On board, on Earth

      В какой-то момент хочется всё бросить и сбежать куда подальше. И он бы убежал, да некуда, не говоря уже о том, что побег куда сложнее, чем обычно воображается: всегда есть куча неучтённых мелочей, ведущих к провалу, не говоря уже о последствиях.       …Просто в какой-то момент Адриэн понимает, что репутация — это то, что способно запросто подменить человека, а потом раз за разом в этом убеждается. От понимания и смешно, и тошно одновременно, а ещё иногда хочется перевернуть всё с ног на голову просто назло, да только это даже сложнее, чем побег.       Учителя, инструктора, какие-то ещё не очень хорошо знакомые люди — они смотря на Адриэна и видят в нём отца, деда, плюс десяток-другой предшествовавших им мертвецов, которые чего-то достигли и чем-то прославились; это что-то чаще всего обреталось на войне и обязательно ради процветания Иерархии.       Виктус — это не просто фамилия. Виктус — это репутация, которая давно затмила и заменила людей, которым принадлежит.       Адриэн Виктус — заложник репутации, которая диктует ему, как говорить и поступать, что считать правильным и ошибочным, чему учиться и к чему стремиться. В его семье всегда прямая спина — это словно бы врождённая болезнь, послушание — нерушимый постулат, а служба в армии — исключительно обязанность. В его семье всё решено давным-давно и за всех — теми самыми мертвецами, имена которых иногда воскресают в детях последующих поколений; Адриэн старается не думать, что он, вроде как, тоже носит имя одного из них, в конце концов, это не худшая из его бед.       Худшая из его бед — это понимание во взгляде отца, понимание неприятно-молчаливое и до смешного-тошного беспомощное. Отец и рад бы сказать: «Будь тем, кем пожелаешь», но за его до болезненного хруста ровной спиной всё те же призраки репутации Виктус, в личном деле — заслуги «ради процветания Иерархии», а в движениях — отточенная армейская выправка и подготовка… А ещё у отца Адриэна есть право поступать так, как считает нужным, по крайней мере, если результат оправдает действия или риск, и ввиду этого много кем-то сказанное «Спасибо». И в этом Адриэн очень хочет быть на него похожим.       Не сказать чтобы у него совсем не было выбора или что он не мог всё-таки сбежать и попытаться стать кем-нибудь другим — шансы у него были, и отец пару раз настолько показательно отворачивался и притворялся слепым, что соблазн почти побеждал… Почти, потому что в такие моменты верх брала не вовремя просыпающаяся совесть.       Если Виктус — это репутация, то какой же она станет у его отца, когда Адриэн предаст его ради собственных легкомысленных желаний.       В конце концов, Адриэн открывает для себя, что кем-то другим протоптанная тропа не только легче — пусть даже к этому самому «легче» он никогда и не стремился — но по ней ещё и точно не придётся идти в одиночестве; он далеко не единственный, от кого ждут слишком многого лишь из-за репутации семьи. Они вместе учатся и тренируются, друг друга недолюбливают и одновременно уважают, по себе судят и с собой сравнивают… И вместе попадают на первую свою войну, будучи ещё практически никем и до сих пор держа в уме планы на возможное «А почему бы и нет»… Однако после войны — которую и войной-то не назовёшь, не зря в официальных записях стоит «инцидент» — всё это окончательно отпадает за ненадобностью.       Когда через полгода после «Инцидента у ретранслятора 314» Адриэн впервые сталкивается с людьми Альянса уже не как враг, а как вынужденный союзник, кто-то из них между делом говорит, что фамилия у Ариэна на удивление неоднозначная — вроде как двойственная… По крайней мере, если проводить какие-то там параллели на одном из языков родной планеты человечества; у них на Земле двойственность встречается даже слишком редко, потому что большинство фамилий вышло из говорящих прозвищ или просто привязок к местам жительства и профессиям.       Адриэн не уверен, но вроде бы никогда не слышал, чтобы на его родине фамилии скрывали за собой что-то особенное. Если у его собственной и было когда-то значение, то оно давно забылось, оставив лишь суть, которую в неё вложили самые известные её носители… Собственно, так же случилось и на Земле, оставив просто память об истоках и традициях.       Кажется, те люди приводили в пример какую-то фразу со словом «горе»*… Неплохое слово, чтобы описать тех, у кого не было даже призрачного шанса что-то изменить, как у просто отказавшего им воспользоваться Адриэна. Однако во втором значении точно было что-то про «жизнь». А жизнь свою каждый строит по-своему — и иногда репутация тому не помеха, а способ достижения желаемого. Не обязательно даже переворачивать всё с ног на голову, но вот иметь право поступать так, как считаешь нужным, если результат оправдывает действия или риск…       Хотя вряд ли с таким подходом он дослужится хотя бы до генерала. Примечание: * «Vae victis» — «Горе побеждённым».