Дэдбаг

       – М-маринетт? – лепечет Кот, только кому до него есть дело, когда Тикки вернулась? Но с ней явно что-то не так.        – Печенье, – чтобы расслышать её шёпот, Уэйду приходиться наклониться к ладони, на которой она лежит.        – За печеньем шагом марш, – командует он Коту, но тот, похоже, конкретно завис.        Отвесив этому медленному газу хороший пинок по лодыжке, не настолько сильный, чтобы лишить способности передвигаться, но вполне достаточный для приведения в чувства всяких нервных потрясённых, Уэйд раздельно, с нажимом повторяет:        – Печенье. Быстро.        До Кота наконец-то доходит, что от него требуется, и он поспешно спрыгивает с крыши.        Тикки едва шевелится, и Уэйд со вздохом подставляет вторую ладонь ей под голову, надеясь, что так у неё получится хотя бы сесть.        – Сумочка, – выдыхает она еле слышно, и он, вспомнив, что ещё утром туда отправилась как раз необходимая сейчас печенька, достаёт искомое, восхищаясь её предусмотрительностью.        – Что же мы наделали, – шепчет Тикки, откусывая первый кусочек, она выглядит такой потерянной и несчастной, что сердце дрогнуло бы даже, наверное, у мудака Френсиса,* хоть это и в принципе невозможно. – Кот Нуар не должен знать личность ЛедиБаг. Что теперь будет…        – Он и не узнает, я всё исправлю, малышка, – обещает Уэйд. – Мы собьём его со следа!        Через несколько минут возвращается понурый Кот с пачкой крекеров в когтях.        – Лучшее, что мне удалось быстро достать… – оправдывается эта тумбочка с начёсом. Ну хоть не с пустыми руками припёрся.        – В глаза мне посмотрел! – Уэйд хватает Кота за бубенчик, заставляя склониться к себе. – Слушай внимательно: ты не должен был узнать, кто подменяет ЛедиБаг, и ты сделаешь вид, что не узнал. Мой косяк, не спорю, но ты будешь молчать в тряпочку, иначе вот эта золотая безделушка останется единственной частью твоего организма, ещё способной звенеть! Даже не думай потом за мной следить, расспрашивать или каким другим способом пытаться выяснить личность настоящей ЛедиБаг, ясно? Что произошло на этой крыше, здесь же навсегда и останется. Если, конечно, твои собственные бубенцы тебе дороги не как память, – он кидает красноречивый кровожадный взгляд на предмет разговора. – Я доступно излагаю?        – Предельно, – бедное животное сглатывает и становится ощутимо бледнее. Зато теперь он точно не догадается, что Жучок и есть ЛедиБаг.        – Значит, мы друг друга поняли, – удовлетворённо улыбается Уэйд. Нет, ему не чуждо чувство мужской солидарности, но уж если накосячил, то надо исправлять. Он с умилением наблюдает, как Тикки догрызает печенье, оживая прямо на глазах.        – Давай сюда, – забрав крекеры и открыв пачку, Уэйд пересыпает добрую её половину в сумочку – на всякий случай, – а остатками делится с остальными. Тикки скромно берёт пару штук и начинает ими аппетитно хрустеть, сам он от неё не отстаёт, а Кот благородно отказывается и, кажется, не знает, куда себя деть. – Ты как, малышка? Неужели это всегда настолько тяжело?        – Уже нормально, спасибо. Обычно превращение даётся легче, – пытается успокоить Уэйда Тикки. – Просто ты не ЛедиБаг, и для перенастройки потребовалось больше сил.        Ему остаётся кивать и надеяться, что так и есть, хотя бы частично.        – Так я тогда, наверное, пойду? – робко предлагает какое-то время успешно притворявшийся ветошью Кот.        – Куда-то спешишь? – возвращаться на занятия Уэйду не хочется – хватит на сегодня косяков с конспирацией. В его голове рождается коварный план, для выполнения которого может понадобиться лапа помощи, перед владельцем которой они всё равно уже засветились похлеще рождественской ёлки, так что терять нечего. – Солнце в зените, а мы ещё никого не убили. Непорядок!        – Но я же говорил, что мы людей не убиваем, – робко напоминает Кот, на всякий случай отходя подальше.        – Так я и не про них – завелось тут у вас одно насекомое, может, попробуем ролевые игры с сан инспекцией? – Уэйд с надеждой переводит взгляд на Тикки, но видит на её личике упрёк и сникает. – Шучу! Эй, я просто хочу помочь.        – Силу Бражнику даёт талисман, если забрать у него брошь, он больше не сможет вредить людям, – говорит она после долгого раздумья.        – В рот мне ноги, малышка, – огорчается Уэйд. Увечья, убийства, расчленение… он спец в кровавом месиве, а тырить брошки – немного не его профиль, но чего не сделаешь ради этих синих глаз. – Ладно, ищем вашу злокозненную Капустницу и грабим. Такой план устроит?        – Мы уже полтора года не можем найти Бражника, – вставляет свои пять копеек Кот. – Это не так просто – за всё время у нас был только один подозреваемый, но и с ним мы ошиблись.        – Попробовать-то можно, – дипломатично пожимает плечами Уэйд, хотя он и не питает иллюзий относительно способностей блондинок к дедукции. – Свежий взгляд, всё такое. Что вы о нём вообще знаете?        – Точно, ты же никогда особенно не интересовалась всем этим, – с готовностью кивает Кот.        – Маньячим за мной? – Уэйд смотрит на него с подозрением. Надо будет не забыть предупредить Жучка.        – Нет, что ты, – пугается потенциальный малолетний сталкер, размахивая руками. – Просто мне так показалось. Мы, конечно, встречались всего несколько раз, но ты, в отличие от всех остальных, никогда ничего такого у меня не спрашивала, вот я и решил, что не интересуешься. А это не так?        – Сейчас уже неважно, рассказывай давай, – выворачивается Уэйд, не ожидавший подставы, но Кот, кажется, ничего не замечает и послушно излагает.        – Ну… Бражник посылает акум, заражая людей, чтобы они выполнили за него грязную работу, как ты уже знаешь. Ему нужны наши талисманы – если их собрать, можно загадать желание, но эта магия имеет свою цену: то, что он получит, потеряет кто-то другой.        – Закон сохранения типа, – понятливо кивает Уэйд и с грустью смотрит на опустевший пакет, в котором не осталось крекеров. – А чего именно он хочет? Всех убить, мирового господства?        – Мы не знаем, но разве это важно? – наивно моргает Кот.        – Тоже мне, блин, детектив нашёлся. Злодеи любят поболтать и могут случайно себя при этом выдать. Классика жанра, – снисходительно поясняет Уэйд. – К тому же вычислить засранца намного проще, когда знаешь мотив. А что с тем подозреваемым? Как вы вообще на него вышли, если зацепок никаких нет?        – Есть одна книга – в своё время пропала вместе с брошью – она, как мы думали, должна быть у Бражника. Нам случайно повезло найти её нынешнего владельца, – признаётся Тикки после непродолжительного молчания. – Но того человека акуманизировали, как только мы начали его подозревать, а владельца талисмана акуманизировать нельзя.        – Как удо-о-обно, – задумчиво тянет Уэйд, он не верит в совпадения. – Ну допустим. А вы узнали, откуда эта самая книга у него взялась – не от Бродяжника ли она была получена?        – Он сказал, это подарок, – отвечает Кот и предвосхищает парочку дальнейших вопросов. – От пропавшей несколько лет назад жены, которая Бражником в принципе быть не может.        – Это ещё почему она не может? Ты шовинист? – не соглашается Уэйд, совершенно не обращая внимания на изображающего статую оскорблённой невинности Кота. – А что на публике не светится, так для злодейств это даже удобнее – не нужно отвлекаться. Я так думаю, нам с вашим подозреваемым перетереть нужно. Даже если дамочка не при делах, он может знать, где она ту книжку достала. Мы знаем адрес?        – Кот Нуар покажет дорогу, – первой подаёт голос Тикки, Уэйд понимает, что она на его стороне. – Только прежде тебе нужно трансформироваться.        – А без этого никак? – расстраивается он, не желая, чтобы ей снова стало плохо. – Я справлюсь, незачем тебе мучить себя, малышка.        – Ни к чему нам тебя официально в это втягивать, пойдёшь под видом ЛедиБаг, – безапелляционно командует Тикки, но потом немного смягчается. – За меня не переживай – всё пройдёт нормально.        – Моего мнения вы спросить не хотите? – с какой-то грустью уточняет Кот, но ответа не ждёт. – Не парьтесь, это был риторический вопрос, я привык.        – Тикки, трансформация! __________ * он же Аякс, реально на всю башку отмороженный мудак; в результате мутации лишён чувств: физически и эмоционально.