***
Треск. По кристаллу поползли трещины, из-за которых он раскололся на несколько частей, и женщина со зловещей ухмылкой медленно выбралась. Поправив шляпу на голове и сложив руки на груди, она тихо произнесла: — Отлично! Но шуметь не стоит, — женщина вновь поправила шляпу на голове, после чего хитро улыбнулась, — Сила этой белобрысой оказалась не такой уж и безопасной, ведь она освободила меня! — Эклипса хотела бы хохотнуть, но так же не хотелось, чтобы кто-то услышал, что самая опасная «ведьма» вырвалась на свободу. Пришло время вычеркнутой из истории Баттерфляй.***
— Мун, — начал парень. Он явно волновался из-за чего-то, — А ты пойдёшь на выпускной? — Тофф, до этого еще около двух месяцев. Я об этом даже не думала. Да и тем более — ещё есть время, — ответила Мун, глядя на ящера, как на какого-то придурка. Хотя, почему «как»? — Ну, знаешь ли, эти два месяца пройдут как один день, так что думай, — после этих слов Септарсис подмигнул девушке. Та немного покраснела, сразу поняв, что Тоффи хотел пригласить её пойти вместе. — Честно говоря, я не хотела идти на это сборище одноклеточных, — высказалась Баттерфляй не в самом положительном ключе, — Я лучше дома посижу, послушаю музыку или буду сочинять её. Или посмотрю какие-нибудь сериалы, ну, в общем, побуду в спокойной обстановке, — Тоффи считал это тоже вполне неплохим решением. — Но ты всё равно подумай, — ответил он с лукавой улыбкой на лице. Прозвенел звонок на урок, а точнее на историю Мьюни, которую Мун любила, пожалуй, больше всех остальных предметов. И по шутке судьбы учитель, видимо, был не в самом хорошем расположении духа и дал парные проекты каждому. И Мун в пару досталась Оливия. И им придётся вместе делать страничек на триста "небольшой" доклад про какого-то революционера. — Чёрт, не надо было её вчера после школы проклинать. Теперь мне эта девица досталась в пару по проекту! Да я её убью при первой же возможности! — бесилась Мун, размахивая руками и будто измеряя тропинку в парке шагами. — Мун, ты же принцесса, ты должна распространять свет и вдохновлять людей любовью! — прозвучало это с уст ящера как-то по-издевательски, и он буквально пропел это, пародируя баллады про каждую из принцесс, как они «пахнут лавандой» и «целуют котят и щенков». — Для меня это не препятствие, чтобы кого-то убить, — призналась Мун в своем порой скверном и вредном характере. То, что она была взвинчена, было заметно по тому, как от девушки исходили маленькие искорки, а её волосы электризовались, словно какая-то часть волшебства освобождалась наружу. Магия электричества творила порой с девушкой странные шутки, и Тоффи это забавляло, но не в те моменты, когда эта магия касалась его из-за того, что порой специфичные шутки ящера раздражали девушку, и та была не прочь ударить его током. Или же когда на физике при составлении электрических цепей ничего не работало, потому что либо плохо понимающая в физике Баттерфляй неправильно соединила составляющие цепи, либо она забирала весь ток в себя (что уже не удивляло ящера) и отказывалась делать так, чтобы даже правильно составленная конструкция работала.***
— Так, я занимаюсь текстом, а ты приклеиваешь картинки, — сказала Мун, тяжело вздохнув и сконцентрировавшись на задании. — Спасибо, что взяла сложную задачу на себя, — хихикнула Оливия. — Я просто посчитала, что ты с текстом всё испортишь. Но я за картинки тоже боюсь — мало ли ты их криво приклеишь, — поиздевалась принцесса. Оливия что-то недовольно буркнула. Мун тяжело вздохнула и поняла, что сейчас стоит прийти к компромиссу, — Знаешь что, давай всю нашу вражду сейчас мы отбросим в мусорку и просто объединим наши силы! Мы с тобой обе не хотим опозориться, получив не самую лучшую оценку, ведь так? — она умела дергать за ниточки. — Один раз в жизни ты можешь выдвинуть полезную мысль, похвально, — съязвила Мэтьюз, тем самым вызвав у принцессы желание взять палочку и как следует отдубасить рыжеволосую всеми боевыми заклинаниями, которые Мун только знала, — Ладно, я согласна, несмотря на всю нашу «противную» гордость. Мун облегчённо вздохнула. Какое-то время девушки тихо занимались проектом, хоть и успевали время от времени кинуть друг в друга несколько колких фразочек, а позже их пассивная вражда перешла в разговоры о типичных подростковых проблемах. Действительно, о чём же ещё можно болтать, занимаясь скучными вещами? — На самом деле я клеюсь к твоему крокодилу только потому, что мне нравится тебя иногда бесить. И тем более он всё равно от тебя никуда не денется. У него к тебе определённо какая-то горячая любовь, — созналась Оливия посреди весьма мирного разговора о парнях и банальной любви, приклеивая портрет какого-то известного мьюнианца, информация о котором в голове надолго не задерживалась. — Я в курсе, могла не озвучивать, — Мун чувствовала, как от одного присутствия Оливии ей становилось не по себе. И далеко не в хорошем смысле. — И я больше в Ривера влюблена, но он без ума от тебя, опять же. Чёрт тебя подери, Баттерфляй, тебя хоть кто-то обожает! — Оливия позволила себе отдаться эмоциям. — Как будто тебя все ненавидят, ой, милая, не лги, — говорила Мун с сарказмом. Дальше они говорили о фальшивости эмоций окружающего их общества. Мун созналась, что понимает, что Ривер от неё «без ума» только потому, что его вынуждают обстоятельства и придурковатая семейка, в то время как сама Мун ненавидит этого викинга-принца, что то и дело пытается лезть к ней не самыми лучшими способами. Это раздражало. Он был словно одурманен тем, что Баттерфляй и Йохансен с детства помолвлены. Но однажды судьба ему подсунет явно не конфетку, а бомбу. Казалось, что с этого момента они перестанут настолько друг друга ненавидеть. Но спокойно и, в какой-то мере, безупречно представив проект через неделю, они вновь пришли к пассивной вражде, что уже стало своего рода классикой. — Ого, вы ещё обе живы и невредимы, — пошутил после урока Тоффи. Мун никогда не одобряла его специфичный и местами несмешной юмор, так что она ничего не ответила и лишь предоставила свой недовольный взгляд, — Только током не бей, Мунни, я же любя, — после этих слов Мун хихикнула. Тоффи вспомнил, что хотел спросить Мун кое о чём, после чего продолжил, — Ты думала насчёт выпускного? — Ну, как сказать… Я подумала, что если я там буду всё равно с тобой, то можно будет пойти… С тобой мне будет комфортно, — рассказала Мун, — Но для начала мне хотелось бы до своего Дня Рождения дожить. День Рождения принцессы был меньше, чем через три недели, и Тоффи уже знал, что хотел ей подарить. Он считал, что этот подарок она запомнит надолго.***
— Закрой глаза, — сказал тихо Тоффи. Казалось, что Мун его не услышит среди гула разговоров остальных посетителей праздника, но принцесса была чётко сконцентрирована на голосе парня. Она будто переставала слышать гул, что окружал её, словно четыре стены. Тоффи что-то делал с ушами Мун, то и дело что-то поправляя, что-то надевая, иногда чертыхаясь. Это вводило Баттерфляй в конфуз, и ей уже было невтерпёж узнать, что же Септарсис так усердно делал. — Тоффи, что ты делаешь? — спросила Мун, уже начиная хмуриться. Тоффи ничего не ответил, и лишь через несколько мгновений он разрешил девушке посмотреть на его «творение». Девушка посмотрелась в зеркало, что лежало в небольшой сумочке, которую девушка брала с собой на каждый бал. Типичные девичьи штучки. Парень приподнял волосы девушки, и та смогла разглядеть на своих ушах висячие золотые серьги, в которых были розовые камни в виде ромбов, прямо как на щеках принцессы. Мун искренне и широко улыбнулась, после чего чуть ли не бросилась на ящера с объятиями, благодаря его за столь приятный подарок, — Ох, Тофф, они чудесны! Спасибо большое! Тоффи тоже улыбнулся и нежно обнял Баттерфляй, прижимая к себе, вдыхая приятный аромат, что исходил от девушки. Это аромат нельзя было спутать с чьим-либо другим: корица, шоколад, иногда проскальзывали полевые цветы — у кого еще мог быть такой запах, кроме как у самой принцессы Мьюни? Эти почти три года, что ящер и Баттерфляй были знакомы, и их связывало нечто большее, чем просто дружба, казались чересчур долгими, но столь приятными. У них всегда будет, что вспомнить. Это уже не было похоже на банальную влюблённость, что часто витает в воздухе среди общества из подростков. Эти чувства были намного крепче. И им не единожды придётся доказать свою любовь друг к другу. И не только перед друг другом, хотя ссоры тоже имели место быть. Но и перед тьмой, что казалась далеко не рыжей бестией, а чёрной.