Решено судьбой (Всего одна мечта)

Мейбл наблюдала за птицами за окном и тихо им завидовала: наделенные крыльями, могут вспорхнуть у улететь туда, куда они сами захотят. И им никто этого не запретит, ведь они были рождены свободными. Её же судьба — вынужденная женитьба. Женитьба с Демоном. Её мысли прервал стук в дверь. — Мисс Пайнс, мистер Сайфер ждёт вас к ужину. — На пороге комнаты появился старичок-дворецкий. — Да, хорошо, я сейчас спущусь. — Бросила она, тяжело вздохнув. За дверью послышались удаляющие шаги, вскоре они затихли, а затем совсем пропали. Через некоторое время Мейбл стояла около двери в трапезную и собиралась с мыслями. Сделав глубокий вздох, она кивнула близстоящему слуге, и тот отворил дверь. Взору её открылся шикарный стол, что был сервирован золотыми блюдами, а в середине во всю длину расположились вазы с гортензиями. Ступив за порог, темноволосая уже знала свое место: возле стула, что был ближе всего к графскому месту, стоял молодой человек. Только сейчас Мейбл разглядела его как следует: он был высокого роста, на первый взгляд худощавого телосложения. Когда девушка оказалась напротив, он с доброжелательной улыбкой отодвинул стул, помогая той присесть, после чего сам уселся на свое место. Утварь наполнили изысканные явства. Стараясь не обращать внимания на колкий взгляд парня, девушка принялась за еду. Как и в прошлый раз, еда на вкус была восхитительной, а мурашки снова, откуда ни возьмись, бегали по плечам, запястьям и спине. — А ведь с первого взгляда ты не внушаешь о себе мнение, как о взрослом человеке. — Гнетущую тишину, словно старую ткань, порвал ядовитый голос блондина. — Если бы не твоя способность здраво мыслить, я бы не дал тебе и четырнадцати. Фраза застала девушку врасплох. Подняв свой взор с тарелки на Билла и одновременно выпрямив спину, Мейбл ответила: — А Вы не похожи на человека, которого интересует что-то кроме денег. На лице Сайфера, появилось некое подобие улыбки. Тем временем Мэйбл продолжила: — Если бы не… Ах! Простите, я даже не знаю, что сказать, чтобы опровергнуть это… — наиграно сладко произнесла темноволосая. — Сколько тебе лет, Мейбл? — Ничуть не дрогнув от колких слов, продолжил хозяин поместья. Девушка лишилась дара речи. То ли от удивления, то ли от безмерной наглости собеседника. Как быстро он перескочил на «ты»… — Пятнадцать, — отстранённо сказала Мейбл, продолжая ковыряться вилкой в своём ужине. — Точно, ты ещё ребёнок — кивнув, парень откинулся на спинку стула и одним глотком опустошил бокал вина. — Ну раз я ещё ребёнок, а Вы — взрослый, целеустремлённый и здравомыслящий человек… То Вы должны понимать, как никто, что Вас я не достойна! Поэтому давайте расторгнем женитьбу и забудем об этом, как о страшном сне? — Не выдержав, высказалась Мейбл. Отчего-то глаза Билла потемнели, словно из залили чернилами, а в зрачках мелькнуло красное сияние. Но всего на пару секунд. — Ты не в том положении, чтобы выдвигать условия, Мейбл! — вырвалось с едких губ. После этой фразы последовала тишина. Мейбл подняла свои глаза и взглянула на него, будто затравленный зверёк — в тёмных омутах плескалась ненависть и злоба, некая детская обида. — Да уж спасибо, что напомнили! Что-что, а одну истину я перенесла через всю свою короткую жизнь! В благородных семьях, увы, слово девушки — пустой звук! — Как только эти слава были сказаны Билл подскочил с места и направился в сторону Мейбл. С каждым его шагом она боялась его ещё больше. Как только Сайфер подошёл к девчушке, он наклонился, чтобы его глаза были на против её. — Неужели твой отец настолько надменен и беспощаден? — Зло прыснул он. От этого Мейбл ещё больше вжалась в стул, но она была не в силах удержать язык за зубами. — Не бойтесь… Вам он уступает в разы! — Процедила девушка. Она боялась этого человека, и смысла это скрывать нет, ведь всё написано на её лице… Но слова с её уст лились едкой жижей, что приводила в страх в первую очередь саму хозяйку уст. Тихо выругавшись молодой человек направился к выходу. Дверь уже хлопнула, а Мейбл все ещё сидела, вжавшись в стул. Немного отойдя от пережитого шока, она встала и уже была готова идти в спальню, как вспомнила про сад, который видела из окна. Войдя в сад, Мейбл онемела. Красота холодного, как и его хозяин, сада завораживала. Величественные кусты колючих желтых роз и хрупкие, как утренняя изморозь, лепестки гортензии заставляли восхищаться и ужасаться. Глаза Пайнс заблестели то ли от внутреннего порыва прелести и девичьей натуры, то ли от сожаления, что оставляла на глазах пелену. Желтый цвет. Он был повсюду. Он всаживал в сердце вошедшей девчушки тоску и боль, но ноги сами тянули к ближайшему кусту, на котором растут, вроде бы, самые обычные розы, но лепестки их в сотню, а может и в тысячу раз нежнее, чем у других цветов. А как они благоухали! Рядом с ними росли ярко-жёлтые пушистые кучки мелких цветков. Гортензии. Сердце снова что-то кольнуло. Сад настолько необычен, что смешивает и нежность, и грубость. Неужели он — это душа Билла? Грубости ему не занимать, но гортензии — это ведь не только грубость. Это высокомерие, холодность, изменчивость сердца, скрывающее скромность, искренность и надежду. А жёлтые розы добавляют забавы и радости. Тонкие девичьи пальцы коснулись хрупких лепестков: от кончиков пальцев и по всему телу пробежал холодок. Как они ещё не замёрзли и не завяли? — Вспомни обо мне, — с губ девушки слетели тихие слова, которые сопровождала улыбка. Почему-то это значение жёлтых цветов, никак не укладывалось с сущностью Билла. Он — Демон, а не человек с ранимым сердцем. Она была в этом уверенна. Не обращая внимание на морозец, Мейбл переходила от цветка к цветку. Плохое настроение, как по взмаху волшебной палочки, пропало. Внутри, отчего-то, разливалось тепло, а на губах сияла нежная улыбка в тон волшебным цветам. За всеми нежными порывами Пайнс, с бокалом красного вина наблюдал мужчина, на чьих губах не было и намёка на улыбку. Глаза его сосредоточенно наблюдали за девушкой. Он восхищался ею, ведь для того, чтобы на её губах снова играла улыбка, ей достаточно просто понюхать цветочки, а не напиться до потери сознания. Но его сжирала ненависть. Чёртова человеческая сущность! Обещать, предлагать, давать клятвы: для них всё это пустые слова, а он привык помнить всё, каждую мелочь. *** После приветствующего ужина, Мейбл вела жизнь затворника. Из своей спальни она не выходила. Завтракала, обедала и ужинала в комнате. Служанка, что была приставлена к ней, всё время крутилась возле девушки, и в какой-то степени это оказалось полезно: она приносила книги из библиотеки, на которые Пайнс положила глаз, когда плутала по поместью в последний раз, возвращаясь в свою комнату. Захватывающие истории заставляли мгновенно потеряться в листах книги, но как только та заканчивалась, память всаживала воспоминания о ссоре с Биллом. Тогда она снова брала новую книгу и начинала читать. И так продолжалось по кругу. Мейбл пыталась избежать, забыть, не уделять никакого внимания той ссоре, но с последними страницами память снова рвала туманный сгусток забывчивости. Казались ли ей попытки избежать встречи с Биллом глупыми? Конечно. Ведь если бы тот желал видеть её, вряд ли сейчас она сидела бы в своей комнате. Кажется, Сайфер и сам был рад тому, что девчонка не высовывается. Но надменность по отношению к ней уже раздражала. И с чего бы этот глупый разговор? Неужели есть шанс отказаться? Вскоре мысли замотали её окончательно. Она не могла есть и спать. Книги уже не помогали, и они, ненужным хламом, валялись в углу комнаты у кресла. В голове была вата. Неощутимая, но почему-то тяжёлая. Чёрт! Резко поднявшись с кровати, она позвала служанку, лишь раз дёрнув за верёвку у стены. Та в миг появилась у дверей Мейбл. Насколько бы неожиданной для неё была просьба Пайнс, но уже через пару минут они стояли напротив двери в рабочий кабинет Билла. Кратко кивнув, Мей попросила удалится девушку, на что та быстро испарилась. На миг темноволосой показалось, что глаза девушки ей искренне сочувствовали. Тяжело посмотрев на дубовые двери, девушка выдохнула. Назад дороги нет. Тихий стук в дверь и короткое «Войдите». Прошмыгнув за дверь и закрыв её за собой, Мейбл осмотрелась. Темная комната. Свет гулял лишь в районе рабочего стола, отчего лицо девушки, что мялась в двери, вряд ли было видно. Бегло оглядев комнату, Пайнс посмотрела на Билла. Тот поднял тяжёлый, холодный взгляд на миниатюрную фигурку у входа. — Ты что-то хотела? — Равнодушно спросил Билл. — Д-да. — тихо кивнула Мейбл, не решаясь выйти вперёд. — Я тебя слушаю, — взглядом зарывшись в бумаги, сказал Билл. — Тогда, на ужине… С чего ты вдруг начал этот разговор? — робко спросила девушка, лелея надежду. — А разве непринуждённая беседа за ужином не приветствуется? — Не отрываясь от бумаг, пропел хозяин поместья. — Но мне эта беседа не показалась «непринуждённой»… — замялась Пайнс. Руки дрожали, отчего она вцепилась ими в юбку платья. — Неужели…? А ты случаем не чувствовала жизненную необходимость грубить мне, вместо того, чтобы просто ответить? — Твёрдо высказался парень, а злостно сощуренные глаза пробежали по тёмной фигурке. Он поднялся с рабочего места и направился в сторону стеллажей. Взяв бутылку вина и наполнив рядом стоящий бокал, осушил его одним глотком. — Я всего лишь спросил твой возраст… — Но разве это не глупо — задумываться об этом сейчас? — возразила Мейбл. — Разве вы уже не заключи с отцом сделку на мою руку?! — Какая детская настойчивость… — покачал головой Сайфер, попутно ухмыляясь. — Ты ничуть не лучше себя в детстве. Всё тот же ребёнок. — Его фраза кольнула в бок, от чего у Мейбл перехватило дыхание. Она путанно смотрела то на Билла, то на бокал, что не успевал наполняться, как тут же оказывался пустым. На это девушка лишь скупо посмотрела. Алкоголь — ненавистная ею вещь. — Ты много пьёшь. — тихо сказала Пайнс. Глаза её стали темными лишь на время, пока Сайфер не продолжил, игнорируя её. — Вы, люди, никогда не обращаете внимание на наспех брошенные обещания… это раздражает. — Что…? — Видишь ли… Пока что я не могу прикасаться к тебе, не причиняя боли… Но как только твои розовые губки вымолвят слова согласия — ты не будешь чувствовать неудобств. — Он тяжело навис над ней, прижимая к стене. Рука его скользнула по талии девушки, а вторая впуталась в шоколадные пряди. Он хищно приблизился к шее Мейбл, чуть касаясь её носом, и жадно втянул воздух. Он чувствовал, как девушка дрожала под его руками, от чего захотелось усилить эту дрожь до степени изнеможения. Он медленно придвинулся к ней, обратив внимание на хрупкие ключицы. Жаркое дыхание жгло кожу девушки до боли, и в глазах выступили слёзы. — И да… ты оказалась права. Вряд ли кто-то будет нуждаться в твоём истинном мнение. Так что… — парень запнулся, глубоко вдыхая. — Ты уже моя! — выдохнул он, губами касаясь фарфоровой кожи. — Я… я… Не тронь! — овскрикнула Мейбл. Она резко вырвалась из плена, оттолкнув Билла, и, с рваным дыханием и слезами на глазах, выбежала из кабинета. Сайфер хищно ухмыльнулся, когда в дверях исчез подол юбок. Он взъерошил светлые волосы и рассмеялся. Смех его можно сравнить с самым дорогим вином: выдержанный, пьянящий и редкий. Подойдя к дивану, он сел на него, не забыв прихватить начатую бутылку. — Было весело, — снова усмехнулся он, отпив вино. — С нетерпением жду продолжения. — По кабинету снова разлился опьяняющий смех, что, кажется, давно не звучал в стенах поместья. И звучал ли вообще?