Лабиринт совести

       О если б жить, как вы живёте, волны,        Свободные, бесстрастие храня,        И холодом, и вечным блеском полны!..        Не правда ль, вы — счастливее меня!        Не знаете, что счастье — ненадолго...        На вольную, холодную красу        Гляжу с тоской: всю жизнь любви и долга        Святую цепь покорно я несу.        Дмитрий Мережковский       Алексей открыл глаза. Снег, лица офицеров, дальний силуэт Суворова пронеслись в голове, но он прогнал их. Не рассусоливать! Идти.       Коридор разделялся на три. Красных надписей не было. В прошлый раз он свернул направо... и в позапрошлый тоже. Так что и сейчас он выбрал крайнюю правую дверь: будет проще не заблудиться. Если бы только можно было чем-то отмечать дорогу!.. Но у него не было мела, ничего пишущего. Что ж, он здесь уже неделю, а лабиринт не мог быть большим. Скоро он выберется наружу.       Алексей прошагал к двери. Что-то было не так. Он развернулся. Коридор был также пуст, как и всегда. Светящиеся гладкие стены. Ни звука. Что же… только тут до него дошло: нога не болела! Алексей разорвал повязку. Раны не было. Что за чертовщина?! Вчера там был след размером с ладонь! Неужели… этот безумный лабиринт ещё и лечит? Звучало невероятно, но в этом творении сумасшедшего всё было невероятно.       Алексей сжал кулаки. Если это так, он ошибался… лабиринт проработан куда лучше. Значит, он мог быть огромным. Он думал: рядом много деревень, большой лабиринт негде выстроить, да и найдут его сразу. Но если эта дьявольская дрянь так заколдована… она могла обходить любые законы человеческого мира.       Видно, не стоило ему нестись сломя голову. Надо было придумать план… Да что тут придумаешь?! Он ведь пытался найти потайную дверь, понять шифр лабиринта, сломать стену — найти иной выход, кроме как следовать через бесконечные комнаты! А каждая следующая комната… изводила его. В каждой страдали, умирали люди. Было полно лжи и предательства. А ему самому приходилось вкладывать все силы, лишь бы только выжить. И вернувшись в лабиринт, он чувствовал себя настолько гадко, что хотелось лишь кинуться в следующую комнату. Лишь бы не вспоминать, что произошло. Не думать, что стало с людьми, с которыми только что говорил.       Алексею казалось: этот лабиринт создан тем, кто каждой частицей сердца ненавидит его.       Он опустил голову.       Нет. Не думать. Идти.       Иначе он останется здесь навечно.       Алексей сжал повязку, покрытую кровью, и оставил её перед дверью — как знак, если забредёт сюда снова. А потом переступил порог.       И ухнул в воду.       От неожиданности он вдохнул. Лёгкие заполнились водой. Алексей попытался прокашляться, он ещё не понимал, где он. Он распахнул глаза — серо-коричневая муть.       Ноги коснулись чего-то твёрдого, Алекс толкнулся и сделал широкий гребок. Армейское прошлое дало о себе знать: одним движением он оказался на поверхности. Мужчина закашлялся, выплёвывая воду. Он протёр глаза и только тут смог оглядеться. Он был… в доме. Прямо возле него колыхалась люстра. Её хрустальные висюльки касались воды, будто ветви ивы. Алексей моргнул. Слишком лиричным выглядело это медленное движение посреди грязевого потопа.       Он макушкой касался потолка, а вода почти доходила до подбородка. Надо было торопиться! Алексей вдохнул и занырнул. Почти на ощупь в этой мути он искал окно. Оно было выбито — возможно, кто-то уже спасался из этого дома. А может, выбила стихия…       Алексей выплыл на улицу, и река подхватила его. Поток был столь быстрым, что он забыл обо всём. Только бы удержаться наплаву… Вон там дуб, можно уцепиться! Он подготовился к удару — но за метр до ствола в реку ворвался поток с соседней улицы. Алексея закрутило, утянуло под воду. В этот раз он был готов и быстро вынырнул на поверхность. Но дуб, за который он хотел уцепиться, вырвало с корнем.       Где он? Даже… когда он?       Из ближайшего переулка донёсся истошный крик и женские причитания, но он не мог развернуться. Река несла его вперёд.       Алексей выдыхался. Рьяно работая руками, он нагнал поваленный дуб и уцепился за него. Дерево то уходило под воду, то всплывало, но так уже было легче. Краем глаза он увидел селевой поток, идущий с холма. Он с трудом различил цветастую фигурку в этом потоке грязи.       — Американские горки! — крикнул человек.       Его голос показался неуместно живым, радостным. Алексей набрал побольше воздуха, готовясь ко встрече с грязью. Он увидел, как парень лет двадцати пяти съезжает в потоке селей на куске коры. Их столкнуло, и Алексей одной рукой уцепился за своё дерево, а второй — поймал парня за шкирку. Он подтянул его и бросил на ствол.       — Ух, — парень вытаращился на него. — Человек! Живой!       Дальше стало не до разговоров. Их бросало и крутило, и Алексей раз за разом вытаскивал парня. Тяжёлый... Только тут Алексей заметил за спиной у паренька здоровенный рюкзак. Стоило бы его снять, но даже времени на это не было.       Алексей с трудом успевал смотреть по сторонам. Он искал дом повыше или какой-нибудь холм…       — Смотри, там собака!       Алексей глянул в ту сторону. Овчарка отчаянно барахталась. К ошейнику её был прикреплён поводок, а тот — зацепился за металлический забор. Парень толкнул его в плечо:       — Поплыли!       Алексей ухватил его за рюкзак. Парень непонимающе дёрнулся, потом выпростал руки — и Алексей остался с одним рюкзаком. Он кинул его на дерево, ремешок зацепился за ветку.       — Дурак… стой.       Парнишка не слышал. Алексея несло дальше. Обернувшись, он видел, как парня впечатало в забор рядом с собакой. Та заскулила, а глупый мальчик ушёл под воду.       Краем глаза Алексей увидел высоченный дом. Он грёб туда изо всех сил. Наконец, влез на дуб и, оттолкнувшись, прыгнул. Уцепился за подоконник. Втащил себя. Тут было сухо. Он выглянул в окно, ища взглядом мимолётного спутника, но никого не увидел. Шатаясь, Алексей брёл сквозь комнаты. Должна быть лестница… должна же… быть… Алексей понял, что если вскоре не найдёт её, придётся лезть через окно. Он не был уверен, что хватит сил.       Сколько сошло воды? Крыши этого дома хватит? Или надо забраться ещё выше? Интересно, кто-то явится спасать людей… Правительство должно кого-то отправить!.. Правительство?.. А кто сейчас правит?       Алексей замер. Лабиринт! Это снова чёртов лабиринт! Всё это ненастоящее! Тот парень — ненастоящий. Собака — такая же серая, как и все, встреченные им.       Значит, ему надо искать не возвышенность, а дверь. Алексей вернулся к окну. Вода уже почти доходила до подоконника. Он огляделся, но дверцы не было видно. Он увидел на краю дома балкон. Пройти внутри? Может быть заперто. Выбивать двери или пролезть? Он глянул вниз: решать нужно было быстро. Алексей уцепился за карниз — мокрые руки скользнули, но он устоял — пролез вбок и вскоре залез на балкон. Оттуда уже несложно было подтянуться и влезть повыше.       И да! На другой стороне реки, на плоской крыше здания лежала дверь лабиринта. Окружающая грязь не трогала её, и Алексей криво ухмыльнулся. Если бы знать, что здесь он выживет, он бы предпочёл дождаться спасателей. Лишь бы не возвращаться снова в ад лабиринта, где каждая комната приносит новую боль…       Он сжал кулаки. Что за предательские мысли?! У него есть цель. Неважно, где легче, он должен вырваться из лабиринта.       Алексей моргнул. Дуб, на котором он преодолел прошлый путь, встал в распор в окне того самого дома. Из окна выглянул парнишка и отцепил с него рюкзак. Парень теперь был серый — ненастоящий, как и все, встреченные им прежде. Донёсся собачий лай.       Алексей глубоко вдохнул и снова кинулся в пучину. Вода окружила со всех сторон, и поток нёс его всё дальше. Но он сопротивлялся. Алексей смог ухватиться лишь за соседнее здание. Вскарабкался туда. К счастью, упавшая балка пролегла между домами, и он перелез. Внутри двери были нараспашку, и Алексей добрался до крыши уже по лестницам. Всё в этих домах выглядело непривычным… Алексей знал, что никогда не был здесь, и даже затруднялся определить год. Особенно потому, что мебель была разломана, а всё покрывала грязь. Наверное, он читал или слышал об этом, но как можно было определить год и город? Стихия уравнивает времена и места. Только вода, грязь и разруха.       Вход на крышу закрывал замок, и Алексей в ярости ударил по нему кулаком. Замок отлетел в стену. Он поднялся, и увидел серого парня с овчаркой. С неё уже был снят поводок и ошейник.       — Тише, Шарик... это твои?       Парень указывал на реку внизу. Там плыла надувная лодка. В ней женщина и взрослый парень остервенело гребли. Девочка лет пяти кричала и указывала на крышу. Старшие оглянулись. Они увидели собаку, их глаза просияли. Пёс с лаем бросился в воду.       Алексей мотнул головой. Ему не было дела, доплывёт ли собака к хозяевам! Он распахнул дверь и прыгнул внутрь.       Судя по радостному лаю — доплыла.       Он потянулся захлопнуть дверь… и увидел серого, ненастоящего парня посреди лабиринта. Алексей вскочил. До этого серые ни разу не проникали сквозь двери! Он потянулся к ножу — бессмысленно, он потерял его много комнат назад. Ладно. Справится и врукопашную.       — Ух ты, я уж думал, не выберемся.       Парень утёр лицо ладонью, и под серой грязью показалась кожа.       — Ты живой, — выдохнул Алексей.       — А то... — пыхтя, парнишка втянул в лабиринт рюкзак, и дверь наконец захлопнулась. — Я Денис.       Алексей попятился. Лабиринт ни разу не принёс ему что-то хорошее. Он не встретил ни единой живой души, ни единого следа. Живой человек здесь… был опасен.