Прощение.
Ноги ступают по расчищенной тропинке, которую снова завалил небольшой слой снега, явно меньший, чем соседние огромные сугробы. Говорят, что кладбище — не место для прогулок. Многие боятся этого места и обходят его стороной, вот и ДжиСу в своё время считала, что это место одно из тех, в которых не по себе. Но сейчас, придя сюда впервые за много лет, она с точностью может сказать — это место не такое. Оно, напротив, невероятно спокойное и умиротворяющее. То умиротворение, что есть здесь, его нет больше нигде...Надгробные плиты, усыпанные снегом, тишина, но не давящая и не глушащая. Здесь было как никогда тихо, безлюдно, а даже если люди и встречались, они не мешали, каждый шёл по своим делам. Солнце выглядывало из-за туч изредка, не имея возможности растопить снег, а птицы пели где-то сзади, каждый раз заставляя поражаться — как здесь может быть так тихо и спокойно? Но это место было таким, каким и должно было быть. Люди здесь обретают покой. Их никто не беспокоит. А живые, что пришли навестить их и почтить их покой, обретают такой же на эти недолгие мгновения. К своему же удивлению, именно на кладбище Ким ДжиСу впервые почувствовала такое облегчение. Здесь тихо и спокойно. И никто не делает больно. Никому. Присаживаясь над плитой, усыпанной плотным слоем снега, ДжиСу аккуратно вытянула ладошку, и, прикасаясь к снегу, ощутила зимний мороз. Тёплая кожа продавила слой лёгкого колкого льда, и в ту же секунду осторожно убрала снег, освобождая вид на имя, выгравированное на камне.«Ким СынХве. Апрель 1958 — Март 2009».
Замерев перед именем, ДжиСу посмотрела на него ещё пару секунд. Но в её глазах впервые за столько времени не были ни ненависти, ни презрения. Осторожно вытянув руку, она положила букет свежих цветов на надгробие, поглядывая из-под полуопущенных замёрзших ресниц на то, как белые, словно бы весенние лепестки погружаются в зиму, но она обещает, что не обидит их. — Отец, я принесла тебе кусочек весны, — проговорила она, сложив руки на коленях, пока сидела на корточках перед его могилой, — Чтобы ты почувствовал её тепло даже в зиму. Просто прощение — это первый шаг к исцелению. Прощение — одно из самых важных шагов к светлой жизни. Всё потому, что люди, которые не умеют прощать, уже давно не живы. Они просто существуют без возможности двигаться дальше, просто бесцельно планируют что-то, и так не должно быть. И ДжиСу поняла это очень вовремя. Если бы ей сказали о таком ещё четыре года назад, она бы нервно ухмыльнулась и больше никогда бы не разговаривала с тем, кто это придумал. Но...Сейчас всё по-другому. И хоть на её отца было, за что злиться, было, за что его ненавидеть, ведь он наломал столько дров...Она его простила. Вот просто так простила и отпустила. — Я пришла, чтобы сказать тебе кое-что, — проговорила она тонким, но уверенным голосом. В такие моменты он был наиболее красив и чист, — Я прощаю тебя и себя. Я отпускаю тебя. Этот голос был честен. Потому что чем ненавидеть до конца жизни, лучше вовсе искоренить подобные чувства, им не должно быть места ни в сердце ДжиСу, ни в сердце ТэХёна. Ни в чем сердце вовсе. И будучи хорошо знакомой с шутками и иронией судьбы этой потрясающе красивой жизни, ДжиСу точно знала — жизнь, вооруженная временем и твои спокойствием, расставит всё и всех на свои места. И если кто-то кого-то обидел, тот не останется безнаказанным. Главное — суметь избавиться от камня на сердце. И ДжиСу смогла. И она же почувствовала себя ещё более живой, чем прежде. Поднимаясь с места, ДжиСу осторожно шагает по расчищенной от снега дорожке, но под подошвами по-прежнему скрипит. На лице свободная и удовлетворённая улыбка, а на сердце действительно свойственное весне тепло. Она тоже получила прощение. И так, витая в своих мыслях, она даже не замечает, что врезается в высокого мужчину. Так и не разглядывая его лица, ведь то закрывает чёрная маска, а голову — чёрная кепка, ДжиСу низко кланяется, извиняясь, и удаляется. Она проходит мимо, окончательно огибая его. И стрелка часов движется в привычном темпе. Она никогда не узнает о том, что данная встреча — очередная шутка судьбы. Никогда не узнает, насколько иронично это столкновение. А человек всего лишь поправляет своё тяжелое пальто, маску. И шагает вперёд, останавливаясь возле того же надгробья, что и ДжиСу. Снимая маску и кепку, НамДжун наклоняется вниз, и, осторожно подвигая предыдущий букет цветов, кладёт свой. Ничего не говорит, просто оставляет цветы и уходит, и лишь ветер развивает по тропинке остатки следов от его рифленых подошв. Он уходит, и кажется, что в этом нет ничего: но почему же именно это надгробие? Почему именно отец ДжиСу? *** Сейчас — канун Рождества. А Рождество — самое волшебное время. Если рассказывать о том, как сложилась жизнь ДжиСу, то здесь всё выглядит довольно завидно: один из самых влиятельных университетов Южной Кореи, входящий в мировой топ, отличные учителя и прекрасные отношения со сверстниками. Лалиса Манобан, которая в любой момент может подсказать что-то, что касается адвокатуры. Как бы так сказать, ДжиСу и не планировала особо искать себе друзей, просто так вышло...Что как только она начала за собой следить с той же придирчивостью, что и Дженни, говоря себе, что теперь она — центр своей вселенной, а на мнение людей стало абсолютно наплевать...Она резко начала нравиться всем окружающим. Оно и не странно, ведь теперь, вместо вечно опущенной вниз головы, Ким ходила с высокого поднятой, а вместо сутулой спины — с гордо выпрямленной. Правда, первое время довольно частенько на телефон приходили сообщения от Дженни, носящие содержание: «спину выпрямила? нога от бедра, не забыла?» Второе самое важное, что поняла ДжиСу после прощения себя и других...Умение любить и принимать себя.
До всей этой истории с обменом телами ДжиСу и не задумывалась о том, каково быть любимой. Но ведь важно не просто быть любимой кем-то, важно так же любить самой. А как можно любить кого-то, если не любишь сам себя? Можно, кончено, но это будет уже не то. И ДжиСу это отлично знает, теперь. Её жизнь так круто изменилась просто потому, что она поверила в себя. Просто потому, что позволила себе расправить крылья. Третье невероятно важное...Не бояться.
Страх — он только в голове. И если бы страх ДжиСу вырос до такой степени, что помешал бы ей тогда угнать полицейскую машину, она бы не смогла спасти ТэХёна, и неизвестно, чем бы вообще эта история закончилась. И это происходило далеко не один раз, ведь действительно было очень много моментов, когда всё могла решить только смелость и непоколебимый путь к самой цели со стороны Ким ДжиСу. И она справилась. Шагая по коридору в своём университете, ДжиСу замерла, вглядываясь в картину перед собой. Мальчишка буквально валялся на полу, рассыпав все учебники явно не случайно. Тут же переведя взгляд, девушка заметила группку парней его возраста, что столпились прямо над ним. Кажется, это были первокурсники. — Черт, как ты задолбал, вечно корчишь из себя умного, — больше напоминало типичных школьных задир, и кровь начала приливать к голове ДжиСу. Подобная ситуация крайне напоминалась кое-что...А, точно. ЮнГи четыре года назад. Хах...А ведь это было так давно, а кажется, что вовсе вчера он разогнал тех парней задир, которые назвали его «сонбэ» и разбежались при первой же его угрозе. Он помог ей встать и привести себя в порядок, и из-за этого она в него влюбилась...Как же забавно это было. Тут же подойдя в толпе, Ким почти что мгновенно привлекла к себе внимание. Уж не думала она, что однажды и ей самой придётся быть в другой роли в подобной ситуации...Удивительно, как всё меняется. — Что вы делаете? — нахмурилась девушка, встав между высокими парнями. Они замерли, не понимая, что здесь забыла третьекурсница — одна из самых горячих учениц их университета, Ким ДжиСу. — Нуна, ой...То есть, сонбэ, это не то, что вы... — Да, это не то, что вы подумали, — подключился второй, хмыкнув. Парень принялся собирать бумаги, но Ким его остановила. — Они твои друзья? Парень замолчал, будто бы вжав губы друг в друга. — Да, друзья, — врали остальные первокурсники, — Мы просто пошутили. И ДжиСу, наградив их недовольным взглядом, надменно хмыкнула. За эти годы у неё, наконец-то, выроботался свой стиль лицемерия, отличный от Дженни. — Шутка — это когда смешно всем, — а затем вздернула плечами, — Так что прямо сейчас валите отсюда, и на глаза мне больше не попадайтесь, поняли? Данное заявление было услышано без лишних предупреждений, и как только ДжиСу и невысокий белобрысый парнишка остались наедине, брюнетка по-доброму ему улыбнулась, кивая и присаживаясь возле него, дабы помочь собрать рассыпанные бумаги. — Но почему вы, сонбэ... — Не спрашивай, — проговорила она, протягивая ему осторожно собранные листки, — Я просто ненавижу несправедливость, — словно словами ЮнГи, — Просто не бойся давать отпор. На самом деле, эти ребята боятся жить так же, как и ты. Они не лучше тебя. А затем просто ушла, застыв в голове белобрысого как нечто божественное, сошедшее прямиком с небес... *** В свободное время и после учебы ДжиСу подрабатывала в небольшом уютном баре. Платили там неплохо, да и позиция бармена ей очень даже приглянулась. Пройдя недолгие курсы, девушка довольно быстро наловчилась работать со всем необходимым, так что в подобных меньшинствах была нарасхват. Однако обучалась она не на бармена: её цель была гораздо громаднее и серьёзнее. Адвокатура. Ей очень приглянулось именно это направление. И хоть в данный момент их семья не нуждалась в деньгах, Ким просто проводила время в своё удовольствие, общая с новыми людьми, и...Терпя компанию некоторых. Или же не совсем и терпя... ЮнГи периодически приезжал сюда на своём байке, оставался на вечер, и болтал с Ким за барной стойкой так, словно они были знакомы всю жизнь. Тёплые вечерние беседы, да за стаканчиком глинтвейна(а ЮнГи любил пить именно из стаканчика) и горячего кофе. Конечно же, когда он приезжал на мотоцикле, приходилось давать что-то безалкогольное или даже приободряющее, потому что ДжиСу — не подстрекатель тире соблазнитель. Нет-нет... В другое же время постоянным посетителем был ЧонГук. Не поверите, но этот несчастный бросил пост учителя в школе, потому что ему захотелось чего-то покруче, посерьезнее. И в момент, когда они с ДжиСу чуть ли не лбами столкнулись в её первым студенческий день, мужчина довольно красноречиво произнёс своё «ой», сделав вид, что это — случайность. И преподавателем в университет ДжиСу он устроился случайно. Дальше же шли объяснения по типу «просто я выбрал лучший университет, и всё, я же лучший, а лучшим студентам — лучшие учителя». Столько тавтологии в своей жизни Ким ДжиСу не слышала, но сделала вид, что поверила в данную отговорку. Довольно странно описывать то, как завязались их отношения, ибо с ДжиСу ЧонГук толком не был знаком, он всего лишь чувствовал её в Дженни, не отдавая себе отчёта и не понимая, что поцеловать в один прекрасный вечер хотел именно её, а не старшую Ким...Но это уже слишком...Чон бы не понял, если бы ему рассказали всю правду, а ДжиСу и не пыталась. Он просто сам в итоге как-то к ней прикипел, потому что по-началу интересовался как ученицей, которая пропала у него из-под носа, а потом вдруг резко нашлась и даже не поздоровалась, убегая на набережную, на встречу к ЮнГи. Что ж, это было обидновато. Но ЧонГук, в любом случае, не сопротивлялся своему интересу. Он не отдавал себе отчёта в том, что его притягивало именно то чувство, которое притянуло к Дженни, когда он осознал, что любит её. Но это было бы слишком странно...Потому что они с ДжиСу действительно невероятно сильно подходили друг другу, хоть первая и старательно игнорировал этот факт. Тем временем сам Чон каждый день приходил в бар после лекций. Он работал над новым материалом за столиком в углу, с которого открывался хороший вид на улицу и на ДжиСу, натирающую посуду для коктейлей: стаканы, бокалы, чашки...Они часто разговаривали в эти вечера, а вот когда ЧонГук и ЮнГи оказывались в баре одновременно... ДжиСу старалась читать мантры для того, чтобы такого не происходило. ЮнГи и ЧонГука слишком много для неё одной, а они это вряд ли понимают. Сегодня же, к счастью, не было ни одного. Но это было понятно, так как сегодня — канун Рождества, и у них всех общие планы, вот все и готовятся. ДжиСу довольно улыбается двери, которая закрывается за последним клиентом, и с радостью бежит переодеваться — вот сегодня и закончилась короткая смена. Дженни должна приехать из Америки вместе с Джином. К слову, о последней — она так и продолжала учиться там под прикрытием, рассказывая родителям про престижный универ, когда, на самом деле, с помощью Джина записалась в агенты спец.разведки и проходила обучение на военной базе! Но об этом чуть позже... *** Брюнетка сделала глубокий вдох прежде, чем нырнуть. Тело ловко рассекло воду, а та приняла его без лишних препятствий. Ещё нечто важное, что стоило бы знать: Даже однажды облажавшись, можно снова сделать шаг навстречу свету. Свет внутри нас, так что даже упав, у нас есть возможность встать. Мы сами создаём свой свет и путь, усыпанный цветами. И как говорила в последнее время младшенькая Ким, Розанна: упади семь раз, а встань — восемь! Лами резко выныривает из воды, снимая очки и буквально глуша их об воду от радости. Это новый рекорд! Мать его, она ставит новый рекорд! — Если продолжишь в том же темпе, то на чемпионате тебе не будет равных, — ярко улыбается ТэХён, — Наша девочка скоро превзойдёт учителя и станет великой. Ещё немного и побьешь мой рекорд, айщ! — радостно хлопает он в ладошки. Девушка, будучи вне себя от счастья, наконец-то вылазит из бассейна и крепко обнимает своего тренера. Да, именно. Чудеса созданы для того, чтобы происходить, и её молитвы были услышаны: Ким ТэХён, привев её в этот вид спорта просто своим существованием и вдохновив однажды, вернул её туда же спустя много лет. Это было удивительно, но таковой действительно была нынешняя реальность. Власти принесли семье Ким публичные извинения на уровне официального заявления президента, и теперь Ким ТэХён был не дважды преступником, а чуть ли не героем нации. В большой спорт, к сожалению, он, конечно, не вернулся, но зато — стал тренером по плаванию. Он снова был связан с тем, что так сильно любит: и Лами стала его первой ученицей. Так же им с ДжиСу выплатили моральную компенсацию, а ТэХёну выдали специальную печать, благодаря которой ни одно заведение или рабочее предприятие не могло отказать ему в обучении или же устройстве на рабочий пост. Его совесть была чиста, как алмаз, и общественность наконец-то признала это. Но он всё же выбрал плаванье, снова. И ДжиСу была невероятно рада видеть брата счастливым. Переодевшись, девушка, запахнув куртку поплотнее к телу, вышла на улицу. Свежесть предпраздничной погоды тут же ударила в нос, и Лами даже немного зажмурилась от снежных хлопьев, что смахнул с козырька сильный порыв ветра. Но она застыла на месте, вглядываясь в одинокий силуэт, стоящий на углу спортивного корпуса. Рэн понимал, что продрог до костей, но и сдвинуться с места не мог. Его законы были таковы: либо сейчас, либо — никогда. Он должен был рассказать всё Лами, дабы та наконец-то смогла узнать правду и, может быть, даже возобновила с ним общение. Ибо известная ей Рэна исчезла, а Рэн пока что в жизни до конца и не появился... Но он так сильно задумался над своими мыслями, что даже не заметил, как девушка уже вышла из корпуса и уже даже успела подойти к нему вплотную. — Извините, — неловко начала она, а парень чуть ли не словил инфаркт, дёрнувшись, но в итоге сделав вид, что так и было задумано, а брюнетка продолжила, — Мы, с вами, случайно, нигде не встречались? — А, ну...Мы с вами виделись в автобусе пару раз, — черт, Рэн, такими темпами до правды плыть и плыть, но по крайней мере начало положено... — Так может, тогда, познакомимся так, как нормальные люди? — улыбнулась девушка и смущенно протянула руку. Чем-то очень притягивал её этот паренёк, да и все эти встречи были не случайными, наверняка...Просто она ещё не знала, что тянет обычно на более знакомые лица, а даже если знала бы, пока ей прямо не скажешь — в этом парне блондинку Рэну не узнаешь. Парень неловко улыбнулся в ответ, с удовольствием протянув руку в ответ: как же хорошо, что в наше время девушки берут инициативу первыми! *** ТэХён возвращался после последней тренировки. ДжиСу, должно быть, попала бы домой намного раньше него, чего старшему Киму не хотелось. Благодаря деньгам, которые они получили как моральную компенсацию, Ким смог наконец-то продать старую квартиру и добавив от новой суммы, купить большой уютный дом в хорошем районе. Он находился неподалёку от дома семейства Ким, так что ДжиСу могла часто видеться с Розэ и Дженни, когда вторая приезжала домой, хоть это и было редко. И сейчас, проходя по этому милому райончику, когда солнце уже давно село, Ким ТэХён замер, услышав шаги сзади себя. — Ну я же слышу, как хрустит снег, — чётко констатировал он, а застанный врасплох смешок со спины лишь доказал горечь от проигрыша, того, что его раскусили. — ТэХён-а...— пробубнила Рози, — Так же нечестно! — А пугать меня — честно? — засмеялся ТэХён и встретился глазами с цветочной, обернувшись. Те, как и всегда, блестели яркими огнями при одном лишь взгляде на ТэХёна. По-прежнему длинные медовые волосы, красивая женственная фигура и всё более умный вид: уже второй курс университета, Розэ совсем не ребёнок и прозвище «младшенькая» давненько должно было бы отлипнуть от неё, но что-то не задалось. Оно прилипло к ней насмерть. Да и ТэХён по-другому на мог. Какая разница, что ребёнок перестаёт быть таковым документально, если он всё ещё ребёнок? Их отношения были довольно странными. Так как ТэХён позиционировал себя как ответственного взрослого, хоть его сердце и трепетало при каждом выпаде этой забавной девчушки, он просто не мог согласиться с этой мыслью, он не мог себе в этом признаться. Не-а. Так что Розэ с ТэХёном застряли на отметке какой-то неопределённости. Большая разница в возрасте стояла комом в их горле, а вот чувства, наоборот — росли. Хотя ком в горле, должно быть, напрямую связан с геометрической прогрессией их чувств. Оба как дети упрямые, как старики любящие почитать нравоучения, и пообсуждать «молодеж» — они были бы идеальной парой. Но принципы ТэХёна и родители Розэ мешали. Хотя ей и не было особо дела до мнения последних, она взрослая же... В любом случае, всё было хорошо до момента, пока Лиса не появлялась в доме старшего Кима. Черт...Как же Розэ взрывало. Эта всепоглощающая ревность пыталась убить её изнутри раньше, чем Рози убьёт Лалису...Хотя в глубине души младшенькая и понимала, что свободой и честью ТэХён обязан Манобан, так что не должно была обижаться, если бы он поженились. Хотя, подождите...Должна была! Кто эта Лалиса вообще такая, чтобы забирать у Розэ её Кима? «Подруга детства» — отвечал ТэХён, и Розэ делала вид, что не надулась как рыба фугу. Он ей был очень признателен, так что было понятно, почему они проводили так много времени вместе. Но Розэ действительно расстраивалась слишком сильно...Фигово быть на месте Дженни, однако... Тем не менее, так как сегодня был канун такого уютного праздника, всё они планировали собраться дома у ТэХёна. Вот Розэ и шагала из университета именно по этой тропинке — надеясь встретить Кима. Встретила. Она притормозила, опустив голову и начав водить ногой по снегу, выводя на нем всякие узорчики. — Чего ты как маленькая? — засмеялся Ким. — ТэХён-а...Давай купим печенек в виде рыбки до того, как всё киоски закроются, мм? — и ТэХён не мог устоять перед этой королевой невинности и ангельской доброты. Так что ещё некоторое время они провели, сидя на обогреваемых ступеньках возле киоска и поедая сладкое печенье в форме рыбки, и обсуждая подробности нынешней жизни, словно бывалые друзья. Вот такая вот дружба по любви. Но и это всего лишь вопрос времени. *** Дверь скрипит, открываясь и приподнимая взору темную, почти что заброшенную квартиру: настолько редко в ней бывают. Сапоги с тяжелой подошвой тяжело шагают по скрипящему деревянному полу, а единственное преданное существо счастливо вертит хвостом, встречая хозяина. Свет в квартире так и не включается. НамДжун кормит собаку, а затем заваливается на диван, не включая телевизор, и закуривая в этой темноте. И курит, не снимая ни кепку, ни верхнюю одежду. Эта собака — единственный его преданный друг. И, как бы иронично не звучало, подарил её ему ТэХён: много лет назад. Пёс уже не молод, но всё ещё полон сил, и несмотря на свою ненависть к младшему Киму, НамДжун, наверное, в целом мире любит только её. Так он и проводит праздники, в одиночестве. За всё это время НамДжун не извинился ни перед ТэХёном, ни перед ДжиСу. Ну правильно — а зачем? Для себя он поступал правильно. До самого конца. Данная неоправданная ненависть к ТэХёну казалась феноменом, учитывая такие когда-то тёплые отношения между ними. Но у НамДжуна были свои причины...И причины эти были довольно оправданными. Точнее, не так...Нельзя было оправдать его поступки, но понять их можно было. Почему так произошло? Что не так сделал ТэХён? В том то и дело, чтоСоветь заснула бесконечным сном.
Он отбросил все факты и забыл про то, что СынХве обезумел в тот день и чуть не убил младшую сестру ТэХёна, потому что сам НамДжун помнил его как любящего отца...Он знал, что ТэХён защищался, он знал, он всё видел...Но он не хотел верить в то, что его отец превратился в нечего подобное. Поэтому согласился на такую версию, отдался в руки ненависти и злости. Ему было проще верить, что отец не менялся, а самым большим злом всегда был ТэХён, который его у него отнял. Так себя и убедил. Поэтому не пришёл в суд, а став полицейским, мечтал окончательно втоптать Ким ТэХёна в грязь. Потому что ненавидел его всеми фибрами своей никчемной души...Потому что в глубине этой самой души лишь мечтал о счастливой семье... Ким ТэХён так никогда и не узнает, что некогда друг, некогда враг — его с ДжиСу брат. И это человек, который пытался убить его. Но, на самом деле, ТэХён не должен расстроиться. Ведь НамДжун пытался убить его намного раньше, и сделал это, когда отвернулся от него в день первого в жизни ТэХёна слушания. Когда отвернулся, отказавшись давать показания. Но НамДжун ни о чем не жалеет. Он снова и снова курит, закидывая голову и глядя на то, как раскатывается над его головой дым сигарет...И как крохотные снежинки стучат по подоконнику с той стороны окна. Просто...Это его выбор.
*** Тем же временем, где-то в тюрьме на краю города, девушка спешит на последние часы приёма. СыльГи тепло улыбается, как только лик такого же спокойного и отчего-то по-домашнему родного ЧиМина показывается напротив — за толстым стеклом. Единственное её желание сейчас — ощутить его тепло. Ощутить его рядом. *** ДжиСу шагает по чистому снегу, кутаясь в свой шарф. Там, на остановке, стоящей чуть дальше — её ждёт один человек. Они договаривались встретиться там, чтобы потом вместе прийти к ДжиСу домой — праздновать рождество. Каждый новый шаг даётся с интересом, и ДжиСу останавливается, дойдя до остановки. Она вдыхает свежий запах Рождества, наслаждаясь каждой секундой, проведённой на морозе. Этот мороз очищающий. Такой чарующий и прекрасный. ДжиСу нравится быть собой, нравится жить такой, какая она есть. Ей нравится делать то, что она делает, и она понимает, что она по-настоящему счастлива... Наконец-то ещё кое-что важное, что Ким поняла за это время...Умение ценить момент.
Может быть, моменты и проходят быстро, оставаясь в итоге только в нашей памяти, но вы только подумайте — вся жизнь состоит из этих самых моментов. Поэтому...Нужно научиться растворяться в хороших, а плохие проживать так быстро, чтобы казалось, что их и не было: просто выбрасывать из головы. И жить лишь хорошими...Делать вывод из прошлого, ведь без него — нет будущего. И тогда это сможет называться счастьем. Ведь оно заключается в мелочах. ДжиСу вздрагивает, чувствуя чужую руку на своём плече, но всё ещё с доверием оборачивается назад, слыша знакомый низкий голос. И хоть он бросил курить, тон особо не изменился. ДжиСу тепло улыбается. Её чуть отросшие каштановые волосы, чуть ниже плеч, становятся домиком для снежинок, выглядывая из-под шарфа. В какой-то момент погода меняется не только в сердце: ДжиСу и этот человек, глядя друг к другу глаза в глаза, растворяются в моменте, словно сахар в горячем новогоднем кофе. ДжиСу так любит эти моменты...А он любит ДжиСу. Хотя она и его тоже любит, на самом деле. ЮнГи обхватывает лицо Ким руками, и, притягивая к себе, сладко целует. Целует глубоко, но в то же время так, будто боится спугнуть. ДжиСу в его объятиях — словно мягкий зефир: податливая, такая же сладкая, немного робкая и румяная. Но пусть это будет от холода. Размыкая поцелуй, ЮнГи улыбается прямо в губы: ДжиСу обожает эти моменты, хоть она и ведёт себя слегка отстранённо, а на публике вообще пытается оттолкнуть Мина от себя. Но что поделаешь, когда любовь бьет в голову как чем-то тяжёлым..? — Что, замёрзла? — смеётся Мин, обхватывая своими большими ладонями маленькие ладошки девушки и потирая их даже несмотря на то, что они — в перчатках, — Пошли уже домой, все уже заждались, наверное. — Хочешь сказать, что это был последний поцелуй в это Рождество? — хохочет Ким своим фирменным смехом, который позаимствовала у Розэ, и наслаждается теплом, что исходит от рук ЮнГи и ощутим даже сквозь ткань перчаток. — Не-а, — ухмыляется парень, словно у него в голове появилась какая-то идея, — Далеко не последний. — Пошли-ка уже в дом, а то мне что-то не нравится твой взгляд...А то глядишь, так переморозка мозгов проявляется, — буркнула Су и потянула ЮнГи на себя, а тот громко засмеялся с её милой реакции и наконец-то поддался. Тем временем ТэХён, поглядывая на Розэ, а Розэ — на ТэХёна, сделали козьи мины. — Ты это видел? — сделала показное отвращение Рози, а Ким ответил тем же. — Да, — скривился мужчина. Оба они демонстративно высказали своё замешательство, а затем ТэХён неожиданно для девушки и даже себя самого выдал: — Ну, сегодня Рождество или нет? Рыбного печенья-то уже поели, что нам уже терять? Надо сжечь все калории...— и, сев на корточки, похлопал по спине. Розэ улыбнулась так, как будто ей восемь, а ТэХён — самая любимая сладость в ее жизни. И довольно залезая на его спину и чувствуя, с какой легкостью Ким её поднимает и идёт вперёд — самый счастливый момент для неё: это Рождество уже явно удалось. *** В доме было тепло и невероятно уютно. Дженни приехала немного позже, чем планировалось, но ДжиСу сбила её с ног сразу же, заключая в объятья. ТэХён с Рози весь вечер ели конфеты, сидя на подоконнике, а остальные рассказывало свои истории друг другу. Даже Лалиса пришла сегодня: ДжиСу была очень рада её видеть! Даже принесла торт с собой... Дженни и ЮнГи даже не поглядывали друг на друга, ведь парень был отвлечён на ДжиСу. К всеобщему удивлению, даже поздоровались друг с другом, мило кивнув. ЮнГи тоже её простил. Как и она его. ДжиСу нашла профиль белобрысого мальчишки, которого спасла в коридоре, а ЮнГи, разинув глаза, сказал, что это его двоюродный брат. ЧонГук полвечера перемещался по гостиной, избегая взгляда Дженни, но зато пару раз подсаживался к ДжиСу, начиная разговаривать с ней на самые рандомные темы. Пока ЮнГи не было, ибо его испепеляющий взгляд заставлял ДжиСу чувствовать себя не в своей тарелке. МинДжу же смотрела на всё это безумие, так же поедая конфеты. Их дружба стала настоящей, и из привычки они действительно вырастили стоящие отношения. Всё потому, что ДжиСу поняла, что МинДжу была единственной из своих прежних знакомых, кто продолжал её искать и боролся за справедливость... На самом деле, ЮнГи понял, что влюбился в ДжиСу ещё тогда, когда она прибежала к нему на набережную. Вот так просто...Она была настолько светлой и чистой в плане души, что он просто не мог...Продолжать закрывать глаза. После этого, должно быть, прошло где-то полгода. Затем ещё поступление и устройство в бар: всё это время он присматривал за ней, и только год назад решился сделать такое долгожданное признание...А вместе с ним и предложение попробовать построить какие-нибудь отношения. ДжиСу и не представляла, как легко это оказалось... Жизнь — удивительная штука. Она даёт и забирает, создавая обмен. И лишь те, кто готов отпустить что-то, оставив в прошлом, может двигаться вперёд. Ведь на смену старому приходит новое, и оно обязательно будет лучше. Юность — это самое прекрасное время нашей жизни, говорят люди. Но правда заключается в том, что она — бесконечна, потому что вся наша жизнь прекрасна. И лишь мы вправе решать, каковой она будет. Трудно быть тобой, — но мной тоже быть трудно. Каждый проживает свою жизнь, не похожую на другие, и каждый идёт своей дорогой. Судьба существует, но самое интересное в ней то, что у человека всё равно остаётся выбор: белое или чёрное. Он всё ещё может всё изменить, и сам решить, куда ему свернуть.