Как не писать идиотский сюжет и иные советы

      Аморальная технократия — олицетворение наших с вами современных страхов, популярный сеттинг для гримдарка. Хотелось бы поговорить о нём сегодня. Мне следует написать отдельную часть по поводу объяснения того, что есть моральная планка и как общество и персонажи проявляют эту самую планку. Если кратко, то моральная планка — это граница между тем злом, с которым мы готовы мириться, и тем злом, с которым мириться мы не готовы. Так, например, общества архаики готовы смириться с рабством, мы, современные люди, мириться с этим институтом не готовы. Это наиболее простой и понятный пример, на котором видно, что такое моральная планка. Так вот — по мере общественного прогресса моральная планка поднимается. Я могу выделить здесь две равноправных причины — желания самих людей и производящие силы. Первое — духовный фактор, второе — фактор материальной; они оба существуют в постоянной связи и не могут здесь мыслиться отдельно друг от друга (ошибкой кандового марксизма я вижу попытку назначить производящие силы первичными). Развитие производящих сил позволяет предоставить фактическую возможность отказаться от того или иного социального зла, например, от рабства. Однако — людей на протяжении всей истории сопровождает то, что в христианство называется первородным грехом — это психофизиологическая склонность человека к злу. Прогресс не только даёт возможность широко шагнуть добру — он также предоставляет щедрую возможность для новых разновидностей зла. Следовательно, прогресс смог привести к формированию аморальной технократии: обществ, где присутствуют развитые происходящие силы и где при этом низкая моральная планка.       Аморальные технократии можно поделить на два типа — частно-капиталистический анархизм и классический тоталитаризм. Первое — резкое социальное разделение на бедных и богатых, где вторые могут легко купить себе человеческую жизнь. Первое, что приходит на ум жителю СНГ — это Россия 90-х, потому для краткости я буду назвать такой сорт злодейской технократии ельцинизмом.       Вторые — это общества с доминированием репрессивного сильного государства, гиперэтатисты. В зависимости от своего экономического строя, они бывают двух видов: • Репрессивное корпоративное государство — обычного его называют фашизмом. Это ситуация, где бюрократия и олигархия/крупные частники сплотились с целью тотальной эксплуатации всего прочего общества. При этом государство доминирует и направляет единую силу для организации всеобщего контроля. Первое, что приходит на ум в реальной жизни — Третий Рейх. Для нашей истории характерно всевозможное реакционерство фашизмов («духовные скрепы», показательное пуританство, рассовая сегрегация, всякие там клерикализмы, камикадзе). • Репрессивное социалистическое государство — это когда бюрократы выкинули частников за борт и оставили всё себе, либо очень сильно их ограничили, свели на уровне среднего бизнеса или ниже (вариант НЭПа). Далее я буду называть такой строй сталинизмом, так как сталинский СССР первым приходит на ум. Для нашей истории характерны лозунги про прогресс и борьбу с реакционерством (что, впрочем, не мешает самим сталинизмам быть сколько угодно реакционерскими, будь то введение статей за мужеложство, страсть к контролю личной жизни граждан с помощью низовых партийных собраний, культурное пуританство и т.д.).       Для обоих типов государств вообще характерно постоянное желание регламентировать жизнь своих подданных — контроль за тем, с кем ты спишь, контроль за тем, что ты ешь, и контроль за тем, что ты смотришь и слушаешь — это всё способы государства самоутвердиться над человеком и раздавить его личность. Так поступают в любой тоталитарной секте.       Очень часто, когда речь идёт о человеческих грехах, то их мыслят как злодейскую извращённую версию некого позитивного начала. Таким образом можно сказать, что ельцинизм — злая версия свободы, бандитская вседозволенность; а фашизм и сталинизм — извращённый порядок, рабство, отрицающее свободу.       Для всех трёх разновидностей злодейской технократии общим служит одно место — это тотальная и неограниченная никакой моралью эксплуатация правящим классом всего общества. В случае ельцинизма речь идёт об олигархии (впрочем, наличие номенклатуры тут тоже никто не отменял, просто здесь доминирует именно частно-капиталистический тип эксплуатации) в случае сталинизма — о номенклатуре, фашизм — это фанфик-кроссовер между двумя этими сортами известного вещества, где доминирует государственно-эксплуататорский тип.       У фашизма и сталинизма есть одна общая и броская политическая черта — великий диктатор: этот хер моржовый с усами, чья рожа красуется тут на каждой «светской иконе», выполняет функцию верховного судьи-арбитра между представителями господствующего класса — будь то номенклатура или какой угодно её гибрид с крупными частниками. Правящий класс платит своему диктатору публичной преданностью, предаваясь прилюдно самым карикатурным формам социального онанизма на усы Сталина или Гитлера. Низы, охваченные экстазом перед вожаком стаи, тоже готовы падать лицом в грязь перед этим живым божком — такие благоверные рабы называются хуйвейбинами. Тоталитарное государство уделяет огромное время воспитанию новых хуйвейбинов, в первую очередь уча их доносить на родителей. Из-за этого уничтожить такой строй сложно — потребуется хорошо поубивать его верхушку, чтобы добиться качественных перемен, потребуется провести чистки снизу, поубивать кучи придурков-хуйвейбинов. Сам диктатор, благодаря такой роли, может реализовать свою сатанинско-ницшеанскую волю к власти — вождь народов может регулярно производить политические чистки, уничтожая тех, в ком сомневается, и не давая возникать «штабам» (как говорил лорд демонов Мао), то есть крупным политическим союзам внутри правящего класса.       Для всех аморальных технократий характерно следующее: — «Социальный дарвинизм» — высокий уровень внутренней грызни, ненависти и злобы, жажды власти и культ силы, не говоря уже про погоню за материальными ценностями (для бюрократа, который формально у нас бессребреник, источник ценностей заключается в важной должности). Алчность, жажда загребать, и чревоугодие, жажда без остановки потреблять, идут вслед за жестокостью, злобой и гордыней. — Всё это идёт рука об руку с крайне низкой ценностью человеческой жизни — уничтожить человека по ложному доносу (при фашизме и сталинизме) или уничтожить человека руками киллера (при ельцинизме) — рутина. Подвергнуть его эксплуатации на износ на работе или в концлагере — святое дело для всех аморальных технократий. Работника можно бросить в бесчеловечные условия труда, можно забрать паспорт и дать в морду. Фашистский режим может расстреливать забастовки рабочих и прессовать председателей профсоюзов. Социалистический маршал Жуков может послать своих солдат на места ядерных испытаний, чтобы поглядеть, чё с ними будет. Цинизм и безжалостность — вот главные грехи на этом уровне моральной деградации. — Возможность разгуляться для самых безумных и кровожадных сверхценных идеологий. Это может быть нацизм — идеология, где высшей ценностью является уничтожение определённой и большой группы людей. Это может быть агрессивный коммунизм, где высшей ценностью является уничтожение классовых врагов, полное уничтожение всего прошлого общества, вплоть до расселения городов и полпотовского уничтожения бытовой техники и прочих «удобств буржуазной цивилизации». В случае ельцинизма такую идеологию не так просто вывести на всеобщий уровень, но она может быть уделом конкретных олигархов — можно запросто себе представить при ельцинизме какого-нибудь ультраправославного олигарха, который одержим ненавистью к неверным, или олигарха-расиста — они оба содержат личные армии боевиков, которые льют кровь на фоне всеобщей анархии. Ну, и не стоит забывать про низы — пролы тоже могут легко в такой ситуации сплотиться вокруг огромного количества тоталитарных сект, которые, на фоне царящего вокруг разгула, запросто могут закупиться зарином, чтобы с его помощью освежить воздух в метрополитене. — Распространение греха, зла и порока по всему обществу, особенно бытовой и мелкой подлости. В тоталитарном государстве писать доносы будут все — дети на своих родителей, чтобы получить путёвку в Артек, жители коммуналок друг на друга, чтобы освободить себе жилплощадь и т.д. и т.п.; в случае анархии ельцинизма на большую дорогу будет выходить всё больше простых людей; на улицах будут торговать наркотиками, будут мошенничать и воровать, будут убивать, автоматные очереди на улицах станут совершенно привычной нормой жизни, наркотизация и алкоголизация населения станут тотальной. — Какова в этом роль церкви? В истории XX века сталинизмы боролись с религией, так как она поддерживала классовых конкурентов номенклатуры, фашизмы пытались поставить её себе на служение. Впрочем, я думаю, что сталинизм, прекрасно осознающий свою главную цель — безудержную эксплуатацию всего общества силами номенклатуры — постарается подчинить церковь себе и заполнить её лицемерными гэбистами-содомитами в рясах, чтобы те благословляли народ повиноваться и покоряться этой власти и тщательно записывали в главное управление то, что рассказывают им на исповедях. При ельцинизме церковь будет зарабатывать на торговле индульгенциями (не обязательно формальными — когда батюшка принимает из рук бандита, омытые кровью, деньги на храм, то это по сути является индульгенцией) и всячески будет получать выгоду от слияния с криминалом и от своего статуса официально некомерчиской организации. Если есть религии, похожие на авраамические, то эта благодатная среда будет умножать различные апокалиптические секты. — СМС принадлежит сильным мира сего. При фашизме и сталинизме все они будут рассказывать по методичке о том, как правильно мастурбировать на усы фюрера народов и как надо ненавидеть врагов этого самого народа. При ельцинизм всякая СМС будет принадлежать тому или иному олигарху, потому говорить по ТВ будут разное — например, лить компромат друг на друга. Короче, если при фашизме и сталинизме вам вчера рассказывали о том, как Океания сражается с Евразией, сегодня вам расскажут о том, как Океания всегда дружила с Евразией, то при ельцинизме канал одного олигарха будет рассказывать о том, что Океания сегодня сражается с Евразией, а другой о том, как Океания в это же самое время дружит с Евразией (и что сука характерно — оба могут рассказывать самую чистую правду о слоне, просто описывать сразу всего слона обоим олигархам невыгодно по разным причинам). Таким образом при ельцинизме существует свобода слова именно в том смысле, что она ограничена лишь тем, что олигарх, которому вы не нравитесь, может нанять на вас киллера. — Общественная идеология ельцинизма будет отрицать все привычные моральные ценности и будет превозносить материальный успех любой ценой — «без денег ты никто» — мальчики будут мечтать стать бандитами, а девочки — проститутками, что первых, что вторых будут исправно находить умирающими на улицах или уже умершими. На этом фоне будут лютовать многочисленные секты и экстремистские радикальные течения, которые станут в один голос критиковать эту аморальную бездуховность и завлекать новые души в сети агрессивных, идиотских и безумных сверхценных идеологий, призывающих человека отдать всю свою жизнь служению некой бредовой, навязчивой идее, религиозный или светской — не имеет значения. — Общественная идеология тоталитаризма будет отрицать цену индивидуальной личности, она будет призывать эту личность целиком и полностью раствориться в механизме великого государства и далее бла-бла-бла. При ней будет господствовать то, что Оруэлл назвал «националистическим мышлением» — навязчивое желание растворить свою индивидуальность в некой группе, готовность поставить эту самую группу выше моральных оценок и считать высшей ценностью успех этой группы [1].       Фашизм и сталинизм могут позволить себе кровавую гэбню — спланированный репрессивный аппарат для осуществления своей тирании, в случае ельцинизма придётся иметь дело сразу со множеством преступных синдикатов, занятых истреблением людей, в том числе речь может идти про официальные спецслужбы. Едва ли постоянная грызня и раздробленность правящего класса позволит сформировать единую репрессивную систему при ельцинизме, однако при нём криминализированы все сферы общественной жизни, в том числе спецслужбы, потому не следует удивляться, что они регулярно занимаются уничтожением ни в чём не повинных людей.       Рассмотрим теперь конкретные примеры. • Империя Палпатина — классический фашизм. • В Warhammer 40 000 в принципе чуть ли не все фракции является сабжем:       • Империум предоставляет собой классический фашизм.       • Адептус Механикус — сталинисты, это клерикальная организация, где вся собственность принадлежит самой церкви.       • Империя Тау ближе к сталинизму — сталинизм с НЭПом, если учесть, что там есть постоянная каста торговцев.       • Хаоситы, тёмные эльдары и орки предпочитают ельцинизм. • Фракции Мелькора и Саурона у Толкина прямо были названы автором как «Машина». По своей сути это буквальные теократии, призванные служить аллегорической картиной на ницшеанско-сатанинскую технократическую эксплуатацию. • Общество строггов из Quake и империя Рандо из Getter Robo Go выглядят как сталинизм, доведённый до логического конца, — это общество, где подавляющее большинство его членов, лишены свободы воли и представляют собой роботизированных зомби. • Общество лунных коротышек из «Незнайки на Луне» — чистый ельцинизм из страны идей Платона. Есть легенда, что якобы Борис Николаевич при вступлении на должность президента РСФСР в 1991 году принял присягу на книге про Незнайку. Якобы текст конституции в тот момент оказался до смешного коротким, возможности его как-то цивильно распечатать не было, и из этой ситуации вышли очень интересно: выложили в конституцию для утолщения и придачи солидности главному документу страны… «Незнайку на Луне». • «Трансметрополитен» и первая серия мульта «Тяжёлый металл» — американский вариант того же чистого ельцинизма. • Ельцинизм популярен в киберпанке. • Ангсоц «1984» был задуман как полемика с социальным дарвинизмом в духе «суровый товарищ Сталин всех нас крепкой рукой загонит в прекрасное завтра» — Оруэлл исходил из того, что если разрушить моральные начала общества, то оно развалится следом всё целиком [2]. Потому в Океании номенклатура вообще остановила весь технический прогресс, мирясь с ним только в том случае, если он позволяет ей паразитировать, это общество постоянно деградирует не только духовно, но и материально. • Общество Плантаций из «Милого во Франксе» — специфический вариант сталинизма, созданный на основе частной корпорации, так как с самого начала его возглавлял гибрид Руматы и SEELE. • Крылов-Харитонов представил сразу два примера:       • Ангсоц Полудня из «Факапа» — гиперболизированный советский строй, где все пороки реального СССР возведены в абсолют и обусловлены тем, что он контролируется очередной расой Губительных Сил [3]. Его агенты постоянно пытаются создать подобные режимы на менее развитых планетах. В частности они изобрели вирус коммунизма — это такой вирус, который, если вколоть его живому существу, то оно будет служить теперь исключительно сверхценной идее. Например, если заразить им животное, то оно будет тащить груз до тех пор, пока не упадёт замертво, впредь более не чувствуя никаких потребностей, кроме желания тащить груз. Соответственно Святой Орден Арканара и страна Неизвестных Отцов — это всё полигоны и подопытные для испытаний такого вируса на людях. Вирус коммунизма по сути является квинтэссенцией идеи уничтожения людской личности усилиями тоталитарного государства.       • «Похождения Буратины» — гиперболизированное СНГ 90-х, где, как сказал сам автор, полную волю получили три смертных греха — чревоугодие, похоть и злоба. С одной стороны здесь есть высокие технологии, с другой стороны здесь большая часть живых существ не считается за людей и служит скотом, во многом они представлены сами себе жрать и насиловать друг друга. Это общество создали сатанисты, которые разыграли Третью Мировую, в результате которой человечество оказалось уничтожено. На его месте остались жить всевозможные фурри. По мнению сатанистов, такое общество более прогрессивно, так как эти существа в гораздо большей степени подчиняются низшим смертным грехам. Это такая пародия на реформаторов 90-х. В этом сеттинге, к слову, в ходу реинкарнация, так что большая часть загубленных людей переродилась в телах полуживотных.       Ладно, поговорю теперь о своём собственном опыте. Я попытался реконструировать некоторые канонические аморальные технократии.       В первую очередь я попытался реконструировать общества из «1984» — критики сетовали, что Оруэлл изобразил слишком уж осатанелую социалистическую номенклатуру — как показывает практика, по причине отсутствия Сталина, она вполне может стать ленивым и добрым Брежневым. Потом я написал фанфик-кроссовер, в котором Океания, Остазия и Евразия находятся под властью зороастрийского демона Ази-Дахака, именно его влияние так сатанит номенклатуру. В конце концов высокое фэнтези (а это высокое фэнтези — потому что Губительным Силам тут противостоят добрые гении планет) должно говорить языком аллегорий.       В РВФ я попытался реконструировать Плантации, так как в каноне они уж очень карикатурны. Опять пришлось придумать сложную политику сдержек и противовесок между разными Тёмными Властелинами, чтобы объяснить как появилось такое общество. Но больше всего мне нравится Земная Федерация — я описывал это общество в прошлой части. Оно не совсем подходит под мою классификацию, так как большая часть его жителей — добрые, нравственные и очень порядочные люди. Дело в том, что целью Саурона с самого начало было создание действительно хорошего общества, где хотелось бы жить и работать. Большинство людей здесь так живут и не подозревают о том, какая страшная правда скрывается за фасадом всеобщего приличия. В этом плане они идентичны Валинору — там большая часть эльфов тоже прекрасно себе живут, не зная о том, какие ужасы Лавкрафта таятся в шкафу у Валар. Можно сказать, в этом смысле Саурон ничем не отличается от своих коллег из партии Манвэ. По сути Федерация — моя деконструкция загнивающего Запада и всех набросов на либеральную цивилизацию. Да, тут есть скелеты в шкафу и всё это благополучие воздвигнуто на лжи и крови, но здесь живёт очень много хороших людей — для Хиро это служит поводом помещать Валар устроить геноцид этого Нуменора 2,0.