Как не писать идиотский сюжет и иные советы

Вот почему они поклонялись этим лжебогам: Ангхро Майнью скрыл от них, что в потустороннем мире за благодеяние полагается награда, а за грехи — тяжкое наказание. И ещё он скрыл, что грядёт конец мировой истории, когда Дух Зла и его приспешники будут уничтожены навсегда. Люди при первоначальном творении были так мудры, что всё это знали, но тлетворный Ангхро Майнью замутил их умы: он распространил по миру много религий и греховных верований — и люди, забыв о праведности, разучились отличать Добро от Зла. Каждый <…> считал хорошей ту религию, которой обучен, и особенно сильной — ту религию, [благодаря] которой у него будет власть. Не понимали арийцы, что хорошее управление деревней лучше, чем плохое управление каршваром, поскольку Творец Ахура Мазда создал хорошее правление для [обеспечения] защиты созданий, а лживый Ангхро Майнъю создал плохое правление для противодействия хорошему. Ужасны были те дэвовские религии! Из-за их большой испорченности они настолько искажены и смешаны, что [их] начальные слова не соотносятся со [словами] срединными, а срединные — с заключительными.

— из писанины зороастрийцев/древних иранцев [1].

      Когда вы смотрели фильм ужасов, возникало ли у вас желание, чтобы вот этого неприятного персонажа сожрали бы монстры, даже если этот персонаж меньшее зло, чем монстры? Испытывали ли вы злорадную радость, когда это происходило? И было ли такое, что когда вы знакомитесь с некой историей, центральные персонажи, за которых предложено болеть, кажутся вам отвратительными и вы хотите, чтобы злодей, даже если он большее зло, победил бы таких неприятных персонажей, особенно если злодей откровенно сказочен? Если да — то это эффект Ормазда. Его можно использовать сознательно или он может появиться случайно. В своей естественной среде — в писанине религиозных догматиков и шовинистов — он возникает, конечно, случайно.       Теперь почему я его так называю. Когда читаешь всякие древние религиозные/мифологические тексты, привычно чтобы автор был дремучим шовинистом, нормально, если положительные персонажи насилуют и убивают направо и налево — им можно потому, что они сами боги или на их стороне эти боги. При этом в качестве антагонистов такие тексты зачастую выводят каких-то совершенно картонных злодеев. Но древние иранцы в своём зороастризме педаль выдавили в пол: евреев тут обозначают народом, поклоняющимся максимально картонному тёмному властелину (нет, не Яхве — Зохаку, Яхве то как раз многомерно описан), чьи десять заповедей трактуются как полная инверсия заповедей идеального, с точки зрения иранцев, царя; при этом идеальным царём тут считается правитель, который за одно только сомнение в своей налоговой реформе одного из чиновников приказал забить того до смерти чернильницами [2]; враждебную им культуру ведизма описывают как максимально карикатурную религию зла, которую почитают злодеи ради возможности творить зло, при этом так, что это звучит с такой долей ну просто тотальной постиронии, что ироничнее написать невозможно [3]; анальный секс превращает человека в демона и является самым страшным из грехов; инцест — это лучшее оружие против демонов; коровья моча — это лучшее средство ритуального очищения; негры произошли от демонов и потому тоже абсолютное зло. Короче, со страниц зороастрийской писанины сочатся такие злоба и тупость, нацизм и шовинизм в их абсолютной концентрации, напополам с заповедями и ритуалами, которые невозможно придумать нарочно, что выглядят максимально мерзко те, кто тут восхваляется. Одновременно с тем в иранской/зороастрийской мифологии есть сюжеты о борьбе героев со злодеями. В качестве злодеев тут выступают демоны — дайвы или дэвы. Они показаны максимально карикатурными полными чудовищами, чья мотивация зло ради зла, потому воспринимать их серьёзно невозможно совершенно [4].       Похожим идеальным и современным примером тут служат знаменитые «Дети против волшебников» — вплоть до того, что кто-то на Посмотре.ли откровенно провëл параллели с зороастризмом. Все т.н. положительные персонажи — либо идиоты, либо моральные уроды, их действия порой морально сомнительны даже с точки зрения их же собственной идеологии [5]. Религиозный догматизм, лубочное мировоззрение, шовинизм и извращённый патриотизм дополняют эту картину. В качестве антагонистов тут картонное зло — западные колдуны, максимально трэшово отсылающие к «Гарри Поттеру». Словом, тутошние силы добра оказываются куда более неприятны, чем силы зла. Сдаётся мне, читатель бы обрадовался, расправься с ними сатанисты.       Вот это и есть эффект Ормазда — когда как бы герои или антигерои оказываются гаже картонных злодеев, потому что первые — реалистичны, а злодеи — нет. Даже если абсолютные злодеи большее зло сами по себе, чем какие-нибудь шовинисты. Назван эффект в часть зороастрийского верховного бога «добра» — Ахурамазды или Ормазда. По аналогии с эффектом Молоха и стрелами Аримана [6]. Ключевым фактором — тут является реалистичность вызывающих отвращение сил добра или меньшего зла — так как встретить лютого шовиниста в реальной жизни у вас больше шансов, как и пострадать от него, чем от карикатурного людоеда, потому первый начинает казаться как более возмутительное зло.