Шалости.

      Дэхен первым зашел в квартиру. На кухне еще пахло новой мебелью. Он положил на стол пакеты с едой, пока Енгук раздевался в прихожей. Чон уже чувствовал себя здесь как дома. Квартиру Енгук обставил в своем минималистическом стиле. Впрочем, Дэхену даже нравилось, учитывая их общую любовь к порядку. Убирать легче.       Сегодня был для них особенный день. Дэхен ожидал в годовщину от хена несколько больше нежностей и всяких разных вещей, которые могут себе позволить обычные парочки. В прошлый раз им удалось на ночном сеансе в кино не только свободно держаться за руки, но и делать, то, что собсна на последнем ряду делается. Благо еще несколько рядов вперед были пусты. Такие запретные вещи особо заводили Дэ, учитывая, что они не оберутся хейта в свою сторону, если их поймают.       Енгук первое время не понимал этих порывов Дэхена, но позже и сам втянулся. Чон начал невольно улыбаться пока варил рамен. Бан тогда предложил заняться сексом в студии. В самой комнате звукозаписи. Камеры там не снимали. Дэ, недолго думая, согласился. На самом деле он не думал. Енгук такой человек, на которого можно положиться и если он предложит сделать это в центре города в парке под первым кустиком и скажет, что это безопасно для репутации, Дэхен ему поверит.       Чон не знает, как так вообще получилось, что они стали встречаться. Нет, он все помнит и знает, но не представляет, что бы делал сейчас не поругайся он тогда с пьяна с Енгуком. Он как-то внезапно стал избегать в то время Дэхена. Даже старался особо не говорить. Последней каплей оказался «случайно» услышанный разговор Енгука с Химчаном.       Бан сидел почти у двери, и Дэхен мог слышать, даже как он двигается. Чон знал — подслушивать нехорошо, но соблазн оказался слишком велик.       — Он постоянно у меня перед глазами, постоянно на него падает взгляд.       — Да вы же не видитесь почти.       — Зато когда видимся… я так не могу, как же тяжело и раздражает, — Енгук осуждающе цыкнул языком и выдохнул, — этот Дэхен.       Чон внутренне очень возмутился. Он всегда делает свою работу как надо и меньше всех получает нагоняй, Бан ему и слова не говорит на репетициях или записях. А сейчас выяснилось, что он — Дэхен — раздражает. Дэ просто напился вместе с сонбе из компании и пришел потом в комнату хенов.       Услышав тон Дэхена при разговоре, Химчан быстро ретировался, кинув на ходу что он с другими «детишками» идет в кино. Чон толком не помнит, что он вообще нес в тот момент, а Бан и не рассказывает. Только проснулся он утром в кровати Енгука. Лидер говорил, что Дэ был настолько пьян, что не мог даже в соседнюю комнату переползти. Хен признался в то утро, что он чувствует к Дэ совсем не братскую любовь и хотел бы встречаться. Дэхен еще пару дней приходил в себя от этой мысли. Немного покопавшись в себе, он понял, что не только непротив, но и даже хочет этого. Иначе как еще объяснить, что он так расстроился, когда думал, что Бан плохо думает о нем, и от того, что они так мало виделись.       Бан затерялся где-то в квартире и Дэхен все больше погружался в мысли. После переезда им стало легче. Легче скрываться от мемберов. Впрочем, Дэ подозревал, что Химчан в курсе. Что в курсе вообще все, но просто тактично молчат. На самом деле он не хотел знать.       Енгук последние дни постоянно ходит угрюмый и ворчит. Особенно на Дэ. Дэхен совершенно не знает в чем причина, если виноват он, почему Енгук просто не скажет в чем дело?       Хен пришел на кухню уже в домашней футболке и бесформенных штанах. Он помог нарезать овощи и пожарить мясо.       Парни обедали в тишине. Когда они перешли в спальню для давно запланированного просмотра фильма Дэхен уже был на грани.       На середине этой военной драмы Дэ не выдержал.       — В чем дело?       Енгук с непроницаемым выражением лица повернулся к Дэхену, продолжая есть купленное мороженое из тарелки.       — Почему ты ворчишь последнее время? Я что, в чем-то провинился? И вообще у нас сегодня годовщина, почему я всячески изворачиваюсь, а ты меня только один раз поцеловал сегодня и не смотришь совсем в мою сторону?       Енгук не торопясь прожевал мороженое, будто жуя собственные мысли.       — Ты ни в чем не виноват, — сказал монотонно Енгук и повернулся обратно к фильму.       Дэхен звонко бросил тарелку на журнальный столик и, скрестив руки на груди, прислонился к спинке кровати.       Бан просопел над тарелкой, помешивая талую жижу.       — Зачем ты на сцене высовываешь язык?       Дэхен сначала онемел. Потом решил переспросить.       — Чего? Язык?       — Да. Мне это не нравится. Я не хочу, чтобы прыщавые фанаточки с переизбытком гормонов дрочили на твой образ.       — Девушкам это нравится. Это просто фансервис.       — Ты еще Енджэ засоси на сцене.       — А зачем Джэ? Я тебя там лучше засосу.       Дэ улыбнулся своим мыслям. У них давно не было близостии тонкий намек Бан если не поймет, то услышит.       — Не только фанатки, — Бан в раздражении посмотрел на Дэ, — но и фанбои.       — Они не начнут внезапно дрочить на мой светлый образ. Те, кто делал это раньше, просто быстрее кончат, это ничего не значит. Ты же и сам понимаешь, хен, — у Дэ даже немного сорвался голос на последних словах, — что за глупости?       Кажется, Бан оказался серьезен в своих словах. Он отвернулся обратно.       — Тебе же самому нравится, — он повернул обеими руками Бана к себе, — нравится это — Дэхен часто облизывал губы перед зеркалом, поэтому сейчас он особенно старался.       Когда он покончил с верхней губой, то беззвучно послал влажными губами Енгуку воздушный поцелуй и подмигнул с томным выражением лица.       Енгук округлил глаза и вытаращился на донсена. Дэхен даже онемел от такого внимания и не успел засмущаться. Вдруг Енгуку это и правда не по душе, а он такое шоу устроил. Настроение оказалось в конец испорчено. Дэхен отвернулся к столу и хотел заесть горе мороженым.       Енгук неожиданно повернул Дэхена к себе. Чон даже вздрогнул.       — Да знаю, знаю я, что ничего не значит, но ничего не могу с этим поделать. Не могу избавиться от мысли, что кто-то еще кроме меня хочет тебя. Ты весь только мой!       Енгук положил горячую ладонь на затылок Дэхена и властно притянул к себе. Да, Енгук тот человек, который неосознанно властвует везде, где не запрещено. Запрещать или оказывать сопротивление бесполезно на самом деле. Дэхен уже привык к этому и теперь растворялся в каком-то диком и голодном поцелуе. Поцелуй Енгука сейчас был больше похож на укус.       Бан любит целоваться. Любит и умеет, но сейчас он будто дорвался до желанной сладости и не хотел отпускать. Дэ с самого начала стало больно. Впрочем, этой сладкой боли оказалось достаточно, чтобы в низу живота потяжелело.       Дэ сам опустил руку Бана себе на пах. Тот, тяжело дыша, отстранился.       — Переоделся бы. Домашнюю одежду легче снимать.       Парни не церемонились и в тоске и голоде друг по другу только стянули штаны. Все получилось резко, больно, но до извращенства нравилось Дэхену. На время переезда их обоих, такие вещи пришлось отложить. Да и до переезда было не сподручно. Если Дэ отлучался к Бану, не в меру проницательный Химчан начинал любопытствовать и иногда гаденько посмеиваться. Поэтому и тогда не срослось. Любовь не любовь, а гордость это задевало смертельно.       Думая о том, как же давно они не занимались сексом, Дэ упустил момент, что Енгук, отклонившись назад, положил себе на плечи его лодыжки. Взгляд Гука совершенно помутился. Во время движений он медленно выпрямлялся, оказываясь ближе к Чону.       — Хен, не надо ближе, — Дэ переводил дух, — больно.       — Хочу поцеловать тебя.       Как и следовало ожидать, Бан шел к цели, не особо принимая во внимание мольбы Дэхена. Да и мольбы то было не разобрать. Дэхен давился то словами, то стонами, смешивая их в одно целое. Горячая кожа становилась липкой, а звуки шлепков голых тел звонче. Бан как-то говорил, что Дэхен стонет как девчонка, теперь Дэ мог и сам убедиться. Голос иногда давал петуха, а из-за долго отсутствия секса тело будто не знало чего хочет больше. Касания Енгука отдавались тупым жаром и мурашками по телу, Дэхен хотел чувствовать его руки и везде на теле, и там где они были сейчас.       Бан явно наслаждался метаниями Дэхена. Он крепко держал его ногу за лодыжку и прислонился к ней щекой. После очередного стона-крика Енгук мокро поцеловал Дэхена в ногу, не отводя взгляда от лица. Он любил зрительный контакт во время секса. Первое время Дэ от этого было не по себе, но Енгук несколько грубо в своем стиле хрипел ему на ухо, чтобы Чон открывал глаза и смотрел на него. Со временем это начало возбуждать.       Глаза Бана совсем потемнели. Чон знал, что это и инстинктивно выгнулся в пояснице, так он глубже чувствовал Енгука. Бан внезапно укусил его за лодыжку, Дэ от неожиданности прохрипел. Он уже не был уверен, что может дышать, так как горло пересохло, а стоны были тише и больше напоминали шипение. Он потянулся к члену, Дэхен хотел бы кончить вместе с Енгуком. Но хен его остановил. Дэ глубоко в сознании подумал, что ошибся и Гук все-таки соображает даже в таком состоянии. Бан сам начал дрочить ему. Енгук делал это со знанием дела. Теперь это была точно годовщина, обычно он этого не делает. Чон снова начал стонать как девчонка, он даже пытался выкрикнуть имя Енгука.       Дэ будто по позвоночнику прошило током, и он в дрожи выгнулся, до собственной боли сжимая Енгука внутри.Бан проурчал что-то у его ног своим охрипшим от возбуждения низким голосом. Сознание от Дэхена улетело на несколько мгновений. Он медленно начал понимать, что кончил, тело начало расслабляться, а внутри появился сладкий теплый покой.       Енгук медленно лег на Дэ и обнял его. Он любил вот так в обнимку еще лежать очень долго. У обоих не было сил на какие-то разговоры. И Дэ знал, что ночью Бан проснется, и они займутся нормальным сексом. Нет. Они займутся любовью. Долго и сладко, как полагается в такой день.       Бан коснулся в поцелуе губами мокрого виска Дэхена. Чон только устало потерся носом о его подбородок. Перед тем как окунуться в сон, Дэхен подумал, как же хорошо уметь признавать свои ошибки или неправоту.