***
— Шисуи, ты серьёзно? Ты серьёзно полагаешь, что я, человек, который всю свою сознательную жизнь прожил в многоэтажке в центре города и ездил в деревню ровно два раза, знаю как подключать шланги к кранам? Вот ты сейчас прикалываешься? Я рассержено смотрела на Шисуи, который с непринужденной улыбкой на лице держал в охапке пять шлангов и предлагал мне помочь ему с поливанием газона. Знала бы о такой подлянке — осталась ночевать у Наоми-сан. У меня ж спина не разгибается! — Ну, могу научить. — будто и не обратив внимания на моё возмущение, он бухнул мне на плечо три шланга и, пока я не успела опомниться или, того хуже, упасть, повёл за руку в другой конец сада. — Ну какого хрена я должна это делать?!.. — Приказы начальства не обсуждаются. — С хера ли ты моё начальство? Шисуи хлопнул меня по спине и никак не прокомментировал. Затем ткнул пальцем в кран. — Видишь? Берёшь шланг за конец, — начал объяснять он, наглядно перехватив один из своих шлангов пальцами. — затем дёргаешь вот этот затвор. Приподнимаешь и удерживаешь. Потом аккуратно вставляешь внутрь и прокручиваешь. Медленно отпускаешь затвор. И откручиваешь вентиль. Это просто. На другом конце шланга начала с хлюпом вытекать вода. Я прокрутила у себя в голове алгоритм его действий и кивнула; мозг честно пытался адекватно усваивать информацию. — Так, а теперь давай ты. Ну же, он тебя не укусит. — нахмурившись от этой шутки, я несильно толкнула его в бок и подошла к другому крану. Учиха внимательно следил за моими движениями: целую минуту у меня не выходило нормально закрепить шланг на кране — тряслись от напряжения и усталости руки. В конце концов он сжалился и предпринял хоть какие-то попытки не хихикать над моими потугами. Адская мука закончилась в момент глухого лязгания затвора. — Ну наконец то. — пробормотала я, откручивая вентиль. — Ну что, проржался, сволочь? — Это было довольно уморительно. — приподнятым тоном ответил он и вдруг посмотрел куда-то вбок. Повернув голову, увидела Наруто с пакетами в руках. — Шису-кун! Я купил! — вопил он, размахивая руками с бумажными пакетами в них же. Шисуи удивленно приподнял брови. — Шису-кун? — переспросила я и громко захохотала. Испепеляющий взгляд был мне ответом. Ладно, хоть что-то хорошее всё же случилось. Шису-кун! Надо же! Век живи — век учись, никогда бы не подумала о такой наглости Узумаки. А вот то, что он что-то там покупал для Шисуи было для меня неожиданной новостью, стоившей внимания. И именно поэтому я, игнорируя возмущённо открывающего-закрывающего рот Шисуи, спросила: — Вижу, не я один удостоился клички, а, Шису-кун? — и пакостно захихикала. Спустя секунду мне в ухо ударил направленный поток ледяной воды. От неожиданности я завизжала на самой высокой ноте, которую только могло выдать горло, и дернулась в сторону, пытаясь ладонями закрыть лицо от воды. Поток стал сильнее и сбил с ног, отчего я с хлюпом упала в куст ежевики, больно исколов руки колючками. Шисуи прекратил пытку водой, выключив кран, и мстительно усмехнулся. — Сволочь! — в сердцах воскликнула я, откплёвывая воду в куст. Наруто громко рассмеялся, чуть не выронив пакеты, и это немного остудило мой пыл — я уж собралась дать хорошую взбучку этому самодовольному Учихе. Тихо ворча под нос, встала и с хлюпанием шлёпок направилась в дом, вытираться и хотя бы высушить голову. Когда я брала полотенце, заметила лежащий на тумбе листок. Это было направление на регулярный осмотр к тому самому врачу-психологу. И оно ещё целый месяц было действительно. Заинтересовавшись, я перевернула лист и прочитала даты консультаций — вторник, четверг и воскресенье. Сегодня как раз четверг. Почему бы не пойти, раз всё равно дома пока делать нечего? Вытеревшись насухо и согревшись, я бросила полотенце в сушилку и пошла в свою комнату, искать медкарту. Спустя минут пять поиски увенчались успехом — толстая записная книжка валялась у шкафа, но была найдена и бережно упакована в новую обложку. Быстро сообщила Шисуи и Наруто о том, что мне нужно пойти в больницу и кое-что там сделать, удаляясь от дома неспешным шагом и под недовольное бурчание последнего. Насвистывая себе под нос хиты Бон Джови и Металлики, добралась до больницы и незамеченная прошла мимо регистратуры, где медсёстры активно распивали чай. У лестницы сверилась с расписанием — мой психолог ещё был на рабочем месте и уходить пока не должен был. По крайней мере его смена до девяти вечера, а я явилась только в семь. Если он не халявщик, в кабинете я его обнаружу. Взбежав на нужный этаж и найдя нужное помещение, поудобнее перехватила рукой медкарту и три раза постучала в дверь. Психолог громко ответил «открыто!» и я, глубоко вздохнув, вошла внутрь, захлопнув за собой дверь и быстро прошествовав к креслу. Плюхнувшись в него, положила одну ногу на вторую и вскинула голову, полуприкрытыми глазами следя за своим лечащим врачом. Довольно привлекательный. Молодой. С протектором, завязанным на руке. Длинная тёмная чёлка лежит на носу, скрывая тонкий вертикальный шрам, пересекающий правую щёку. Йокай Акашино, вероятно лучший психолог Конохи, поправил съехавшие на кончик носа очки и улыбнулся. — Вижу, Саске-кун, ты всё-таки решил прийти. — Да. — коротко согласилась я, практически не моргая. Зрительный контакт у врачей всегда расценивается по другому. Акашино хмыкнул и с глухим стуком захлопнул папку, в которой что-то записывал до моего прихода. — Ты раньше не особо любил приходить. Передумал после инцидента с твоей семьей? — Йокай-сан, по моему это не имеет отношения к обычной цели моих визитов. — твёрдо заявила я, сощурив глаза чуть ли не до щёлок. — И со мной всё отлично, эту тему можно не поднимать. — Ну, раз ты не хочешь, не буду настаивать. — загадочно произнёс он, прибегнув к обычной психологической уловке. Насмешливо изогнув бровь, уставилась на него как на тугодума. Врач секунд пять пялился в ответ, в затем со вздохом постучал ручкой о поверхность стола. Разочарован. Разочарован в том, что я не попалась. Но в глазах появилась заинтересованность. — Так мы начнём или будем смотреть друг на друга будто мы любовники? — Тогда приступим. — психолог кашлянул, потёр руки и, удобнее сев в кресле, чуть наклонился вперёд, поближе ко мне. — Тебя всё ещё мучают кошмары, Саске-кун? — Временами. — Такие же, как и раньше, или уже другие? — Зависит от того, насколько плохо прошёл день. — Часто ты можешь назвать свой день «плохим»? — Ежедневно. — Критерии? — Я существую. Этого достаточно. Психолог сделал какую-то пометку в своём блокноте и вновь поправил сползающие очки. — Ты находишься в состоянии депрессии? — Постоянно. — продолжая отыгрывать роль, заявила я, скрестив руки на груди. С психологической точки зрения этот жест означал желание защититься. И, наверняка, именно это дописал в свой блокнот Акашино. Как же легко манипулировать психологами! — В твоём возрасте депрессии — это ненормально. — заметил Йокай, медленно прокручивая ручку между пальцев. — Но… после случившегося… — По моему, моё психическое состояние, это моя личная проблема, а резня клана и подавно. — Да, но я психолог. И ты платишь мне за то, чтобы я помог тебе разобраться в себе. — мягко ответил он. Фыркнув, не нашлась что ответить. Он тем временем продолжил. — Так значит ты совершенно не настроен это обсуждать? — Да. — Тогда зайдём с другой стороны. Когда ты вернёшься в школу? — Послезавтра. — со вздохом выдавила я. — Разве вы не знаете? — Кто-то забрал твою медкарту с выписанной справкой об освобождении от занятий. — усмехнувшись, ответил он и указал кончиком ручки на мою левую руку. Усмехнувшись в ответ, коротко кивнула. — Да, это был я. — И зачем же забрал карту? У тебя дома есть дубликат, разве нет? — Есть. Но я хотел подстраховаться. — отчеканила я. — Поскольку я уже нашёл его у себя дома, могу вернуть вам вашу. И я протянула ему медкарту, выжидающе держа её между пальцев. Врач деловито перехватил её и, пригладив загнувшийся край обложки, положил на самый верх стопки идентичных. — Так ты уже хочешь в школу или нет? — спросил он после короткой паузы и выжидающе вперился в меня взглядом. — В принципе там неплохо, только очень шумно. Но да, я бы был рад. Ложь. Откровенная ложь. Ты и сама это знаешь. Он точно прочитает это в твоих глазах. Но не скажет тебе. — А одноклассники? Ты раньше говорил, что есть кое-кто ужасно надоедливый. — Конечно же есть. Узумаки, Инудзука, Хьюга, я могу продолжать до бесконечности. Единственный адекватный человек — Шикамару. — Ясно, — кивнул Йокай, опять черканув что-то в блокноте. — И как ты относишься к этому? — К чему? К их приставаниям и придиркам? — я скептически изогнула брови, немного поменяв позу сидения — одну руку уложила поверх другой, а также поменяла местами ноги, перекинув левую наверх. Затем коротко хохотнула. — Дети же. Я тоже такой. Просто они не знают меры, за что и огребают от более сильных физически. Это закономерно. — И ты… за такое обращение? Раньше ты говорил иначе. — заметил он, перестав крутить карандаш. Такое прямое заявление на секунду выбило меня из колеи, но всего лишь на секунду. В следующую я снисходительно улыбнулась, объясняя: — По правде говоря, Цукиёми отчасти стёрло мне память. Я не помню некоторых моментов своей жизни, в голове постоянно каша. Сами понимаете, мысли моего брата перемешались с моими собственными и всё такое. — Ясно, хорошо. Я прекрасно понимаю. Так ты согласен обсудить тот день? Акашино заинтересованно блеснул глазами, задавая этот вопрос, и я почувствовала, что он в любом случае узнает то, что хочет, не учитывая при этом моего мнения. Обречённо вздохнув, я кивнула, осознавая наконец, что это будет очень долгий рассказ.***
Вернулась в клановый особняк я поздновато — было уже около девяти, может немногим раньше, причём выжатой словно лимон и уставшей как лошадь. Шису-кун полусидел на диване в гостиной и читал книгу, Наруто же было не видно и не слышно, что не особо меня удивило. Не увидеть даже в сумерках яркие, нарисованные оранжевой краской усы у Первого Хокаге и весьма неприличные выражения на роже Второго я не могла. Поэтому не сильно переживала. Наруто заслуживает лёгкой воспитательной беседы от Хирузена, как я считаю, да и я лично никогда не смогу так его приструнить, как это делает нынешний глава деревни. Шисуи поднял на меня взгляд. Прищурился. — Ну как прошло? — поинтересовался он наконец, снова уткнувшись в книгу. Вздохнув, я плюхнулась в кресло рядом с ним и меланхолично произнесла: — Вроде нормально. Хоть очередей не было, и то радует. Да и врач этот на месте оказался. Я уж боялась, что свалят все, а потом ищи свищи. — Ты ведь к тому врачу ходила, да? — Ага. Йокай Акашино. — хмыкнула, откинув голову назад. — Не думала, что он настолько хороший специалист. Приятно удивил. Медкарту я, кстати, вернула. — Ясно. На какой минуте он тебя раскусил? — со смешком спросил Шисуи, а после хохотнул. Возмущённо запыхтев, начала доказывать обратное: — Да почему сразу раскусил-то? Я придерживалась отстраненной позиции и особо ничего ему не говорила, так что он не мог что-то заподозрить. Ну, а если даже и заподозрил, — добавила я после секундной паузы. — то не расскажет и под пытками. — Договор неразглашения личной информации клиентов? — поинтересовался Шисуи. Удивившись таким познаниям, кивнула. — Ну да, психологи не имеют права кому-либо рассказывать персональные данные клиентов. — Повезло, значит. — Да Господи, повезло так повезло, хватит обмусоливать и без того ясные как день вещи. Я в душ. И, развернувшись на сто восемьдесят градусов, я взбежала по лестнице, чуть не врезавшись в угол на повороте. Усталость волнами расходилась по телу, колени чуть ныли, давая знать о том, что физической нагрузки за день было многовато для организма. Те ящики теперь вернулись бумерангом в виде тягучего зуда в руках и ногах, что было немного неприятно. Одежда была выкинута в дальний угол и забыта до следующей стирки, а я встала напротив зеркала с задумчивым видом. Давно хотела полностью рассмотреть своё новое тело. В принципе, я чего-то подобного и ожидала. Только не думала, что мои предположения окажутся правдивыми. Из отражения на меня смотрел худощавый (слишком для своего возраста) паренёк с бледной кожей и единственным тёмным пятном кроме волос — синяками под глазами. Не сказать, что с такой медкартой, как у Саске, организм цветёт и пахнет, но всё же… Кости же не должны выпирать? Не так ли? И рёбра. Я могу их все пересчитать, даже не парясь по этому поводу. Что уж говорить о пальцах — тонкие, обтянутые кожей чуть ли не как у скелета, а когда ими шевелишь и вовсе можно наглядно увидеть движение сухожилий. Саске, по моему, либо не кормили, либо он протестовал против еды и сам ничего не ел. Другого объяснения не вижу. Господи, да даже позвонки все как на подбор, только развернись спиной и считай! Проведя руками по волосам, я вздохнула, понимая, что их нужно отращивать до нормальной длины. Всё-таки, не нравится мне причёска а-ля «задница утки» и ничего не могу с этим поделать. Хоть до талии бы отрастить, или как у Итачи. Но только не это убожество, ей Богу, я скорее застрелюсь. Осмотр пошёл вниз и… Застопорился. Я… Кхе-кхем, я, разумеется, уже видела мужские достоинства, но никогда даже в мыслях не было, что придётся самой иметь подобный… орган. Черт. Это же в подростковом возрасте такоооое начнётся! Все эти эрекции, гормональные скачки, желание оттрахать все движущиеся предметы планеты… С ума сойти можно. Да ещё и война эта как раз не вовремя. Совсем не вовремя. Тряхнув головой, я залезла в ванну и включила воду. Горячую. Вздрогнув от неожиданно сильного напора, моментально расслабилась, подставляя себя струям воды. Господи, я ждала этого блаженства целый день. Незабываемое чувство. Словно смываешь с себя не только грязь и пот, но ещё и усталость вместе с ними. По плечам и рукам бегали мурашки из-за жары и резкой смены температуры, но сама я просто балдела и наслаждалась. Выходить из душа, конечно же, не хотелось, но спустя полчаса я наконец вылезла и быстро вытерлась, пока не замёрзла. Так уж вышло, что я как раз стала напротив зеркала, причём боком. И вытирая волосы, я невольно смотрела на себя, отмечая хрупкость детского телосложения. Как раз в тот момент, когда я проводила ладонями по своему торсу, пытаясь (ради прикола) нащупать что-то из внутренних органов, дверь ванной открылась и зашёл Шисуи, полуодетый и с полотенцем на плече. Увидев меня полностью голой, он сначала удивленно приподнял брови, а затем усмехнулся. — Увлекательно, не так ли? — лукаво спросил он, закрывая дверь. — Ага, весьма, — хмыкнула я. Полуобернувшись к нему, с виду незаинтересованно спросила: — Не знаешь, кстати, с чего это Саске так на скелет смахивает? — Догадываюсь, но точно не уверен. Он как-то странно на меня уставился, затем посмотрел на ванну и снова на меня. Поняв его сомнения, отмахнулась: — Господи, да чего я там у тебя не видела, мойся сколько хочешь. Чего стеснятся-то? — Я думал, девушки обычно более стеснительны. — неуверенно протянул он, но всё же стянул одежду и включил душ. Шум воды и редкие всплески дали мне повод не смотреть в его сторону — не хотелось, всё же, выдавать смущения. Но ответила я непринуждённо, будто не испытываю никакой неловкости: — Я из приюта. Мне абсолютно по-барабану на приличия и прочую чепуху. Честно. — Из приюта? — его удивленный голос немного приглушило шипение воды. — А из-за чего туда попала? — Мне было шесть, а моим брату и сестре по году, когда эти наркоманы решили подзаработать за наш счёт денег. — пренебрежительно сказала я. — Они сдали нас в приют, подписали соответствующие бумаги, им дали деньги. О нашем существовании они забыли, наверное, уже по пути домой. Собственно, мне банально не повезло родится именно в той семье, только и всего. А ты почему спрашиваешь? — В твоих воспоминаниях есть два человека, которых ты называла отцом и матерью, хотя они совсем не походили на наркоманов. Да и ты к ним, вроде, нормально относилась. — Приёмные родители. — объяснила я, ностальгически улыбнувшись. Они сейчас где-то там, с братом, наверняка на моей могиле, а я здесь, живая, и от этого становится тошно. — Между прочим, действительно хорошая семья, они мне нравились. Можно даже сказать, я их уважала. Не стали пытаться меня изменить или выпрашивать о прошлом, а просто приняли какой я есть. И не жаловались на мой несносный характер. — добавила я, опустив голову. — Понимаю, — сказал Шисуи. Воцарилось молчание, но оно не было неловким: каждый из нас думал о своём и эта тишина помогала, обволакивала спокойствием. Обыденностью. Я наконец осознала — теперь это станет моей жизнью. Именно это. И я не должна горевать за своим прошлым. Как я отпустила его тогда, нужно повторить это и сейчас. Только так я смогу по настоящему начать свою жизнь с чистого листа. Мои глаза невольно снова посмотрели на моё отражение. Любопытство внезапно проснулось в моей голове и я, ухмыльнувшись, сложила печать. Маленький «Бум!» и перед зеркалом стоит голая девушка, тихо хихикая. За моей спиной поскользнулся и упал Шисуи. — Господи, зачем ты это сейчас сделала? — придушено просипел он, потирая спину. Выглядел он помято и смущенно, но взгляда от моей задницы всё равно оторвать не мог: я видела в отражении. Пошло ухмыльнувшись, я развернулась к нему лицом и облокотилась на раковину. Щёки Учихи вспыхнули словно запрещающий знак светофора. — Просто так. — еле сдерживая смех, отозвалась я и подмигнула. — Не нравится, что ли? — Да нет… То есть, я имею в виду, что очень даже хорошая фигура и… — Ты голую бабу никогда не видел или как? Чего так стесняешься-то? Мои брови удивленно приподнялись, я ожидала ответа на вопрос. Конечно, я и сама знала, что не красавица: тело как тело, среднестатистическое. Не особо пропорциональные по отношению к голове, довольно широкие плечи; россыпь родинок по телу; явно не плоский живот (да, не сильно видно, но всё же). Благодаря последнему пункту, то есть пары киллограммов лишнего веса, моя грудь хотя бы добралась до отметки второго размера, это было единственным плюсом. Особо меня саму всегда бесили мои ляшки: сколько не приседай, сколько не занимайся специальной зарядкой, они всегда были слишком толстыми. Наверняка это было последствием широких бёдер, но это в любом случае частенько выводило меня из себя. Особенно когда из-за этого я не могла купить какие-то джинсы. Или обычные штаны. Не принципиально. Лицо являлось тем немногим, что практически никогда меня не подводило. Вытянутое лицо с довольно пухлыми щеками, длинный прямой нос, тонкие, покрытые неровной потресканной коркой губы, густые брови… Волосы, хотя я и мыла их с постоянством в три раза в неделю, всё равно имели жирный блеск у корней, а ещё немного вились, из-за чего создавалась иллюзия укладки. Единственным интересным пятном на моём лице были глаза. А интересными они были из-за необычной особенности: меняли цвет в зависимости от будущей погоды. Диапазон по настоящему впечатлял — от насыщенно-синего при снегопаде, бирюзового во время сильного пониженного давления и лазурно-салатового в пасмурную погоду, до буро-зеленого при долгой засухе и песочного в дождь. Сначала родители не верили в мою локальную метеостанцию, но через несколько недель сомнения отпали — странная способность работала безотказно всегда. Но создавала трудности для меня же: я никогда точно не могла знать, какой сейчас их цвет, и порой ошибалась при соответствующих вопросах. Ну, по крайней мере сейчас мои глаза имели яркий изумрудный цвет. Значит, минимум пару дней продержится пасмурная погода. Я настолько задумалась о своей внешности, что упустила момент, когда Шисуи снова встал на ноги и вышел из душа, встав в паре шагов от меня. В одном набедренном полотенце, разумеется. Склонив голову к плечу, не скрывая своей заинтересованности, рассмотрела его атлетически сложённую фигуру. Дольше всего взгляд задержался на левом плече со знаком АНБУ. Шисуи заметил это и хмыкнул. — Это настолько сексуально? — Вполне. — вернув шпильку, ответила я. — Без обид, но ты ведёшь себя слишком развратно для своего возраста. — неуверенно протянул Шисуи, как-то странно-недоверчиво сощурив глаза. Запрокинув голову, коротко рассмеялась. — Да я же говорила тебе: моральные ценности и целесообразное поведение — это не про меня. Да и с чего мне скрывать свои желания, если ты мне действительно симпатичен в плане внешности? — Хотя бы из чувства толерантности. Ты могла травмировать мне психику. Шисуи кинул в меня полотенце и с бормотанием удалился из комнаты. Хохотнув последний раз, всё-таки завернулась в махровое мини-одеялко, и кокетливо построила глазки своему отражению. Через пять минут мне надоело и я, замотав мокрые волосы в стильную чалму, тоже вышла из ванной. И перед этим развеяв хенге своего тела, разумеется. С печальным вздохом, но развеяла. — Наруто ведь так и не вернулся, да? — громко спросила я у Шисуи, который по всей видимости пошёл на веранду. А я же зашла на кухню. Ответ не заставил себя ждать: — Нет, не вернулся. И хватит строить из себя мамашу — Третий не станет убивать ребёнка из-за обрисованных лиц Хокаге. — Это уже который раз, когда он их обмалёвывает! Почему не пофиг только Хирузену! — пробормотала я себе под нос, заваривая чай. Насыпав заварку, осторожно, чтобы не обжечься, подхватила две кружки и пошла на веранду к Шисуи. Не то чтобы я была удивлена, увидев как он лениво зевал, сидя на перилах и болтая ногами в воздухе. — Уверена в том, что Хокаге ничего у него не выпытает? — спросил он, благодарно кивнув. Мимоходом заметила, как он греет о тёплые бока кружки свои пальцы. Улыбнулась. — Не думаю. У нас с ним уже был разговор на эту тему когда мы с Наруто перетаскивали вещи. Плюс, я попросила Наруто как можно меньше отвечать на провокационные вопросы — он не такой уж дурак и должен был понять важность и серьезность положения, в котором мы все находимся. — Я это уже заметил. — Я лично за него ручаюсь. Хорошим парнем вырастет. — Да помню я твои воспоминания, можешь не напоминать каждый раз, — отмахнулся от, отпив из кружки, а перед этим притулившись к ней щекой. Я снова улыбнулась. — Не напоминаю я. — и тоже сделала глоток. — Говорю же, мне не безразлична как судьба клана, так и его в частности — хочу чтобы ты понял именно это. Просто я не уверена насколько хреновым и бесчувственным он может вырасти с нашим воспитанием, — задумчиво протянула я, облокотившись боком на перила. Шисуи растянул губы в усмешке. — Постараемся, значит. Раз для тебя это так важно, то лично я постараюсь. Всё-таки в нём действительно ощущается эта детская непосредственность и доброта. Не хочу это разрушить. — Я тоже. — согласилась я. Учиха помолчал минуту, а затем добавил: — Так значит хочешь чтобы он нормальным парнем вырос? — Ну да. Без всех учиховских замашек. А ты к чему это сейчас спросил? — Ты же сама предлагала тренировки устраивать. — напомнил он, на что я лишь промычала что-то невнятное в ответ. Точно! Мы же договаривались! Я и забыть успела. — И ты согласен? — на всякий случай переспросила я. Всё-таки он очень неоднозначная личность и его крайне трудно прочитать по эмоциям — хер поймёшь о чём думает. Может, он вообще сейчас скажет, что пошутил. Но он, видимо, не шутил. И поняла я это по тому, как в следующую секунду растянулись в доброжелательной улыбке его губы. — Да, конечно же согласен, — осведомил он, выпив сразу половину кружки. Моей радости не было предела — о таком учителе можно было лишь мечтать, да и то лишь в самых смелых мечтаниях. А тут он всё-таки согласился! Поразительно! Блин, Итачи обзавидуется узнав, что не только ему такой охрененный учитель достался, но ещё и мне с Наруто. Черт, при первой же возможности ему об этом расскажу — поревновать иногда полезно. Радостно улыбнувшись в ответ, я в порыве чувств обняла Шисуи за талию, прижимаясь щекой к его боку. Бывший шиноби АНБУ на это удивленно и непонимающе охнул, чуть не выронив из руки чашку, и спустя несколько минут осторожно и словно боязно приобнял меня за плечи в ответ. Лишь потом, спустя какое-то время, показавшееся ему явно целой вечностью неловкости, я отошла в сторону и, лучезарно улыбнувшись напоследок, в радостном подъёме пошла в дом. Чёрт, этот день действительно не так уж и плох, как мне показалось изначально.