Первый из воронов.

      Путь от востока на запад земель ойхаринцев занял больше двух недель. Все это время, Ворон ступал по заметенным тропам и изменчивым торговым трактам. Караваны, запряженные рабами путешествовали по бегущим дюнам и спокойным низинам, неся свой малочисленный товар. Еду, одежду, оружие, трофеи войны. Все, что имеет ценность.       И в каждом полуразрушенном городе или крепости, принадлежащей местному феодалу, было одно и тоже. Рабы, выстроенные в шеренгу и толпы купцов, готовые приобрести у работорговцев живую силу. Сейчас, рабы были как никогда цены. Кто будет отстраивать разрушенные дома, обрушенные крепостные стены и разоренные гробницы. Кто будет работать и умирать в глиняных и каменных копях. Служить, позволяя феодалом жить в роскоши и ублажать их лунными ночами. Красота и сила, вот, что было ценно. И это покупалось, и продавалось. На этом делали целые капиталы и разоряли состояния. А ведь прошло, всего несколько недель. Свободный песчаный народ снова заковывал себя в цепи, создавая из пота и крови, новое царство. Остается лишь гадать, когда рабы снова выберут себе вожака, восстанут и новая гражданская война кровавой волной пронесется по песчаным землям. В конце-концов, это было неизбежно.       Так, Ворон прошел все земли ойхаринцев и перейдя бурную реку, вернулся в родной край. Ступая по знакомым дорогам, пересекая оголенные равнины и пустые степи, Калеб переходил от поселения к поселению, пока не дошел до окраин родной деревни. Смятения и горечь волновали его сердце.       "Что теперь?- Спрашивал себя ворон, на протяжении всего своего пути и не мог дать ответ.- Снова пытаться обрести славу? Но, смогу ли я, с моим добрым сердцем и состраданием, не свойственные ворону"?       Он не знал и от этого, становилось лишь тяжелее. Он был готов сражаться и отнимать жизнь, но лишь на поле боя. Убивать мирных, невинных существ по чужому приказу, Калеб не мог. И если ничего не изменится, то пытаться, даже не стоит.       "Стоит ли дальше пытаться"?       Не зная ответа, опустив взгляд, юноша вошел в пределы деревни и встал, у порога родного дома. И как в прошлый раз, его встретили радостным смехом, семейными объятиями и долгим разговором о недавнем прошлом. Прошло меньше полугода и рассказывать, было не о чем. Потому, Калеб рассказывал сказки. Как видел прекрасных дев в далеком краю и могучих воителей. О благородных дуэлях и величественных вожаках. Все, чего не было, чего ворон не видел.       Своей неумелой ложью, он смог впечатлить детей, но старшую сестру, обмануть не смог, а она, молчала и улыбалась, словно верила каждому его слову. Только когда наступил вечер и братья, вместе с сестрами ушли, кто гулять, а кто искать пропитания, она сказала:       - Расскажи, что произошло там, на самом деле. Ведь, я вижу твой угрюмый взгляд и тяжесть, осевшую в сердце.       Калеб рассказал, уже без всякого притворства. Про воронов и битву. Про песчаный народ, их вожака, странные обычаи и устои жизни. И про последний день гражданской войны. Сдержав краткую паузу, Милиса качнула головой и печально произнесла:       - Тебе не повезло. Последняя война была малокровна и бедна на славу. По этому, вороны были вынуждены пойди в этот поход и ты, вместе с ними. Я предполагала, что в ней не найди славы и будет мало чести, но не думала, что все выйдет подобным образом. Тебе пришлось пройди через ужасное.       - Мне нужно стать беспощаднее.- Отвечал ворон, низко опустив голову.- Я не могу позволить слабости взять вверх, когда подобное повториться. Иначе, до конца дней своих, останусь в бесчестии.       - Вовсе нет.- Милостиво отрицала сестра.- Если хочешь добиться большего, то не должен вступать в междоусобные войны. Где есть интересы, цели, амбиции, но не кровное родство. Тогда, на полях битвы будут достойные соперники и будет слава. Поверь, ведь я и сама, прошла через подобное.       Калеб посмотрел на родную сестру. Она была прекрасна, но под помятыми тканями скрывались десятки, а то и дюжины шрамов. С молоду, еще до того, как крылья прорезались, отец таскал ее по завоевательным походом и заставлял сражаться, веря, что однажды, именно она поведет их род вперед. Ей действительно пришлось пройди через многое и многое поведать. И слова, которыми она наставляла, не были пустым утешением. Потому, юноша уважал ее и верил ей.       - Тогда, я постараюсь, чтобы подобное не произошло.- Отрывисто, с едва заметной надеждой произнес Калеб.       - Вот и хорошо. А сейчас, идти. Покажись Варену и отдохни. Завтра, ты решишь что делать. Мы примем, любое твое решение.       - Спасибо.       Юноша крепко обнял родную сестру, уткнулся носом в ломкие волосы. Она ответила ему тем же.       Остаток вечера, Калеб провел с медленно умирающим старшим братом. Он не стал будить крепко спящего Варена, лишь молча сидел и смотрел, как он мирно спит и надеялся, что обессиленный ворон обретет покой без страданий. А затем и сам, забившись в угол уснул. Но сон был не крепким и вскоре, уснул. Но сон был не крепким. Мрак опустился на землю и прохладный ветер гулял в стенах ветхого жилища. Тихим шагом, чтобы никого не разбудить, Ворон вышел из дома, спустился вниз по склону и оказался на равнине. Там, оставшись наедине с вольным ветром и тишиной, он вытащил свой клинок из ножен, и стал тренироваться, чтобы не забыть движения, которые в будущем, могли спасти его жизнь. Так прошло несколько долгих часов, пока не устав, Калеб глубоко не вздохнул и ступил на тропу, чтобы вернуться в родной дом. Но, что-то заставило его остановиться. Вглядываясь во мрак, Ворон увидел, как в темноте в стенах жилища мелькают бесшумные тени. Худшие опасение вспыхнули в сознании и сердце, и юноша побежал со всех ног. И когда поднялся на холм, он увидел пламя, охватившие дом. Вбежав внутрь, Калеб застыл. Кровь растекалась под его ногами и языки пламени, освещали еще теплые тела. Все. Все братья и сестры, были убиты во сне. Их сердца пронзены, а глотки перерезаны. Одни не успели очнуться ото сна, их глаза были закрыты. А иные, замерли с широко раскрытыми веками и немым криком, застывшим на губах.       Но убийцы еще не ушли. Ворон слышал их шаги, их дыхание за спиной, впереди, в угарном дыму и за стенами хижины. Глаза налились кровью, зрачки сжались в тонкую линию, сердце забилось чаще, кровь забурлила и тело охватил жар. Услышав резкий выпад прямо за спиной, Калеб молниеносно развернулся и нанес смертоносный удар наотмашь. Неизвестное существо, не сумев достать ворона своим коротким кинжало пало замертво. Но как только сердце убийцы остановилось, прежде чем можно было распознать хотя бы черты, тьма охватило тело и дымкой рассеялась, оставив только брызги желтой крови на клинке.       Больше, ворон ничего не видел. Ярость охватила его сознание и жажда крови, лишила рассудка. Он бил каждый образ, каждую тень, мелькавшую пред взором. На каждый едва уловимый звук, Калеб отвечал выпадом, рубящими и колящими ударами, не оставляя и шанса для тех, кто посчитал ворона легкой добычей. Он убивал, кружась в ярком пламени, рычал, свирепел. И даже когда все пали замертво, он не очнулся. Лишь невозможность вздохнуть полной грудью, остановила его и вернуло сознание. Сердце билось слишком сильно, а дым, был слишком едким, чтобы вздохнуть. С каждым ударом, голова кружилась все сильнее. Медленным шагами, юноша вышел из горящего дома и рухнув, скатился к подножию холма. В последние секунды сознание, он видел, как горит родной дом и пепел, вздымается в небеса, унося с собой души тех, кого он любил.       Хижина горела всю ночь и до рассвета тлела. Ранним утром, явились жители деревни и оглядев спаленное жилище, сделали то, что считалось наиболее правильным. Связав спящего ворона, отобрали черно-серебряное орудие и бросили тело в дом, где никто не появлялся уже более года и вряд ли, кто-то вернется. К нему были приставлены двое воронов, готовые в любой момент прикончить юношу. И когда Калеб очнулся, хрипло откашлялся и поднял глаза, один презрительно сказал:       - Вот и очнулся, ублюдок безумного рода.       Юноша услышал его слова и хотел уже возразить, но легкие пылали от едкого дыма и в горле пересохло.       - Я... не...убивал.- Отрывисто прохрипел он.       - Это уже не важно.- Сдерживая спокойствие отвечал второй. Он смотрел в пол, перед юношей. Он пытался скрыть неприязнь, но это, получалось у него плохо.- За убийство собратьев без достойной на то причины, ты будешь судим и вынесешь наказание на суде "Вархила".       - "Вархила"...- Калеб не смог передать своего удивления, таким низким и тихим был его голос.- Но... это был не я... их убили...       - Заткнись, позор нашего рода.- Прокричал первый.       - Успокойся. Не нам вершить его судьбу.       - Пусть и не нам, я буду радостно смеяться, когда его тело раздерзают на площади столицы, а крылья схоронят в земле. Всегда ведь знал, что этот выблядок устроит что-то подобное. Повезло, что он перерезал только свой род. Могли пострадать и достойные жизни! Стоило убить его еще тогда.       Второй ворон ничего не ответил. Он не хотел учавстововать в словесной перебалке, предпочитая сдерживать свои чувства. Другой же, не сдерживал себя и подойдя к юноши, приподнял его и крепко ударил по лицу. Звон раздался в голове Калеба.       - Стоило прикончить много лет назад, как только они приперлись в нашу деревню!       Еще удар, уже в грудь, выбив и без того малые остатки дыхания.       - Вспороть, как кролика и оставить помирать, истекая кровью.       Ворон бил не останавливаясь и каждый следующий удар, был сильнее предыдущего. Калеб из всех сил пытался не потерять сознание, но не мог ничего сделать. Связанные по рукам и ногам, он не мог даже пошевелиться, не говоря о хоть какой-то борьбе. И никто не поможет ему. И вскоре, после очередного удара, юноша потерял сознание.       Ворон проснулся ближе к вечеру, когда наступила тишина, но острая боль, судорога, горечь и потеря вновь погрузили его в сон. Он просыпался на несколько минут и снова засыпал, осознавая свою беспомощность перед происходящим. Калеб спал, когда его тело закидывали в передвижную клетку. Спал, когда несколько дней его везли в столицу. И точно также спал, когда его бросили в клетку. Только когда замочная скважина проскрипела, Калеб очнулся ото сна. Он медленно поднялся. Ноющая боль спазмами и волнами раскатывалась по телу. Ворон с трудом поднялся на ослабевшие ноги и огляделся. Непроглядная тьма стелилась вокруг. Не было решеток или сточных канав, через которые мог бы проникать лучик света. Царила тишина.       Несколько минут ворон стоял, то смотря куда-то вперед во мрак, то назад, но ничего не видел и ничего не слышал. Он ступил вперёд. Шаг высоким эхом пронесся по коридорам вверх и вниз, и только спустя десяток секунд, вернулся слабый, едва слышный отзвук. Глубоко. Потянув руки вперед, ворон вцепился в решетки. Проведя ладонью и почувствовав шероховатость, Калеб дернул там, где ему казалось, что все проржавело. Решетка не поддался. Тогда, он дернул еще сильнее и зарычал, пытаясь придать своим рукам больше сил. Бесполезно. Снова и снова юноша хватался за решетки, бился плечом о прутья, но потеряв все силы, рухнул на землю, так и не добившись малейшего результата.       - Не получилось?- Раздался где-то в тишине хриплый, низкий голос.       Ворон вздрогнул. Звук несся со всех сторон и казалось, что где-то за спиной. Но обернувшись, Калеб никого не увидел.       - Даже не пытайся вынести эту решетку.- Продолжал голос.- Ты не первый, кто пытался это сделать. И все, как один, ничего не добились.       - Я не могу сдаться!- Прокричал ворон во мрак.- Я должен выбраться из этой темницы.       - У тебя не выйдет.       - Почему?       - Эти решетки пропитаны древней магией.- Отвечал он.- Своего рода щит, изолирующий прутья от внешней среды. Так что, пока ты не разобьешь щит, не сможешь даже коснуться их. А поскольку в тебе нет и капли влияния бездны, то у тебя ничего не выйдет.       - Откуда мне знать, что ты не врешь?       В ответ на это, в десяти метрах раздалось тихое потрескивание. В одно мгновение, тьма рассеилась и яркое пламя охватило камеру впереди и стремительно двигалось вперед, уходя вверх, вниз по коридорам и в камеру Калеба. Ворон отскочил и закрыл лицо руками, пытаясь спастись от огня, но его даже не опалило жаром. Он открыл глаза и увидел, как огонь остановился у прутьев, из которых исходил белый свет, не дающий пламени пройди дальше. Спустя несколько секунд, огонь погас и вновь воцарился мрак.       - Видишь?- Как ни в чем не бывало спрашивал голос.       - Да.- Ошеломленно отвечал Калеб.- Вижу. Но, как ты это сделал?       - Что?       - Пламя. Как ты сделал это пламя?- Все еще не придя в себя спрашивал Калеб.       На несколько секунд воцарилась тишина, а затем, раздался хриплый смех.       - Вот оно что. Как я смог сделать это пламя? Я вспомнил существо, которое ненавижу больше всего на свете и позволил моим чувствам, выйди наружу. Вот и все.       - Разве чувства, способны на подобное?       - Чувства способны на куда большее. Они могут менять саму суть мироздания. Осветить этот мир самым ярким светом или повергнуть в пучины мрака. На все это, способны чувства.       - Тогда почему ты здесь?- Спросил недоверчиво Калеб.- Почему ты не выберешься отсюда?       - Потому что, мне теперь абсолютно все равно, что будет. Бездна не даст тебе сил, если в тебе нет каких либо чувств. А тех, что остались во мне, не хватит, чтобы даже выйди отсюда.       - Но все равно, это невероятно.- Шепотом говорил ворон.- Если бы я мог управлять бездной, то не оказался бы здесь.       - Возможно и не оказался бы. За что тебя решили судить?       - Месть за родных.- Чуть помедлив ответил Калеб.- Мою семью убили, а хижину подожгли. Я перебил всех, но умирая, убийцы растворялись во тьме и в итоге, все обернулось так, что меня посчитали убийцей и доказать свою невинность, я никак не могу.      - Значит, твоя судьба предрешена.- Неумолимо говорил голос в темноте.- Вот тебе мой совет: наслаждайся жизнью, пока можешь.       - Наслаждаться?- Гневно спросил Ворон.- Чем здесь можно наслаждаться?       - Едой, что тебе дают. Покоем, который тебе дарят. Тишиной и временем, которые можно провести в размышлениях и осмыслении своей жизни. Пройдя долгий путь, этого вполне достаточно, для счастливого конца.       - Как подобным можно наслаждаться?!- Озлобленно прокричал Калеб.- Заточение ничем не лучше медленной смерти!       - Жизнь, уже медленная смерть. Ты понял бы это, проживи немного дольше.- В тишине раздался усталый вздох.- А теперь, я попрошу тебя не кричать. Мне нужно отдохнуть и хорошенько подумать.       - Нет! Нет!- Неистово прокричал юноша и снова впился в прутья, пытаясь выбить их.- Я не сдамся! Я не умру здесь, не так!       Голос ничего не ответил. Калеб бился за свою свободу из всех сил, хоть понимал, что это бесполезно. Лишь выдохнувшись окончательно, он рухнул и закрыл глаза. Медленно, тяжесть накатывалась на веки и вскоре, Ворон уснул.       В последующие дни, он ходил по камере взад и вперед, подобно разверепенному зверю и бросался на решетку раз за разом. Падал, поднимался, закладывал несколько кругов и снова кидался на прутья и с каждым разом, все отчаяние.       - Ты не устал?- Раздался голос в тишине.- Ты ведь и сам понимаешь, это бесполезно.       - Заткнись!- Озлобленно шипел Калеб.- Я не останусь здесь, смирившись со своей судьбой. Я не умру. Ни здесь, ни сейчас.       - Тогда, ради чего ты так свирепо бросаешься на эти прутья?       - Что?       - Допустим, тебе удастся снести эту решетку, перебить воронов наверху и выбраться. Что ты будешь делать?       - Убью их всех.- Тут же прокричал Ворон.- Всех, кто посмел отнять у меня моих братьев и сестер и пытался отобрать мою жизнь.       - Значит, жизнь ради мести.       - А ради чего еще?       - Дайка подумать.- Немного помолчав, голос снова спросил:- Быть может, ради любви?       - Любовь не вытащит меня из этой передряги!       "Почему я вообще с ним говорю?- Гневно думал юноша.- Он ведь только и делает, что пытается меня сломать! Уже смирился со своей судьбой и ради своего краткого покоя готов меня обречь на смерть"!       - Кто знает. Меня, любовь не раз спасала. Вот скажи, ты кого-нибудь любишь? Кто еще жив?       Поневоле, Ворон вспомнил чистокровную принцессу. Гнев поостыл и шаг стал медленнее.       - Нет.       - Не ври. Я ведь слышу, как твое дыхание остановилось на полу вздохе и изменился голос. Не нужно этого стыдиться и обманывать, пытаясь спрятать свои чувства. Лучше скажи, как сильно ты ее любишь.       Поняв, что заключенного ему не обмануть, ворон решил не врать и сказать все, как есть:       - Вороны любят лишь однажды и на всю жизнь. И был готов ради нее умереть.       - Ты рисковал ради нее жизнью?       - Я спас ее, чуть не погибнув сам.       - А хотел бы ты, снова с ней встретиться?       Ворон застыл. Раньше, он не думал об этом, но сейчас, поневоле, задумался. Калеб вспомнил черты ее лица, цвет волос, выражение глаз, очертания тела. Хотел бы он снова увидеть ее, услышать голос, почувствовать взгляд. Да. Возможно, больше всего на свете, хоть почти позабыл, забив голову походом и гневом.       - Тогда, ради этого, ты должен жить. Не совершать глупостей и сделать все возможное, чтобы когда этот день настал, та остался в живых.       - Тогда, я должен выбраться отсюда.       - Не торопись. Существо может выбрать свою судьбу, но не способно влиять на ее течение. Как идущий, может выбрать тропу, по которой ступать, но не способен изменить препятствий, которые встретятся ему на пути.       - Говори прямо!       - Позволь всему происходящему идти своим чередом и судьба, сделает все остальное. Ты оказался здесь, по воле судьбы и должен вынести это испытание достойно, чтобы продолжить свой путь.       - Хочешь сказать, что мне лучше сдаться?       - Довериться происходящему. Не более того. Знаю, ты мне не веришь, но единственное, чем я могу подтвердить свои слова, это опыт многих тысячелетий. И не думай, что я не понимаю, каково тебе. Когда-то, я тоже был юнцом и брыкался под тяготами жизни, подобно дикому коню. Это приводило лишь к потерям и неверно принятым решениям. Только обретя спокойствие духа и холод в сердце, можно найди верный путь. По этому, сейчас, ты должен успокоиться, глубоко вздохнуть и сохранить те немногие силы, которые еще остались. Не трать их на бессмысленную борьбу. Лучше, оставь их для целей, которые ждут тебя впереди. На все необходимое, что нужно будет сделать ради воссоединения с твоей любовью.       "Почему мне хочется ему верить?- Думал Ворон, чувствуя, как проходит гнев, стук сердца становится тише и в тело наступает расслабление.- Но все таки, он прав. Мне не выбраться из этой темницы своими силами. Лучше поберечь свои силы и придумать другой план побега".       Калеб присел, прижавшись спиной к холодной каменной стене.       - Так-то лучше.       - Ты сказал, что прошил много тысячелетий.- Уже спокойнее, но все также возбужденно говорил юноша.- Я познал мало общеизвестных рас, но среди них, самые долго живущие это чистокровные. И те, живут не больше десяти сотен лет. Кто ты, раз можешь существовать тысячелетиями?       - Ты не веришь мне?       - Нет, не верю.       - Но поверишь ли ты маршу, величайшей, ныне скинувшей империи?       - О чем ты говоришь? Я не понимаю.       Воцарилась тишина и в этой тишине, Калеб услышал, как в воздухе, пронесся удар барабанов. Один удар. За ним тишина.       "Показалось?- Подумал Ворон".       Раздался второй удар, громче первого.       "Нет. Не показалось.- Ошеломленно подумал Калеб'.       Он вскочил.       - На поверхности!       - Нет.- Отвечал голос во мраке.- Здесь. Здесь...       Во мраке что-то блеснуло. Юноша обернулся. Слабый, похожий на осколок стекла свет казался миражом, но подойдя поближе и склонившись, Ворон убедился, что это не обман. Вновь удар, а за ним рев труб. Еще никогда, Калеб не слышал подобного. От ударов барабанов, холодная дрожь проносилась по телу, а рева труб, сердце замирало в груди. А за ним стук сотен ног, идущих в один темп, бьющих, в один и тот же момент. Марш, но куда? И тогда, багровый свет наполнил камеру Калеба и он увидел тысячи существ, облаченных в тяжелую броню. Они шли по улицам горящих городов, разбитым дорогам, лицам павших врагов. Маршем, они вступали в битву и маршем, выходили из нее. Маршем покоряли землю, а ревом труб и ударами барабанов, небеса.       - Что это?- Спросил Калеб, смотря, как десятки и сотни тысяч существ, проходят сквозь него нескончаемым маршем, охватив все пространство, от горизонта до горизонта.       - Армия, которой не видел мир с момента падения древней империи. Могучая, неустрашимая, не знающая поражения.- С ностальгией говорил голос по ту сторону решеток.- Этой армией, мой народ покорял царства и континенты. Не зная пощады и сострадания, мы заковывали в цепи целые народы. Огнем выжигали поля, а мечами умертвиляли сильных духом. Век за веком, пока не осталось ни одной непокоренной расы, ни одного клочка земли, не захваченный нами. И этот марш, вел нас, от самого начала и до самого конца. Век за веком. Поколение за поколением.       - Воители...- Лишь смог произнести ворон.       - Нет.- Отвечал голос.- Мы не были воителями, но были воинственны. Слабы, но ставили на колени сильнейших. Не способные прожить и больше века, но передавая прозды правления новому поколение, смогли пережить самые древние и самые молодые расы. Скитальцы, построившие самую великую империю в истории. Последние, ставшие первыми.       Ворон слушал и видел все, о чем говорил заключённый. Как малые, щуплые создание заключают в цепи высоких, сильных, могучих титанов. Как на разрушенных до основания городах возвышаются гигантские стены и величественные дворцы. Он все это видел, чувствовал и слышал.       - Но, кто они были?- Спросил Калеб, не способный поверить в увиденное.- Кто ты?       Свет угас и тогда, заключенный зажег пламя в своей камере. Ворон увидел его очертания. Удивительно похожий на чистокровных, но у него не было тех длинных ушей.       - Я - человек. Один из последних когда-то великого рода Людского.       - Человек?- Удивившись спросил ворон.       - Верно.- Человек поднял мутные зеленые глаза и тихо произнес:- И я оказался здесь, из-за своей крови. Когда-то, эту темницу построил мой народ, чтобы самые опасные из рода человеческого, не смогли выбраться. Но прошли тысячелетия, сила влияния бездны ослабла и теперь, всем этим царствует Вороний род. Иронично. Род, не способный управлять бездной и не подверженный ее влиянию, будет судить одного из величайших псайкеров, своего времени. Но мне не жаль. Я сделал все возможное и теперь, могу достойно принять свой конец.       - Что это был за путь, в конце которого, тебя должны убить?       - Месть.- Чуть помедлив ответил старый человек.- Путь мести, привел меня к такому исходу.       - Кому ты мстил?       - Узнаешь, когда наступит последний день нашего заточения.       Человек умолк и еще несколько недель, не откликался на зов Ворона. Молчал, сколько бы юноша его не спрашивал, не звал и не просил показать прошлого.       Больше Ворон не бился о решетки, не ходил по камере, наверстывая круг за кругом. Подобно человеку, он спал, лишь изредка открывая глаза и прикладывая ладонь к сердцу, чтобы убедиться, что все еще жив. Но, в один из дней его заточения, Калеб услышал чьи-то шаги. Это был не человек, звук доносился где-то сверху и приближался. Вскоре, юноша увидел свет факела и образ, застывший у его камеры. Когда глаза привыкли к свету, он увидел знакомые черты лица.       - Галиос!- Ошеломленно прошептал Ворон, поднявшись на ноги. Он побежал к решетке, не сводя взгляда с брата. Уткнувшись лицом в прутья, юноша застыл, разглядывая его силуэт. Каждую вмятину на кожаной куртке, каждую складку на порванном плаще, волосы, очертания лица. Все, чтобы удостовериться, что это не призрак явившийся ему в сонном бреде.       Призрак не смог бы дышать, не принес бы свет и Ворон окончательно убедился, что это его брат. Но ошеломленный радостью, он не заметил, как бесчувственны были его глаза. В них не было счастья, не было печали. Даже гнева или злости. Совершенно ничего.       - Я не думал, что ты придешь!- Не веря своему счастью говорил Калеб. В тоже мгновение, Ворон вспомнил о причине своего заточения и опустив голову, озлобленно спросил:- Ты ведь знаешь, что произошло?       - Знаю.- Холодно ответил Галиос.       - Эти ублюдки, они убили всех наших братьев и сестер. Никого не пощадили. Но, я сумел их всех прикончить, ни один не ушел!       - Нет.- Воитель протянул руку через прутья и схватив Калеба за затылок резким движением прижал к решетке. Ни один мускул на лице не дрогнул, в глазах все так же царил холод, безмятежье.- Один ушел. И сегодня, на закате, его судьба будет решена.       Что-то подсказало Ворону, что Галиос говорил не об убийцах. Он поднял глаза и посмотрел в лицо брату. Холодная ярость, как тогда. И она была направлена на Калеба.       - Галиос...       - Ты не достоин жизни.- Говорил воитель твердым тоном.- Ты - позор. Позор, как все они. Но они мертвы и скоро будут забыты. А ты. Ты выжил, хоть должен был там умереть.       - Почему? Почему ты такое говоришь?       Ворон потянулся вперед и сказал Калебу на ухо:       - В тебе нет силы. Нет храбрости и воли, чтобы прославить своей имя. Ты способен лишь позорить свой род. Так почему, ты еще жив?       - Галиос...       - Но это уже не важно. Сегодня, "Вархила" вынесет свой приговор и исполнит то, что не смогли сделать убийцы.       Галиос отпустил Ворона, поднялся и спокойным шагом ушел, оставив брата наедине с болью, горечью.       Калеб склонился вперед, спрятал лицо в тонких ладонях. Холод охватил все тело и слезы проступили на глазах.       - Почему?- Спрашивал юноша, не веря, что слышал эти слова от родного брата.- Почему он это сказал? Ведь, это был не я. Не я!       - Не ты.- Сказал человек, который до сих пор молчал.- И он это знает.       - Тогда, почему он это сказал?- Поддавшись вперед спросил Калеб.       - Потому что, по его приказу, были убиты все, кого ты любил.- Чуть помедлив ответил человек.       Сердце Ворона дрогнуло, в глазах помутилось.       - Нет!- Сначала шепотом, но все громче и громче отрицал он.- Ложь! Ложь! Он не мог этого сделать! Ведь он...       - Любил вас?       - Любил!       - Тогда почему он отрекся от тебя в песчаных землях?       - Откуда ты...       - За что по твоему он отдал деньги гильдии убийц?       - Откуда ты это знаешь?       - Почему его взгляд, был точно таким же, как в тот момент, когда ты чуть было не задал последний вопрос?- Не останавливался человек, говоря тихо, спокойно.- Он всегда, был готов убить тебя и желал твоей смерти. Но в какой-то момент, поверил, что возможен другой исход и два великих героя, смогут смыть позор с рода. Но, его надеждам не суждено было сбыться и тогда исполнил задуманное.       Больше не нужно было разъяснений. Калеб все понял. И от осознания, он потерялся в реальности.       "Галиос.- Лишь раздавалось в его голове, когда где-то сверху, раздались шаги.- Галиос.- Когда Вороны схватили его с двух сторон и вместе с человеком, повели вверх, по винтовой лестнице.- Галиос.- Когда на запястья надели цепи и впустили в укутанный мраком каменный зал".       Калеб не видел лиц своих судей, восседавшие под самым потолком. Они были укутаны тенями, которые не способна развеять, даже сила бездны. Только три силуэта и ткани, спадавшие с их тел до самого пола. Невозможно было даже понять, Вороны они или принадлежат иной расе. Но Калебу, было все равно. Внутри его сердца, творился ад. Все чувства, все, что мог ощущать ворон, сплелись воедино и уничтожали друг-друга. Печаль, доброта, горечь, ненависть, злоба. Словно тело чувствовало, что скоро умрет. Скоро настанет конец и есть лишь один способ избежать смерти. Отбросить слабости, стать сильнее. И тогда, сплетаясь в воедино, чувства нашли слабое звено. Доброта. В одно мгновение, доброта была выпотрошена, разорвана на мелкие кусочки и съедина горечью, ненависть, злобой. Но горечь была не очереди и потому, сбежала, укрылась в тенях, чтобы ее не нашли, не раздерзали, как раздерзали доброту. Осталась ненависть и злоба, и ничего более.       Ладони закованные в цепи сжались в кулаки. Калеб поднял Глаза. Зрачки сузились, кровавый оттенок подступил по бокам. Злоба. Ярая, неистовая, не знающая границ злоба, показала себя. Взглядом он рыскал во тьме и искал Галиоса, но не смог его найди. Только тени, силуэты скрывающиеся во мраке, что невозможно понять, какой расе они принадлежат, сколько их на самом деле?       -"Sharh osmeyn".- Произнес один из судей на древнем изречении.- Да начнется суд над истребителем народов и предателем кровных уз.       Калеб поднял глаза вверх, где восседали вершители его судьбы. Все смотрели на человека, словно не замечали Ворона. И от этого, юноша тоже посмотрел на существо, деливший его одиночество долгими темными месяцами.       - Человек, ты ведь знаешь, за что, будешь судим?       - Знаю.- Отвечал он склонив голову набок.       - Чувствуешь ли ты ответственность за уничтоженные поселения и десятки тысяч отнятых жизней.       - Ничуть.- С насмешкой ответил он.- Чувствовать ответственность, за уничтожение низших рас?       Тени, стоявшие по краям огромного зала дрогнули и уже двинулись вперед, как были остановлены. Калеб понял, что здесь присутствовали не только стражи и судьи, но и те, кто пережил многочисленные бедствия от рук этого человека. Они здесь, чтобы посмотреть на его смерть, позлорадствовать, поведать о возместии своих богов за многочисленные преступления этого еретика, плюнуть в лицо, помочиться на останки и уйди, чтобы рассказать остальным, как бесславно был умерщвлен тот, кого они страшились пуще смерти.       -Не смешите меня. Кто вы вообще такие, чтобы судить меня, носителя крови человеческой, изначальной, первородной?! Вы недостойны такой чести!       - И все же, мы будем судить тебя и вынесим вердикт.       - Не нужно этого фарза!- Прокричал человек.- Я уже знаю ваш вердикт. Меня приколотят к кресту и освежевают. А затем, когда окровавленный, потеряв сознание издам последний вздох, оставят висеть на пиршеству воронью. Я предвидел это и готов принять свою судьбу без страха.       - Тогда,- Впереди стоявшие тени отступили и пропустили разгневанную, озлобленную толпу.- Исполните смертный приговор.       Представители многих рас, которых Калеб никогда не видели подошли в упор к человеку и стали избивать тело крепкими руками, рвать кожу острыми когтями, пронзать тело ядовитыми жвалами. Больше десяти минут продолжалось избиение, а затем, когда человек лежал задыхаясь, они подняли его и вынесли за пределы зала суда.       - А теперь, приступим к предателю кровных уз.- Сказал второй судья и все трое обратили взгляды на него.- Для подобного преступления нет прощения и заслуживает самого жестокого наказания. Смерти.       - Есть ли тебе что-то ответить нам?- Спросил третий судья, молчавший до сих пор.       - Не я их убил.- Говорил Калеб голосом, полным гнева. Его взгляд был устремлен вперед, но в глазах не было мольбы. Нет. Только злоба.       - Свидетели говорят об ином.- Отвечал первый беспристранным голосом.- Когда жители поселения нашли тебя спящего у склона холма, то не нашли ничьи других тел, кроме убитых тобой братьев и сестер.       - Их тела растворялись во мраке, когда они умирали.- Отвечал Калеб.       - Без доказательств, это пустые слова. Тебе есть, что еще сказать?       - Нет.- Чуть помедлив, скрежетя зубами ответил Ворон.       - Тогда...       - Постойте.- Прозвучал чей-то лающий голос во тьме.       Юноша поднял глаза. Чуть оскорблявшийся, но все равно, очень высокий и широкий образ стоял во мраке, чуть поодаль судей. Когда он повернулся к ним, Калеб увидел огромные лапы, волчью голову.       "Варкрлок.- Произнес про себя Ворон, вспоминая об еще одном воинственном роде, проживавший далеко на севере, за ледяным морем, на горном полуострове.- Но, что ему здесь нужно, на этом суде"?       - Я так понимаю, вы хотите казнить, этого мальчишку?       - Так обязывают нас законы.- Отвечал третий судья.       - Тогда, я забираю этого мальчишку с собой.- Отвечал он самодовольно и без капли сомнений.       Тени во мраке чуть качнулись и повернули свои головы к варкрлоку. Они были ошеломлены таким громким заявлением, как был ошеломлен Калеб.       - По какому праву?- Спросил первый судья, без всякого возмущения или гневом.       - Месяц назад, королевство Нор' Ольхан и вожак вороньего рода заключили договор, по которому представители северного королевства могут позволить себе забирать в услужение заключенных, опозоренных и обреченных на смертную казнь представителей вороньего рода.       - Я слышал об этом договоре.- Говорил второй судья.- Но мы не можем простить предателя кровных уз.       - Я не требую вас простить предателя.- Настойчиво продолжал варкрлок.- Попав в мое услужение, он не вернется, пока не отслужит свое или не умрет. Скорее умрет. А если попробует сбежать, то путь назад будет ему закрыт, ведь, вы и так приговорили его на смерть и возвращение домой, сулит лишь неминуемую гибель.       Судьи замолчали, обдумывая все сказанное. Безмолвно повернув друг к другу головы, об менявшись взглядами, они снова посмотрели на варкрлока и сказали:       - Три дня. Мы даем вам три дня и две ночи с завтрашнего утра, чтобы покинуть земли вороньего рода, иначе, по истечение этого срока, любой вправе отнять жизнь предателя, а попытки помешать, будут расцениваться как нападение на одного из воронов. Надеюсь, не нужно объяснять, что это означает.       - Нет, не нужно.- Довольно прорычал варкрлок.       - Тогда, предатель в ваших распоряжении.       Варкрлок поклонился и развернувшись, широким шагом подошёл к ворону. Его густая шерсть отливала серыми и серебристыми тонами, клыков почти не было видно, а были белыми, как жемчуг. Опустив свой взгляд на руки Калеба, он склонился к цепям, сковывавшие его и дернув за собой повел из зала суда, вслед за человеком.       Сумерки уходящего дня ослепили ворона, а кам души казался оглушительным ревом. Слишком долго он прибывал во мраке и тишине, чтобы в одночасье, снова привыкнуть ко всему. И первое, что он увидел, как человека прибивают к кресту ржавыми гвоздями. Все, как он предсказывал.Без стонов, мольбы и малейшего проявления слабости, он принимал кару за свои действия. Конец, к которому привела его дорога.       Но у него не было времени наблюдать, как толпа будет глумиться над человеком. Варкрлок вел его за собой так быстро, что ворону пришлось ускорить шаг.       - И почему я должен был идти так далеко, только за одним чертовым мальчишкой?- Рыча прочитал северный водитель на всеобщем языке.- Должен был привести как минимум десяток, а в итоге... Эй!- Прокричал он Калебу, когда пределы столицы оказались позади.- Не смей помирать раньше, чем мы дойдем до королевства чистокровных, иначе я сожру твою плоть, а крылья схороню в земле. И не найди твоей душе покоя до скончания времён.       - Я не буду служить тебе прислугой!- Гневно отвечал Калеб.- Лучше убей сразу.       - Вот ещё! Нужен мне такой слуга, как ты. Ворон ценнее живой, нежели мертвый.       - Зачем я тебе? Чего ты от меня хочешь.       - Чтобы ты сражался, конечно же.- Широко улыбнувшись, не сбавляя темпа рычал варкрлок.- На что ещё может быть годен ворон?! А теперь, заткнись и ускорь шаг. Нам предстоит долгий путь и у нас не будет времени на привал, пока не покинем эти мертвые земли.       Калеб умолк. Он хотел уже спросить, ради чего будет вынужден сражаться, с кем и против кого, но и сам, спустя какое-то время нашел ответы. Он будет сражаться, за право жить и не важно, с кем, и против кого. Неважно, через что ему придется пройди и сколько сотен существо в понадобиться убить, он выживет, станет сильнее, чтобы однажды, получить право вернуться назад и свершить свою месть. И он сделает это, даже если придется убить родного брата. Нет, ворон был готов ради этого жить, чтобы однажды, встретившись лицом к лицу со старшим братом, лишить его жизни, как он пытался лишить жизни Калеба.       Подняв голову и устремив взгляд вперёд, Калеб увидел степи, горы и тропу, уводящую далеко на северо-восток. Там, сейчас лежало будущее ворона и даже без цепей, он шел бы по этой дороге, вслед за своей судьбой.       - Значит, королевство чистокровных.- Говорил юноша, обращаясь к Южному ветру. Он посмотрел назад, туда. Столицы с ее крепкими крепостными стенами еще не скрылась из виду. Серая земля простиралась сколько хватало взора. Мертвая земля. Бесплодная земля. И уходя все дальше, Калеб не чувствовал печали или горечи, что вынужден уйди. Только запоминал этот образ, эту тропу, холмы и степи, по которым, должен будет вернуться.       - Я вернусь.- Шепотом произнес он и шел, уже не оборачиваясь назад.       Теперь, для него не было дороги назад. Только вперёд, в неизведанные земли.