Как не писать идиотский сюжет и иные советы

      Злодей — тиран, один из самых популярных типажей. Все мы опасаемся произвола со стороны лиц, власть предержащих, потому, подобно аморальной технократии, тиран — один из наших социальных страхов. Такой персонаж хорош как антагонист, потому как легко вовлечь читателя в борьбу с тираном; с другой стороны тиран может быть очень хорошо в качестве протагониста-злодея — это очень интересно, следить за тем, как он управляет государством.       Для начала нужно дать определение тирании. Буквально это слово означает «произвол». Это превышение властных полномочий, при этом не юридических (если тиран сам себе выдаст какие-нибудь нюрнбергские расовые законы, то впредь, с юридической точки зрения, ему ничего не вменить), а модальных, проще говоря моральных и нравственных, это нарушение духа закона и самих основ жизни. Общество существует до тех пор, пока: — Его члены соблюдают клятву о взаимопомощи. — Его члены соблюдают клятву о ненападении. — Его члены обладают духовным топливом, на которых эти две клятвы будут работать.       Это те принципы, на которых может держаться человеческий социум, и без которых он невозможен. Какие-нибудь скавены из Вахи или орки Толкина или либертины де Сада могут дать друг другу клятву о взаимопомощи и ненападении, но это будет очевидная для всех фикция — у них нет нужной духовности, чтобы эти клятвы работали.       Задача государственной власти, наряду с моралью и культурной нормой, заключается в том, чтобы удерживать внутривидовую конкуренцию (которой люди предаются всегда и в силу своей неизменной природы — и формой которой в том числе служит тирания как таковая) в приемлемых пределах. Власть обладает монополией на насилие — в обществах, где присутствует развитый институт государства — это право остаётся только за государством. Государство должно применять это право для защиты основ общества, которые я перечислил выше, и строго в той мере, в которой это нужно для дела. Это в идеале. На деле же всякое государство в какой-то мере практически всегда будет злоупотреблять своей властью и причинять гражданам или подданным неудобства там, где это реально не нужно. Мир не совершенен. Потому есть предел, до которого это превышение можно терпеть и считать просто житейским недостатком. Если этот предел будет пройден, то власть станет тиранией и её будет полагаться, в идеале, свергнуть. Дальше возможны технические споры о том насколько в данный момент оправдан этот мятеж, не причинит ли он большей вред, чем сама тирания, и так далее, и так далее — по итогу этого спора можно будет даже заключить, что в данной ситуации тиранию стоит ещё потерпеть. Это никак не отменяет оценку тирании, не оправдывает её и т.д., просто сам по себе процесс свержения власти — это сложная политическая операция, которая может вызвать осложнения, которые хуже болезни. Итак, тиран — это тот, кто в данный момент систематически превышает планку допустимого произвола. Если некий правитель съест ребёнка и начнёт кровавую войну для того, чтобы убить всего лишь одного человека, который не нравится лично ему, то это будет резкий и однозначный переход за все грани разумного — в ином же случае возможны споры (например, делает ли казнь маленького сына Лжедмитрия тиранами тех, кто её устроил или нет — если учесть, что его жизнь могла вызвать новый виток смуты); всякое общество неоднородно, оно состоит из слоёв и классов, из разных политических фракций и течений — то, что для одного из них порок, для иного добродетель. Статус тирана требует либо однозначного перехода границ разумного, либо большой пакет компромата, который позволит правителю по крайней мере претендовать на это «почётное» звание.       Теперь поговорим о том, кто такой успешный тиран. В Библии сказано, что расплата за грех — это смерть. Этот принцип в общем-то верен и его следует понимать сугубо светски — общество может существовать до тех пор, пока соблюдены три его основы, которые я перечислил выше — две клятвы и топливо, на которых эти клятвы будут работать. Тиран, который будет есть детей и развязывать войны по своей прихоти в конце концов станет мишенью для ненависти со стороны огромного количества людей — и их объединённая воля, с большой степенью вероятности, доберётся до него. Совершая зло, злодей запускает процесс, который может привести его к смерти. Это касается всякого греха — гордыня не позволяет вам адекватно оценивать обстановку и вы можете совершить роковую ошибку, переедание провоцируют рак, похоть — повышает риск подхватить венерическую болячку, стать жертвой своей или чужой ревности и т.д. Соответственно, успешный тиран — это тот, кто умеет справляться с последствиями своей тирании, которые негативны лично для него. Проще говоря, это тиран, который может тиранить, но который при этом остаётся сидеть на своём месте — он предотвращает все заговоры, он вовремя подавляет все восстания, он предупреждает нежелательные акции, он тщательно проверяет всю еду перед тем, как начать её есть, и т.д. Успешный тиран грешит и всякий раз уходит от косы ангела смерти, она только зря рассекает воздух перед ним. Как вы понимаете, это очень интересно — каким образом человек, который приковал к себе ненависть огромного количества людей, которые могут его убить, выходит сухим из воды и продолжает сидеть на своём месте.       Классический пример неуспешного тирана — это Робеспьер, человек, который развернул репрессивную диктатуру, запугал элиту и собственное окружение до такой степени, что никто не мог чувствовать себя в безопасности. В результате в один прекрасный день его схватили те, кто его окружал, и на руках донесли до аппарата по избавлению от перхоти. Можно представить себе успешного тирана, у которого вдруг случилось головокружение от успехов, и он, после того, как уже сделал себе карьеру, совершил фатальную ошибку. Таким был Гитлер — он успешно сделал карьеру диктатора и мог выкручиваться из внутренних разборок, но в конце концов нарушил банальное правило — не стоит вступать в драку сразу со всеми внешними врагами. Оценить тирана как успешного можно лишь в том случае, если он умер своей смертью на своём троне — и это было результатом его сознательного усилия, а не цепью случайностей — и вокруг не было ничего, что могло бы его гарантированно убить, если бы тиран не успел кончить сам. Таким образом успешным тираном, например, можно называть Иосифа Сталина. Это отличает его от значительной части своего тиранизированного окружения — Ягода, Ежов, Берия — эти как раз оказались классическими неуспешными тиранами, так наказанием за грех им послужила преждевременная кончина.       Конечно, смерть Сталина сразу породила всевозможные спекуляции — уж слишком удачно так совпало, что накануне Сталин принимал в себя некие жидкости в обществе своего ближайшего круга, а невозможно представить кого-то одновременно и мотивированного и способного уничтожить отца народов, кроме этого самого его ближайшего окружения. С другой стороны Сталин уже был немолод и ему могло стать плохо по возрасту. Лично я склонен полагать, что Сталину просто не оказали помощь. Этот факт, конечно, подрывает статус Сталина как стопроцентного успешного тирана, потому я сделаю эту важную оговорку. Я думаю, в силу всех прочих достижений Сталина на почве тирании, ему можно простить такой недостаток, как «они просто не оказали помощь».       Рассмотрим, каким же образом Сталин смог протянуть так долго: — Для начала надо сказать, что во внутренней политике он действовал в соответствии с принципом «огня по штабам», как охарактеризовал его Мао: заключается он в том, чтобы не давать внутри политической элиты формироваться группам, какие могли бы давить на тирана, ограничивать его власть и продвигать свои цели. Для этого требуется перетряхивать эту элиту периодически — на кого-то надавить, кого-то лишить должности, кто-то выслать из столицы, у кого-то взять в заложники родственника, а кого-то — уничтожить самого. Разумеется, будучи тираном, Сталин не брезговал методом «лучше перебдеть, чем недобдеть» — например, он уничтожил сына Троцкого, который был вне политики. — Сталин умел подбирать кадры — чтобы уничтожать важных врагов, вроде того же Троцкого, или осуществлять важные операции, он предварительно расставлял на нужные места людей, верных ему, которые от себя заботились о ликвидации людей, верных цели. То есть, можно сказать, Сталин, по крайней мере в идеале, действовал с опорой на свою личную политическую армию, он всегда был уверен, что эти кадры поддержат его решения. — Сталин старался предать своим действиям характер легитимности, ради чего постоянно прибегал к наглой лжи. В первую очередь он уничтожал цели не с помощью яда или подушки, а с помощью громких судебных процессов, на которых набирались целые папки уголовного дела. Сталин громил не только жертву, но и её окружение — например, вместе с Ежовым, он депортировал в царство Аида весь его яой-гарем. Обвинения бросались самые громкие и страшные — в первую очередь терроризм и предательство, шпионаж и диверсии в пользу длинного списка стран. Всей этой деятельностью Сталин по сути говорил: «люди, да какой я тиран! Если бы я был тираном, то я бы по-тихому от них избавился. А тут глядите, какой заговор против Отечества был вскрыт!» — Сталин принципиально старался уйти от всякой персональной ответственности. Побочные эффекты своей политики он списывал на происки диверсантов и вредителей, с которыми он как раз в данный момент разбирается, списывал их на «перегибы на местах» и т.д. Для совершения массовых репрессий он находил специального приспешника, от которого потом избавлялся, делая вид, что «палку перегнул» именно этот приспешник (и не просто перегнул, а сделал это сознательно по той причине, что он был агентом Госдепа) и вешая на него всех собак. Всё это позволяло Сталину, когда надо, прикинуться законопослушным гражданином, либо дураком, делая вид, что он вообще не имеет никого отношения к своей собственной политике. Отсюда, к слову, пошла фраза, «чёрного кобеля не отмыть до бела» — всякая апологетика вождя народа с этой точки зрения в конце концов упирается в тот факт, что тираном он всё-таки был. — Акцент на политической благоверности — Сталин мог спасать от проблем, закрывать глаза и проявлять снисхождение в обмен на политическую преданность своей фигуре, это был пряник из его руки. Реально его интересовала преданность, вернее даже не сознательная преданность — а то, что Оруэлл назвал «благоверностью», это инстинктивное и бессознательное понимание того, что нужно говорить и делать, а что не нужно. — Контроль всей духовной сферы. Люди — «рабы тьмы, что была прежде» — потому постоянная, везде звучащая идея, что Сталин непогрешим, которая заполняет информационное пространство, будет въедаться в мозги и обращать народные массы себе на пользу. Хуйвейбинизм низов всегда нужен и важен всякому успешному тирану (Мао он помог вон вернуться обратно на Олимп). — С точки зрения внутренней (да, именно внутренней) политики лучшим другом Сталина, единственным, в ком он мог не сомневаться, был Гитлер. Ещё Аристотель заметил, что тирану нужен внешний враг, чтобы на его фоне выглядеть с одной стороны малым злом, с другой стороны, чтобы оправдать свой произвол борьбой с ним, с третьей стороны — чтобы сплотить народ вокруг себя. Люди — стайные приматы, одной из форм «тьмы, что была прежде» является групповой фаворитизм — желание поделить окружающих на «своих» и «чужих». На фоне внешнего врага свой тиран становится своим, и чем этот враг хуже и чем больше наш тиран сражается с ним, тем более силён этот эффект рабской психики стайного примата. Вот почему, с точки зрения внутренней политики, Гитлер — лучший союзник Сталина: благодаря нему можно стать «своим», а «своим» люди, как тупые приматы, рады выписать индульгенцию. — Наконец, что также очень важно, злодейская твердость духа, которая включает в себя полное отсутствие моральных принципов, готовность совершить любое злодеяние, когда это выгодно. Сталин никогда не ограничивал себя в методах и вёл свой курс всю свою жизнь. Это та злая энергия, которой, например, не хватило Берии — этот хрен сделал шаг назад, попытался корчить либераста там, где надо было, с точки зрения его выживания, быть тираном до конца, коль уж он вообще вступил на этот порочный путь. Берия думал, что после того, как он стал мишенью для ненависти своего окружения (такое будет ждать всякого тирана по той причине, что он планомерно нарушает фундаментальные принципы человеческой жизнедеятельности — внутривидовая конференция в таком случае жалости не знает), он может спокойно сказать: «Ребята, давайте жить дружно». Я склонен думать, что знаменитое дело врачей было лишь прелюдией для нового витка репрессии против своей собственной партийной команды, который Сталин планировал, но не успел (врачи якобы хотели кого-то погубить, а кого-то погубить не хотели, следовательно, это могла быть почва для того, чтобы обвинить тех, кого врачи якобы губить не хотели). Умереть старым и вынашивать при этом планы новых репрессий против своего двора — это достойный показатель морального уровня для успешного тирана.