Сигары и Красное вино

Мягкая классическая музыка звучала в богато обставленной комнате, два человека в ней молчали, они будто играли в «кто кого переглядит». Глаза мужчины не видны за темными очками, которые он не снимал, хотя в комнате тусклое освещение. Эти двое не были любовниками и не соревновались в гляделки. Можно сказать, что они коллеги. Главы конкурирующих компаний, которые мирно сосуществуют рядом друг с другом, время от времени работая вместе. Они не были друзьями. Они не особенно-то и любили друг друга. Но выделяли друг друга среди дураков с таким же уровнем власти. Вот почему они сидели в одной комнате. Они консультировались друг с другом: ей не хотелось отправляться в гавань, поэтому она пригласила его в свой дом, чтобы обсудить этот вопрос за вином. Они закончили обсуждать (спорить), и разговор прекратился. На столе стояли практически забытые два бокала с вином. Женщина, наконец, прервала тишину, предложив сигары. Мужчина галантно отказался. Она ухмыльнулась, свет выхватил шрам, идущий по правой части лица. — Ох, прости, ты не смешиваешь алкоголь с табаком? — спросила женщина насмешливо. — Нет, я просто не предпочитаю сигары, в отличие от тебя, Русская… — казалось, он сиял. — Ох, дорогой, это было оскорбление? — спросила женщина властным тоном, — Нет необходимости дуться, только потому что я оказалась права. — Я не дуюсь, — пробормотал мужчина. Женщина с явным недоверием подняла брови и откинулась на спинку кресла, прижимая сигару к губам. Если бы глаза мужчины не были скрыты очками, она бы заметила, что он смотрит на ее губы: как она обхватывает ими сигарету, поджигая ее, как медленно выпускает дым. Затем женщина снова заговорила: — Я рада, что мои аргументы охладили твое желание сообщать информацию Итальянскому картелю. — А я все еще думаю, что нам понадобится помощь картеля, — высказал свою точку зрения мужчина — И все же, как я сказала, Аберго не способен работать в команде. Кроме этого, он беспросветный идиот, и работа с ним приносит лишь боль, — это было сказано настолько холодно, что стало ясно: этими словами женщина закрыла разговор на эту тему. — Почему? Похоже, ты разозлена. Это довольно неприлично для женщины с таким статусом, — на губах мужчины играла ухмылка. — Разозлена? Ничего подобного, — небрежно ответила Балалайка. — Нет, была… — её собеседник фыркнул. — Ошибаешься, Чанг… — спокойно ответила Балалайка, — Я даже не раздражена, мне это не нужно. Она поднесла сигару ко рту. Мужчина прищурился. Конечно, он не особенно-то и любил её, но признавал, что женщина довольно привлекательна, несмотря на шрамы. Его воображение расцветало, когда он глазами раздевал Балалайку. Губы дрогнули, когда мужчина решил бросить себе вызов на соблазнение Великой Балалайки. А он любил вызовы. Основываясь на этом, но также понимая, что ставит под угрозу альянс между «Триадой» и «Отелем Москвой» (хотя это казалось незначительным), мужчина тщательно подобрал слова: — Ладно, хорошо, ты не злилась. Если бы ты была зла — это закончилось той схваткой несколько лет назад. Ты получила от меня четыре пули… — вспоминал он. — И ты получил три от меня, несмотря на то, что я снайпер, — Балалайка выдохнула и ухмыльнулась. — Видишь? Вот тогда было раздражение, — заметил Чанг. — Вряд ли, — заявила Балалайка, — хотя это ты тогда спровоцировал бой. — Да, тогда это был я. Во всяком случае, это означает, что я должен тебе, — Чанг ухмыльнулся. — Чанг, надеюсь, ты не ждешь моего разрешения, что ты можешь выстрелить в меня еще раз, потому что могу заверить тебя — этого не произойдет, — женщина нахмурила лоб. — Как бы заманчиво это не звучало, я догадывался, что ты так ответишь. Итак, нет, я не буду в тебя стрелять… — мужчина рассмеялся. — Тем не менее… Я подумал… как убрать пулю из разговора, как насчет… того… что я вставлю в тебя нечто иное? — это звучало совсем не так хорошо, как в голове, но постойте! Несмотря на плохую формулировку, Балалайка поняла, что подразумевал Чанг, поэтому ее брови скрылись за густой блондинистой челкой. — Ты предлагаешь себя, малыш? — Я просил тебя не называть меня так, это звучит пошло! — прошипел Чанг с раздражением. — Так это более пошло, чем-то, что ты мне предложил? И ты не ответил мне: ты предлагаешь себя? — Возможно, твой ответ положительный? — мужчина ухмыльнулся. — Положительный для кого? — маленькая улыбка мелькнула на лице Балалайки. — Это может быть положительным только для нас обоих… — ответил Чанг. — Ты уверен в себе, не так ли, Чанг? — женщина рассмеялась. — Не нахожу причин, что бы быть неуверенным в этом… — Если приятно тебе, это не значит, что девушка чувствует то же самое… — Балалайка ухмыльнулась. — У меня не было жалоб. — Ты когда-то спал с женщиной при этом не платя за это? Чанг засмеялся: — Мне обидно, Балалайка! — заявил он, смотря в никуда, — Я не плачу за секс, мне это не надо. — М-м-м. Это было приятно, потому что ты использовал свои руки? — спросила женщина, а в её глазах появились лукавые искорки. Собеседник пожал плечами: — Так говорят женщины… — поставив локти на колени, он продолжил, — Хочешь узнать насколько я хорош с вами? — У тебя на лице восхитительная улыбка, Чанг. Если ты настолько неосторожен, то я принимаю твоё предложение… — Балалайка достала ещё одну сигару. — Это то, на что я надеюсь? — Чанг, не преувеличивай, если не хочешь меня разочаровать… — женщина подняла брови. Чанг направился к месту, где сидела Балалайка. Он оперся на подлокотник, их лица были слишком близко. — Балалайка, хоть я и преступник, но я не вру. Тем более о таких вещах… — прошептал он. Удерживая зрительный контакт, женщина медленно выдувала дым в его лицо, и слегка дернула сигарой, в результате чего пепел попал ему на руку. Мужчина отдернул свою руку, отходя назад. — Это больно. Это было больно…– нахмурился он. — Я знаю… — спокойно ответила Балалайка. — Ох, так ты любишь по жёстче… — Чанг перестал потирать руку и ухмыльнулся. — И что это даст тебе? — беззаботно ответила Балалайка. — Хорошо, тогда… — пробормотал Чанг. Действуя быстро, он схватил её за запястья и рывком поднял на ноги, вырывая из её руки сигару. Мужчина наклонился, затушил её в пепельнице и снова выпрямился, Балалайка оказалась прижатой к нему, он все еще сжимал ее запястье. — Я как бы курила это… — тихо сказала она — Есть некоторые вещи, которые ты не можешь делать одновременно, — ответил он. — Значит ты решил, что мой ответ «Да»? — холодно спросила Балалайка. — Разве нет? — Чанг поднял брови. — Я не люблю уловки, Чанг, — она сердито смотрела на него, скривив губы. — Скажи, почему бы нам просто не остановиться на словах? — женщина скорее почувствовала слова, чем услышала, так низко они были произнесены. — Что если я не хочу? — Ты собираешь бросать мне вызовы на каждом шагу? — мужчина разочарованно выдохнул. — А ты ожидал чего-то другого? — возразила Балалайка. Он повернул ее, прижимая запястья к талии. — Что ты делаешь? — голосом, не терпящим возражений, спросила она. — А ты как думаешь, что я делаю? — ответил он, когда его свободная рука начала двигаться вверх, расстегивая ее блузку. Балалайка ничего не могла сделать, чувствуя, что одну руку мужчина крепко держит за запястье, а другую зажал между ними. Как только была расстегнута последняя пуговица, Чанг отпустил запястья и спустил блузку с плеч. Прежде чем женщина успела что-либо сделать, он снова схватил её за запястья, отводя их за бедра, прижимая женщину к себе. — Как чувство полного лишения контроля? — мужчина пробормотал ей в ухо. Она повернула голову к нему, уставившись на очки. Он поцеловал ее. Грубо — это выглядело как нападение, но женщина все равно ответила. Чангу понравился вкус вина и сигар, которых она пробовала. А затем Балалайка вырвалась из его хватки, высвободив запястья. Она развернулась и ударила его по щеке. — Как ты смеешь думать, что доминируешь надо мной? — прошипела женщина, а глаза вспыхнули недобрым огнем. Мужчина посмотрел на нее, потирая щеку. — Это было лишним… — процедил он. — А я думала, ты любишь по жёстче! — Балалайка слегка сжала губы — Не переворачивай мои слова, женщина! — прорычал он. Балалайка спокойно повернулась и подошла к окну. Она провела рукой по широкому подоконнику и села на него, смотря как Чанг злится в середине комнаты. — Что ж? — протянула женщина, рассмеявшись, — Я знала, что ты просто попусту говоришь, а не делаешь. Мужчина заглушил звуки в горле и стремительно направился к месту, где сидела женщина. Чанг уперся руками по обе стороны от нее, сам расположился между ее ног, хотя она отодвинулась. Он снова прижался к её губам, чувствуя, как злость перетекает в страсть. Казалось, эта женщина сильно на него влияет. Она стянула с его плеч пальто, и он вытянул руки, чтобы оно упало на пол. Подставив одну руку под ее левое колено, пройдясь по сантировке её чулок, а другой обвив её обнаженную талию, мужчина притянул ее к себе. К его счастью, женщина носила чулки на подвязке, которые заканчивались на середине бедра. Пальцы играли в том месте, где кружево чулок переходило к кремовой коже, прежде чем спуститься по ноге. Чанг снял ее туфлю и отбросил назад — что-то разбилось. Балалайка посмотрела через его плечо, чтобы узнать, что сломалось, когда мужчина начал целовать её шею. — Ты сломал винный бокал, — проинформировала она его. — Упс… — сказал мужчина с сожалением. — Тебя это не волнует, не так ли? — спросила Балалайка, развязывая галстук. — Я сейчас немного занят… — пробормотал он, покусывая ухо. — М-м-м, я заметила… — промурлыкала женщина, закрыв глаза, и положила руки ему на плечи, когда он поцеловал её в щеку. Чанг поцеловал её в губы, и Балалайка начала расстегивать жилет и рубашку. Расстегнув их, она почувствовала ухмылку на своих губах. Для быстрого секса он слишком горячий. Мужчина заметил, как она смотрит на него и снова ухмыльнулся. — Ну, как тебе? Женщина подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, и небрежно пожала плечами. — Я видела и лучше… — ответила она легкомысленно. Чанг никогда не узнает, что женщина действительно была впечатлена. Ее другая туфля упала на пол с глухим стуком. Этот звук будто был сигналом, и они снова слились в поцелуе. Она сняла с него рубашку и жилет, откидывая их в спешке. Он притянул ее к себе, расстегивая юбку. Женщина прижалась к его шее, когда мужчина слегка поднял ее, чтобы снять юбку. Чанг легко стянул ее и посадил Балалайку на место. Он разорвал поцелуй. Его дыхание обжигало её ухо, пока его пальцы играли с кружевом нижнего белья. — Ждешь кого-то? — прошептал он. — Не льсти себе, Чанг… — усмехнулась женщина. — Кто сказал, что я говорю о себе? — спросил Чанг. Балалайка открыла глаза, и ее пальцы впились в кожу плеча. — Хочешь сказать, что я шлюха? — это прозвучало опасно. Чанг усмехнулся. — Теперь, почему бы мне не утверждать об этом? — спросил он невинно, слегка оттянув трусики. — Потому что я тебе прямым текстом говорю: я никого не ждала! — сказала она решительно, вскинув голову. — О, так ты носишь такое бельё на ежедневной основе? Это интересно… — мужчина приподнял бровь. — Это не выйдет за пределы этой комнаты! — выдохнула женщина, сильнее впившись ногтями, а в её голосе появились стальные нотки. — Зачем мне это нужно? Балалайка царапала спину, то разводя, то сводя руки, вонзая смертоносные ногти. Чанг зашипел и впился в губы женщины, прокусывая их. Шок от укуса заставил её оттолкнуть мужчину. Он стоял в пределах досягаемости, смотря на женщину через очки. Ярко-красная кровь стекала по губе, резко контрастируя с её обычной бледно-розовой помадой. Оба тяжело дышали, у обоих зашкаливал адреналин. Она потянулась вперед и за пояс медленно притянула его к себе. Он не сопротивлялся: наклонившись, слизал вытекающую из губы кровь. А затем напряжение закончилось — они снова прижались к губам друг друга, когда мужчина снова поднял её, чтобы снять с неё трусики, а она расстегнула ремень и стянула с него штаны с трусами. Балалайка откинула голову назад и стиснула зубы, чтобы не издать ни звука, когда он вошел в нее. Их слияние было недолгим, но бурным, во время оргазмов они впивались в губы партнера. Он вышел из неё и сел рядом. Она закрыла глаза, дыша глубоко. В комнате на некоторое время повисла тишина. Мужчина посмотрел на женщину, сидящую в подвязках и черном кружевном бюстгальтере. — Все еще думаешь, что я преувеличиваю? — спросил он. Балалайка открыла глаза и взглянула на него. — Оденься, Чанг, — попросила она, игнорируя его вопрос. Его усмешка не дрогнула, когда он оттолкнувшись, встал с подоконника, надевая и застегивая брюки. Мужчина повернулся, направляясь к рубашке, по пути поднимая галстук. Балалайка скрыла ухмылку, увидев длинные полосы на спине, некоторые из которых кровоточили. Чанг повернулся, когда застегнул рубашку и завязал галстук. — Мы закончили обсуждение. Ты можешь идти… — сказала ему Балалайка, когда он надел пальто. Мужчина рассмеялся и повесил на шею шарф. — Я могу себя показать, — сказал он направляясь к двери, остановившись лишь для того, чтобы допить вино из целого стакана. — Это было бы оценено. — Я говорил тебе, что оставляю женщин удовлетворенными, — Чанг остановился у двери. — А кто сказал, что я довольна? — Балалайка ухмыльнулась. Чанг просто отразил ее ухмылку и вышел из комнаты. Когда мужчина покидал дом (в сопровождении одного из офицеров женщины), он сунул руку в карман, сжав в пальцах кружево черного белья. Он представлял, что с ним сделает Балалайка за это. Может быть надо немного усилить охрану?

***

После того как Чанг покинул комнату, Балалайка позволила себе небольшую усмешку. Когда она соскользнула с подоконника, ей пришлось немного подождать: ноги слегка шатались после оргазма. Хотя женщина никогда не признается Чангу, такая самоуверенность не была незаслуженной. Теперь ей нужно было одеться. Ее улыбка сползла с лица, а брови нахмурились, когда она осмотрела комнату. Теперь, где были ее трусики…