Моя галлюцинация

День как день. Однообразный, не сменяющий число, вечное третье, вечный сентябрь, вечный 1943. Могло бы быть иначе хоть когда-то? Ну быть может очень давно. Этих мгновений свободы уже и не вспомнить. Петля дарует вечное существование, но забирает нечто более весомое – жизнь. Деятельность сужается до элементарных занятий, хотя имбрина и старается разнообразить их, сделать хоть немного поинтереснее. Что ж, выходит у нее хуево. Енох уже давно задумывался о том, чтобы свалить с опостылевшей петли, но что-то все время останавливало. Сначала это была Эмма. Милая, прекрасная, воздушная, похожая на неземной красоты девушку с какой-нибудь далекой планеты. В ее больших глазах, с невероятно длинными ресницами, можно было утонуть. Но судьба порой поворачивается задницей ко всем из нас, О’Коннора она тоже не обошла стороной. Они стали привязаны друг к другу скорее, как дальние родственники, кузены. Со временем Блум стушевалась, Енох тоже отошел в сторону, ничего необычного для людей, которые проводят бок о бок день за днем. Потом появился Эйб, который вызывал в парне с темными, слегка кудрявящимися волосами ревность и одновременно интерес. Любым эмоциям приходилось радоваться, как новогоднему подарку. Вечная жизнь, не так весела, как думают все смертные. Множество книг уже перечитаны по нескольку раз, радио заслушано до дыр, да и передают там одно и тоже дерьмо. Сейчас же Еноха тут уж точно ничего не держало. Разве что Миллард каким-то невероятным образом умудряется скрашивать его существование, рассказывая интересные и не очень вещи, о которых он успел узнать. Но сегодня Наллингс как на зло, был слишком занят, чтобы выбраться в деревушку, что находилась за петлей. А в одиночку тащиться туда уж больно не хотелось. Парень топтался по идеально выкошенной траве, около пещеры, думая о вечности и выругивая ее последними словами, благо словарный запас позволял делать это. Скука – это болезнь, она как паразит проникает в кровь, разносится по венам, артериям, заражает все тело, душу, сознание. От нее невозможно избавиться и свыкнуться тоже невозможно. О’Конор бредет по тропе, смотря себе под ноги и пряча глаза от назойливого солнца. Ему кажется, что всему, что его окружает, тоже надоела петля, заставляющая проживать это чертово третье сентября. Вот зеленая полоса травы, вот желтая, выжженная, вот камень, который, если откинешь в сторону, завтра окажется ровно на том же месте, откуда его взяли, а вот чьи-то ботинки, слишком современного типа. Енох таких никогда не встречал. «Стоп, че бля?» Некромант поднимает голову и застывает с гримасой, которая выдает его отчаянное удивление. В голове роятся мысли, стараясь придать смысл всему происходящему, самозабвенно бьются о глухую стену безумия, так и оставаясь бессвязными. Перед ним стоит парень примерно его лет, в странной одежде, пялится на него, словно он старого знакомого увидел. Вот наглость то! Его лицо кажется Еноху смутно знакомым, но все его знакомые вне петли давно погибли. «Вне петли…» Его будто обухом по голове огрели, причем так хорошо, что на несколько секунд О’Коннор потерял дар речи. Что если это была тварь? Он внимательно вгляделся в глаза незнакомца. Красивые, голубые с переливом в синий. Нет, явно не тварь. Новенький? Опять же нет. Мисс Перегрин готовилась к приходу каждого странного ребенка по-особому. Это было торжество. Сегодняшний же день было настолько рядовым, что от него тянуло блевать с самого утра. - Ты кто такой? – Енох не привык церемониться, тем более с незнакомцами. Тот лишь улыбался и посматривал на парня с откровенным интересом. Его взгляд метался от глаз О’Коннора, до самых ног, не упуская ничего. Некромант не привык к такому пристальному вниманию. Его это бесило. «Извращенец чертов» - Какого хуя ты тут делаешь? – Взвился парень. В этом мире его бесило все: люди, петля, твари, пусто́ты, странные, режим, перезапуск. Перечислять можно вечность. Хотя и она изморила бы все слова, заставила бы их сбежать, как и самого некроманта. Но больше всего Еноха раздражало, когда его игнорируют. Тем более такие люди, как этот парень. Одетые не пойми как, пришедшие невесть откуда. На его губах играла загадочная улыбка, а взгляд перестал метаться, остановившись на глазах цвета выдержанного виски. «Да что б тебя» - Последний раз повторяю, кто ты такой? Не желаешь отвечать – вали к хуям, понял? – Енох выглядел достаточно грозно. И действительно, не смотря не безумную привлекательность, он умел загнать врага в угол. Енох мог спокойно смешать человека с грязью одним лишь взглядом. Особенно по утрам, когда кто-то из детишек пытался поднять его с постели. Дело это было неблагодарное и даже опасное. В ход шли все подручные средства: начиная от старомодного будильника, заведенного на одно и тоже время, и заканчивая подушкой, которая летела прямиком в голову того несчастного, кому велено было разбудить О’Коннора. - Как пожелаешь, – усмехнулся парень со слегка растрепанными каштановыми волосами. На его лице все еще играла улыбка. Но что-то было не так. Он просто таял в воздухе, как тает дым от сигареты. Словно на него подул легкий ветерок и он рассеялся. Будто и не было его вовсе. Енох в который раз за день отчаянно отказывался верить своим многострадальным глазам, потирал их, всматривался в то место, где еще несколько секунд назад стоял молчаливый парнишка. «Что за неведомая ебанина тут только что произошла?» Ему казалось, что мир перевернулся с ног на голову, и заявил, что не вернется в нормально положение, ему, мол, и так удобно. Мозг переваривал информацию слишком медленно. Парню адски хотелось заорать дурниной и сходить на пару сеансов к дорогостоящему психотерапевту, который бы приговаривал о том, что непременно вылечит О’Коннора, и строчил бы со скоростью света рецепты заветных таблеток, ведущих к потерянному душевному равновесию. Равновесие находиться наотрез отказывалось, а по сему, Еноху приходилось тупо таращиться на теперь уже пустое место. «Я точно сошел с ума. Рехнулся в этой ебаной петле» Других объяснений у некроманта не было. Не умеют люди просто так испаряться. Не могут приходить в петлю и разносить в пух и прах его психическое состояние. Никакого морального права на это не имеют. И либо он был двинутым некромантом, у которого уже от заточения в 1943 году здорово подтекала крыша, либо этот паршивец действительно был тут.