Помидорки и редиски — любовь до гроба

Я подошла к двери и дёрнула за ручку. Без скрипа и каких-либо лишних звуков она открылась, давая мне возможность выйти. Кинув последний взгляд на Наруто я тихо произнесла «Ещё увидимся в школе через две недели, так что не скучай!» и вышла, закрыв за собой дверь. Огляделась. Пустой коридор что справа, что слева, что прямо. Не имею понятия где выход. Ну, интуиция всегда мне помогала, а потому я наугад выбрала первый попавшийся путь и с горем пополам решила идти направо. Осторожно, — на цыпочках — перебежала из одного корпуса в другой, пытаясь воспроизвести в голове проекцию этого здания. Что-то подсказывало, что нужно найти окно и посмотреть на улицу — может там есть ориентиры — но окон не было. Маленькие щелки под самым потолком я не учитывала. В принципе, это далёкое прошлое, а значит сейчас никто ни за чем не следит, правда, лучше не рисковать. Доверяй, но проверяй. Я могла бы не прятаться, но... Думаю, люди не сильно обрадуются последнему (почти) из выживших Учих, преспокойно разгуливающему по улицам без спроса в такое время. Рискованно. А я не люблю рисковать по мелочам. Думай, думай, что ты можешь сделать? Что-то простое и действенное. Что-то, что используют все шиноби. Что-то… Хенге! Точно! Мозг, ты впервые сгенерировал гениальную идею. Даже не верится, что я вообще смогла что-то придумать — без пяти минут Учиха, сдохнувшая в своём мире в пожаре, при этом ещё и попавшая в не самое подходящее время. Чувствую себя... странно. Надеюсь, мне хватит выдержки не плюнуть на вселенские проблемы этого мира и не уплыть в закат, послав нафиг всех кроме новоявленного брата. Да, Итачи я бы в таком случае точно взяла с собой и это явно не будет обсуждаться. Стоп, почему я вообще об этом думаю? Вот был бы тут сейчас Саске и объяснил мне как к чёртовой матери складывать эти печати! А, к дьяволу это всё! Как говорили пингвины из Мадагаскара: плюнем, крякнем и надёжно склеим скотчем. Учиха я сейчас или кто, в конце концов. Наспех, неловко и неуклюже, сложила печати, выудив такие важные сейчас воспоминания из прошлой жизни, сконцентрировалась, представив себя, и почувствовала как лёгкий поток энергии прошёлся по телу. Необычайное ощущение! Поразительно! Словно и тепло, и морозно одновременно. Словно по телу прошлась волна воды и разряд тока. Не описать словами. Если такое ощущение будет каждый раз при использовании чакры, то мне это даже нравится. Зажмурилась и стала ждать. Пару секунд ничего не происходило и я начала отчаиваться. И вдруг «Бум!». Тихий звук, как от разрыва дымовой гранаты. Открыла глаза и вот, наконец-то, я снова ощутила себя как прежде: хенге старого тела, что сидит как влитое. Длинные каштановые волосы волнами спали на грудь, — о да! Мой третий размер вернулся! — я снова ощущала себя шестнадцатилетней. Всё-таки это в сто раз лучше, чем теснится в теле Саске. Улыбнувшись, на всякий случай осмотрела себя: обычная белая футболка и спортивные штаны, а на ногах кеды, мои любимые, чёрные. Такая одежда не привлечёт внимания. Странно, что это первое, что смог придумать мой мозг. Ну, нормально. Для первого раза я справилась блестяще. Точнее, не просто для первого раза, а для первого раза лично моего использования чакры. Осталось только постоянно себя контролировать и эта афера может прокатить. Я здесь никто, меня не должно было здесь существовать, никто не знает и никогда не узнает меня — это отличное прикрытие, особенно когда я чудовищно плохо контролирую чакру Саске. Теперь я, уже без опаски, вышла из коридора и направилась к выходу. Ну, к тому месту, где я надеялась есть выход. Главное вести себя естественно. Просто придай лицу вида истинного игрока в покер и другие люди тебе поверят. Вот, например, врач, прошедший мимо меня, вынырнув из бокового прохода, даже не обратил никакого внимания — в самом деле, какое ему дело до обычной девушки, явно посещавшей какого-то родственника, да и к тому же несущей в руках медкарту. Никаких подозрений. Идеальное прикрытие. Да, теперь я воистину стала ценить своё тело. Тут все ощущения максимально обострены и отточены, я уверена, моих навыков рукопашного боя хватило бы для отражения элементарной лобовой атаки генина. Максимум чунина. Но нужно максимально избегать всех шиноби деревни, я же, как никак, сейчас обычная гражданская. Ненужные расспросы ох как не к чему. Саске ведь до сих пор ничего не придумал, и я не знаю как вести себя с девяносто девятью процентами людей в деревне. Мда, а ведь день так хорошо начинался. Интересно, а что там дома с родителями? Их уже пригласили на опознание? Я уверена, что да. Я уже не смогу вернуться домой, в родной мир, это подсказывало сердце да и все ощущения организма. А жаль, хотелось бы последний раз повидать их. Ладно уж я, — за все мои грехи меня вообще в Ад надобно — но они этого не заслужили. Как и Саске. Вот что-что, а никогда не думала, что буду испытывать сожаление при мыслях об этом маленьком мстителе. Но я ещё могу изменить всё. Ещё есть время. И я могу. Могу. И сделаю это. Свои грехи я, конечно, не смогу искупить, но его жизнь угробить я просто не имею права. Хоть у кого-то из нас она должна выйти нормальной. Мимо быстро пробежала группа врачей, везя на каталке какого-то шиноби. Взгляд уловил капельницу, аппарат искусственной вентиляции лёгких, нитевидную кардиограмму пульса. Умрёт, резко подумалось мне. Вот была бы тут Цунаде… Нет, её тут нет. И не будет по меньшей мере ещё лет пять-шесть. При лучшем раскладе. Кстати о Цунаде… Я же писала фанфик с пейрингом Орочимару/Цунаде! Поставлю себе задачу свести этих двоих. Забавно будет. Эх, играю с огнём... Наконец, выход. Удивительно как легко меня вывела интуиция. Толкаю дверь плечом и вырываюсь из этого затхлого помещения с едким запахом медикаментов на свежий воздух, вдыхая всей грудью. Какое блаженство за эти полчаса впервые нормально подышать. Но время не ждёт, я щурюсь от луча солнца, прорвавшегося сквозь бескрайние облака, и быстрым шагом направляюсь к… Стоп. А куда идти-то? Резко затормозила посреди пустынной улицы, повернула голову вправо, затем влево. Почесала затылок. Чёрт, я же не ориентируюсь на местности так же, как и местные жители. А точнее вообще никак не ориентируюсь ни в каких деревнях. Тем более скрытых. Упустила из виду, забыла, не учла… Хочется взвыть. Честно. Просто взвыть от беспомощности. Как я могла забыть? Если честно, я даже никогда и не интересовалась ни историей Конохи, ни её расположением на карте, ни чем-то в этом роде. Ну, ладно, историю я-то знаю, но в остальном я полный ноль. И как бы я не хотела как можно быстрее попасть в клановый квартал, я банально не знаю куда идти. Ну должен же быть хоть какой-то знак, хоть что-то. Развернулась сначала в одну сторону, затем в другую, подняла голову вверх и… Есть! Нашла! Ориентир, который я уж точно никогда ни с чем не спутаю. Столб, на котором сидел Итачи после нападения. Это там. Значит, прямо по улице, а затем... А, точно, мимо магазинчика с данго и ежесуботнего торгового базара. Я начала ходьбу медленными, немного неуверенными шагами, но вскоре набрала скорость; ноги сами принесли меня куда нужно. Всё это время я постоянно осматривалась по сторонам глазами, — благо, я играла на фортепиано и угол моего обзора двести градусов; можно было даже голову не поворачивать — запоминая всё. Всё, что вообще могло пригодиться, не имеет значения, закусочная это или дворец Хокаге. Хочешь жить — умей вертеться. А я жить хочу, особенно после того как уже разок коньки отбросила. Больше этого не повторится. Саске Учиха доживёт до Четвёртой Мировой Войны Шиноби и переживёт её. Вместе с Наруто. И Нейджи. И Итачи. И всеми теми, кто погиб ни за что. Господи, ну почему я опять начала придаваться этой ностальгии и самокопанию? Бесит. Слишком много сентиментальности. Аж во рту свербит. Родной квартал всех Учих встретил меня мёртвой тишиной, не шуршал даже ветер. Здания, обвешанные жёлтыми лентами, были непривычно пусты, казалось, что эта пустота давит на плечи. Весомо давит. Особенно я почувствовала это, аккуратно проходя мимо всех этих зданий. Ленты трепыхались, но слабо. Окна и двери были изодраны, где-то видны дыры в стенах. Сглотнула. И вот здесь мне жить? Да тут такая концентрация призраков, как ни в каком доме с привидениями! Тихий хлопок ещё при входе в квартал дал понять, что хенге развеялось. Наверное, это либо из-за потери концентрации, либо из-за каких-то защитных мер, которые принимали Учихи против проникновения чужаков. Медленно продвигаясь вглубь, я всё больше убеждалась — это было классное место, но теперь оно ещё и устрашающее. Сады выглядели красиво, но мертвенная тишина давила на мозг. Архитектура домов тоже завораживала своей простотой, вот только разводы на окнах заставляли ёжится и отводить взгляд. Вряд ли я смогу здесь жить, не наведя порядок и не почистив тут всё. Самый большой дом квартала явно принадлежал Фугаку и его семье. В этом сомневаться не приходится. Я вздохнула, настроив себя на худшее, и подошла ближе. Нерешительно помялась, а затем протянула руку к стене родного дома Саске. Своего дома. Да, теперь уже можно считать, что это мой дом, пора привыкать. Стены промёрзлые и неприветливые; шершавая деревянная поверхность под ладонью отдаёт холодом. Двигаю перегородку и, отдавая дань уважения японским традициям, снимаю обувь, ставя сандалии на специальную полочку, а папку с документами кладу сверху. Оглядываюсь, и тут натыкаюсь взглядом на гостиную. Да, определенно, самое мрачное место дома. Тихо отодвигаю перегородку и лицо моё становиться более хмурым, хотя я и понимаю, что причина не особо со мной связана. Косвенно, но всё же. На полу были всё те же белые линии. Обведенные мелом фигуры. Фугаку и Микото. Вздохнула, прижимаясь боком к дверному косяку и в ту же секунду землю орошают первые капли дождя. Жаль, чертовски жаль, но я уже ничего не могу поделать и изменить. Попади я сюда хоть на день раньше, возможно… Нет. Я ничего не изменила бы. Эта мысль чрезвычайной трезвости была слишком логичной, чтобы с ней спорить. Что бы я сделала? Вежливо попросила Итачи не вырезать клан и дать им совершить государственный переворот, захватить власть? Объяснила бы, что ему в АНБУ делать нечего? Что он не должен нести эту ношу в одиночку? Что я действительно смогла бы помочь? А чем помочь-то? Розовыми соплями о братстве и любви? Не такой уж он человек, чтобы верить в неаргументированные слова. В пустые слова. Пустые, такие же как и этот дом теперь. И я это понимала. Он не поверил бы на слово даже родному брату, которого ценил больше жизни. Отклеившись от стены, я решилась подойти поближе. Резко у меня появилось одно странное, необъяснимое желание, которое я решила реализовать. Подойдя к белым линиям, я села, подложив под себя ноги, и сложила руки ладонями вместе. Я решила помолиться за упокоение их душ. Всё-таки Фугаку с Микото это заслужили. Я просидела так довольно долго, сначала с закрытыми глазами, а затем открыв их; хоть я не считала себя верующей, но вытянуть из памяти пару молитв как раз в тему я смогла. Закончив с этим, я просто встала и, поклонившись напоследок, вышла из комнаты. На меня нахлынуло слишком много воспоминаний, чтобы оставаться в этой комнате ещё хоть на минуту дольше. Просто труп своей младшей сестры я нашла так же. Чёрт... Не нужно было вспоминать. Серьёзно. Незажившая рана снова открылась и в этот раз я ощущала себя в несколько раз хуже, чем раньше. Даже хуже, чем на её похоронах. Успокойся, всё, хватит... Тшшш... Фух, пронесло. Всё-таки хорошо, что я умею заглушать ненужные эмоции. Полезный навык в нынешнем положении. Ладненько. Хватит раскисать — пора действовать. Собравшись с мыслями я пошла осматривать дом, при этом изредка останавливаясь и вслушиваясь в странные скрипы. Довольно просторный и чистый дом, хочу сказать: везде убрано и опрятно. Правда, все окна были зашторены, а потому создавалось впечатление, что здесь стоит мрачная атмосфера. Пришлось подходить к каждому окну и раздвигать занавеси. Но зато после этого стало в несколько раз светлее и я смогла лучше рассмотреть некоторые детали. Вообще, эта двухэтажная постройка мне понравилась. Правда. Уютно, аккуратно, приятно и по минимуму — как раз то, что я люблю. Плюс, теперь я смогу официально жить самостоятельно, а это ещё лучше, чем с сожителями. В одиночку мне спокойнее, да и, если уж на чистоту, намного привычнее. Как бы я не отпиралась, но самой себе не соврёшь — после стольких лет, практически буквально, бродяжничей жизни, я привыкла к одиночеству и меня намного больше привлекает тишина, чем суета остального мира. А целый пустынный квартал в моём распоряжении это просто рай в подобной ситуации! Я решила прибраться. Да, банально, но помогает подумать и направить мысли в правильное русло. На кухне я немного задержалась, осматривая полки — продукты свежие, очевидно, я и вправду лежала в больнице от силы день или два. Самый давний продукт, это хлеб пятидневной давности, но всё ещё пригодный для еды. Поставив себе галочку в пункте «Купить еды и разузнать о местных магазинах» я полезла под раковину и нашла метлу, совок, старый веник, тряпки и швабру. Поразмыслив, оставила всё это добро около гостиной и поднялась по лестнице наверх, добравшись до ванной. Там вытащила из-за стиральной машинки пару вёдер и моющие средства, а ещё резиновые перчатки. Они были растянутыми и я сразу поняла, что они принадлежали Микото. Улыбнувшись, набрала воды и, сцепив зубы, спустила вёдра по одному вниз. Детские мышцы отдались тупой пульсирующей болью: определенно, кое-кто не привык к физическим нагрузкам, хоть клялся и божился, что тренировался с Итачи. Это тоже нужно исправить. Швабра казалась просто огромной по сравнению с моими нынешними размерами. И как, скажите мне на милость, при росте в с горем пополам чуть выше метра нормально держать эту высоченную палку, при этом не вставая на тумбочку? Вот и я не знала. Поэтому просто плюнула и стала вымывать пол просто тряпкой, отбросив в сторону швабру. Пол, кстати, оказался грязным. А с виду эти доски казались мне более чистыми. Но слой пыли давал понять, что субботника он не видел давненько — тряпка регулярно опускалась в ведро и заново смачивалась. Намного легче было с окнами — я просто брала моющее средство, тряпку, залазила на подоконник с помощью стула и начинала натирать их до блеска. Затем я сдергивала шторы и кидала их в общую кучу того, что хотела выстирать, а сами окна открывала на проветривание. Должен же чистый воздух заходить в дом. Следующим шагом в плане была гостиная: я содрала с пола белые ленты (они оказались из обычного скотча), затем смыла все разводы и пятна; для уверенности и собственного спокойствия я также протерла все вертикальные поверхности, до которых смогла дотянутся. Довольная собой, я, спустя два или даже три часа, наконец присела на крыльце, устало вытянув ноги и потягивая молока, найденного в холодильнике. Блаженство. Жизнь, гипотетически, последующие пару лет такой и будет — дом=> Академия=> возможная работа=> отдых под хенге в каком-то баре => дом. И так по кругу. До событий канона пять лет и я могу отчаянно лентяйничать, разве что только время от времени тренироваться вне школьного времени. Благо, я приблизительно помню где находятся полигоны. Можно поразвлечься и совсем чуть-чуть изменить канонические события — например, подружится с кем-то вроде Нейджи, Наруто или Шикамару. Ну, истинную причину своего дружелюбия я в таком случае рассказать не смогу, но просто дружить никто же мне не запретит. Допив молоко, я поставила рядом с собой стакан, продолжая размышлять. Что ж, приблизительно я знаю, что делать. Для начала просто влиться в среду: пошляться по городу, почитать газеты, если таковые имеются, понаблюдать за местными, возможно, завести разговор с кем-то и поинтересоваться о пустяковых вещах. Дальше, разумеется, школа. Две недели отдыха — и да здравствует дом знаний! Кстати о школе... Пару секунд задумчиво покрутила в руке пустой стакан, а затем бодро подскочила на ступеньке и пошла внутрь. Зашла на кухню, быстро налила нового молока и смастерила пару бутербродов. Не желая упустить мысль, появившуюся в голове, вихрем взлетела на второй этаж и с размаху забежала в комнату Саске. Ну, точнее, теперь уже в свою комнату. Оставив еду на столе подошла к шкафу. Тут определённо должны быть учебники. Я в этом уверена. Не могут же дети в Академии не иметь учебников, это бред. Ага! Есть! Целых две стопки! Блеск. Усмехнулась. Вытащив поочередно одну, а потом и вторую стопку, перетащила их к столу и, достав из ящика заранее приготовленные блокнот и ручку, выложила всё это на поверхность стола. Включила настольную лампу. Что ж, пора приступить к изучению школьного материала. Это будет отличным отдыхом от уборки.

***

Книжки оказались чрезвычайно занятными. Больше всего мне понравились «История Мира Шиноби» и «Физические особенности метательного оружия». А ещё «Занимательная Биология для первогодок». Стоит отметить — хоть в этом мире прогресс застрял где-то на уровне средневековья, но образование у детей добротное. Не научиться в школе хоть элементарному могут лишь бездари и отъявленные лодыри (и почему же мне при упоминании этого слова сразу видится лицо Наруто?). Курсы математики и физики довольно легкие и максимально облегчённые для детского восприятия, но при этом объясняемый материал весьма недурный, да и примеры приведены грамотные. Мне ещё понравилось то, что книги по истории разделены: одна рассказывает историю Конохи, а вторая — историю мира шиноби. Это похоже на нашу программу, в которой историю России и историю мира изучают отдельно. Сделав пометки в блокноте и, не удержавшись, в книге, я выписала самые интересные моменты, перечитав их несколько раз. Затем вырвала листки и прикрепила их кнопками к импровизированной доске над столом, где я намеревалась делать заметки о своих наблюдениях об этом мире. После истории мне попалась биология. Занятная книжка, в которой я частенько чёркала и писала на полях уточнения к некоторым особо интересным обозначениям и картинкам. На параграфе под названием «Спаривание людских особей» я дико ржала около пяти минут, не в силах поверить в то, что семилетним детям преподносят такой материал. Последующие полчаса улыбка не сходила с моих губ. Дальше я изучала химию. Ничего особенного, не учитывая моих пометок на полях напротив неправильных формулировок. Ну, порой я просто от балды дописывала свои личные наблюдения. Например, сбоку от расшифровки слова «этаноловый спирт» я добавила: «при дозе 25-30 мл для ребёнка наступает смерть». Ну, и так дальше. Параграф с ядами вообще был исписан вдоль и в поперёк. В общем, я весело проводила время. За химией последовали искусства. Не удержавшись, в самом начале книги, на политурке, написала: «Искусство — это взрыв!» и решила ни за что не убирать этой надписи. Вот потомки удивятся. В самой книге особо любопытного ничего не было; я лишь несколько раз уточняла в словаре значение некоторых слов, а так, в целом, ничего. Мы изучали ту же чушь. Литература оказалась зашкваром. Серьёзно. Я искренне пыталась понять, что за идиотизм там написан, но мозг банально не воспринимал этого бреда. Ну не могу я насильно впихивать в голову эти японские хокку и всё тут! Это же бред! Бессмыслица! Эти стихи не имеют никакого отношения к нормальной литературе! Лучше бы напечатали здесь того же Акутагаву, если он существует в этой вселенной. Ну, на крайняк Джирайю — у того и то более осмысленная порнуха. Как не удивительно, но отдыхом для мозгов стала книга по философии и религии. Да, первый класс, а дети уже учатся выбирать веру и познавать смысл жизни. В конце даже был список вероучений и некоторые молитвы, которые легко запомнить и потом использовать. Книга оказалась легкой для понимания. Слишком. Это... неправильно. Пораскинув мозгами, нашла параграф о христианстве (ага, реально такое есть) и начала искать что-то знакомое. Откопала только головную боль. Сначала я честно пыталась понимать написанное, но после того, как прочитала фразу «... и тогда Хейлель был свергнут с Небес, а Всевышний...»*, я с громким стуком захлопнула книгу. Это не было тем, на что я рассчитывала. Совершенно не то. Поэтому я решила больше не потакать собственному любопытству, а искать дальше полезный материал. Последняя книга, правознавство, оказалась наиболее нужной в моей ситуации. Я выписала практически все системы управления, составила пару таблиц с логической расстановкой законов страны, также хотела переписать имена Дайме страны Огня, но потом передумала. Нет смысла пока этим интересоваться. Раз мир Наруто так похож на феодальную Японию средневековья — не имеет значения кто номинально стоит у власти. Таким образом я завершила то, что хотела сделать, затем заново перетасовала книги и сложила их на ту же полку, с которой я их взяла. Помедлила пару секунд и, положив в карман блокнот, а ручку вставив за ухо, вышла из комнаты, направившись в соседнюю. Комната Итачи выглядела так, как я себе и представляла. Стерильная чистота, вещи строго на своих местах — чего ещё ожидать от педанта с уклоном в сторону перфекционизма. Осмотрев помещение и не найдя ничего такого, что могло оказаться скрытой ловушкой для слишком любопытных, вошла внутрь. И сразу же направилась к окну, закрыв его, так как промерзлый ветер сильно остудил комнату до такой степени, что я зябко поёжилась при входе. Подойдя к шкафу я, если честно, и сама не знала, что я хотела там отыскать. Книги? Свитки? Личные записи? Но я в любом случае пододвинула поближе стул, встала на него (ужасно опять иметь рост в метр сорок с небольшим) и начала копаться в вещах, коих осталось очень немного. Эта сволочь, — но умная, блин! — забрала всё оружие и все свои книги, которые, хотя бы гипотетически, могли бы остаться у него со школы. Чертыхнулась. Просто браво! Мог бы хоть что-то оставить своему любимому младшему братцу. А, нет, кое-что он в попыхах забыл. Удивительно, как это вообще можно забыть, но всё же. Свиток с клановыми техниками. Нет. Он не забыл. Специально оставил, прикрыв сверху пустыми бумагами. Наверное, догадывался, что я первым делом полезу к нему в комнату и буду что-то искать, а потому оставил это — мне нужнее. Умный засранец. Но я буду должна ему бутылку саке за такой щедрый подарок. Может даже и не одну бутылку... И тут я резко замираю на месте, широко раскрыв глаза и не в силах пошевелится. Я откладываю свиток в сторону, бережно кладя на пол, и вытаскиваю из груды старой одежды Итачи... коробку. Пересчитываю и невесело присвистываю. Шестнадцать стеклянных бутылок. Блеск. Кое-кто у нас пристрастился к алкоголю. В двенадцать. Не хило так. Лично я начала в пятнадцать, а он так рано... Боюсь, это скажется на здоровье. Вот паскуда, решил оканчательно себя угробить? Туберкулёз, теперь ещё и это. Чует моё сердце, парой нравоучительных тумаков он от меня не отделается. До какой же задницы его довела жизнь, если он хранит алкоголь в собственном шкафу, да ещё и ящиками. Вот это и есть то самое неожиданное открытие, после которого начинаешь реально сочувствовать человеку. Это просто олицетворение фразы «скелеты в шкафу». Прям буквально. Вздохнула, секундно размышляя над тем, что делать с саке. Затем откупорила ближайшую бутылку (в которой и так была выпита половина содержимого) и сделала несколько глотков. И мне было плевать на то, что с горла и даже на то, что детское тело может не выдержать хорошей концентрации. Было по барабану. Наверное, это случается. Просто случается. Когда до тебя наконец доходит безысходность твоего положения. Хочется просто забыться, чтобы градус в алкоголе перебил мороз, проходящий по коже каждый раз, когда мои мысли затрагивают тему семьи, дальнейшей жизни, того, что мне придётся пережить. Невесело усмехнувшись, я села на пол, прислоняясь спиной к шкафу, и запрокинула голову, вновь приложившись к бутылке. Градус небольшой — явно, в этом саке совсем немного спирта, процентов шесть-семь. Алкоголь опаляет горло, жарит изнутри, непривыкший к такому организм протестующе вскидывается, пытаясь заглушить ощущения, но всё на смарку. Третий глоток — и я наконец чувствую, как расслабляется тело. Есть всё-таки хоть что-то хорошее в том, что Саске никогда не пил: он быстро опьянеет, а это мне и нужно. Мысли начинают путаться, клубится, сталкиваться друг с другом и расплываться в разные стороны. Я, буквально, ощущаю, как горят щеки, как в мозгу что-то щелкает, будто выключаясь, и я начинаю проваливаться в спасительную темноту. Рука тяжелеет и опускается; тихое звякание стекла даёт понять о том, что бутылка выкатилась из руки и прокатилась к ящику, благо она теперь пуста. Последнее связное воспоминание: запечатленная картинка. Перед тем, как провалится в беспамятство, я посмотрела в окно, в котором тучи медленно разошлись и явили взору восходящее яркими багряными пятнами на небе солнце...