Darkness

      Мы должны были быть друзьями. Преданными, защищающими спины друг друга во время битв. Должны были вместе идти навстречу к своим мечтам, причём на благо не только себе, но и нашей деревне, клана и семьям. Но мы медленно тонули во мраке, изо дня в день прожигая собственные жизни, разрушая всё внутри себя, калеча, уничтожая, купаясь в океане ненависти и лжи. Мы с самого начала опустили руки, направляя силы туда, куда нам и не нужно было. Семья, друзья, любовь и счастье — эти понятия стали для нас вещами непонятными и совершенно абсурдными. Зато мы прекрасно знали, как правильно пустить кровь из глотки врага, чтобы тот мучился как можно дольше.       Мы слишком похожи - это до отвратительного смешно. У нас нет абсолютно ничего, мы постоянно теряли всё, что было приобретали... Пожалуй, кроме друг друга. В то время, как одни только и могли, что ныть о своей жизни, ты и я убивали себя во имя силы и нашей мести, а потом старательно делали вид, что всё нормально, всё так и должно быть. Мы оба стали угрозой для общества с самого нашего рождения. Унижения, фальшивые улыбки, приторно-слащавые речи о том, что всё будет хорошо, что мы нужны этому миру - каждый день окружающие старательно внушали это что мне, что тебе. Но ведь мы оба понимали — этому миру не полюбить монстров, коими мы были всегда. Всё скатывалось ко лжи — разговоры, улыбки, преувеличенная любовь окружающих.       Когда мы ушли вместе, нам никто не помешал, словно бы все давно знали, что именно так всё в дальнейшем и будет, но, конечно же, никто не был против небольшого представления. Мы стали свободны, но ненадолго - вскоре нас снова посадили на цепь, однако против мы уже не были. Ведь он прекрасно знал, для чего мы пришли. Месть густой смолой отравляла нашу кровь, полностью выжигая организм.       Учиха Саске и Узумаки Наруто — предатели деревни Скрытого Листа, преступники. Убивать на месте.       Это новое правило знали все ниндзя Конохи, и да, нас действительно пытались убить. Но люди слишком слабы, особенно внутренне. Далеко не каждый из них был способен поднять кунай на ребенка, а вот ребенок чуть ли не с тихой радостью вспарывал неудачникам животы, а потом и горло. В общем-то, убить нас выходило у них, мягко говоря не очень хорошо. Лишь АНБУ могли хотя бы оставить нам раны, однако всё всегда заканчивалось одним. Монстры бушевали, а лаборатория Орочимару пополнялась новыми трупами. Опыты стали для нас чем-то повседневным, вроде принятия пищи.       Годы тянулись слишком долго и однообразно: тренировки, убийства, ночные объятия и совместный сон, в котором мы находили временное успокоение. Мы жили так, как хотели, но при этом до сих пор выполняли приказы этой змеи. Орочимару знал, что, стоит только нас разозлить или надоесть нам, как мы тут же начинали разрывать цепи, бушуя и сопротивляясь, не желая более подчиняться. Холодные пещеры иногда сменялись дремучими лесами и берегами рек, но задания были настолько редки, что их было впору помечать красным в календаре, как праздники. Постепенно мы приближались к своим целям, к тому, чего так желали. Саске – к убийству брата, а я же... я просто хотел наконец-то увидеть его спокойствие. Просто хотел быть каждый день с ним, обнимать, держать его ледяную ладонь в своей. Мне было при этом абсолютно всё равно, сколько трупов будет лежать под моими ногами. Пока это помогает Саске, я буду делать всё, что от меня требуется. Конечно, я не забывал и о своей мести Конохе, ведь если б эти люди не были настолько слабы, мы бы с Саске уже давно были счастливы.       Когда нам это всё надоело – мы ушли, забрав с собой всё то, что считали нужным, а также часть силы и знания, что в дальнейшем нам так часто помогали. Следом были какие-то люди, которые решили, что пойти за нами было бы хорошей идеей. И только потом Саске наконец-таки обрел то самое спокойствие и силу, что в разы отличалась от той, что была в нём раньше. Зависть. Теперь я не буду нужен ему, верно? Он прогонит меня, я останусь один...       Но проходило время, а Саске всё так же крепко прижимался ко мне ночью, до синяков сжимая запястье. Потом были Акацуки, и я смог свершить уже свою месть. Люди, что смеялись надо мною когда-то, отныне больше не дышали, а те, кто хотел разлучить меня и Саске, умирали особенно медленно. Наш мир был погружен во мрак. Не было больше светлого, только кроваво-тёмный мир и липкое чувство страха за свою шкуру, а в постоянных ночных кошмарах мы видели горы трупов тех, кто когда-то пошел против нас.       Неужели мы с тобой хотели именно этого, а, Саске?