Рождественский челлендж на дайри

Канон: "Судья" (2014) Пейринг/Персонажи: Хэнк Палмер/Саманта Пауэлл, Дэйл Палмер, Лорен, Карла Категория: гет Жанр: повседневность))) Рейтинг: PG-13 Предупреждения: спойлеры к фильму Краткое содержание: Постканон. Первое Рождество после окончательного возвращения Хэнка в родной город. В «Летающем олене» не протолкнуться, словно сегодня уик-энд, а не будний вечер. Хэнк замирает на пороге на мгновение, пытаясь сообразить, уж не заехал ли он по ошибке в таверну. Украшения на стенах и балках подсказывают: никакой ошибки, просто это будний вечер недели перед Рождеством, и всю эту неделю Сэм будет закрывать кафе позже обычного. Хэнк улыбается. Приятно, когда можешь задержаться на работе и при этом всё равно освободиться раньше подруги. Без чувства вины жить куда комфортнее. — Вот вы и попались, судья Палмер! — шёпотом сообщает ему Сэм, проходя мимо. Хэнк поднимает взгляд и испускает показной страдальческий стон. Ну конечно, над дверью всё-таки повесили шарик омелы! Впрочем, вроде никто не торопится воспользоваться моментом… — Ага! — налетает на него Лорен, с разбегу запрыгивая на руки. И как успела, ведь всего миг назад она была в другом конце кафе, изображая, что берёт интервью у Карлы. — Где мои медовые конфеты, старик? — грозно требует девочка, не прекращая улыбаться. — Привет, Хэнк, — говорит Дэйл, медленно подходя к ним со своей неизменной камерой. — Ты стоишь под омелой. А это значит… — Что кто-то должен тебя поцеловать! — подхватывает Лорен. Егоза уже успела обыскать отцовские карманы и запихнуть в рот конфету, а теперь она хитро прищуривается, оглядывая зал в поисках жертвы. — Вообще-то под омелой стою не только я, — сообщает Хэнк, звонко целует Лорен в щёку, ставит на пол и легонько шлёпает, отправляя обратно к Карле, посматривающей на них с явным интересом. Ну уж нет, вот с кем Хэнк точно сегодня не будет целоваться, так это с собственной племянницей, даже не подозревающей об их родстве. Дэйл наблюдает через видоискатель камеры, как Хэнк снимает коварную омелу, затем тащится за ним к стойке. — О, неужели в законы штата Индиана внесли поправку, запрещающую вешать омелу над дверным проёмом? — с наигранным ужасом интересуется Сэм, глядя на «вещественное доказательство». — Ну скажи, чем она тебе не угодила? — совсем другим тоном спрашивает она, ласково кладя руку Хэнку на плечо. — Я точно помню, что у нас была целая куча омелы, когда мы начинали утром украшать зал, но после твоего ухода я нашла одну-единственную ветку. Пришлось повесить её в дверях, чтобы… Она прерывается, потому что Хэнк жестом фокусника предъявляет ей пульт дистанционного управления, одну за другой нажимает несколько кнопок — и кафе преображается. Звучит рождественская музыка, по стенам весело скачут разноцветные олени, машет рукой из саней Санта Клаус, а омела спускается с потолка над каждым столиком! — А если бы кто-то оказался рядом с неподходящим человеком? — качает головой Сэм, когда посетители охотно начинают выбирать себе пару для поцелуя. — Всё под контролем, — заверяет Хэнк. — Ах, простите, ваша честь, — смеётся Сэм, — я и забыла, с кем имею дело! — Вот именно, — многозначительно двигает бровями Хэнк, привлекая её к себе. Сэм косится вверх и разочарованно вздыхает, намекая, что тут-то омелы нет. Снятый на входе шарик всё ещё лежит на стойке, только руку протяни, но вместо этого Хэнк негромко говорит: — Я люблю тебя. И целует Сэм. Ему не нужен повод в виде омелы, чтобы сделать это. А даже если бы был нужен… Хэнк любит эту женщину. Чем это не повод?