Укрытие.

-Мил, пойдем, тебе нужно пройтись, - Арина заглядывает ко мне в комнату и напоминает, что я все еще жива. -Не хочу. Я останусь дома, - хмурю брови и уставляюсь на него. -Ты может и не хочет, а вот ему свежий воздух точно не помешает, - присаживается рядом со мной на кровать и кладет руку на мой живот. Уже шестой месяц, а я все ещё не могу привыкнуть к тому, что теперь мало что зависит от моих собственных желаний. Все зависит от его потребностей. Нехотя, но все же поднимаюсь и накидываю на себя кофту. С тех страшных событий прошло целых полгода. Полгода назад Дэн отвез меня в аэропорт, всучил билет и пообещал, что я дойду прямо до самолета и не вернусь в Москву. Что я попробую жить дальше и без Глеба. Я даже не знаю, остался ли он жив в ту ночь. Я плакала несколько недель. До того момента, как узнала, что теперь я не одна. Что во мне кто-то живет. И я попыталась взять себя в руки, успокоиться и не плакать. Хотя мое сердце разрывалось на части. Мы пришли в парк. На ту самую лавочку, где чаще всего проводили время в детстве. Куда приносили раскраски, усаживались с ногами, и начинался бурный полет фантазии. А сейчас я, с пузом до носа, пожевываю яблоко и смотрю куда-то вдаль. А Арина сбоку что-то весело бормочет. Был бы повод веселиться. Папа воспринял мою беременность как нельзя лучше. Расплакался, сказал, что от счастья. Кричал, что даст ребенку все на свете, что тот не будет ни в чем нуждаться. А как же отец рядом? Что насчет этого? -Милена, ты вообще меня слушаешь? - сестра хмурит брови и хлопает меня по руке. -А? Да, конечно... -Ай, ну тебя. Я за мороженым. Встает и покидает меня, и я остаюсь наедине с собственными мыслями. Выбрасываю огрызок в мусорку и чувствую, что возле меня кто-то приземлился. Господи, ну зачем присаживаться на лавочку к беременной женщине, сразу же видно, что она не объект для знакомства. Поворачиваю голову в сторону и замираю. Светлые волосы все так же затянуты в пучок, та же рубашка, что была одета на нем в последний день, когда мы виделись. Он немного поправился, но это совсем его не портит. -Как? Что... -Дорогая, ты как всегда не умеешь формулировать свои мысли, - кладет руку мне на плечо и улыбается. -Почему ты не нашел меня сразу? -Я восстанавливался очень долго... - пришедшая Арина не дает ему закончить разговор. -Я думала, ты орать будешь, - откусывает смачный кусок мороженого, а мне протягивает какую-то булку. -Ты тоже знала? - мои глаза расширяются. -Мы все знали, - она пожимает плечами. - Голубин не хотел говорить до родов, но не выдержал, прохвост. -И что будет дальше? - смотрю на него и улыбаюсь. - Мы вернемся в наши квартиры? -Не думаю, что нашему ребенку понравится кочевать между квартирами мамы и папы, - он поглаживает живот и смеется. - Здесь обоснуемся. -А что с Медведевыми? Что произошло в ту ночь? - мне до чертиков интересно. -Оба сидят, - Голубин опирается на свои колени и смотрит на меня. - Старшему чуть подольше дали, но оба просидят столько, что наш ребенок точно школу закончит к моменту их выхода. А меня в плечо ранили, больно, но несмертельно. Спасибо Ерёминой. -А она сейчас где? - вспоминаю про старую подругу и покрываюсь мурашками. -Никто не знает. Но никто и не горел желанием ее искать, кроме Дэна. -А Крис? Её же ранили в ту ночь? - задерживаю дыхание и выжидающе смотрю на него. -Ага, 4 месяца в коме пролежала. Шатохин выходил, буквально неделю назад домой забрал. Жениться хочет. -А Морт? - наконец, последний мой вопрос. -А он меня ждет, - вставляет слово Арина. - Если папа разрешит, я к нему, в Москву переберусь. -Да, и будете жить в квартире Милены, - Глеб поддакивает моей сестре. Но я не представляю что должно случиться, чтобы папа просто взял и отпустил её. -И что мы теперь будем делать? - смотрю на Голубина и жду от него ответа. -Ну, мама просила к ней прилететь, пока ты еще летать сможешь, - мои глаза загораются, и я радостно улыбаюсь. - А потом вернемся сюда и будем готовиться к родам. -И...? - выжидающе на него смотрю. -И все, Кекс. Все закончилось, - целует меня в лоб и откидывается на скамейку. Все закончилось.