Решено судьбой (Всего одна мечта)

Тишина. По мальчишеской комнате разливался яркий солнечный свет. На большой кровати спал темноволосый парень. Но долго нежиться в постели ему не дал тот же яркий солнечный свет. Противные лучики лезли в глаза и рвали их изнутри. Под тяжёлой пыткой, Диппер поднял веки. Усевшись у изголовья кровати, парень оглядел комнату. Она была убрана: подушки, что ранее валялись на полу, прилежно расположились на софе, пыль не витала, как одно из составляющих воздуха, всё было, как раньше. Точно, как при маме, и до ухода Мейбл. Поняв, что находиться он в своей комнате, Диппер попытался встать с кровати, но его приковала боль в теле и режущая свиристель в висках, от чего он лишь снова повалился на подушки. В последний раз его так лихорадило после смерти матери — на следующий день, после похорон. Спустя минуту после своего мягкого приземления, он услышал тихий скрип со стороны двери, и тут же закрыл глаза, притворился спящим. Дверь тихо отварилась и на пороге появилась маленькая тележка, на которой расположились серебренные подносы с едой и лекарствами. Толкала же её рыжеволосая девушка, появившаяся за тележкой. Оставив свою ношу у кровати, Венди направилась к окнам, тихо обогнув постель. Резко отдернув шторы, девушка посмотрела на парня и шумно выдохнула. — Долго будешь притворяться? — Спросила она, как бы невзначай, и снова подошла к подносам. Парень же никак не отреагировал. Венди, не обращая внимание на шалость Диппера, продолжила управляться с завтраком и лекарствами, которые уже были рассчитаны по дозам. Она взяла пару таблеток, стакан воды и подошла к кровати парня. — Не кабенься. Вставай, тебе нужно выпить лекарства. — Сказала девушка, легко ударив ногой об ножку кровати. На это парень тихо проныл что-то себе под нос, и только после открыл глаза. — Вот, держи. — Венди всучила таблетки Пайнсу, и снова вернулась к подносам. — И тебе доброе утро. — вздохнул Диппер, проглатывая таблетку за таблеткой. — Не паясничай! — Пригрозила рыжеволосая. — А что я? Я ничего, сижу давлюсь, как приказали, — пожал плечами темноволосый. В ответ ему протянули чашку с сиропом. — Уху-ху. И долго ты будешь травить меня этим? — Пока не выздоровеешь окончательно, — бросила Венди. — Или не помру, — добавил Пайнс, залпом выпив лекарство. — Диппер! Прекрати! — Притопнула девушка и резко обратила на парня свой взгляд. Только сейчас ему удалось хорошо разглядеть её выражение лица. Оно смешивало раздражение, злость, волнение и усталость. Убийственная смесь. — Прости, — выдохнул парень, почёсывая затылок. — Просто… ты снова обращаешься со мной, как с маленьким. Меня это раздражает, — опустив голову, признался Диппер. — Ты сам ведешь себя, как семилетний мальчишка. — Заключила Венди, подавая теплое молоко. Протянув больному стакан, девушка, немного помолчав, добавила, — твои поступки в последнее время словно и не твои вовсе: сутками сидишь в комнате, не ешь, разболелся в конец. Вот кто просил тебя в дождь мчать в поле на Графе? — Он хотел пробежаться, — запротестовал парень. — Мейбл всегда скакала с ним в любую погоду. — Это при том, что здоровьем Мейбл всегда была крепче тебя. — Протараторила Венди — Это точно… может и вправду нужно было дождаться погоды? — Спросил сам у себя темноволосый, но тихий монолог привёл девушку в бешенство. — Дурак! Злости на тебя не хватает! Где твои взрослые поступки? — Какие? — Вспылил парень, уточняя у себя в голове, где именно эти «взрослые поступки». — Что ты имеешь в виду под «взрослыми поступками»? Рыжеволосая потрясённо посмотрела на парня и тут же попыталась отвести взгляд. — Ладно. Прости, я погорячилась. — Забрав чашку у друга, извинилась Венди. Она была готова уйти, когда её схватили за руку и с силой подтянули к себе. — Нет, ты объяснишь! — Диппер уже сидел, а болезненный вид словно рукой сняло. Глаза рыжей оказались на против его глаз, что строго и уверенно блестели. — Объясни мне, что для тебя взрослый поступок? Что мне нужно сделать, черт возьми, чтобы ты считала меня равным?! С помощью чего я стану взрослым?! С помощью чего ты обратишь на меня внимание?! — Диппер… — как-то испуганно выдохнула рыжеволосая, пытаясь вытянуть руку, но её снова дёрнули и сжали сильнее. — Ну же.! — Я… Дип… Я… — к глазам, как показалось самой девчонке, скоро подступят слёзы. В горле все сжалось, и она была не в состояние сказать что-либо связанное. — Дура! — прорычал парень и, вплотную притянув девушку, впился своими губами в её губы. Те были сухими и колючими, обветренными. Но мягкость их сводила с ума. Спустя короткое время они стали отвечать. Может нехотя, но ведь стали. И тогда он углубил поцелуй, что привело к болезненному удару в плечо и тихому взвизгу девушки. Он держал её крепко. Но отпустить всё же стоило. Он сделал это медленно, без резкости. Отчего тут же получил смачную пощёчину. Зажмурившись, парень не заметил, как Венди вылетела из комнаты, то ли в ярости, то ли в смущение. И, не понятно от чего именно, красная. Ясно только одно: сегодняшний день он проведёт в одиночестве. В этой комнате. И будет думать. Думать о том, что же это такое, взрослые поступки. *** Во тьме комнаты, освещаемой только слабым тлением свечи, расположившись, на диване сидел Билл. В руках у него покоилась бутылка красного вина, наполненная наполовину. Уже четвёртая за ночь. Странно, но напиться никак не получалось. В голове крутился этот глупый поступок Мейбл. Она сбежала. Неужели она думает, что сбежит от него? Глупышка. Он всё равно найдёт её. Ему-то и труда особого это не составит. Только вот… это же так интересно. Куда она побежит, что будет делать дальше, кого попросит о помощи? Будоражащие мурашки пробежали по спине, и парень неестественно выпрямился, словно и не человек. Превосходная осанка. Он с нетерпением ждал её следующего хода , словно давая ей фору, он разыгрывался ещё сильней. Он не скажет никому: пусть служанка все также носит еду, греет постель, наполняет ванную. Пусть мистер Пайнс считает, что его дочурка тут и ей хорошо. Ведь… куда-куда, а в своё поместье она не вернется точно.