Часть 15
Облезлая штукатурка зелёного цвета, одинокая кровать с правой стороны от стола, на котором нет ни одного живого места после ножа, вонь на всё помещение: то ли затхлое, то ли мёртвое; отдельная перегородка от унитаза и раковины, ни одного окна и одинокая тишина, готовая грызть каждую минуту. Он не считал себя в числе преступников, потому что не совершал повешенного убийства, но всё же находился в одной из камер. Не так серб представлял тюрьму, где отсиживаются уголовники, киллеры, педофилы, маньяки и мелкие преступники. Здесь каждая минута тянется бесконечно, а привычное солнце или же небо вне досягаемости. Все смотрят на тебя, как на дикого зверя из тайги. Дикого и неуравновешенного. К чужакам относятся холодно и цепко, а порой даже грубо и беспощадно. Находится в тюрьме, даже на определенный срок до выяснения обстоятельств, это сложно для свободолюбивого человека, который к тому же ничего не совершал противозаконного. Павлу пришлось привыкнуть за три дня прибывания в тюрьме к жесточайшему режиму и к новому кругу общения. Это так странно для мужчины, что каждая его ночь проходила в думах о любимой. Он существовал и держался ради неё. Сил был предостаточно, но вот оптимизма никакого. Даша скучала по сербу, плакала по ночам, а днём пыталась сделать хоть что-то для него. Элеонора откопала из земли самого лучшего адвоката, но не могла спокойно сидеть на месте и ждать приговора, которое в скором времени вынесет судья. Дни шли, а силы заканчивались. Квалифицированный адвокат не разыскал ничего сущего в защиту Павла, Дарья потеряла надежду, а сам мужчина перестал бороться, потому что кто-то очень хочет его заточения в московской тюрьме. Но кому он перешёл дорогу на своей дорогой тачке? Вот именно, это смешно искать виновного, когда их уйма. Оставалось одно — сдаться и принять бой на себя. Как обойти игру противника и выпутаться из его коварных сетей, когда время ограничено, а минуты сократились до секунд? Надеюсь, что судьба позволит им насладиться счастьем.***
— Где вы были в час ночи, Павел Аркадьевич? — серб, не сдерживая себя, усмехнулся на вопрос своего «якобы» адвоката. — Вам виднее где я был в этот промежуток времени. — Вы всё усложняете. Я не ваш враг, а наоборот пытаюсь хоть как-то помочь вам выпутаться из этой истории и хотя бы смягчить срок, — объяснился адвокат с мужчиной, который кивнул головой. — Я был с любимой девушкой зá городом до обеда, а потом мы вернулись в Москву. На следующий день мне позвонила тётя и сказала мне, чтобы я немедленно ехал в отель. — А зачем вам нужно было срочно в отеле? — Мы должны были вести вместе с Романовым мероприятие, — Павел закончил свою речь и запустил руки в волосы. — Я не понимаю, кому это нужно... — Не хочу разрушать ваши надежды, но возможно, что мы имеем дело с опытным наёмником, который заказал убийство Романова и перевёл все улики на вас. Это сложная цепочка в раскрытии дела, но... — Но? — Есть шанс, Павел. Серб слабо приподнял уголки губ и выдохнул. Он был уже счастлив этому маленькому шансу, который метался между гранью. Ему нужно выбраться из этого гнилого места, убивающего надежды и все моральные принципы о людях. Хотя заключенных нельзя назвать людьми, которые совершили когда-то убийство, насилие над слабым или растоптали моральную сторону человека. Да, не все звери, но и далеки до идеалов. — Вы не могли бы выполнить одну маленькую просьбу? — Конечно, если она не выходит за рамки закона. — Не пускайте ко мне на свидание Канаеву Дарью... От одной мысли, что девушка окажется в этом грязном, испорченном мире — болела голова, а в горле стоял ком, который не давал спокойно дышать. Даша чистая, непорочная и не создана её натура для этого места, пропахшее сыростью. Ему важно, чтобы она была в безопасности и в благоприятном месте. Остальное пустяки, даже его собственное заключение за решёткой.***
Струйка ароматного кофе потягивалась медленно и равномерно вверх, испаряясь где-то в воздухе и превращаясь в прозрачный, но приятный кислород, которым дышала девушка, удобно устроившись на подоконнике и кутаясь в клетчатом пледе. Она вся была в мыслях о любимом. Как он? Чем питается? Хорошо ли спит по ночам? А главное — трогает его кто-нибудь или он живёт с надеждой поскорее вернуться на свободу к ней? Дарья исчерпала все силы на поиски доказательств, но всё катилось каждый раз к чертям, потому что кто-то очень хорошо постарался упечь Павла за решётку и убрать улики, а свидетели были против серба. Три дня, как любимого человека посадили за решётку до выяснения обстоятельств. Элеонора сходила с ума, опустошая каждый час бар своего отеля. Не мог её племянник вот так легко убить человека, причём поглумиться над телом и изуродовать основательно. Не мог, и она верила в это. Но мало верить в невиновность, нужно ещё доказать. Хлебнув из кружки кофе, девушка грустно перевела взгляд на пустую комнату, где они с сербом проводили всё своё время. Нежно и ласково он любил её, шептал самые красивые слова ей на ушко, порой задевая мочку, и говорил о том, что она самое чудесное что с ним происходило за всю жизнь. Сейчас... сейчас это всего-навсего отклик прошлых дней, которые надолго засели в сердце. — Дашка, может хватит нюни разводить? Юля села напротив Канаевой. Брюнетка вымученно вздохнула и помотала отрицательно головой, не соглашаясь с подругой. Комиссарова не отходила от Даши второй день, боясь одного, что подруга засунет слова адвоката Павла в самое жерло задницы и начнёт действовать сама. — Не могу, Юль. Ты же понимаешь меня, что я просто не могу подвести его. Я такая слабая, — брюнетка запустила длинные пальчики в свои волосы и потянула на себя, кривясь от легкой боли. — Твою мышь, Дашка, всё наладиться. Вот увидишь, выпустят твоего Павлика на свободу. Рыжая хоть как-то пыталась привести подругу в чувства и придать ей сил, но та наотрез пропускала слова Юли сквозь уши и фильтр мозга, зарекаясь на одном, что мужчину не выпустят без доказательств, что всё это не дешёвый сериал с однотипным сюжетом, что всё намного сложнее. Даша не была оптимистом. Она была реалистом. Верила в вещественные доказательства, а не в мыльные оперы с розовым этюдом, где добро побеждает зло. — Конечно, если будут доказательства, улики, свидетели!.. но их нет, Юля! — Так спокойно, хорошо? Мыслить нужно хладнокровно и... — Дарья зацепилась за взгляд рыжей подруги. — И? Юль? — Дашка! Дашка, чёрт его возьми! Нужно мыслить, как преступник, как убийца! — восторженно крикнула Комиссарова и прыгнула на подругу, которая ошарашенно смотрела на неё. — Это полный бред! Как? Как можно мыслить и вести себя как преступник, если психологи этого не могут. Это бред. — А вот и не бред, Дашка. Подумай сама: каждый преступник или убийца, ой да не важно! — преследует цель, придумывая и обрабатывая план тщательно. Понимаешь куда ведёт нить моих мыслей, Канаева? — К полному бреду. Я не перестану это повторять, — устало ответила девушка, слезая с подоконника. — Канаева, ты спасти своего мажора хочешь или нет?! — вышла из себя рыжая. — Хочу, — прошептала Даша, болезненно морщась оттого, как жалко прозвучал её голос перед нерушимой подругой. — Тогда помогай мне, а не ной, как школьница. Кто из нас карате учил: ты или я? Вот именно, что сейчас выглядит так, что я. Канаева, ты со мной? — Куда я денусь, Комиссарова. Девушки улыбнулись друг другу и обнялись, задумывая план освобождения Павла. Дарья всё равно считала это полным абсурдом, а Юля трепещала от затеянной авантюры.Продолжение следует...