Who are you: the story of one lie... (Singularity)

nils frahm - went missing Этому мальчику довелось расти не в лучших условиях, не при самых удачных событиях, в жестокой и беспощадной среде, среди таких людей, чьи идеи и поступки переходили рамки нормальности. Скажу, что Сокджин впитал в себя большую часть всего этого и вырос очень странным, запутанным, не понимаемым окружающими, таким, каким перед ним предстал мир с самого его рождения. В его семье было место любви, помощи, сочувствию, доброте, папа дорожил им как никто другой, отец был строг и местами жесток, но также пытался огородить ребенка от всего плохого, иногда выделяющегося в стенах этого огромного особняка. За пять лет своей жизни у мальчика появился такой же возрастом друг, который имел в обществе такой же вес и был дорог его родителям. То был сын великого вождя, нуждающегося в наследнике и продолжателе своего тяжелого дела. К счастью, папу этого малыша не преследовали никакие ограничения, так как Хосок очень быстро выпустил Юнги из клетки после его родов, уверяя, что больше необходимости в его присутствии нет. Глубоко уверенный Чон даровал своей омеге свободу, на что в ту же секунду получил смелый плевок в ноги, показывающий решение молодого папы остаться рядом со своим чадом даже во дворце с таким тираном как его родной отец. Смысла в безграничных правах нет, если твоего сына держат взаперти и хотят использовать в жестоких планах. Юнги ни за что бы не бросил, даже если бы каждый день Хосок поднимал на него руку; этого, на удивление, не происходило... Будущего наследника назвали в честь самой ядовитой змеи Камерации - Джиха. О ее смертоносном яде слагалось много легенд, и помимо этого змею считали самой мудрой из всех. Конечно, глядя на бунтарский характер мальчика такое было сложно сказать, даже Сокджин был намного спокойнее, чем сын вождя, но, стоит заметить, что разногласий между этими детьми практически не возникало, они считали себя близкими родственниками и всегда довольствовались присутствием друг друга. Днем их было невозможно найти во дворце, леса и природа становились для них убежищем от надоедливых, требовательных взрослых, иногда переходящим все рамки. Понять сложность и правильность этого они не могли в силу молодого возраста, но уже достаточно были измучены своими обязанностями, поэтому приходилось как-то выходить из этого состояния. Джиха всегда любил прогулки на лошадях, охоту, звал Джина чуть ли не в каждый поход, собственно, как и еще одного ребенка, что приходил из соседнего поселения. В начале пути этих детей все было спокойно, что нельзя сказать о жизни их родителей и судьбе всего мира... Международные сообщества, их идеалы, взгляды и убеждения, попытки что-то изменить, предотвратить неизбежное и возможно худшее, чего человечество не может вообразить. У всех есть задачи, касающиеся личного интереса, собственной судьбы и в лучшем случае жизни своих граждан. Объединение таких либералов, вечных идеологов чего-то абстрактно примитивного, не видящих дальше своего носа, но считающих свою роль чрезвычайно важной. Их будущее предсказать легко, достаточно подробно изучить ту среду, в которой они находятся, и все сразу встанет на места. На такое решение Хосока подтолкнула скользкая речь брата о недоверии подчиненным и персональной проверке недостоверностей, возникающих в ходе доставления информации. И здесь не поспоришь, трактовка у всех разная, поэтому глава объединенного Королевства решил саморучно провести сбор сведений о дальнейших планах, выдумках и глупостях своих врагов, кажется, изрядно занервничавших после данного решения. Идею о нормализации отношений выдвинул один очень любопытный паренек, не приверженец такого рода мер, но рассудительный рационалист, подумавший о выгоде, к которой приведет мини отпуск Хосока. Вождя часто приглашали, так почему бы не ответить настойчивым либералам, объединившимся против самого демократичного правителя в мире. И в контексте следующего письма это смотрелось красиво. "Переосмысление обстоящих дел, готов к нормализации и сотрудничеству со всеми". Сообщество восприняло шутку всерьез, поэтому на созыве Хосок уже с развязанными руками сидел среди этих глупцов, в сопровождении никому неизвестного главного советника, возникшего с такой же неожиданностью, как и Чон в Милитарии. Юнги выпустили из клетки, стоило ему показать свою осведомленность в ряде тем, касающихся государственного регулирования. Чон всегда любил умных людей, просвещенных и развитых, поэтому держать в неволе такую птицу было нерациональным использованием его дарований. Закрадывались в сознание чувства собственничества, особенно когда предмет твоего вечного любования стоит подле кресла, на котором восседает Хосок, а на вас обращены все взгляды в зале, где проходит первое в истории собрание со всеми слабыми государственными деятелями других держав. Была ли это безысходность, Чон не знал, но накаляющаяся обстановка постепенно выводила его из себя. — Я приехал не для заключения мирных документов или еще каких актов военного характера. Я открыто заявляю, что ищу союзников с наибольшим потенциалом в социальных и материальных аспектах, преимущественно продовольственном. Почти у каждого есть возможность присоединиться ко мне, но для этого нужно пройти испытания, только тогда я признаю ту или иную державу своим союзником. Как вам такое предложение? - с усмешкой на губах брюнет оглядел шокированные лица людей, сидящих за столом. Они уже начинали переглядываться, наводить балаган в зале собраний, пока кто-то из участников не встал с места и не устремил внимание на Хосока. — Мне бы очень хотелось быть вашим другом, мистер Чон. Моя Сарванди готова к сотрудничеству. Наша экономика базируется на экспорте всевозможной продовольственной продукции, но военный потенциал невелик... - довольно молодой правитель 22-х островов, фанатеющий и в большей степени отождествляющий великого Хосока, положил руку на сердце, чем вызвал настоящий ажиотаж у всех остальных. - Ваша безграничная сила - предмет моего вечного восхищения... Скорее всего этой смелостью юноша покорил внимание Хосока, так открыто и таяще улыбнувшегося всем взволнованным лицам королей и королев. Совсем недавно Чон обрел спокойствие и одухотворенность в действиях, сама аура приводила каждого в такое же состояние, стоило вождю произвести хотя бы один жест. В мире его авторитет всегда был велик, но в такой момент он еще больше возрос, появились шансы стать немного ближе к странно притягивающему человеку, по своей натуре все еще оставающемуся тираном и подлецом. Юнги еще до своей беременности чувствовал нечто подавляющее в образе Хосока, как будто в его руках было сосредоточено все, что только могло быть видимым и невидимым. Магией Мин не мог пользоваться, пока Чон не позволит, но иногда очень хотелось нарушить запрет и волшебным образом заглянуть внутрь личности, способной одним щелчком поставить мир на колени. В его силах развернуть очередную войну, выставить себя злодеем, раскрыть всем вновь выдуманную персону, показать одну из своих масок, надеваемых и сменяемых ежедневно. Казалось, все это имеет под собой каку-либо основу, смысл, как не странно, Хосоку просто хотелось еще больше власти и веселия... Конечно, заседающим в милитарском зале правителям все представлялось в подозрительной и неправдоподобной форме, ведь частью дерзкого плана никто не хочет быть, все хотят завлечь народ в свой, по вязкости чаще всего уступающий камеронским предусмотрениям. Но, как часто происходит, самая умная особь берет верх над слепыми крысами. — Что ж, буду рад видеть вас в моем дворце в ближайшее время. - ответил Хосок на тешущие его самолюбие речи молодого короля 22-х островов. Life of Riley - Your lie in April В комнате с притупленным светом заходящего солнца, в окружении свежести, на заправленной кровати сквозь тяжелую пелену Чонгук просматривает старые записи, созданные им же за прошедшие дни. Кажется, фрагменты становятся в правильном порядке, который на данный момент не несет в себе особых ценностей, реальность не строится на их основе, а все последующее можно считать ложью... Задумавшегося отвлекает немного протяжный скрип старой деревянной двери его покоев. Маленький паренек со светло-каштановыми волосами довольно часто навещал своего крестного папу, заставал в таком же умиротворенном состоянии, иногда внушающем своим видом еще большее спокойствие, чем какое-либо другое из явлений природы, часто наблюдаемых Сокджином в свободное время. Этот человек не подозревает даже о половине того, что Ким может поведать ему, с самого рождения в его знаниях были серьезные отличия, которые делали в каком-то смысле его особенным, отличным от других, но в чем-то схожим с Чонгуком, по совершенной случайности ставшем ему родственником. Джин приходил в эту комнату из чистого любопытства, без намеков и без цели насмеяться над потерявшимся во времени человеком, что давно опустил руки и перестал гоняться за прошлыми долгими целями и смыслами. — Как же так, почему ты все еще здесь? - заметная в голосе взрослость, но с нотами детской наивности. Сокджин любил так говорить с теми, кто старше, но иногда это выглядело не совсем уместно. В беседах с Чонгуком ничего подобного не было. — Я слишком устал. Мне хочется все бросить и уехать куда-нибудь. — Это все из-за случившегося с Тэхеном? — Вероятнее всего. То, как Хосок обошелся с ним - непростительно. — Но ты ведь остался здесь, это был твой выбор, хотя, ты мог все поменять...