the thrill of it all

Луи набрал полные лёгкие теплого воздуха, открыв двери неприметного паба на углу своей улицы. Как и в любом другом подобном месте, здесь было весело, шумно, пахло алкоголем и смесью туалетной воды посетителей, устало навалившихся на свои столики. Шатен двинулся мимо ровных рядов с болтавшими компаниями, в душе благодаря Гарри за то, что тот не выбрал какое-то слишком дешевое и переполненное подростками место для их второго свидания. Это скорее клуб анонимных ненавистников своей работы с девяти до пяти, более или менее состоятельных мужчин, которым нужно выпустить пар, прежде чем являться домой к женам и детям. Заняв место за барной стойкой, Луи сделал заказ, решив не сидеть просто так, пока ждет Гарри. Он не был зол за опоздание на этот раз — мужчина заранее предупредил его, что задержится на работе, поэтому недовольства Луи на весь оставшийся вечер он не получит. Хотя, без сомнений, Гарри простил бы ему этот каприз. Пока бармен был занят его напитком, Луи оглянулся. Посетителей и правда было не мало, но все могли прекрасно слышать друг друга, никто не кричал и не смеялся так, что уши закладывало. Луи вдруг стало интересно, часто ли бывал здесь Гарри, это обычное место для его свиданий после работы или просто случайный выбор на сегодняшний вечер. Почему-то шатен мог легко представить его сидящим здесь с другими людьми; на самом деле, он мог бы вписаться в любую из присутствующих компаний. И Луи не был уверен, почему вдруг решил так — он видел Гарри как неординарную и разностороннюю личность, или не знал его и вовсе. — Хэй, Лу, — его мягкий голос и быстрый поцелуй в губы вырвали Луи из сотен альтернативных вселенных, которые он успел создать. — Привет, — поздоровался он в ответ, удобнее устраиваясь на высоком стуле, чтобы повернуться лицом к мужчине. — Прости ещё раз за опоздание, ненавижу, когда так получается. Как я понял, ты не очень любишь ждать кого-то. — Всё в порядке, ты ведь предупредил. И ждать я правда ненавижу, только если меня заранее не поставят в известность, что мне придется просидеть одному какое-то время. Иногда это довольно неловко. — Правда? Гарри прервался всего на несколько мгновений, чтобы заказать себе выпить, и его глаза тут же метнулись обратно к лицу Луи. — Да. Например, когда ты ответственный за покупку билетов в кино, пришел вовремя и сидишь один, ожидая, когда твои друзья, наконец, придут, а персонал перестанет смотреть на тебя как на придурка, который просто так выкупил целый ряд для себя одного. Мужчина рассмеялся, прикрывая рот рукой, словно боясь этим обидеть Луи. Гарри правда находил это комичным — то, как Луи волновался о совершенно глупых вещах иногда. — Серьезно, я ненавижу это. Но и опаздывать я не могу, потому что чувствую себя виноватым. — Выходит, такое устройство твоей психики мешает тебе в повседневной жизни? — Я невероятно страдаю, — драматично вздохнул Луи, смахивая волосы с лица. Ему оказалось достаточно легко в такой шутливой форме объяснить Гарри раздражающую сторону своего характера. Они могли посмеяться с этого, но кудрявый выглядел таким понимающим, он даже не думал насмехаться. Гарри поправил волосы, бросая взгляд на несколько новых сообщений, которые ему активно присылали, и Луи немного заволновался. Это было правдой — он волновался о глупых вещах. — Ничего, если ты ответишь, — сказал он, когда взгляд мужчины снова оказался направлен на его телефон, — всё в порядке. — Нет, — Гарри покачал головой, пряча смартфон во внутренний карман, — глупости. Это просто друзья надоедают. Луи только кивнул, сжимая нижнюю губу зубами. Ему захотелось поговорить о чем-то другом, поэтому он выпил немного прежде, чем спросить: — Часто бываешь здесь? — Иногда, после работы. Или с друзьями, но это ещё реже. Всё-таки, я врач, я против алкоголя, — усмехнулся мужчина, взбалтывая янтарный напиток в стакане, — мне показалось, что это хорошее место для встречи. — Так и есть. Здесь уютно и сравнительно тихо, как для бара. — Да, возможно, этим такое место и привлекает. Никто не помешает нормально разговаривать. Не люблю душные и громкие помещения. — То есть, в клубы ты не ходишь? — Клубы? — Гарри прищурился, снова растягивая губы в улыбке, — может, я бывал там в молодости, но не сейчас. Луи фыркнул, залпом допивая свою дневную норму алкоголя, надеясь, что больше ему пить сегодня не придется, или он окажется до смешного пьян через несколько часов. — Господи Боже, Гарри, ты не так стар, как думаешь. — Значит, я всё же стар? — Немножко. Не настолько, чтобы на тебя перестали обращать внимание модные студентки, озабоченные выходом новой коллекции матовых помад. Гарри удивленно приподнял брови; у него заняло всего мгновение, чтобы осмотреть Луи с ног до головы, и уставиться на него пораженным взглядом. Если бы он ещё прижал руку к сердцу, шатен смело порекомендовал бы ему задуматься об актерской карьере. — Могу я спросить, откуда тебе столько известно об озабоченности студенток и коллекциях косметики? — Зачем мне раскрывать тебе все карты, Гарри Стайлс? — Ты когда-нибудь пользовался косметикой? — Что? Конечно нет, это всего лишь мои размышления об интересах поколения. Почему ты спрашиваешь? — Ты выглядишь отлично, — Гарри разводит руками, словно сказал обычную вещь, — и если всё это результат хорошей работы визажиста, я не удивлюсь. Правда, даже блеском не пользуешься? Он словно издевался над ним, и Луи всё никак не мог понять, куда эти шутки заведут. Закатив глаза, он изящно изогнул запястье, опираясь на стойку. — Не смей сомневаться в натуральности моей красоты. — Я могу потребовать проверки. Луи успевает разве что моргнуть, прежде чем его лицо обхватывают теплые ладони, а губы уже медленно сминают в поцелуе. Он закрывает глаза и кладет руки на воротник Гарри, думая, что стоит ему сказать позже, что ему не обязательно выдумывать что-нибудь, чтобы поцеловать его. Они на людях, поэтому ничего такого, но щеки Луи все равно краснеют, пусть никто, вероятно, не обращает на них внимание. Гарри нежно поддевает его верхнюю губу зубами, прежде чем коснуться его рта своей улыбкой и отстраниться. Они оба шумно вдыхают, опустившись на свои стулья, и Гарри смотрит на Луи сверкающим в полумраке взглядом, пока бармен едва не разбивает бутылку, оказываясь напротив них. — Знаешь, ты можешь делать это просто так, — произносит Луи, подпирая щеку рукой. — Я знаю. Возможно, Луи очаровывало то, как виду Гарри прибавлялась капелька самодовольства после их поцелуев. Он скользит взглядом по его недлинным кудрям, красивому профилю, белой рубашке и большим рукам, лежащим на барной стойке. Рассматривая, как его пальцы шевелятся, постукивая по деревянной поверхности, шатен замечает небольшой полумесяц на его коже прямо возле костяшек. Не задумываясь, он тянет к нему руку, осторожно проводя пальцем, и громко вздыхает, не сдерживая смех. — Что это? — Оу, это — рабочая травма, — смеется Гарри, протягивая руку ближе к парню, — дети не любят стоматологов, особенно когда те лезут к ним в рот, чтобы провести осмотр. Её зовут Анджела и ей шесть. — Невероятно, — улыбка Луи не способна померкнуть, пока он так увлечен этой историей, — тебе было больно? — Я привык к такого рода боли. Знаешь, что бы не говорили, а дети достаточно сильные. Её челюсть просто захлопнулась и я не мог ничего сделать, пока её мать не начала кричать, чтобы она отпустила мою руку. Рассмеявшись громче положенного, Луи ударил себя по колену, пытаясь вернуть себе спокойствие, но всё было тщетно, пока Гарри гримасничал, клацая зубами. Он в шутку схватил голубоглазого за кончик его пальца, не больно, скорее дразня, обращая в их сторону множество любопытных взглядов. Это удивительно, они ведь даже не пьяны. Луи не решается двинуть пальцем, уверенный, что выбраться не сможет, а зубы у стоматолога точно должны быть острее его собственных. Но Гарри сам отпускает его, тут же прижимаясь к его щеке своей, тихо шепча: — Нас наверняка примут за сумасшедших. Луи хмыкает, пожимая плечами, и оставляет быстрый поцелуй на губах Гарри, когда тот отодвигается. Ему лестно видеть, что мужчина сдерживает себя, чтобы не двинуться навстречу снова. Гарри только улыбается ему снова и подмигивает, допивая свой напиток. — Может, я и стар немного, но достаточно молод, чтобы торчать в баре весь вечер, — он встает на ноги, одевая своё пальто, — поэтому я приглашаю тебя прогуляться. Будем считать это третьим свиданием. — Тем самым, на котором ты обычно показываешь свои университетские закладки в учебниках? — Именно, — гордо усмехаясь, Гарри подхватывает Луи за руку, согревая его пальцы. Надежно держа шатена за руку, мужчина повел его прочь из бара, дальше от впечатлительного бармена, нескончаемых разговоров посетителей и любых источников шума, кроме хрустящего снега под ботинками. Как выяснилось, Гарри может говорить на холоде без остановки, но он всегда оборачивается к собеседнику, чтобы проверить его реакцию, и ему важно уловить любое изменение в лице, походке, дыхании, моргнул ли его партнер или позволил себе необдуманно облизать губы в минус десять. Ко всему тому, что Луи уже успел внести в список «Гарри», он хочет добавить «внимательный». Он довольно редко встречал таких людей и осознание того, что ему не всё равно, сколько раз Луи необходимо чихнуть, чтобы окончательно остановиться, греет его так, словно на улице летний знойный полдень. Пока они ждут, когда же несколько машин проедет и дорога будет пуста, Гарри сжимает пальцы немного сильнее, уткнувшись лицом в местечко за ухом, неприкрытое шарфом шатена. Он обеспокоено смотрит на него после, нахмурив брови. — Я слышал, зимой люди носят шапки. — Не знаю, разве что во времена молодости моей бабушки так делали, — фыркает Луи, потирая покрасневшие уши. — Ладно, остряк, но ты действительно замерз. Парень сдается, пряча свободную руку в карман пальто, и с видом побежденного смотрит на Гарри. — Они ужасно смотрятся на мне, — вздыхает он, — я взрослый человек и не хочу выглядеть придурком. — Брось, — сказал мужчина, недоверчиво косясь на него, — я уверен, ты выглядел бы очень мило в шапке. Возможно, даже с ушами и помпоном, я бы посмотрел на тебя в ней. — Ты такой врач, Гарри. Почему ты сам не носишь шапку? — Мне не холодно, — пожав плечами, Гарри приобнял Луи за талию, идя с ним почти вплотную, — кстати говоря, у меня есть идея. Луи даже не хотелось знать, какая. Он уже чувствовал, что произойдет что-то, что заставит его краснеть до конца жизни и чувствовать себя более неловко, чем в любой из ситуаций, которые создали его друзья. Даже в колледже. — Мы выберем тебе шапку. Не было ни единого шанса, что это могло оказаться шуткой. Гарри уверенно повел его за шапкой, и Луи был просто в ярости от того, что он предстанет в таком невыгодном свете, еще и на людях, в магазине, где все будут видеть, с каким недовольным лицом он примеряет головной убор. На самом деле, у него была надежда, что они не найдут ничего подходящего, в крайнем случае он мог бы просто отказаться от любого варианта, но Гарри такой… внимательный. На них смотрели, как на придурков, когда Гарри радостно расписывал консультанту в торговом центре, какую шапку он хотел бы найти для Луи. — Понимаете, это мой бойфренд, — девушка с бейджиком не поверила ему, увидев, как Луи во все глаза таращиться на его спину, — и его гордость задевает мысль о том, чтобы носить шапку. Нам нужно что-то, что не навредило бы его репутации. — Ладно, — тянет девушка, и еще долго рассматривает Луи прежде, чем двинуться к стеллажам с головными уборами. Пока Луи всё еще пораженно рассматривает загоревшегося энтузиазмом Гарри, девушка протягивает ему первую шапку, модель, которую шатен невзлюбил с первого взгляда. Шапка-ушанка. Луи переводит мрачный взгляд на мужчину. — Издеваешься? Но Гарри натягивает это нечто Луи на голову и горящими глазами рассматривает вместе с ним его отображение в зеркале. — Ты дорого заплатишь за это, Гарольд. Мужчину не пугают ни угрозы Луи, ни пессимизм консультанта, он с удовольствием принимает из рук девушки новые и новые модели, точно зная, что нашел правильный подход. Таким образом, у его бойфренда не останется выбора — либо он вынужден будет терпеть вечную примерку, либо сам прекратит свои страдания и выберет что-то. Но взгляд Луи потеплел. Бог знает почему, из-за того, как Гарри был озабочен этой темой, или потому, что он просто крутился рядом и не убирал с него своих рук. Через какое-то время, когда вся злость скопилась уже в девушке, подносившей шапки, шатен даже рассмеялся, поскорее стягивая с головы дурацкий берет. — Ладно, — вздыхает он, вертя в руках самую приличную вещь в этом магазине, — ты уговорил меня. Гарри забрал шапку из его рук, подходя к кассе, получая ещё и ещё вопросительных взглядов, но он молча оплатил покупку и вернул вещь Луи. — Не смотри так, это моя идея, и мой подарок. С Рождеством, — ярко улыбается мужчина. — К твоему сведению, оно прошло несколько недель назад. Но спасибо. Это смущает. Гарри не обязан был этого делать, и Луи, вероятно, будет думать об этом ещё много дней, но ему не хочется спорить, когда мужчина так категоричен. В конце концов, если это и есть плата за не сходящую с лица улыбку кудрявого, то Луи вполне может на это пойти. Он долго рассматривал этот подарок, вертя в руках, пока сидел на диване Гарри, думая, что, наверное, каждая их встреча почему-то будет заканчиваться именно в квартире стоматолога. На этот раз решение прийти сюда не было принятым из-за холода, а просто потому, что Гарри так захотелось, и Луи не умел ему отказывать. Обычно, голубоглазый сказал бы «нет» в половине ситуаций, в которых не перечил Гарри, и его это безумно пугало. Всё, что происходило, завораживало его, но и пугало одновременно. Они познакомились совершенно случайно вчера, а сегодня могут с уверенностью сказать, что знают друг о друге больше, чем некоторые из их друзей. Совершенно неоднозначным был вопрос хорошо это, или плохо. Следя за снегопадом через большие окна, Луи прикрыл глаза и повернул голову к мужчине, чья голова сползла ему на плечо со спинки дивана, а сам он выглядел изрядно вымотанным, но находил в себе силы улыбаться даже после рабочего дня и долгой прогулки. Гарри издал протяжный стон, когда потянулся всем телом, и этот звук впился в кожу на шее Луи, растекаясь теплом по всему телу. Он повернулся лицом к мужчине, подбирая под себя ноги. — Ты назвал меня своим бойфрендом, — тихо говорит он, сомневаясь, стоит ли начинать разговор об этом. Луи неуверенно смотрит на мужчину, пока тот играет пальцами со шнуровкой на боках его свитера. — Тебя удивило это? — Гарри спрашивал спокойно, словно его не тревожила эта тема, и Луи почувствовал себя лучше, кивая, — я думаю, что всё логично. У нас было два, — он останавливается, улыбаясь немного шире, — три свидания. Мы целуемся. Будто внушая уверенность в том, что это в самом деле происходит, он наклоняется и оставляет несколько поцелуев на губах Луи, заставляя того поддаться вперед и словить ещё немного его ласки. — Я не делаю этого с друзьями. — Я тоже. — Тогда почему ты беспокоишься об этом? По правде, Луи сам не знал. Возможно, сейчас это нормально — встретить кого-то, ночевать у него в тот же день, а на следующий снова сидеть у него дома, будто они знают друг друга с начальной школы. Но он не понимал, почему воспринимать это легко для кого-то, а он так много думает об этом. — Мы познакомились вчера. Гарри вздыхает и Луи надеется, что только потому, что понимает его. Мужчина берет его за руку, обхватывая подрагивающие пальцы. — Знаю. Это безумие, обычно всё происходит иначе. Я тоже много думал об этом, но решил, что время ничего не меняет. Мы могли знать друг друга достаточно долго, но в итоге оказались бы там, где и сейчас — на моём диване после свидания. У меня было достаточное количество отношений, тщательно выстроенных спустя несколько лет знакомства, но все они не привели ни к чему. Поэтому я правда считаю, что, не зная друг друга целую вечность, мы можем сделать это, можем попытаться быть вместе, если нам это нравится. Ты мне нравишься и я не хочу останавливать свои желания в этом. Луи не знал, где Гарри научился говорить так, что он не мог унять дрожь в собственном теле. Он смотрел ему прямо в глаза, но это было мягко, без давления и каких-либо требований, и Луи хотелось ему верить. Возможно, Гарри говорит правду и не всегда сюжет красивой и долгой любовной истории воспроизводиться в жизни. Может быть, им стоило попробовать поступить по-своему. — Если отношения быстро начались, это ведь не значит, что они быстро и закончатся? Это же не секс на одну ночь? — Нет. Во всяком случае, это не то, чего я хочу. Я не предлагаю тебе что-нибудь неприличное или краткосрочное. Обычные отношения, просто… немного ускоренный вариант. Непривычно рассуждать о какой-то романтике в таком ключе. Так сухо и честно. Но это имело смысл. Они могли бы промучиться несколько месяцев, размышляя, взаимна ли их собственная симпатия, или начать всё прямо сейчас. Выслушав Гарри, создавалось впечатление, будто он проходил через подобное раньше, и это заставляло Луи чувствовать себя уязвимым, потому что для него одного это могло быть чем-то новым. — Ты уже встречался с кем-то раньше так? — Нет. — Ладно, — Луи выдохнул, смотря мужчине в глаза, — я хочу попробовать. — Правда? Я не хочу давить на тебя и требовать чего-то, Лу. Если они могли бы общаться посредством поцелуев в любой ситуации, это были бы невероятно продуктивные отношения. И это прекрасно, что они на самом деле это могут. Увлёкшись своим ответом на вопрос, Луи оказался на коленях мужчины, пока тот дразнил его не останавливающимися руками, оставляющими следы симпатии и нежности под свитером шатена. В ответ Луи не выпускал из пальцев мягкие волосы кудрявого, массируя, а иногда и царапая кожу его головы. Если рассматривать всё это как игру, как и у любой другой, у неё должно быть завершение, которое Гарри тихо шепчет голубоглазому на ухо, и Луи молча соглашается. — Знаешь, я всегда думал, что спать с кем-то постарше — это горячо, — сбивчиво произнес шатен, стягивая свитер и едва не путаясь в шнуровке. — Мне тридцать, а не шестьдесят, — Гарри фыркает, сбивая парня с ног и опрокидывая его на кровать. — Я очень надеюсь на это. — Каких доказательств ты хочешь? — Гарри, — Луи смеется и пытается увернуться от настойчивых движений бедрами, распаляя желание мужчины только сильнее. В итоге он оказывается обездвижен руками Гарри, нависающего над ним, но совсем не против этого, покорно смотря ему в глаза. Облизав пересохшие губы, мужчина наклоняется, проводя носом по изгибу шеи, и Луи несдержанно вздыхает, становясь перед Гарри безвольным материалом для любых экспериментов. — Мне нравится это в тебе, — шепчет Гарри. — Что? — Покорность. Луи тихо стонет, закрывая глаза, потому что если Гарри продолжит говорить, он займется сексом словами.

***

Первым ощущением был холод. Луи поморщился и попытался прижать колени к груди, свернувшись в неудобной позе. Затем он почувствовал, как матрас рядом прогибается, и попытался заставить себя открыть глаза. Спать хотелось ужасно, бороться с источниками дискомфорта совершенно не было желания, но он всё же повернулся на бок, осторожно разлепляя веки. Измученно застонав, шатен тут же зажмурился, слыша мягкий смех. Хриплый тихий звук приятной волной коснулся его тела, и Луи только тогда осознал, что лежит абсолютно голый, даже неприкрытый одеялом. Он постарался найти его, не открывая глаз, которые ужасно болят от яркого света, но наткнулся только на руку Гарри, проследовавшую к его бедру. — Доброе утро, — тихо сказал мужчина, — надеюсь, ты не против ранних подъёмов. Протестующе замычавший Луи был красноречивее любых слов. Он понял, что теперь его руки находились на груди Гарри, и, воспользовавшись этим, он слабо стукнул его, прежде чем мужчина навалился на него сверху. — Как ты можешь так поступать со мной, — разочаровано тянет голубоглазый, пока хозяин квартиры крепко обнимает его, перекатываясь на бок. — Уже практически десять, Лу. Я приготовил завтрак, так что жду тебя на кухне. У нас есть дела сегодня. — Правда? — удивленно мямлит Томлинсон, открывая глаза. — Наши друзья хотят встретиться. — И ты называешь дружескую встречу «делом»? Луи хмыкает, вставая с кровати. Он осматривает общий беспорядок, который они устроили в комнате, но куда больше его заботит не уборка, а чашка кофе и еда, что и толкает его быстрее принять душ и позавтракать. — Нам придется рассказать им о нас. Думаю, это будет непросто, так что да, у нас есть дела. Поворачиваясь на носочках, Луи одаривает мужчину серьезным и внимательным взглядом. Он совершенно не уверен, стоит ли им так быстро раскрываться перед друзьями. Конечно, скрывать что-то ему не хотелось ещё больше, но как странно они будут выглядеть, говоря, что у них какой-то особый вид отношений, и это совершенно нормально, что они проскочили все привычные для нормальных людей этапы. — Мне кажется, они не поймут этого. — Мы не сможем скрываться перед ними. Ты же знаешь, что нас раскусят в первые минуты, — Гарри усмехается, вставая с постели, — Я не хочу бояться поцеловать тебя по неосторожности перед кем-то. К тому же, это наши друзья, Луи. Как будто Луи и сам не знает, что окажется на коленях у мужчины, стоит им посидеть рядом несколько минут. Ему не хотелось признавать, что им и правда необходимо так быстро раскрыться перед друзьями. Он просто обожает период в отношениях, когда всё еще не официально и является тайной для всех, кроме двоих людей, у которых есть время чтобы насладиться отчужденностью от внешнего мира. К сожалению, в их случае сейчас это было невозможно. Луи кажется, что он успевает только моргнуть и оказывается в атмосфере вечера пятницы: кафе, его друзья и всеобщая суета, прежде чем все сядут за стол. — Хэй, Гарри, — удивлённо здоровается Чейс, стоит ему влететь в кафе, едва не сбивая других посетителей, — не знал, что ты тоже придешь. — Эд не сказал? — Гарри похлопывает рыжеволосого парня по плечу прежде, чем обернуться к своему другу и поймать его растерянный взгляд. — Чёрт, прости, я совсем забыл. — Что он опять забыл? — спрашивает Зейн. Луи закатывает глаза и чувствует смех Гарри, хотя он примерно в метре от него. Они все такие шумные, хотя, конечно, Луи знал, какими бывают его друзья, но никогда ещё этот гул не дополняла полная компания друзей Гарри и теперь шатен не был уверен, справятся ли они. Стало очевидным, что всё пойдет не так, как хотелось, когда Гарри незамысловато переплел их пальцы, а глаза Чейса грозились сломать его линзы. Прочистив горло и окинув всех взглядом, Луи нервно улыбнулся реакции своих друзей. В последний раз их лица принимали такое выражение когда Томлинсону предложили нормальную работу. — На самом деле, мы хотели сказать, что решили встречаться, — сказал Гарри, и лица ребят вытянулись в удивлении ещё больше. Луи молился о том, чтобы кто-то произнес хотя бы слово. Напряженная неловкая тишина все больше перекрывала ему доступ к кислороду и пальцы кудрявого сжимали его собственные сильнее. Их будто парализовало на время, словно кто-то и правда сказал что-нибудь ужасное, хотя ничего страшного не произошло. Чейс закрыл рот, постепенно принимая информацию и возвращаясь к виду нормального человека, Зейн сидел нахмурившись и уставившись на Гарри строгим взглядом, Эдварда мало что смущало, скорее он был напряжен из-за всеобщего молчания, и этого друга Гарри шатен полюбил больше всех. — Но, парни, вы знакомы, сколько? Два дня? — Это так важно? — грубо прерывает друга Луи, тут же жалея об этом. Лицо Чейса мрачнеет еще больше, он рассматривает Томлинсона недоверчивым взглядом и снова молчит, скрестив руки на груди. — Не то чтобы мы были против ваших отношений, — говорит Эд, — просто это немного странно. Вы не так много знаете друг о друге. Какие-то привычки или черты характера, которые могут вас раздражать. — Никто не говорил, что мы не хотим узнавать друг друга. Просто мы решили двигаться быстрее, чем обычно. Это нормально, если мы ценим свое время и хотим попробовать быть частью таких отношений. Гарри говорил спокойно, будто его тогда ничего не тревожило. Он даже не пытался показать агрессию, не поддавался на провокацию Зейна, который бросал на него странные взгляды, и в целом держался куда лучше, чем Луи. Томлинсон не мог сесть спокойно, смотреть в глаза, выдавить из себя хоть что-то, он только ждал ответа кого-то из парней, чтобы успокоиться и попытаться хорошо провести время. — Конечно, мы не будем выступать против вас, — Эдвард пожал плечами и вернулся к расслабленной позе, откинувшись на спинку стула, — да ладно, ребят, успокойтесь, мы знаем их обоих, всё будет нормально. Это ведь не очередное приглашение на свадьбу от Гарри с глупыми сердечками на конверте. — Очередное? Иногда стоит держать язык за зубами, но проблема в том, что неизвестно, когда это «иногда» наступает. Эд очень жалеет о том, что сказал, это видно по его лицу, виноватому виду, опущенным плечам и пальцам, постукивающим по краю стола. И от этого у Луи внутри начинается зима, его легкие замораживает, все застывает и сковывает его вплоть до невозможности шевелить языком. Ожидаемым ответом на его вопрос была бы простая оговорка, словно это неудачная сухая шутка, глупый юмор или неумение следить за словами, но то, как все снова замолчали, а Гарри не мог даже взглянуть на него, полностью исключали эту возможность. — Гарри, — умоляюще тянет Эдвард, не в состоянии смотреть на то, как Луи закаменел в одно мгновение и все его друзья враждебно уставились на кудрявого. Вздохнув, мужчина поворачивается к Луи и собирается что-то сказать, когда Чейс и Зейн перебивают его. — Об этом мы и говорили. Ты ничего не знаешь об этом парне, зачем делать больно самому себе снова? — Снова? Гарри хмыкает, но ему совсем не смешно от того, какая перепалка развернулась за столом. Он бросает еще один взгляд на Эда, после чего смотрит на друзей Луи, готовых броситься вперед и втиснуть свои стулья между ним и шатеном. — Я думаю, это не совсем ваше дело, — говорит он, и Чейс практически делает рывок, но Зейн тянет его за локоть назад. — А я считаю, что это не совсем — — Это правда, — спокойно говорит Луи, приковывая рыжеволосого парня к месту, где он сидел, — думаю, вы простите меня. Махнув головой, шатен встал и практически схватил свое пальто, чтобы пролететь мимо испуганных посетителей, столпившихся у входа, и выйти наконец на свежий воздух. Надежда, что этот поступок будет правильно воспринят Гарри подтвердилась, когда дверь снова открылась и в неприкрытый шарфом затылок ударила волна теплого воздуха. Мужчине хватило взгляда на него, чтобы выскочить на дорогу и словить такси. Луи хотел, чтобы он пошел за ним. Придержав дверцу для Луи, Гарри сел в машину вслед за ним, тихо бормоча таксисту адрес. — Нет, — возразил Луи, — я хочу к себе. Заметив растерянный взгляд мужчины, шатен успокаивающе гладит его ладонь. — С тобой. Все в порядке, я просто хочу поговорить. После короткого поцелуя и объяснений куда нужно ехать для нервного водителя, такси всё же трогается с места, а Луи находит спокойствие в изгибе шеи Гарри, на мягком воротнике его пальто. Собственная квартира, окна без занавесок, знание того, где лежит чай и как правильно поворачивать кран, чтобы вода пошла, придают Луи больше уверенности и свободы. Он не заботится о том, как будет висеть его пальто, поэтому быстро запихивает его в шкаф, разуваясь на ходу, только шапка, подаренная Гарри, находит свое место на полке, осторожно положенная на мягкий шарф. Запуская пальцы в волосы, он пытается исправить беспорядок у себя на голове, шаркая теплыми носками по полу. Гарри идет вслед за ним, и Луи не сможет никогда в своей жизни передать ему, как благодарен за то, что не нужно произносить слова, чтобы мужчина действовал. Он приземлился на диван в своей гостиной, не такой замечательной, как у Гарри, но уютной и светлой. Подобрав под себя ноги, он тут же почувствовал руку на своем колене и тепло во всем теле, вызванное легкой щекоткой волосами Гарри по своей щеке. Оказывается, его так легко спровоцировать на откровенность. — Ты был женат? — ему нравится, что они сидят так, будто приклеены друг к другу, потому что таким образом этот серьезный вопрос шепотом теряется в кудрях Гарри. — Да. Прежде, чем мы начнем это обсуждать, я хочу знать действительно ли ты хочешь этого? Луи вздохнул, оборачивая руки вокруг плеч мужчины. Сложно оставаться честным, потому что он не уверен в том, что он думает и чувствует. Они знакомы два дня, и до этого момента шатен не считал, что они настолько чужие друг другу люди. Он чувствовал только необходимость заполнить эту пропасть между ними, образовавшуюся после разговора с друзьями, и только ради этого пообещал себе постараться и выдержать эти откровения. — Не то чтобы я до этого считал, словно ты ни с кем никогда не был в отношениях. Очевидно, это не так. Но брак — это что-то такое, о чём я, скорее всего, должен знать. Ещё, наверное, есть ли у тебя сестры, где живёт твоя семья, была ли у тебя собака, каким дерьмом ты занимался в старшей школе, кто был твоим любимым профессором в университете. — Я люблю это в тебе, — усмехается Гарри, дразня чувства Луи, пока проводит пальцами по его затылку, — как ты думаешь, о чем ты думаешь, чему позволяешь вырваться, что держишь в себе. — Это очень опасная формулировка, Гарри. — Я всё равно знаю, что ты понимаешь, о чем речь. Что же, в таком случае, её звали Габриэлла, она работала в той же клинике, что и я, мы познакомились на работе и были уверенны, что делаем правильный выбор. Когда у нас всё только начиналось, мы оба располагали не такими уж и большими средствами, поэтому вставали на ноги тоже вместе. У нас была хорошая надежная дружба, я не могу сказать, когда мы пришли к тому, что начали спать друг с другом и ходить на свидания. Наш брак — это, — Гарри вздохнул, и Луи сжал пальцы на его плечах, пытаясь вжаться в тело мужчины, чтобы тот не вздрагивал от мыслей в своей голове, — нет, не было чего-то ужасного. Мы поженились после трёх лет отношений. — Представляю, как вы составляли пригласительные, — Луи хихикает, рисуя пальцами сердце на чужом предплечье, — Гарри и Габриэлла. Надо же, какое совпадение. Ни у кого не было идеи написать Гарри и Гарри? Чёрт, гости были бы ошарашены. Мужчина немного отстраняется, чтобы видеть, как Луи не может справиться со смехом, и позволяет ему лечь на свою вытянутую руку, даже если через несколько минут ему будет больно и неудобно. — У нас было много пожилых дам на свадьбе, так что мы воздержались от этого, незачем расшатывать их нервы. В любом случае, даже чувство юмора не спасло нас. Выдержав вместе еще полтора года, мы развелись. И тогда Луи почувствовал, что собственными руками касается струн, на которых не стоит играть. Он молча смотрел на Гарри, ожидая, что он скажет, но был готов к тому, что история не продолжиться. Они просто смотрели друг на друга и, когда мужчина решил, что может говорить, он показал, что Луи не ошибался. — Мы не могли иметь детей. Всё дело во мне. Каждый день своей жизни Луи спрашивал себя, что же хуже, когда приходит беда — знать, что обстоятельства не зависят от тебя, или быть её причиной. На весах своих чувств он никогда не мог выбрать между беспомощностью и виной. Всё съедало изнутри, всё отравляло его мысли, выбор был невозможен. И только Гарри показал ему что вина куда хуже связанных рук. — Если я смог с этим смириться и пытался найти другие способы завести детей, Габби была настроена категорически против всех моих предложений. Осознав, что мы обречены, если нас не связывает ребенок, мы решили расстаться. — Ты хотел сохранить всё? — Отношения фальшивые, если они только ради детей. Никто от этого счастливее не станет. Луи кивнул, пытаясь побороть ноющую внутри грусть и тоску, пока кудрявый мужчина слабо улыбнулся, играясь с прядями его волос. — У меня есть сестра, её зовут Джемма, она наверняка понравится тебе, потому что у нее ужасно острый язык. Моя мама и отчим живут в Ливерпуле, поэтому мы видимся редко, но эти встречи проходят очень весело. Я люблю животных, но предпочитаю кошек дома, моя первая, Санни, прожила в Англии до шестнадцати лет и родила четверых котят. Сейчас маму с папой развлекают четыре стихийных бедствия. Моя мама сказала бы, что я был очень послушным и милым ребенком, так что все мои пакости в старшей школе — это безобидные розыгрыши одноклассников. А мой любимый профессор, мистер Готтербайэр, человек, который был на всех вечеринках братства, чтобы потом забрать пьяных студентов домой. Мы общаемся до сих пор. — Боже, — Луи ничего не может поделать, только чувствует, как кровь приливает к щекам, — ты же знаешь, что тебе совершенно не стоило так всё открывать мне. — Я хочу, — просто отвечает мужчина. Если простота — основа их общения, тогда Луи не винит себя в том, что просто притягивает Гарри к себе за полы его джемпера и мягко целует, получая необходимую дозу тепла и прикосновений. Он не уверен, что смог бы сделать выбор между поцелуями и касаниями в случае с Гарри. Он целует так, чтобы Луи задыхался, но когда он позволяет использовать себя как подушку, шатен может видеть его глаза. И таких аргументов было очень много, поэтому Луи предпочитал наслаждаться всем, что получает. — Я чувствую, что должен рассказать тебе что-то о себе, — тихо признается он, пока Гарри гладит его по голове. — Только если ты сам этого хочешь. Всё, что мне необходимо, я и так знаю. — И что же? — Ты прекрасный. Мне этого достаточно для того, чтобы не обращать внимание на то, что наши отношения, возможно, не нравятся нашим друзьям. Друзья и правда были весьма неприятным сюрпризом. Луи знает своих друзей, конечно они бы надрали его зад за такое доверие к незнакомцам, он не ожидал их ликования, но и такой реакции тоже. — Я нетерпеливый, как ты мог уже понять, — начал шатен, — делаю вид, что не люблю собак и кошек в доме, но на самом деле я просто боюсь того дня, когда они умрут и мне захочется напиться до смерти. В школе и университете я был тем еще раздолбаем, но оценки были хорошие. Я очень ответственный ученик, знаешь ли. Но мне всегда говорили что-то вроде «убавь свой пыл». Хм, что же, у меня было несколько парней. Не скажу, что из этого получилось что-то серьезное, но нам было весело вместе какое-то время. — Почему ты расставался с ними? — Никто не давал мне чувства, что меня понимают и слушают, — Луи посмотрел в глаза мужчине, надеясь взглядом добраться до той частички души, которая откликнется на этот крик о помощи, — Веселье было главным. Возможно, среди них был кто-то, кто искренне хотел попытаться быть счастливым со мной, но я не был счастлив. — А сейчас ты счастлив? Сидя напротив меня, ты можешь сказать, что это то, чего бы ты хотел? Голос Гарри звучал как самое заманчивое предложение, но это только в голове Луи, а еще он слышал его, будто какую-то пугающую перспективу обзавестись дополнительным грузом на свои мысли. — Мне нравится, что я не должен говорить что-либо, чтобы ты понял меня. Представь, каким идиотом я бы выглядел, вылетев сегодня на улицу, если бы вернулся и сказал тебе: «Поднимай свой зад и иди за мной, ты ведь на моей стороне». Смех Гарри звучал как понимание и ласка, призрачное прикосновение к его лицу, как намотанный до носа шарф. — Это будет нормальным, если я попрошу дать мне немного времени наедине с собой? — спрашивает Луи, потому что действительно нуждается в одиночестве на этот вечер. И Гарри снова понимает, о чем он говорит, поэтому испаряется через несколько минут, оставляя Луи в компании его размышлений. Иногда Луи даже представлял их в форме личного психоаналитика, который сидел бы в кресле напротив, весь составленный из слов в форме человеческого тела, кивал и брал за это сто долларов за час. Возможно, вероятность того, что он платит за это, заставляла бы его верить в результат таких сеансов. Переместившись в спальню, Луи захватил с собой только телефон, наслаждаясь тем моментом, когда спина касается мягкого одеяла, голова на подушке и всё его тело распласталось по кровати как брошенная вата из игрушечного медведя. Он должен подумать о том, что будет делать с собой и Гарри, но думал о том, что мужчина сейчас сидит на заднем сидении такси, едет домой. Он так увлекся образами в своей голове, что не посчитал странной идею воспроизвести весь путь Гарри у себя в голове, будто ему дали пустую стену и проектор. Он видел, как зеленоглазый поднимается на свой неизвестно какой этаж, открывает дверь квартиры, аккуратно вешает одежду в шкаф, затем Луи моргает, а Гарри уже на кухне, делает вкусный кофе и замирает в предвкушении отдыха после рабочей недели. Луи улыбается с закрытыми глазами, закусывая губу. Он ведь совсем не для этого прогонял его, чтобы лежать и думать, как мужчина пьет кофе и разминает мышцы, устраиваясь перед телевизором. Схватив телефон, шатен нетерпеливо касается пальцами сенсора, чтобы открыть приложение и пока смартфон загружает его, Луи практически не дышит. Ему нужно подумать о других людях так же, как он думает о Гарри. Посмотреть на кого-то другого так, как он смотрит на Гарри. Поэтому он использует все блага цивилизации, чтобы осуществить свой нехитрый план по обману собственного сознания, и через несколько секунд листает фотографии профилей совершенно незнакомых людей, которые желают найти себе пару. Одного за другим Луи отсеивает хотя бы потому, что глаза у них никогда не будут сверкать так же привлекательно, как глаза Гарри напротив окна поздно ночью. Еще несколько отпадают из-за слишком откровенного текста в описании. Но когда попадаются такие, что Луи даже задумывается, глядя на их фотографии, он находит себя потерявшегося в своей спальне. Будут ли они так же обходительны, как Гарри? Будут ли они так же внимательны, как Гарри? Найдется ли в них хоть немного того понимания, которым Гарри щедро одаривает его? А что, если ему всё равно, даже если все эти люди окажутся для него лучше, чем Гарри? Луи думает об этом так напряженно, что вздрагивает от звука входящего сообщения. «Сделал кофе на двоих. Врачи врут, привычка вырабатывается куда быстрее :)» Улыбнувшись, Луи закрывает приложение, чтобы ответить мужчине. «Как смело с твоей стороны ставить под сомнение авторитет врачей.» «Я довольно бесстрашен.» Луи настолько слаб, что не может заставить себя оторваться от переписки с Гарри до глубокой ночи, даже когда они оба принимают душ, едят, открывают двери перепутавшим этажи людям, идут за продуктами и пытаются лечь спать. Но они всё-таки прощаются, когда Луи понимает, что у них обоих была сложная неделя и нужно выспаться хотя бы на выходных. Они отсылают друг другу последние сообщения с пожеланиями спокойной ночи, и Луи выключает свой телефон чтобы избавить себя от соблазна написать мужчине еще что-то. Но пообещать лечь спать ещё не означает уснуть на самом деле. Луи ворочался, сбрасывал с себя одеяло, ненавидел подушку и практически незаметный, бьющий из окна свет. Гарри наверняка уже спал и эта ночь пройдет для него как секунда между сегодня и завтра, вот только Луи это не успокоило и не остановило от потока безумных идей. Пусть у них и необычные отношения, это не значило, что и поступки должны быть такими же, но Луи стоит, облаченный в то, что первое попалось ему под руку, на улице в ожидании проезжающей мимо машины такси. Проблемы возникли уже в подъезде, потому что Луи всё еще не знал, на каком этаже живет мужчина, и его выходом оказался подлый взлом почтовых ящиков. Он знает, что это ребячество, незаконно и его совесть пострадает, но всё это стоит того, когда шатен находит в одном из ящиков письмо адресованное Гарри Стайлсу. Он невозможно гордится собой, стуча в дверь кудрявому в три часа ночи, но ещё больше он удивляется, что она открывается так быстро хозяином, который не выглядит как человек, только что выбравшийся из постели. — Да ладно? — пищит Луи, опираясь на дверной косяк. Гарри затягивает его с подъезда в теплую прихожую, обхватывая руками одетого в куртку с глупыми стикерами Луи, больше похожего на подростка, сбежавшего из дома. — Я наберусь смелости сказать, что знаю тебя достаточно хорошо. — Прямо сейчас ты даже не оставляешь мне возможности поспорить. Вихрем его заносит в знакомую гостиную к полюбившемуся балкону, в отражении стеклянных дверей которого Гарри совсем не выглядит уставшим и разозленным от ночного визита. — Я много думал о тебе, — признается Луи, рассматривая фонари на улице, которые вырисовываются за отражением мужчины. — В самом деле? — Да. Знаешь, пока у меня есть ты, мне не хочется быть наедине с собой. Мне в принципе не хочется быть одному, если я могу увидеть тебя. Гарри улыбается и награждает его откровение поцелуем в щеку. — А я не хочу, чтобы ты убавлял свой пыл. Хочу видеть в тебе бунтаря. — Я взломал семь почтовых ящиков, чтобы узнать номер твоей квартиры. За насмешками и дразнением Луи усаживают на диван и всучивают в руки чашку кофе. Он с радостью обнаруживает, что спать никто не намерен. — Несмотря на то, что у нас немного странные отношения, быть с тобой — мой осознанный выбор, — сознается Луи, отпивая с чашки немного, — Мне всё равно, что Зейн и Чейс скажут. По правде, я уверен, что завтра они смирятся с этим и предложат пойти выпить, в любом случае всё будет в порядке. Но ты должен знать, что я не хочу получать от других то, что даешь мне ты. Глаза Гарри сияют тем, о чем можно мечтать — согласием и пониманием. Ему ничего не нужно говорить в ответ, чтобы Луи кивнул и забыл о кофе. Они сидят, прижавшись плечами в неудобных позах, и Гарри внезапно усмехается, а Луи уже через секунду требует объяснения. — Когда ты переедешь ко мне, мы заведем кошку или собаку. Я научу тебя любить их без опаски потерять когда-нибудь. — Моё разбитое сердце доставят тебе в больницу и во всем обвинят тоже тебя. — Непременно. Луи не смущают планы, не смущают роли, которые они отводят друг другу в них. Потому что это нормально — смотреть в будущее с кем-то, кого знаешь три дня, и не боятся того, что это разобьет твое сердце. Возможно, чувства ранят, но Луи посчитает себя идиотом, если откажется хотя бы от секунды, проведенной в этой авантюре.