, ещё до нахождения последнего ключа ангела и заточения в лёд она нашла и прочитала, тем самым узнав, как убить Зерефа.Небесный предел, звездам откройся… Все звезды небесные… Свет свой даруйте мне… С ярчайшим блеском… Четверокнижие… Я Звездный Владыка… Явите себя и откройтесь… Врата, карающие… О восемьдесят восемь тел небесных… Сияйте! Урано Метрия!
Люси начала произносить сильнейшее заклинание высшего порядка магии Заклинателей и её голос отдавался эхом по всей поляне. Сначала под Люси появилась печать, совсем непохожая на призывающую оковы. Она светилась мягким жёлтым светом и от неё веяло не только силой, но и чем-то другим, тем, что невозможно разобрать никому, кроме самой Дреяр. Вокруг Люси, по мере произношения заклиная, начали появляться планеты, настоящее окружение исчезло. Они светились, крутились, в них чувствовалась мощь, которая устрашала. Она заставляла сжаться в комочек и трепещать перед ней, зажаться в самый угол, визжать как маленькая девочка или собачка, которую схватили за шиворот и несут в самое ненавистное ей место. На слове «сияйте», планеты начали светиться настолько ярко, что хотелось закрыть глаза рукой или ослепнуть. А сама же Люси, в чьих глазах были такие же печати, как и на земле, смотрела не моргая на своих противников. Она просто была не в силах сделать что-то другое. На последних словах планеты сорвались с места и полетели к Зерефу с Акнологией, устроив огромный взрыв. Когда пыль осела и все наконец-то смогли открыть глаза, то они ничего не увидели. На месте, где раньше стояли двое сильнейших тёмных магов истории, был огромный кратер с размером в поляну, до начала боя. За пределом кратера, в радиусе километра, всё было уничтожено. Даже место, где сидели мальчики, было уничтожено. Но они были относительно целы, если не считать пары царапин, и живы. Уничтожению леса способствовала не только ударная волна от заклинания, но также и их предыдущие заклинания и бои. Акнологии и Зерефа не было, они как будто испарились. Люси уничтожила их, не оставив и пепла. — Теперь ты не сможешь восстановиться, Зереф, — маниакально улыбнувшись, сказала Люси. На выжженной пустоши её голос отдавался эхом. — Я убила вас. Я исполнила свой долг. Наконец-то. — Теперь, можно и умереть, — сказала Люси после недолгой паузы. Она не испытывала страха перед смертью. То, что она обезумела после разрыва контрактов со всеми духами — принесло свои плоды и плюсы. Она не боится умирать. Теперь ей всё равно. Она наконец-то по-настоящему приняла свою судьбу. Люси блаженно, но немного криво, улыбнулась, после чего открыла свои глаза. Один — карий, полный горечи и боли, другой — жёлтый, полный жажды смерти, убийства, ненависти. Таким он останется навсегда, как последствие снятия оков. Но Люси это не волновало. Это не имеет смысла, всё равно, жить ей осталось пару минут. До полуночи. Воспоминания стремительным потоком пронеслись перед глазами, как поезд-экспресс. Пара вагонов, пара воспоминаний, в основном все новые, свежие и только в конце — потрёпанные времени, но те, что прочно застряли в памяти и не готовы уходить в отставку. Те, которые жалко списывать, жалко забывать. Хоть они и поблекшие, тусклые, кажется, в любую минуту разломаются на множество кусочков, но упорно продолжают жить. По-своему прекрасные. Те, что какой-нибудь коллекционер будет хранить как зеницу ока. В каком-то смысле — Люси и есть такой человек, хранящий старые воспоминания, боящийся их забыть, ведь больше других не будет. Неожиданно захотелось сильно зареветь в голос от осознания того, что их так мало. Она всю жизнь пыталась запомнить каждый момент и жить на максимум, а в итоге, их оказалось так мало. Она даже не смогла дожить до своего восемнадцатилетия, которое, с нетерпением, ждала всё сознательное детство, и которое распланировала чуть ли не поминутно, всего каких-то пять дней. Какая ирония. Люси грустно хмыкнула, но слабая улыбка так и не сошла с её лица. — За силу надо платить, — сказала Люси, а её голос эхом отдавался по поляне. Она говорила это для себя, подняв лицо к звёздам, чтобы спрятать последние капли страха в глубине души и доказать себе, что так и должно быть. — И плата — жизнь. Простите меня за всё, ребята. Полночь. На земле, прямо под Дреяр, появилась пентаграмма. Она была больше предыдущих и очень сильно светилась белоснежным — как первый снег — светом. Из неё шли сильные потоки магии, заставившие длинные волосы Дреяр-старшей взметнуться вверх. Затем, очень резко из печати появились оковы с цепями. Оковы тоже поменяли свой цвет, они были белоснежными и светились, а золотые надписи медленно начали перестраиваться и буквы постепенно превращались во всем знакомые. Благодаря контрасту цветов, их было прекрасно видно. «В один день, избранная светлая душа, использует дарованную ей силу и вступит в бой за судьбы людей. И цена спасению многих будет равна душе светлой» Оковы явно пережимали горло, талию, руки, ноги девушки и она морщилась от причиняемой ей боли. Из карего глаза — единственного, который мог плакать — шли слёзы, которые спускались вниз по лицу и падали на печать и изорванную одежду, а точнее, то, что от неё осталось. В нём была неизменная боль и горечь, ничего другого он и не мог выражать. Второй продолжал чувствовать ненависть к уже мертвым Зерефу и Акнологии, и благодаря своему необычному цвету, казалось, светился в темноте. — Мы ещё встретимся, обещаю. Это были последние слова Дреяр, разнёсшиеся по пустырю. Затем оковы начали тянуть её назад с огромной силой, и она, не выдержав, упала и сдавленно вскрикнула. Потом печать исчезла. Тело золотоволосой девушки лежало на земле, местами подгорелой, местами вспаханной. Её глаза были открыты и смотрели куда-то перед собой, как будто она видела кого-то ей очень дорогого, или дорогих. Добрая улыбка тронуло лицо, а кожа была бела как мрамор. Под светом луны и звёзд, показавшихся сразу после оседания поднявшийся от разрушительной Урано Метрии пыли, это казалось каким-то волшебным и сказочным явлением. Над пустошей царила тишина. Не было слышно завывания ветра, казалось, сама природа замолчала. Через несколько минут, после оцепенения, младший из мальчиков встал и вышел вперёд, направляясь к девушке. Показавшись на картинке, мальчик лет шести с рюкзачком для ягод за спиной — за этим они в лес и ходили — прошёл пару метров вперёд, но тело девушки начало превращаться в прах. Пыль, золотисто-серебряная пыль, взметнулась вверх и её тут же подхватил ветер. Мальчик протянул руку вверх и завороженно смотрел куда-то, не смея оторваться. Пыль ласково прошла по его руке и под ней, окутав её и полетела дальше ввысь. — Стивен, что ты видел? — тут же окрикнул младшего старший брат. — Ту девушку, — ответил Стивен, продолжая смотреть вверх. — Она была не одна. С ней были ещё много кто, они выглядели странно, вроде и грустные, но все улыбались. И одеты были странно, одна — с розовыми волосами — выглядела как горничная. Вторая — как русалка, третий был рыжий и в солидном костюме. Ещё там был дядя в костюме лошади и с луком, и ещё один, похожий на большого козла. Представляешь? Я не смог всех запомнить, но их было много. Все плакали, абсолютно каждый видел этот бой, абсолютно каждый не спал и плакал. Особенно сильно ревели в гильдии Хвост феи. Полюшка давно ушла в лазарет, так как после того, как Люси рассыпалась, Мастера Макарова хватил удар. От Венди она ничего не требовала и не просила, так как та сидела на полу и не могла перестать плакать. Рен пытался успокоить Шерии, с которой они пришли в гильдию сразу после того, как увидели трансляцию на улице. Всем было больно, никто не мог смириться со смертью Люси.***
— Простите, это гильдия Хвост феи? — спросил мальчик лет девяти, боязливо открывая дверь. В здании было тихо, темно и до непривычного противно воняло алкоголем. Всё, кроме последнего, здесь было в новинку. Все сразу же обратили внимание на маленьких гостей. Никто не заходил к ним за последнюю неделю. Хвостатые были в унынии после смерти Люси и уже неделю не могли оттуда выйти. Вместе с ними были и Саблезубы, и Пегасы, и Чешуя ЗмееДевы. Они решили помочь хвостатым, хотя сами только сильнее ушли в запой. Да и то, что в Фиоре объявили траурную неделю и всё время шли дожди с молниями, казалось бы, оплакивающие смерть Люси, настроение не улучшало. — Да. А вы кто? — хмуро спросил Гажил, пытавшийся привести в себя Леви. — Мне… Вам просили кое-что передать, — сказал второй мальчик, выйдя из-за двери. В нём все сразу признали того Стивена, который был на месте битвы и решили, что второй мальчик — его старший брат. Он вышел вперёд, немного потоптался и осмотрев гильдию, чтобы набраться храбрости — вот только это не получилось — глубоко вздохнул и начал говорить. — Та девушка, Люси, попросила меня передать вам пару слов, — сказал он, собираясь с мыслями. — Ну! Не тяни кота за одно место! — нервно крикнула Кана. Она, после смерти подруги, начала пить ещё больше и была очень нервной и хмурой. — Кана! — послышался возмущённый крик Мира. — Он же всего лишь ребёнок! Продолжай, — сказала она, обращаясь к Стивену. — Она просила передать: «Я не хочу видеть ваши грустные лица сверху, поэтому, не грустите, а лучше вспоминайте обо мне с улыбкой! Помните, мы ещё встретимся, обещаю!» — И правда! Думаете, ей приятно видеть, как мы бухаем тут от горя! — кричала Лисанна, пытаясь подбодрить товарищей. — Давайте же будем тем же Хвостом феи, что и раньше, пусть она гордится за нас. Лисанна попыталась вдохновить товарищей, но у неё не вышло, так как это сделала бы Люси. Она было хотела отпустить руки, как раздался возмущённый крик Лексуса. — У старухи заело пластинку — процедил Лексус. — Думаете, ей приятно видеть наши жалкие рожи?! — кричал он. — Она же только и твердит одну и ту же фразу «Мы ещё встретимся, обещаю», чтобы мы не раскисали! В конце письма, на картинах, таково было её последнее слово! Так почему мы не слушаем Люси? Думаете, мне не трудно?! Я только нашёл сестру, как она умерла, без надежды на возвращение! Дед в лазарете всю неделю лежит, думаете, что с ним случится, если он придёт в себя и увидит нас такими?! Живо ноги в руки и превращать гильдию в былой вид! Думаете, она нас с того света не сможет достать? Ошибайтесь! Вы же знаете, насколько она упряма! Так, что сделаем гильдию такой, чтобы Люси могла гордиться нами! — Да! — заявила гильдия, оглушив всю Магнолию. — А где ваши родители? — спросила Леви, подойдя к мальчуганам. — У нас их нет… — ответил старший брат. — Мы сироты… — Мира! Готовь печать, — неожиданно вскрикнула МакГарден, беря за руку детей. — У нас новые члены! «Мы ещё встретимся, обещаю» — именно так закончила своё письмо Люси; именно так она подписала свои единственные автопортреты — один вместе со всей гильдией, второй вместе с Мастером Макаровым и Лексусом; именно такое было послание, переданное через Стивена; именно таковыми были её последние слова. Четыре слова, двадцать одна буква, а этого хватило, чтобы заставить выйти множество людей из уныния, поднять гильдию с колен. И это не простая надежда, это утверждение, в котором она — Люси Дреяр — была уверена, уверена точно, что они обязательно встретятся. Доброта, отвага, способность отдать себя за друзей, умение парой слов воодушевить на дальнейший бой — всё это, определяет истинную фею.»Истинная Фея. Биография Люси Дреяр. Автор Леви МакГарден 792 год.