Одиннадцатый обряд

Грязный фартук официантки снова мелькнул перед глазами, когда та водрузила на стол две видавшие виды кружки сливочного пива. — Что-нибудь ещё? — протянула она скучающим тоном. — Нет, — ответил Северус, не поднимая головы, скрытой глубоким чёрным капюшоном. Его компаньон тоже отказался, не забыв бросить на девушку сальный взгляд. — Дело срочное, — продолжил Снейп прерванный официанткой разговор. — Ты всегда так говоришь, — мужчина напротив издал противный смешок, откинувшись назад и обнажая частично свою лысую голову, также скрытую под капюшоном. — Потому что если мне что-то надо, это всегда срочно, — Северус пододвинул ладонь ближе к собеседнику, оставляя на столе перед ним небольшой клочок пергамента. — Я хочу, чтобы ты нашёл мне кое-кого. Лысый задумчиво уставился на пергамент, а затем поднял его и убрал за пазуху. — Я думал, у тебя есть кто-то получше для поисков в Британии, — сказал он. — Я не говорил, что искать надо в Британии, — возразил Северус. Лысый поднял брови в удивлении. — Расширяешь сферу влияния? — ухмыльнулся он. — И где же я должен искать? — В Норвегии. Лысый присвистнул. — Знаешь, это совсем другие цены, мой друг. — Знаю, — Снейп достал из кармана мантии увесистый тканый мешочек, пододвигая его на центр стола. — И я тебе не друг. — Как скажешь, — пожал плечами собеседник, убирая мешочек куда-то в недра своих одежд. — Лишь бы платил, как полагается. — Здесь половина, — уточнил Северус, поморщившись от вспышки обжигающей боли в левом предплечье. — Остальное получишь, когда всё сделаешь. — Мне нужно недели две-три, — задумчиво протянул лысый. — У тебя есть одна, — не терпящим возражений тоном сказал Снейп, вставая и бросая пару монет рядом со своей нетронутой кружкой пива. Он вышел из таверны на утопающую в проливном дожде улицу, стараясь успокоить все свои чувства и мысли за те несколько шагов, что отделяли его от аппарации. Он сделал пару глубоких вдохов, ощущая, как привычное бесстрастное Ничто заполняет его разум, растворяя и таверну, и лысого мужчину в капюшоне, и надпись на клочке пергамента, и даже маленький домик зельевара с живущей в нём девушкой. Через мгновение он уже спешил к парадной лестнице особняка Малфоев. * * * Эльва укуталась поглубже в тёплую мантию, удобнее перехватив книгу. В камине вовсю трещал огонь, обжигая лицо и всё же не спасая полностью от прохлады в комнате. Небо, наконец, разразилось холодными ливнями, запаздывающими для этой части Англии, и стало ощутимо холоднее. Эльва не жаловалась — за два года обитания в подземельях Хогвартса она привыкла кутаться в одежду и искать тепла у камина, и это даже казалось ей по-своему уютным. Она взглянула на часы: через тридцать минут следовало подняться в лабораторию и продолжить работу с зельем, которое должно было быть готово к утру. Мысль об этом напомнила Эльве о Снейпе, и она, невольно нахмурившись, закусила губу — он не появлялся с того самого вечера после библиотеки, и сегодня подходил к концу уже шестой день его отсутствия. Она знала, что припасов ещё хватит на какое-то время, хоть и ненадолго, но она не могла унять разгорающееся в душе волнение. Те немногие, кто знал об особенном - шпионском - статусе Снейпа, всегда рассматривали это, как само собой разумеющееся. Привыкла и она, в общем-то. Риск для жизни всегда присутствовал где-то рядом с упоминанием о Снейпе, и со временем словосочетание стало просто сочетанием слов, а смысл немного истёрся за бесконечным применением. Но сейчас, когда её бывший профессор отставал уже как минимум на двое суток от своего обыкновенного графика, непрошеные мысли просачивались в её разум, мешая сосредоточиться на чём бы то ни было. Она уже узнавала это липкое, вязкое чувство. То мгновение, когда самый худший исход вдруг становился вполне реальным, вполне вероятным, и тогда внутри будто оживали две личности. Одна совсем на поверхности, которая уверенно говорила о том, что волнение и поспешные выводы просто смешны и не имеют достаточных оснований, а другая — другая пряталась где-то на дне сознания, точно зная, что именно оно, самое плохое, и случилось. Эльва чувствовала это, когда Снейп вёл её в кабинет директора перед тем, как тот сообщил ей о смерти мамы. Она чувствовала это, когда шла к стенам Хогвартса в ту ночь и ещё не знала наверняка, что серый отсвет на траве вдалеке — это плащ убитого Альбуса Дамблдора. Вот и сейчас, мерзкое чувство съедало её всё сильнее с каждым прошедшим часом. Что, если Снейп разоблачён? Сможет ли он спастись? Будут ли его пытать? Разумеется, будут. Сможет ли он тогда скрыть воспоминания об этом месте и о ней самой? И будет ли он их вообще стараться скрыть? Что, если он уже мёртв? Последняя мысль снова заставила сердце пропустить удар. Раздражаясь из-за своей бесполезности ввиду всех этих переживаний, Эльва захлопнула книгу, отчаявшись вникнуть в суть текста, и поднялась наверх. Она как раз погасила огонь под котлом, завершив приготовление зелья, когда ей показалось, что снизу раздался хлопок аппарации. Вскочив, она выбежала к лестнице и с облегчением увидела в трепещущем каминном свете тёмную фигуру Снейпа, загруженную пакетами. — Профессор! — позвала она, сбегая вниз. — С вами всё в порядке? Он посмотрел на неё слегка озадаченно поверх своей ноши. — Насколько я знаю, вполне, — ответил он, — а по какой причине вы решили иначе? — Ну, — она запнулась. — Вы долго не появлялись, и я подумала, что… Что произошло что-то плохое, — неуклюже закончила она. Снейп смотрел на неё несколько мгновений, казалось, задумавшись. Его обычно бледное лицо теперь будто приобретало незнакомые черты, освещённое с непривычного угла жёлто-рыжим светом. — Произошло много плохого, мисс Райт, — тихо сказал он, наконец, опомнившись и пристраивая принесённые бумажные пакеты на комод. — Но так обычно и бывает во время войны. Если же вы имеете в виду в частности меня, то смею вас заверить, что меня не раскрыли и не пытались убить. — Хорошо, — проговорила Эльва, не зная, что ещё тут можно добавить. Разговор с ним с глазу на глаз никогда не давался ей легко, особенно в такие моменты, как сейчас, когда он по каким-то причинам терял предельную остроту своей извечной сварливости, и его реплики были мягче, а голос приобретал бархатный оттенок. Он, тем временем, всё ещё обдумывал какую-то мысль, рассеянно поправляя воротник своей мантии, после чего снова обернулся к Эльве. — Раз уж разговор зашёл об этом… — произнёс он, явно стараясь выглядеть более бесстрастным, чем он на самом деле чувствовал себя. — Если, мисс Райт, что-то всё же произойдёт… Я имею в виду, раньше, чем мы с вами добьёмся успеха в нашем деле, то я очень надеюсь, что вы не планируете прохлаждаться в ожидании, пока Тёмный Лорд найдёт вас. Для вас ничего не изменится, кроме того, что ответственность за себя и за свой успех вам будет больше делить не с кем. Впрочем, это полезный опыт. Он замолчал, глядя куда-то на ковёр между ними, но затем, вероятно, справился с сомнениями и добавил: — И ещё. Если это произойдёт, загляните в Гринготтс, в отдел Временного хранения, и заберите себе всё, что будет лежать в ячейке двести восемнадцать. Эльва уставилась на него в удивлении. — А что там? — Не много. Кое-какие ценные в магическом смысле вещи. Отдел временного хранения предполагает пролонгацию ячейки каждые полгода, в противном случае содержимое достаётся банку. Мне было бы жаль, если бы те вещи присвоили гоблины. Думаю, вы найдёте им лучшее применение. — Так это… Это ваша ячейка? — осознание всего смысла его просьбы ошеломило её. — Вы хотите, чтобы я забрала ваши вещи, если… Если… Окончание фразы застряло где-то в горле, но он всё равно перебил её: — Рад, что вы способны делать такие успешные умозаключения, мисс Райт, — в его голосе проскользнуло раздражение, возвращая с каждым словом привычные резкие и безапелляционные нотки. — Просто запомните: ячейка двести восемнадцать, пароль — Кассиопея. — Кассиопея, я запомнила, — повторила Эльва. — Прекрасно, — кивнул Снейп, по-прежнему избегая смотреть прямо на неё. — Теперь о деле. Надеюсь, Оборотное зелье готово? — Практически. Ещё несколько часов, и оно полностью настоится. — Как раз. Я буду здесь завтра к утру, и мы сразу же отправимся в путь. Удостоверьтесь, что будете готовы. Ясно? — Да, — отозвалась Эльва. — Как мы будем искать Гиммедов? У нас ведь нет их адреса! — У вас нет. А у меня есть. — Но откуда? — Это не имеет значения, — вздохнув, он вновь оправил мантию, очевидно, собираясь уходить. — Сейчас мне уже пора. И вам не помешает пойти отдохнуть перед завтрашним днём. — Да, конечно, — пробормотала Эльва. Снейп постоял ещё несколько мгновений, будто бы собираясь что-то сказать, но затем только кивнул ещё раз, нахмурившись, и исчез. * * * Веннесла, небольшой городок в Вест Агдере, одном из южных районов Норвегии, чем-то напомнил Эльве сельскую Англию, однако же было в нём и что-то совершенно незнакомое и чужое. Дороги здесь то и дело петляли между низеньких опрятных домиков, рассыпанных тут и там повсюду, куда доставал взгляд. Из-за холмистого рельефа всё вокруг было расположено на разных уровнях, и даже две соседние улицы от развилки могли продолжаться под совершенно разными углами по вертикали, что добавляло пейзажу своеобразный шарм. Идущий рядом с Эльвой мужчина был ей абсолютно незнаком, и лишь резкость и размашистость его походки выдавали в нём Северуса Снейпа. Впрочем, роста он был, пожалуй, такого же. — При любых вопросах, — сказал он, неожиданно прерывая тишину их спешной прогулки, — говорите, что вы моя племянница. И не забывайте, что мы будем иметь дело с магглами. — Не забуду, — заверила она. — И как же мне обращаться к своему дяде, если что? — Просто «дядя» вполне подойдёт. Для других я буду мистер Смит. — Тогда меня называйте ммм… Элла. Снейп-Смит скептически приподнял тёмно-русые брови, искоса глянув на Эльву, но промолчал. — Что? — возмутилась она. — Это имя похоже на моё, но оно гораздо меньше привлекает внимание. Вместо ответа он жестом указал куда-то вперёд. — Пивоварня Гиммедов. Эльва проследила за его взглядом и заметила несколько возвышающихся над домами больших труб, испускающих густой сизый дым. — У них своя пивоварня? — Да. И бар. В этот момент они как раз поравнялись с домом, облицованным деревом и выкрашенным в кирпичный цвет. Его крыша была двускатной, а фасад — предельно простым, что, как заметила Эльва, было довольно типично для норвежских домиков. Этот был выше, чем остальные, однако лишь за счёт неестественно высокого фундамента. Входная дверь располагалась примерно в полутора метрах от земли, и к ней вела угловая лестница. Чуть выше виднелось несколько окон с простыми белыми рамами. Эльва никогда бы не признала в этом строении питейное заведение, если бы не табличка над дверью, где латинскими буквами было написано «Бар». Она подумала, что легко прочитала бы эту надпись и без заклятия понимания языка — некоторые слова остаются практически неизменными у большинства народов. Снейп-Смит поднялся первым, но, открыв дверь, отступил на шаг, пропуская Эльву вперёд. Помещение, в котором они оказались, было чистым и довольно просторным. Часть стульев стояли вверх ножками на столах, видимо, для уборки. Сквозь окна проникал настойчивый солнечный свет, заставляя детали, обычно скрытые в вечернем полумраке бара, бросаться в глаза — вроде изрядно потёртого и отбитого кое-где дерева столешниц, неровного пола и вездесущей пыли. Снейп уверенно направился к барной стойке, занимая один из высоких стульев. Эльва не отставала от него. — Добрый день, — поприветствовал их бармен на норвежском, улыбнувшись. — Довольно рано для посетителей такого места. — Мы здесь проездом, — ответил Снейп-Смит. — Всего на несколько часов у вас городе. Но слышали, будто в вашем баре отменное пиво. Самым прекрасным в заклятии понимания языка было то, что твой собеседник также получал возможность слышать вместо английской речи свой язык. Вот и сейчас норвежец гордо закивал в ответ, хотя Снейп определённо говорил на английском. — Лучшее во всём Вест Агдере, — заверил бармен. — Мы варим своё пиво уже три поколения. — Ну, тогда налей нам с племянницей по бокалу на твой вкус. Бармен скользнул взглядом по девушке и потянулся за бокалами. — Очень красивая племянница, — сказал он, а затем добавил: — Для иностранцев вы прекрасно говорите на норвежском. — Я не говорил, что мы иностранцы, — произнёс Снейп, пододвигая к себе свой бокал. Бармен глянул на него снисходительно и будто немного разочарованно этой очевидной ложью. Эльва подумала, что у Снейпа не очень выходит настроить его на дружеский лад. — Да брось, дядя, — вмешалась она в разговор, шутливо пихнув Снейпа локтём и чувствуя, как тот напрягся от её действий, — у нас это, наверное, на лицах написано! Я Элла. Она протянула бармену руку. — Оден Гиммед, — представился тот, дружелюбно посмеиваясь. — Это мой дядя Гарри, — продолжила Эльва непринуждённо, буквально кожей ощущая острый взгляд Снейпа. Она и сама не представляла, почему именно это имя сорвалось с её языка — ей просто было некогда обдумать это, и на ум пришло только «Гарри». — Мы с дядей много путешествуем, это правда. А норвежский выучили давно — у моего деда были норвежские корни, и в нашей семье все знали этот язык. — Что ж, добро пожаловать в Веннеслу, хотя смотреть у нас особенно нечего, — развёл руками Оден. — У нас всё равно нет времени исследовать окрестности, — сказал Снейп. Сложный момент знакомства был пройден, и Эльва решила осмотреться, однако практически сразу её внимание оказалось приковано к занятной вещице за спиной бармена. Справа от стойки с бутылками на стене висело наскоро сбитое деревянное панно в форме щита, где на специальных подпорках покоился внушительных размеров старинный топор. Он весь был сделан из металла, и причудливые узоры покрывали плоскость его округлого лезвия и всю рукоять. — А что это? — спросила она, указав на топор. — О, это наша семейная реликвия, — охотно ответил Оден. — Мы, Гиммеды, имеем очень древние корни. И этот боевой топор по преданию принадлежал самому Хермоду, сыну бога Одина. Мы с братом решили, что будет честно повесить его здесь, ведь мы вместе владеем этим местом. Это звучало невероятно. В горле в одночасье пересохло, и Эльва жадным взглядом оглядела рукоять, пока не выделила один определённый её элемент, очень напоминающий кольцо. Кольцо Одина. Один из самых могущественных артефактов на стене обычного маггловского бара, ничем не защищённый. Вероятно, Снейп подумал о том же. — Такая вещица, должно быть, довольно ценная, — заметил он. — Не боитесь оставлять её здесь вот так? — Тут всегда либо я, либо брат. За много лет никто не пытался украсть, — засмеялся Оден. — Так куда вы поедете дальше, если не секрет? — В Европу, — кратко и довольно резко ответил Снейп, и Эльва снова поспешила сгладить ситуацию: — О, мы с дядей задумали целый тур, если честно, и до сих пор спорим, с чего начать, — улыбнулась она и, наклонившись к Одену, доверительно добавила, — вы думаете, чего он такой неразговорчивый сегодня? Оден засмеялся. — Да, он не очень-то весёлый. Без обид, — последнее предназначалось уже Снейпу. — Это всё его вздорный характер, но на самом деле он очень даже ничего, — Эльва похлопала Снейпа по плечу. — Ты закончила меня обсуждать, Элла? — опасно спокойно спросил Снейп. — Потому что я бы хотел допить своё пиво без необходимости это выслушивать. — Ну, прости, дядя Гарри. Было что-то непередаваемо прекрасное в возможности играть кого-то другого. Или это кованый топор, висящий в двух метрах от неё, так поднимал настроение? — Это очень хорошо, что вы путешествуете вместе, как семья. В наше время семейные узы значат всё меньше и меньше, — сказал Оден. — Можно личный вопрос? — Конечно, — отозвалась Эльва. — Почему вы только вдвоём? Где твои родители? Эльва застыла на мгновение с открытым ртом, перебирая варианты ответа и решая, какой из них лучше. — Их больше нет с нами, — неожиданно ответил за неё Снейп. — Теперь только мы остались друг у друга. Норвежец грустно и понимающе закивал, а Эльва какое-то время не могла отвести взгляд от своего спутника. С его стороны это было лишь исполнением роли, конечно же, но она не могла не заметить некоторой связи с реальным положением вещей — по крайней мере, для неё. После смерти её мамы и Дамблдора Снейп был единственным человеком, который знал о том, что происходит, и которому она — надо было признать — теперь бы доверила свою жизнь в момент опасности. Что же касается Снейпа… Не похоже, чтобы за пределами его шпионского амплуа у него был кто-то, кроме Дамблдора. Тем более, сейчас, когда всё магическое сообщество считало его убийцей упомянутого чародея. Наступившая тишина затянулась, и Оден решительно поставил на стойку три рюмки, наполняя их почти до краев чем-то, что напоминало по цвету огневиски. — Выпьем, — кратко сказал он, пододвигая две рюмки к ним. — Крепковато для такой юной девушки, но одну рюмочку можно. Эльва подняла свою и понюхала жидкость, тут же почувствовав желание закашляться. Это было определённо похоже на огневиски. — За семью, — добавил Оден перед тем, как опрокинуть свою порцию, не поморщившись. Снейп последовал за ним, и Эльва, вдохнув поглубже, тоже сделала большой глоток. Расплавленная лава обожгла горло и рухнула куда-то в желудок, посылая по телу горячую волну. Послевкусие оказалось фруктово-терпким и довольно приятным, а голова моментально стала легче. — Знаете, мы с братом долго не могли прийти в себя, когда умер отец, — задумчиво сказал норвежец, наклонившись вперёд и облокотившись на стойку. От его синего толстого свитера веяло кисловатым пивным ароматом, мокрым деревом и едва уловимым простеньким парфюмом. — Никто не ожидал этого. Рак свёл его в могилу меньше, чем за полгода. Эльва грустно потупила взгляд, разумно решив не спрашивать, почему обычный рак должен был убить кого-то. Вероятно, это было маггловское заболевание. — Сначала вообще такая тоска напала, что хотели продать всё это, — Оден неопределённо махнул рукой вокруг. — Потом взялись за ум, привели дела в порядок. Он наполнил свою рюмку снова, вопросительно глянув на своих гостей, но они оба отрицательно покачали головой. — Было бы ошибкой продать семейное дело, — кивнула Эльва, когда бармен без видимого затруднения опустошил вторую рюмку. — У вас такая интересная история рода, даже реликвия имеется. — Если честно, — произнёс Оден, немного помолчав, — это просто фальшивка. — Что? — в один голос спросили Эльва и Снейп. — Подделка, хоть и искусно выполненная, — ответил Оден. — Когда-то в нашем роду был этот топор, но это было очень, очень давно. Мой прапрадед посвятил всю свою жизнь его поискам и позже говорил, будто бы нашёл его. Но якобы решил, что такой святыне нечего делать в руках современных потомков Хермода, и потому принёс в семью лишь точную копию топора. — Надо же… — разочарованно произнесла Эльва. — Где же прапрадеду удалось отыскать топор? — спросил Снейп. Оден пожал плечами. — Он никому не говорил. Не хотел, чтобы ещё кто-то нашёл его. Мой троюродный дядя как-то в детстве сказал мне, будто ему удалось выведать у деда, что топор спрятан далеко на севере, среди саамских земель. — И что, больше никто не пытался искать его? — Пытались очень многие! — горячо сказал Оден. — Больше всех как раз мой дядя Бьорн — из тех, кого я знаю. Хотя он не Гиммед, а Олсен — по своему отцу. Он тоже всю жизнь посвятил поискам и только в последнее время осел дома. Возраст, знаете ли. Оден залил в себя третью рюмку и улыбнулся. — Что удивительно, я уже рассказывал эту историю пару дней назад одному незнакомцу, — произнёс он. — Тоже иностранцу, и он тоже великолепно владел норвежским. Интересовался антикварными вещицами, но я объяснил ему, что это лишь копия. — Вы сказали ему и о дяде? — спросил Снейп напряжённо. — Да, я думаю, что обмолвился об этом, а что? — Да ничего, — пробормотал Снейп, вставая. — Нам уже пора, Элла. Подожди меня внизу, я расплачусь и догоню тебя. Интуитивно Эльва решила не спорить с ним. Она попрощалась с Оденом Гиммедом и вышла из бара, неспешно спускаясь по деревянным ступеням. Хорошее настроение улетучилось — она была разочарована неудачей и обеспокоена загадочным незнакомцем. Каковы были шансы, что по стечению обстоятельств это был лишь маггл-путешественник, знающий норвежский и коллекционирующий антиквариат? Да практически никаких. Она пнула камешек от одной ноги к другой уже в двадцать четвёртый раз, когда услышала глухо закрывшуюся дверь и обернулась, чтобы увидеть, как Снейп-Смит спускался по лестнице. — Пойдёмте, — бросил он, проходя мимо неё, и она поспешила следом. — Зачем вы задержались? — спросила она. — Чтобы понять, что именно знают Пожиратели. Эльва в сомнении замолчала, не уверенная, что хочет знать ответ на свой следующий вопрос. — Вы использовали легилименцию? — всё же поинтересовалась она. — Да, — просто ответил Снейп. — И что вы узнали? — Что нам нужен Бьорн Терже Олсен, шестидесяти девяти лет. Известен также его предыдущий адрес, однако все старые дома в его районе снесли пять лет назад, и всех расселили. Бьорн не общался с Гиммедами довольно давно и не сообщил им свой новый адрес. — То есть, это значит, что мы не знаем, где его искать. — Это значит, что и Пожиратели не знают, где его искать. Что даёт нам шанс найти его первыми, — он остановился в переулке, куда они аппарировали. — И, в самом деле, мисс Райт, я не ожидал от вас такой бессердечности. Дядя Гарри?! Глупо было надеяться, что он забудет. — Я не специально, правда, — попыталась объяснить Эльва. — И вообще, вы сами виноваты! Я же спрашивала, как вас называть! Не могла же я представить вас как дядя мистер Смит! — Потому что не надо было устраивать там целое представление, — недовольно пробурчал Снейп, но она чувствовала, что он не так уж зол. — Именно моё представление, если вы не заметили, позволило нам добыть нужные сведения, — возразила Эльва. — Нет, это была моя легилименция, — ответил он и, крепко обняв её за плечо, аппарировал. * * * — Нам нельзя медлить, — произнёс Снейп, когда они следующим вечером расположились в гостиной. Они хотели обсудить всё ещё вчера по возвращению, но зельевар без видимых причин вдруг сказал, что ему надо идти, и исчез, не прощаясь. Эльва догадалась, что его, скорее всего, вызвали. И хотя ей хотелось порой узнать, что происходит на той стороне и что именно Волдеморт заставляет Снейпа делать, когда вызывает его, она так и не решилась спросить его об этом. — Ну, кто-то же должен знать, куда его переселили, — отозвалась она, грея ладони о свою кружку чая. — У нас нет времени на долгие поиски, — задумчиво покачал головой Снейп. — Нас опережают на три дня. Возможно, мы уже опоздали. — А что насчёт ваших связей? Вы же как-то узнали адрес Гиммедов. — Я бы не хотел использовать этот вариант. Я больше не уверен, что это так безопасно, как я думал. — Вы полагаете, именно поэтому нас опередили в этот раз? — Возможно, — Снейп вздохнул, откинувшись на спинку кресла, прикрыв глаза и массируя переносицу. — Мы могли бы вернуться к Одену и подробнее расспросить о семье Бьорна. Может, с этой стороны будут какие-то ниточки. — Всё это слишком долго, — пробормотал Снейп, не открывая глаз и, видимо, пытаясь думать. — Но других вариантов, похоже, нет, — тихо сказала Эльва. — Ну, мисс Райт, мы должны их найти, если собираемся обыграть самого могущественного тёмного мага современности. — Кстати, — осторожно начала Эльва, пряча взгляд в кружке, — я хотела спросить, не говорил ли м-м-м… Тёмный Лорд что-то обо всей этой истории? Или обо мне в частности? — Странный вопрос. По-вашему, если бы было что-то важное, я бы это скрыл? — Нет-нет, — поспешила разуверить его Эльва, — я не думаю, что… То есть, я точно знаю, что вы бы не скрыли ничего важного. Но я бы хотела узнать и неважное. Просто… Он был знаком с моими родителями, знал меня ещё до моего рождения. Знает, что во мне особенного и зачем я ему нужна. А я видела его всего однажды, и мне, наверное, хочется изучить своего врага. Ну, что-то вроде того, — неуклюже закончила она, замолкая, и наступившую тишину наполнили треск пламени и мерная дробь дождя за окном. Снейп снова смотрел на неё своим странным взглядом. Она не могла точно определить, что в такие моменты скрывалось за его тёмными глазами. Любопытство? Заинтересованность? Сочувствие? Она не могла понять, какие именно её действия запускали этот механизм, но в такие моменты Снейп всегда становился мягче. — В последнее время он ничего не говорил о вас. Может, он стал меньше доверять мне. Может, просто не считает, что я способен оказаться полезным в данном вопросе. — А раньше? — Раньше… Если вы пытаетесь оценить степень его ненависти к вам, то её практически нет. Не так, как в отношении Поттера. Но я хочу, чтобы вы чётко понимали, что, в отличие от Поттера, в вашем вопросе его эмоции не затронуты, и он не помедлит и секунды, прежде чем убить вас. Вы лишь досадное упущение прошлого, необходимое средство, которое, он уверен, сможет заполучить и использовать рано или поздно. Вы должны опередить его в поисках кольца. Потому что, если он найдёт его, то приложит чуть больше усилий и найдёт и вас. А если вы окажетесь с ним лицом к лицу, не будет никакой игры слов, или торжественности, как с Поттером, поверьте, он просто убьёт вас. Снова стало тихо. — Вам бывает страшно? — спросила Эльва, понимая, что ступила на лезвие ножа. Но его голос был особенно мягким сейчас, и она чувствовала, что в эти моменты он может сказать ей что-то действительно личное. — Страшно? — переспросил он, слегка подняв брови. — Каждый раз, когда вы идёте туда. — У меня нет никаких ложных надежд на свой счёт, мисс Райт. Если бы я давно не смирился со своей неизбежной смертью, я бы не делал то, что делаю. Я не хочу быть разоблачён, тем более раньше времени, и я не ищу погибели, но я всегда к этому готов. Так что, пожалуй, страх — не то слово, которое можно применить в данном случае. — И вы никогда не думали, что будет, если победа окажется за нами, а вы всё же переживёте войну? — Может, когда-то давно, — сказал он еле слышно. — Но с возрастом люди умнеют. — Но ведь это возможно. — Маловероятно, — хмыкнул он. — Кроме того, без необходимости шпионить, в моей жизни не осталось бы… Оглушающий разряд грома прогрохотал, казалось, над самым домом, заставив Эльву подскочить. Когда она снова посмотрела на Снейпа, его лицо уже вернулось к привычной непроницаемой маске. — Мне не следует продлевать своё отсутствие, чтобы не вызывать лишних вопросов, — сказал он уже холодно, вставая. Эльва подумала, что он, вероятно, злится на неё за то, что она снова оказалась рядом в момент его необъяснимого транса и завела весь этот разговор. — Я вернусь через пару дней. Или раньше, если смогу придумать, как быстро отыскать Олсена. — А если я смогу? Как мне с вами связаться? — Никак. Это слишком опасно. И, к тому же, едва ли вам это удастся раньше меня. Эльва не стала обращать внимания на этот комментарий. Всё-таки, это был Северус Снейп. — Спокойной ночи, сэр, — сказала она, стремясь успеть до того, как он растворится в воздухе. — Спокойной ночи, мисс Райт, — ответил он и аппарировал, оставляя её наедине с дождём, камином и своими мыслями. * * * Вероятно, именно их вечерний разговор заставил Эльву снова достать дневник Аманты Агоно. Она прочла его столько раз ещё до отъезда из Хогвартса, что не чувствовала необходимости снова обращаться к нему до этой ночи. Но теперь ей захотелось опять увидеть мамин почерк, прочитать её последнюю запись, обращённую к ней. Это словно напоминало ей, зачем она должна делать то, что делает, и почему это так важно. Её родители сделали всё, чтобы спасти её, как и Аврора Райт, как и Дамблдор, пожалуй, и она должна была сыграть свою роль как следует. Иначе всё будет зря. В отличие от Снейпа, ей было страшно. Особенно сейчас, вдали от дома, школы и друзей. Особенно по ночам, когда одиночество чувствовалось как никогда остро, и темнота за окном была полна неясных теней и подстерегающей опасности. Ей часто снились теперь кошмары о том, что Пожиратели нашли её, что Волдеморт убивает её. Снилось его лицо, такое, каким она видела его в ту ночь в Министерстве. Она зажгла в спальне пару свечей на прикроватном столике, заползла под тяжёлое холодное одеяло и наколдовала согревающие чары. Комната вокруг небольшого, освещённого пламенем свечей пространства казалась погружённой в кромешную тьму, и лишь редкие вспышки молний озаряли её на мгновение, сопровождаемые уже далёкими раскатами грома. Она устроилась удобнее на высокой подушке и, раскрыв дневник в первом попавшемся месте, принялась читать. Когда она дошла до того момента, где Аманта выбрала себе новое имя, что-то уже зашевелилось в её подсознании, что-то потребовало её внимания, но она ещё не могла осознать это чувство. И лишь через полчаса, когда, отложив дневник, погасив две свечи и малодушно оставив третью гореть, Эльва приготовилась ко сну, прочитанные строки снова всплыли перед её закрытыми глазами, и нужная мысль щёлкнула в голове. Справочники. Маггловские справочники! Если они были в Британии, то, возможно, были и в Норвегии! И тогда, если им повезёт, Бьорнов Терже Олсенов окажется не так уж много, и они найдут его довольно быстро. Не в пример быстрее любого другого способа! В первые мгновения эйфория от собственной догадки заставила её сесть в кровати, наполняя стремлением куда-то срочно бежать, но уже через минуту она вспомнила, что рассказать всё это ей, кроме Снейпа, некому, а он не оставил никакого способа связаться с ним. Едва ли вам это удастся раньше меня, — передразнила она его мысленно, снова опускаясь на подушки. Посмотрим, что он скажет теперь. Всё следующее утро Эльва провела, тщетно стараясь занять себя чем-то, кроме нервного хождения из угла в угол гостиной. Снейп обещал вернуться через пару дней, что означало, что он вполне мог не появиться ни сегодня, ни завтра. Между тем Пожиратели подбирались всё ближе к Олсену, и хотя Эльва смогла придумать, как найти его раньше них, это не будет имеет никакого значения, если ещё двое суток ей придётся ждать Снейпа. Уже к полудню она поймала себя на том, что перебирает все возможные и невозможные способы попасть в Хогвартс незамеченной — разумеется, просто так, не имея никаких подобных намерений, напомнила она себе. Но если пробраться в замок действительно было неосуществимой задачей, то связаться со Снейпом всё же было можно — самым простым способом. Совиной почтой. Проблема заключалась в том, что если кто-то увидит письмо или просто заприметит её сову, Снейп будет скомпрометирован. Вывод напрашивался сам собой — это, как минимум, должна быть не её сова. Это вообще должна быть такая сова, которая ни у кого не вызовет вопросов. Эльва застыла посреди комнаты, чувствуя, как новый план принимает всё более реалистичные очертания в её сознании, и уже в следующее мгновение написала на пергаментном листе несколько строк, накинула свой плащ и аппарировала. На самом деле, это был хороший план. Не идеальный в том, что касалось безопасности, конечно, но в тех обстоятельствах, вероятно, самый лучший. Единственное, что сильно беспокоило её — отсутствие возможности воспользоваться Оборотным зельем. Его было ещё много, но от волос тучной женщины не осталось и крохотного кусочка. Эльва появилась на пороге далеко не нового двухэтажного здания, выкрашенного в небесный цвет. К бортику над крыльцом была прибита длинная деревянная табличка, где некогда золотистой краской было написано «Общественная совятня». Последнее время такие совятни можно было встретить всё реже и реже. Магическая Почта теперь имела собственных свободных сов для посетителей, а качество почтовых услуг в этих общественных совятнях оставляло желать лучшего. Обычно подобные места становились приютом для десятка-другого не самых разумных и совсем не быстрых птиц, оказавшихся на улице из-за преклонного возраста, проблем со здоровьем или по другим причинам. Но было у них и несколько ощутимых для Эльвы плюсов. Во-первых, максимальная анонимность. Кроме птиц в совятне никого не было — пищу они себе добывали сами, а уборка осуществлялась раз в сутки сама собой, посредством специального заклинания. Во-вторых, подобными бесплатными услугами часто пользовались торговцы и мелкие лавки, чтобы рассылать огромное количество рекламных писем, и это означало, что одна из этих пернатых бедняжек с рекламным письмом на лапе никого не удивит. Эльва была здесь пару раз в детстве с мамой, когда во время прогулок в близлежащем парке Аврора предлагала маленькой дочери отправить письмо бабушке с дедушкой или кому-то из друзей. Позже Эльва подумала, что мама просто стремилась познакомить её с таким явлением, как совятня, — всё-таки две совы в особняке Райтов не производили нужного впечатления на ребёнка. И Эльве, кстати, это действительно нравилось. Нравилась ухающая на разный лад какофония, которая поднималась в совятне, когда показывался кто-то из посетителей. Нравилось, что все совы были разные, все с какой-нибудь своей особенностью. Чаще всего это, конечно, были всякие увечья: у кого лапки недоставало, у кого крыло неправильно росло, — но Эльве всё равно было по душе их разглядывать, представляя, какой была их жизнь до того, как они попали в это место. Поднявшись в помещение совятни, Эльва огляделась. Запустение постепенно поглощало обитель крылатых почтальонов — многих жёрдочек уже не было на своих местах, краска на стенах совсем облупилась, а кучки мусора по углам свидетельствовали о том, что очищающие чары уже практически потеряли питающую их магию, и никто, видимо, не торопился их обновлять. Птиц Эльва насчитала не более десятка, три из которых были настолько стары, что даже не открыли глаза, чтобы посмотреть на гостью. Тогда она придирчиво оценила остальных, остановив свой выбор на небольшой рыжеватой сове неопределённой породы, которая довольно живо облетела совятню несколько раз и приземлилась на одной из нижних жёрдочек, заинтересованно глядя на Эльву. В последний раз она просмотрела написанный текст. «Уважаемый Директор Школы Чародейства и Волшебства „Хогвартс“! Спешим сообщить Вам о скорой распродаже учебных магических принадлежностей и инвентаря! Новинка: торопитесь приобрести уникальную серию учебников по Норвежской Истории! Посетите наш магазин уже сегодня! „Лавка Эллы Смит“ ждёт вас!». Эльва привязала свёрток к лапке совы, назвав адрес и выпустив птицу в одно из окон. Её небольшой силуэт быстро скрылся из виду. Снейп появился через два часа. — О чём вы, Салазар вас побери, думали?! — произнёс он громогласно, едва его взгляд упал на её фигуру в одном из кресел. — Это было необходимо! — подскочила Эльва. — Я смогла… — Я, кажется, выразился довольно ясно, когда сказал, что вы не должны пытаться связаться со мной! — он шагнул к ней навстречу, будто собираясь немедленно задушить её собственными руками. — Мерлин, мне что, связывать вас каждый раз, как я ухожу?! — Сэр, я знаю как… — Что, если письмо прочитал бы кто-то другой? — Снейп, казалось, даже не слушал её оправданий. — Известно ли вам, мисс Райт, что подобного рода письма блокируются чарами Хогвартса, если их цель — предложение какой-либо продукции? Уже сам факт, что письмо пришло, даёт понять, что оно не то, чем кажется! На секунду Эльва застыла с открытым ртом. Она не знала этого. Но сейчас было не время думать о том, чем бы всё могло закончиться. — Мне пришлось, у меня не было… — Вы думаете, Тёмный Лорд будет тратить время на долгие сомнения? Если бы он узнал об этом, он без колебаний вывернул бы мой череп наизнанку и, в конечном счёте, нашёл бы там вас! И всё это вполне могло произойти до заката солнца, а вы бы сидели тут в кресле и ждали, облегчая ему задачу! — Да послушайте же меня! — закричала Эльва что есть силы, в сердцах топнув ногой по деревянному полу. Снейп замолчал, очевидно, слегка удивлённый, но его тёмный взгляд был по-прежнему острее клинка. — Я знала о рисках, — продолжила Эльва уже спокойнее, стараясь не дать ему вновь перебить себя. — Но это был единственный путь сообщить вам что-то. Снейп закачал головой из стороны в сторону, видимо, собираясь оспорить её предыдущие слова. — Нет, постойте, — она подняла руку, едва не прикрыв ему рот, однако остановившись на полпути. — Что сделано, то сделано, а нам надо поторопиться на поиски Олсена. Снейп поднял брови. — Ну не думали же вы, что я позвала вас пополнить мои запасы сыра! — саркастически ответила она на его удивлённый взгляд. — Я знаю способ найти Олсена быстрее Пожирателей. * * * Эльверум оказался значительно больше Веннеслы, и хотя район Хедмарк, к которому он относился, располагался севернее Вест Агдера, он, тем не менее, казался теплее и ярче. Кое-где мелькали современные новостройки, по улицам сновали толпы вполне европейского вида магглов. Где-то здесь недалеко жил раньше Бьорн Олсен, и Снейп с Эльвой сошлись во мнении, что, скорее всего, переселение производилось в пределах города. Буквально через пару минут прогулки Эльва заметила телефонную будку и решила заглянуть туда. — Похоже, удача сегодня улыбается нам, дядя, — сказала она, поднимая толстую книжицу в мягкой жёлтой обложке. Снейп-Смит едва заметно улыбнулся и кивнул на близлежащее кафе. Стоял ясный и солнечный день, и хотя дыхание осени хорошо чувствовалось в прохладном воздухе, они остались на уличной террасе, выбрав уединённый столик. Официантка подошла почти мгновенно. — Что вы желаете? — вежливо спросила она. — Два чая, — ответил Снейп. — И счёт. Девушка ретировалась, и Эльва принялась листать справочник в поисках буквы «О». — Норвежский алфавит такой же, как наш! — обрадовалась она, переворачивая страницы. — Так, О… Ол… Снейп не мешал ей, не проявляя нетерпения и, похоже, решив целиком доверить эту часть поисков Эльве. Не прошло и нескольких минут, как вернулась официантка с двумя фарфоровыми чашечками на блюдцах и чеком. Снейп бросил на сумму беглый взгляд и достал из кармана плаща несколько незнакомых монет, положив их на столик. — Есть, — просияла Эльва. — Олсен, Терже Бьорн. Хорошо, что нам известно второе имя — такая комбинация в этом районе встречается всего у трёх жителей. Это не должно занять много времени, верно? — Остаётся надеяться, что он окажется дома, — проговорил Снейп, отпивая из своей чашки. — Запиши их адреса. — Зачем? — ухмыльнулась Эльва и, для галочки оглянувшись вокруг, выдрала страницу из справочника. — Мы всё равно уже украли его из телефонной будки. — Тебе обязательно так вести себя, Элла? — спросил Снейп, нахмурив чужие брови. — Я сэкономила нам время, — пожала она плечами в ответ, делая пару глотков чая и глядя на тоненький листочек на столе. — Корсцвеген, пять, Вестцвеген, двести двадцать один, и Торлевс, двенадцать. Куда отправимся сперва, дядя? — Давай по порядку, — отозвался Снейп-Смит. — И, если так хочешь сэкономить нам время, лучше пей свой чай быстрее. Улочка Корсцвеген оказалась утрамбована среди десятков таких же, переполненная жилыми частными домиками — по большей части, довольно бедными. О внешнем убранстве здесь, похоже, редко кто-то задумывался, и большинство домов были отделаны простейшими, некогда белыми облицовочными панелями, каждый окружён скромным палисадником с парочкой кустов и каким-то бытовым хламом вроде велосипедов и садовых инструментов. Пятый дом был именно таким. Мощённая тротуарной плиткой дорожка вела к одноэтажному строению мимо нуждающегося в покосе газона. Рядом стоял измученный старенький маггловский автомобиль. Снейп с Эльвой уже почти ступили на дорожку, когда дверь дома вдруг отворилась, и на улицу вышел мужчина лет тридцати, направившись к машине. — Бьорн! — выглянула следом за ним светловолосая женщина. — Ты забыл ключи! Мужчина улыбнулся, возвращаясь и принимая из рук жены звенящую связку, после чего легко поцеловал её в щёку и продолжил свой путь. — Похоже, нам не сюда, — пробормотала Эльва, когда они со Снейпом в последний момент прошли мимо дорожки, ухитрившись показаться со стороны лишь случайными прохожими. — Он слишком молод. — Это мог быть лишь его сын, — резонно возразил Снейп. — Назвал его своим именем? — в сомнении спросила Эльва и обернулась, снова разглядывая дом. — Вряд ли. Мне кажется, здесь живёт совсем небольшая семья. — Ладно, — согласился Снейп. — Я тоже считаю, что нам следует проверить второй адрес. Если что, мы успеем сюда вернуться. Они свернули за ближайший сарай и аппарировали на Вестцвеген, двести двадцать один. — Ух ты! — не сдержалась Эльва, с замиранием сердца разглядывая открывшийся ей пейзаж. Только сейчас она, кажется, вспомнила о том, что осень давно завладела природой. Вестцвеген шла вдоль реки, на другом берегу которой раскинулся лиственный лес, сейчас поражающий воображение яркими осенними красками. Много жёлто-красных деревьев было и на этой стороне, и между самими домами, которые выглядели здесь намного лучше, чем на Корсцвеген. Некоторые были двух— или трёхэтажными, все выкрашены в разные яркие цвета, а сады тут смотрелись ухоженными и полными цветущих до сих пор растений. Впрочем, дом, который был им нужен, оказался одноэтажным и более запущенным, нежели остальные. Довольно широкая асфальтовая дорожка, ведущая к нему, вся была заметена сухой рыжей листвой, как и большой пустующий сад. Путники прошли через открытую дощатую веранду к входной двери и постучались. Им пришлось проделать это трижды, прежде чем где-то в глубине дома раздались шаркающие шаги. — Кто это? — спросил из-за двери скрипучий голос после того, как за стеклом на ближайшем окне слегка колыхнулась светлая занавеска. — Добрый день, мы ищем мистера Бьорна Терже Олсена, — сказала Эльва как можно мягче. — Кто его ищет? — отозвался голос. Снейп и Эльва переглянулись. — Мы репортёры из газеты, — соврала Эльва. — Много слышали о его исследованиях, и редакция решила посвятить ему следующий выпуск. Клацнули замки и засовы, и спустя полминуты возни дверь отворилась, открывая взору престарелого норвежца в растянутых серых рейтузах и пятнистом свитере. Он опирался на трость, отчего его туловище было наклонено немного вперёд, и нуждающиеся в стрижке седые волосы падали ему на лицо, слегка скрывая огромные очки в толстой коричневой оправе. — Ну, наконец-то, — проскрипел старик. — Проходите на кухню. Слава Мерлину, кухня оказалась недалеко, хотя Эльве показалось, что прошло не меньше двадцати минут, пока они степенно ковыляли за хозяином по коридору. — Значит, опомнились-таки. А ведь я ещё в восемьдесят восьмом звонил в редакцию и предлагал дать интервью о своих экспедициях! — он с укором погрозил им пальцем. — Так мне что сказали? Мол, не интересно. А ведь я фотографии по почте слал и обращался к этому вашему, как же его… — Теперь мы охотно выслушаем всю историю, — перебил его Снейп и даже постарался улыбнуться. — Ну да, да, — закивал Олсен. — Садитесь, пожалуйста, вот сюда. Я сейчас чаю вам налью. Они заняли предложенные стулья. — Ах, у меня же есть чем вас угостить! — всплеснул старик не занятой тростью рукой. Он прошаркал к холодильнику и скрылся в его недрах, а затем достал нечто, упакованное в пакет. — Внучка принесла, — с теплотой в голосе пробормотал он, укладывая свою ношу на тарелку на центр стола и разворачивая пакет, в котором оказался странный коричневый брусок. — Брюнуст, высший сорт! — торжественно продекламировал он, предполагая, вероятно, что его гости должны были при этом оценить всю прелесть предложенного угощения. — В последний раз я позволял себе полакомиться таким сыром очень давно. Теперь Эльва подумала, что коричневый кусок чего-то, если не брать во внимание его цвет, и правда мог быть похож на сыр. Олсен тем временем нарезал его на кусочки и положил на блюдо, принявшись готовить чай. — Так что именно, мистер Олсен, вам удалось обнаружить за время ваших экспедиций? — спросил Снейп, видимо, теряя терпение. — О, нет, надо начинать историю с самого начала, — заявил хозяин. — Кроме того, у меня есть одно условие. — И какое же? — Вы должны назвать эту статью «Путь на север»! — Путь на север, — скорее утвердительно повторил Снейп с отчётливыми нотками сарказма в голосе. — Именно так, — кивнул Олсен. — Я намеревался написать книгу о своей жизни и хотел озаглавить её «Путь на север», потому что так переводится название нашей страны с древнего скандинавского языка. Вот так-то. Немногие норвежцы теперь знают, что Норвегия — это «путь на север». Так или иначе, я уже так стар, что не успею написать эту книгу. Пусть хотя бы статья носит это название. — Хорошо, — согласился Снейп. — Хорошо? Обещаете? — недоверчиво переспросил Олсен, пристраивая на стол три кружки чая. — Совершенно точно, — кивнул Снейп. — Конечно, редакция уже выбрала другое название, но раз таковы ваши условия, значит, будет «Путь на север». — А какое название выбрала редакция? — мигом ухватился за тему старик. — К сожалению, мы не можем разглашать такую информацию, мистер Олсен, — развёл руками Снейп. — Ну, ладно, — Олсен махнул рукой. — Так что же, у вас нет каких-нибудь диктофонов или чего-то другого? Как вы будете записывать интервью? — О, не беспокойтесь об этом, — вступила в разговор Эльва. — У нас прекрасная память, мы не упустим ничего важного. Было видно, что Олсен в этом сомневался, но спорить не стал. — Что ж, впервые я услышал о наследии рода Гиммедов от своей матери, Хельги Гиммед… Прошло около двух часов, прежде чем Олсен, наконец, добрался до интересующей их части. — Умирая, дед, наконец, раскрыл мне свою тайну. Он не смог унести это с собой в могилу, и именно я оказался рядом с ним в тот час. Он сказал, что топор спрятан на дальнем севере, в древних саамских землях. Вообще-то, викинги там не жили, — он опять отступил от темы. — Они обитали гораздо южнее. А топор специально был спрятан подальше от людских глаз, но многим позже на этих землях обосновались саамы. Дед сказал, будто бы полудикий народ почувствовал особенную силу того места. Они стали поклоняться ему, и там теперь священные земли. Он помолчал, пригубив остывший чай. — Я был там не один раз, изъездил всё вдоль и поперёк, — горько продолжил он. — Но, видимо, дед выжил из ума в свои последние дни, потому что я в точности следовал его словам и ничего не нашёл. Мне стоило сразу задуматься о его умственном здоровье, ведь он говорил, будто проход спрятан особым колдовством, и его надо чувствовать с закрытыми глазами. — А как именно ваш дедушка описал нужное место? — спросила Эльва. — Вы ещё помните это? — О, каждое слово, — проговорил старик. — Он сказал: «отправляйся в Нордкапп, что в Финнмарке, и разыщи там город Хонингсвог. От самой северной его точки следует идти на восток, огибая фьорд, целые сутки, а затем ты придёшь к саамской церкви. Там следует спросить старшего служителя, так как знание пути он обязан передавать своему преемнику. Он приведёт тебя к святыне, но как войти в тайник, саамы не знают. Особое колдовство хранит то место — тайный ход нужно увидеть не глазами, а душой. Глаза следует закрыть и вовсе. Как только лаз откроется тебе, считай, что ты нашел топор Хермода». — И что, вы… Вы пробовали искать его с закрытыми глазами? — Конечно, пробовал! — воскликнул Олсен. — Я потратил десятилетия на поиски. Я знал путь до часовни и до святого места наизусть, но никакого тайного хода я так и не нашёл. Либо дед что-то напутал, либо эти саамские проводники. — Что ж, мистер Олсен, — сказал Снейп, вставая. — Благодарим вас за интервью. — А когда статью опубликуют? — поинтересовался хозяин с блеском в глазах. — Очень скоро… Громкие хлопки прозвучали отовсюду почти одновременно. — Авада Кедавра! Снейп схватил Эльву за пальто и дёрнул на себя за долю секунды до того, как заклятие должно было попасть в неё. Прежде чем мир завертелся в аппарационной воронке, Эльва увидела, как зелёный луч, предназначавшийся ей, ударил Олсена прямо в грудь.