Любовь на грани фола

      Кати собирала вещи. Точнее, пыталась, ведь, наткнувшись на многочисленные фотографии Этьена, не удержалась, чтобы снова не пересмотреть их, отчаянно сглатывая ком в горле и пытаясь сдержать слёзы. Она снова и снова прокручивала в голове последний телефонный разговор с парнем (да, Этьен даже не смог, глядя в глаза Кати, признаться, что влюбился в другую — невероятно красивую модель по имени Грета, — ограничившись лишь звонком из аэропорта), задавала себе вопросы, не находила на них ответов и медленно умирала. Решение вернуться к родителям в Тулузу пришло почти мгновенно, ведь в Париже девушку уже ничего не держало, и вчера Кати уверенно объявила об этом подругам. Но истерзанная душа требовала более глобальных перемен — смены страны, планеты, вселенной, чтобы не дышать с Этьеном одним воздухом, не видеть то же солнце, что и он, не ходить с ним по одной земле. И это было похоже на наваждение. Девушка с трудом сдерживала то и дело набегавшие слёзы, с нетерпением ожидая подруг, которые не давали раскиснуть.       Комнату общежития, где Кати жила с Элен и Джоанной, заливало ещё тёплое осеннее солнце. Его лучи проникали в самые дальние уголки, освещали фотографии ребят, стоявшие на прикроватных тумбах и висевшие на стенах, пытались заглянуть в зеркала, отвёрнутые от окна к входной двери. Кати снова обвела взглядом ставшую родной небольшую комнатку, бросила в картонную коробку последнюю фотографию Этьена, даже не удосужившись вынуть её из рамки, накрыла крышкой и опустила на пол. Как ни гнала девушка от себя мысли о бывшем женихе, воспоминания оставались непреклонными, разрывая сердце в клочья.       К счастью Кати, дверь наконец отворилась, и в комнату вошла Элен, вернувшаяся с занятий. Она поцеловала подругу и, прихрамывая, подошла к своей кровати, повесила рюкзак на кованую спинку, села, изучающе глядя на Кати. Та сглотнула ком, который уже давно стоял в горле, и попыталась улыбнуться:       — Как прошёл день?       Элен скинула обувь, с ногами забралась на кровать и принялась тереть ступни:       — Если не считать мозолей от новых туфель, то вполне сносно. Джоанна снова сорвала пару по философии. Она выскочила к доске, несмотря на протесты месье Шеро, и рассказывала собственную теорию познания! — девушка улыбалась, вспоминая последнюю пару и лучшую подругу на трибуне. — При этом Джоанна постоянно взмахивала руками и была похожа на генерала перед сражением, а бедный преподаватель только успевал уворачиваться, пока не додумался пересесть подальше.       Кати рассмеялась.       — Месье Шеро понравилось?       — Не поверишь — он пообещал Джоанне «автомат» на экзамене! Вот так наш белокурый торнадо была убедительна! Впрочем, как всегда!       — А где она сейчас?       — Побежала к Кристиану, чтобы он тоже оценил её философские мысли. Я попыталась отговорить, но тщетно! Ты же знаешь — если Джоанна захотела увидеть своего любимого Кри-Кри…       — …её не остановить.       Девушки задорно рассмеялись, уверенные, что подруга вернётся не скоро. Кати всё утро не хватало таких вот разговоров, чтобы можно было не думать о предательстве Этьена. Девушка была благодарна даже за минутный отдых от одолевающих её унылых мыслей. Элен, сочувственно взглянув на подругу, подошла к ней и, присев рядом, обняла за плечи.       — Ну, а как ты?       Кати окинула виноватым взглядом одежду, обувь, аксессуары, косметику и прочую всякую всячину, разбросанные по комнате, и усмехнулась.       — Как видишь, пытаюсь собраться. Я даже не подозревала, что у меня куча вещей!       — И половина ненужных?       — Именно! — и Кати ногой задвинула под кровать коробку, почти до краёв наполненную фотографиями Этьена. — Даже не представляю, как распихать всё по сумкам и чемоданам. Такое ощущение, что я собиралась жить здесь вечно.       В этот момент входная дверь с грохотом распахнулась, заставив подруг вздрогнуть, и в комнату вихрем влетела Джоанна. Она, не глядя на девочек, молча швырнула рюкзак на кровать и скрылась в ванной. Элен и Кати в недоумении переглянулись и одновременно пожали плечами. Из ванной послышался невнятный шум, а через минуту Джоанна вернулась, пытаясь удержать в руках россыпь всевозможных баночек и флаконов, полотенце, зубную щётку и что-то ещё — рассмотреть всё было решительно невозможно.       — Что ты делаешь? Вы с Кри-Кри решили жить вместе? — пошутила Элен.       — Не упоминай его при мне, пожалуйста! — голос Джоанны дрогнул.       — Что случилось? — Кати вскочила и бросилась к подруге. Предчувствие чего-то нехорошего неприятным холодком пробежало по спине.       Джоанна замерла. В ярких голубых глазах застыли океаны слёз, готовые вот-вот заструиться по щекам, руки задрожали. Девушка бросила всё, что держала в руках, на кровать и, опустившись на свободное место, рывком сорвала с головы любимую синюю кепку, запустила руки, закрыв лицо, в короткие медово-золотистые волосы. Плечи девушки едва заметно дрогнули, с губ сорвался глухой стон. Кати изумлённо посмотрела на подругу и, присев рядом, обняла.       — Джоанна…       Подоспевшая Элен погладила её по голове, вдруг поймав себя на мысли, что за последние сутки стены этой комнаты видели столько слёз, сколько не знали до них.       — Расскажи нам, что произошло?       Джоанна вдруг гордо выпрямилась и стёрла со щёк влагу:       — Я начинаю новую жизнь!       — Джоанна, не томи. Что это значит? Что стряслось?       — Девочки, — она посмотрела на подруг и тяжело вздохнула. — Сейчас в гараже… Я застала Кристиана с какой-то белобрысой девкой! Я вошла в самый неподходящий момент… Ну вы понимаете. На моих глазах… Фу, вспоминать противно!       Кати и Элен переглянулись. В их взглядах недоумение смешалось с предчувствием катастрофы.       — Он меня предал, — Джоанна с трудом сдерживалась, чтобы не перейти на крик боли и отчаяния. — Как мне теперь жить? Мне не нужна такая любовь! Я всё делаю для него, жизнь готова отдать ради Кристиана, а он… Он…       Её голос снова задрожал, и девушка, чтобы не дать волю слезам, встрепенулась и, резко поднявшись, решительно подошла к шкафу и стала выбрасывать оттуда вещи. Следом за ними отправилась обувь, потом дорожные сумки.       — Что ты делаешь? — удивлённо наблюдала за ней Элен.       — Следую примеру Кати — бегу подальше от боли и предательства! Я больше никогда не позволю этому микробу сделать мне больно! Вернусь в родной Техас, буду наслаждаться жизнью с родителями и братьями, которые уж точно никогда не предадут и не обидят. Может быть, даже найду жениха, но попозже — лет через пять, когда смогу забыть боль, которую причинил мне Кристиан.       — Джоанна, это не выход!       — А по-моему, очень даже выход! Элен, я не смогу жить в Париже, постоянно видеть Кристиана в объятиях других девушек и делать вид, что всё хорошо. Это выше моих сил. Кати, я теперь прекрасно тебя понимаю. Так хочется убежать от всего…       Та грустно усмехнулась:       — Я меньше всего на свете хотела, чтобы вы это поняли, встав на моё место.       — Такова жизнь. Нам с тобой преподали хороший урок — не нужно слепо доверять ребятам. Эти люди могут предать в любой момент.       — А как же твоя учёба? — Элен снова попыталась воззвать к здравому смыслу.       — Закончу её в Штатах. Или ты думаешь, что в Техасе, кроме быков и ковбоев, ничего нет? Это не проблема! Проблема в другом…       Джоанна задумалась, попутно распихивая свои вещи в сумки и чемодан. Девушки же выжидательно молчали, глядя на неё. Но Кати наконец не выдержала:       — Что за проблема?       — Я не хочу возвращаться в Техас!       Элен улыбнулась:       — Что и требовалось доказать. Ты же не сможешь жить без Парижа и своего любимого Кри-Кри, которого скоро простишь. Уверена, что у вас всё наладится.       — Нет. Да и дело не в этом…       А Кати, вспомнив свои мысли, заговорщически подмигнула подруге и улыбнулась:       — А сейчас я тебя понимаю…       — Что ты имеешь в виду? — прищурилась Джоанна.       — Мне тоже не хочется возвращаться в Тулузу…       — …а хочется туда, где нет ни родных, ни друзей, ни знакомых.       — Точно!       Джоанна бросилась к тумбе и извлекла из верхнего ящика довольно потёртую карту.       — Что это? — со вздохом спросила Элен, предчувствуя очередную бесшабашную идею подруги.       — Географическая карта Соединённых Штатов. Кати, поедешь со мной? Английский ты знаешь отлично, виза, кажется, действует.       — Действует. А куда?       — Сейчас… — Джоанна расстелила карту на полу, закрыв глаза, несколько раз повернулась вокруг своей оси и наклонилась, не глядя положив руку на правый край схемы. Открыв глаза, повернулась к Кати. — Питтсбург, штат Пенсильвания!       — Идёт! — рассмеялась та.       Джоанна, от избытка чувств расцеловав подругу, молнией бросилась к телефону и набрала номер агентства по продаже авиабилетов, одновременно отдавая распоряжения Кати о паспорте и визе. Девушка сияла, словно ей каких-то пару часов назад не изменил жених, будто собиралась съездить на прогулку в центр Парижа, а не улететь в неизвестность за несколько тысяч миль. В этом была вся Джоанна — улыбалась, пряча слёзы и боль, и пыталась во всём, даже в самых трудных ситуациях, верить в лучшее, надеясь, что жизнь испытывала её на прочность, чтобы сполна вознаградить в будущем.       Заказ билетов занял всего несколько минут. Джоанна положила трубку, протянула паспорт Кати и радостно объявила:       — Готово! Вылет сегодня, билеты на ближайший рейс.       — Отлично! — обрадовалась Кати. — Это то, что нужно!       — Вы сошли с ума! — Элен не могла поверить, что эту сумасбродную идею подруги всё-таки решились воплотить в жизнь. — Уехать в никуда, без связей, почти без денег!       — Я так оказалась в Париже, — пожала плечами Джоанна. — Как видишь, выжила и прекрасно себя чувствую! Так что у меня есть опыт в таких делах.       Элен перевела взгляд на Кати, которая тоже едва не прыгала от переполнявшей сердце радости.       — А ты что скажешь? У тебя нет такого опыта.       — А у меня… У меня… Есть Джоанна! — та обняла подругу и улыбнулась. — Я не одна!       Джоанна, улыбаясь, потрепала Кати по коротко стриженым тёмным волосам, читая в таких же чёрных глазах подруги неподдельную радость и готовность изменить свою жизнь. Две преданные любимыми девушки отчаянно пытались выжить в водовороте боли, забыть, убежать на край света. Поодиночке они рисковали впасть в глубочайшую депрессию, уйти в себя, в мысли и воспоминания, но вместе Кати и Джоанна были сильны. Дружба помогала им всегда, не должна была подвести и теперь.       Девочки молчали. Кати и Джоанна в предвкушении чего-то нового радостно улыбались, а вот на Элен было жалко смотреть. Её подбородок дрожал, она едва сдерживала слёзы, неотрывно глядя на подруг, почти сестёр, которые вот так легко бросали её. Элен понимала их боль и от всей души желала им поскорее забыть измены Этьена и Кристиана и стать счастливыми, но сердце разрывалось от одной лишь мысли, что подруг не будет рядом, а она будет нуждаться в них вечно. По щекам девушки заструились горячие слёзы.       — Элен… — Джоанна подсела к ней и обняла за плечи.       — А обо мне вы подумали? — всегда спокойная, рассудительная Элен неожиданно сорвалась. Она совершенно не думала, что могла выглядеть эгоисткой в глазах подруг. В тот момент её захлестнула сокрушительная волна переживания за судьбы подруг и страха остаться одной без надежды на скорую встречу. — Что будет со мной? Вы оставляете меня совсем одну…       — У тебя есть Николя, — попыталась подбодрить её Кати. Она чувствовала себя несколько скованно, а чувство вины перед Элен холодило сердце. Но новая жизнь, в которой не будет Этьена и боли, которую он причинил, была так близка, осязаема, что останавливаться на полпути не хотелось.       — Это не то…       — У тебя будут другие соседки, с которыми ты обязательно подружишься! Я в этом уверена!       — Мне не нужны новые подруги…       — Тогда попроси Натали переехать к тебе, — пошутила Джоанна, попытавшись разрядить обстановку, вспомнив о соседке по общежитию — самой заклятой «подруге», которая, не стесняясь, вешалась на их парней и беззастенчиво, нагло пыталась соблазнить жениха Элен.       Та смешно поморщилась:       — Разделить с ней комнату?.. Может, этой девице ещё и Николя предложить?       — Думаю, Натали не будет против! — рассмеялась Кати.       Девочки улыбнулись, но Элен тут же снова сникла и, тяжело вздохнув, глядя в пол, тихо спросила:       — Когда ваш самолёт?       Джоанна посмотрела на часы.       — Через четыре часа. Пора выезжать в аэропорт. Не хочется опоздать на рейс из-за бесконечных пробок по пути в Руасси.       — Ты права, — Кати чмокнула Элен в щёку и поднялась. — Надо собираться.       Джоанна и Кати продолжили сборы, то подшучивая друг над другом, то внезапно уходя в себя и с трудом сдерживая слёзы, а Элен, с телефоном проскользнув в ванную, набрала номер жениха и, захлёбываясь рыданиями, пыталась рассказать о произошедшем.       К тому моменту, когда у Джоанны зазвонил мобильный и приятный голос информатора поведал, что заказанное такси ожидало их точно в назначенное время, чемоданы были упакованы, документы готовы, милые безделушки на память Элен оставлены. Только слёзы девочки давно перестали сдерживать, понимая, как всем троим будет нелегко в разлуке.       — Такси ждёт, — первой поднялась Джоанна. На мгновение задержалась взглядом на висевшей над кроватью фотографии, где она обнимала любимого Кри-Кри. Оба счастливо улыбались, а в глазах застыла любовь. Тогда казалось, что это навсегда. Джоанна с силой сжала зубы, чтобы вновь не расплакаться, и отвернулась.       Элен, взяв было в руки сумку, рывком бросила её на пол и снова всхлипнула:       — Нет, я не могу. Девочки, одумайтесь, пока не поздно! Что вы творите?       — Пытаемся излечиться от боли измен, которую нам причинили, — пожала плечами Джоанна, борясь с желанием вновь взглянуть на любимую фотографию.       — Элен, когда-нибудь мы обязательно вернёмся. Пусть не навсегда, но мы ещё встретимся! — на глаза Кати тоже навернулись слёзы. — Думаешь, нам легко тебя покидать?       — Полетели с нами, — предложила Джоанна. — Пенсильвания — очень гостеприимный штат!       — Я не такая безбашенная, как вы! — сквозь слёзы улыбнулась Элен. — Да и Николя пока…       Она осеклась, виновато глядя на подруг, но те сделали вид, что не поняли, что она имела в виду. Кати взглянула на часы и взяла сумки:       — Джоанна, время…       Девочки спустились вниз. Машина такси ждала у самого подъезда. Но не только она — неподалёку стояли Николя и Кристиан. Ребята, завидев подруг, бросились к ним. Кристиан несмело приблизился к Джоанне, укладывающей в багажник чемоданы, и, пытаясь скрыть недоумение, испепеляющее чувство вины и ненависть к себе, усмехнулся и кивнул на дорожные сумки:       — Что ты опять придумала? Куда собралась?       — Не твоё дело!       — Моё! Послушай, Джоанна…       — Нет, это ты послушай, Кристиан! — вскипела она, с силой захлопнула дверь багажника и прямо посмотрела в карие глаза, смотрящие умоляюще и виновато. — Я не позволю над собой издеваться и выставлять меня перед другими полной идиоткой! Хочешь разнообразия? Вперёд! Только без меня!       Бравада Кристиана моментально улетучилась. Он посмотрел на девушку глазами, полными боли, и тихо сказал:       — Прости меня! Я люблю тебя! Как я буду жить, если ты меня покинешь? Я не смогу…       От этих слов девушка вздрогнула. Кристиан редко говорил о любви, а в присутствии друзей — никогда. Но она ему больше не верила, раз и навсегда решив покончить с больной любовью и всепрощением, которыми «любимый Кри-Кри» всегда беззастенчиво пользовался, будучи уверенным, что Джоанна никогда не оставит его, не бросит, потому что любила до безумия.       — Мне плевать, — последней садясь в такси, отрезала Джоанна. — Прощай, любимый Кри-Кри!       Автомобиль тронулся, но она даже не взглянула на парня, оставляя с ним половину своей души и осколки разбитого сердца. А по щеке Кристиана вдруг скатилась слеза. Только сейчас он понял, как любил свою Джоанну и что она значила в его жизни. Но было поздно.       Дорога в Руасси — международный аэропорт Парижа, также известный как Шарль-де-Голль — прошла в тягостном молчании. Джоанна, не моргая, смотрела вперёд, словно пытаясь увидеть, что ждёт их в будущем, Кати нервно перебирала бусины на браслете, тоже глядя в окно на ставшие родными улицы, а Элен и Николя, крепко взявшись за руки, прильнули друг к другу, словно обмениваясь силами, чтобы пережить расставание. Едва такси остановилось у входа в аэропорт, и ребята дружно высыпали на площадь, словно из-под земли перед ними возник Жозе. Он сразу бросился к Кати и Джоанне:       — Вы в своём уме? Что выдумали? Бросить всё и уехать в никуда!       — Не «в никуда», а в Питтсбург! — отмахнулась Джоанна, почти торжественно всучив ему чемоданы. — Лучше помоги!       Николя взял вещи Кати, и ребята не спеша, будто пытаясь отложить горестную минуту прощания, направились в здание Руасси. Войдя внутрь, Джоанна взглядом мгновенно вычленила из рейсов, указанных на табло, нужный и указала рукой вглубь аэропорта:       — Нам туда! Жозе, не растеряй мои вещички! Они мне дороги как память!       — Слишком много этой памяти! — проворчал тот, снова взваливая на себя сумки.       — Давай скорее, у нас мало времени!       — Жозе запомнит этот день навсегда! — весело рассмеялась Кати, бросив быстрый взгляд на раскрасневшегося парня, согнувшегося под тяжестью вещей Джоанны.       — Я готов вечно таскать эти сумки, лишь бы вы остались с нами! — пропыхтел тот.       — Какой он милый! — всплеснула руками Джоанна, останавливаясь у стойки регистрации и с улыбкой глядя на Жозе. — Если бы мы сами не нашли тебе Бенедикт, я бы осталась в Париже и занялась тобой. Но «любимому Жо-Жо» не суждено случиться. Поэтому поищу себе кого-нибудь в Соединённых Штатах.       Друзья рассмеялись. Но через мгновение на их лица снова легла тень грусти. Они уже скучали друг по другу, будучи единым целым, не представляли себе жизни без кого-либо. А сейчас всё, что казалось монолитом, рушилось на глазах. Сначала их покинул Этьен, теперь — Джоанна и Кати.       — Не представляю, что буду делать без вас, — всхлипнула Элен и уткнулась в грудь Николя. Плечи девушки заметно подрагивали, а рыдания становились всё громче.       — Береги её, — посмотрела на друга Кати. Она тоже была на грани слёз.       — Обещаю! — грустно улыбнулся тот и крепче прижал любимую к груди.       После всех формальностей, связанных с посадкой, девочки тепло попрощались с друзьями и, пройдя таможенный контроль, оглянулись и одновременно, пряча навернувшиеся на глаза слёзы, помахали ребятам и через минуту скрылись в толпе. Вскоре, уже расположившись в салоне самолёта, Кати повернулась к Джоанне, прильнувшей к иллюминатору.       — Что ты там высматриваешь?       Та повернулась к подруге. По щекам бурными потоками лились слёзы, руки и губы заметно дрожали. Девушка чувствовала, как любовь пронзает сердце ядовитыми стрелами, замедляя его биение. Душа холодела, когда она бросала взгляд на яркий экран мобильного, вещавший о входящем звонке.       — Кристиан…       Она не договорила, но Кати всё поняла без слов. Она обняла подругу и погладила по голове:       — Поплачь. И забудь о нём. Нас ждёт новая жизнь!       Джоанна нажала на сброс и отключила телефон, как того требовали правила. Ну что, прощай, Париж…