Кровавый Писатель

- - Добрый день, - я приветливо улыбнулась, - я вот недавно была в гостях у моей подруги и увидела в ее доме очень красивые настенные часы. Они мне так понравились. Ну, прямо в сердце запали. Я узнала у нее, где она заказывала такие. Она назвала ваш магазин. - У нас огромный выбор разных моделей, как настенных, так и напольных часов, - продавец отчеканил стандартный ответ, - что именно вас интересует? - Они, - я протянула ему фотографию часов и полное название модели, - выложу любую сумму. Мужчина долго рассматривал фотографию, по его замешательству, я поняла, что мои подозрения были не напрасными. Через минуту он отдал мне фотографию и отрицательно покачал головой. - У нас нет такой модели. - Нет? Как жаль, - я печально вздохнула, - а вы не можете сказать, когда их снова завезут? - Мы никогда не торговали такими моделями. Скажу вам честно. Это дешевая и вульгарная подделка одной старинной модели. Ее уже не выпускают. - И что, я не смогу найти такие же? - Это вряд ли. По крайней мере, в этом городе я не могу назвать ни один магазин, который бы торговал этим контрафактом. Это какая-то подпольная лавка. - Возмутительно. Я так своей подруге и скажу. Она отдала за них внушительную сумму. - Они и пятидесяти евро не стоят. Когда я зашла в студию, то увидела, что к остальным девушкам присоединилась Наташа. Она улыбнулась мне и нерешительно помахала рукой. Сидела она на краешке дивана, как воробей на жердочке. - Кристина, видимо вам придется быть переводчиком для своей землячки, - сказал Пауль, - она ни слова не понимает. Сам ей переводи, - зло подумала я и положила на стол мотоциклетный шлем. - Постараюсь не опозориться на этой великой должности, - ответила я. Мне надо было срочно увидеться с начальником службы безопасности, но чтобы улизнуть из этого общества, нужен повод. - У тебя мотоцикл? – спросил Рихард. - Да, вчера пришлось из-за этого уйти пораньше. Чтобы забрать его. - Поэтому тебя не было в клубе? А мы думали, что ты опять кого-то спасаешь, - с недовольным лицом сказал Шнайдер. Не будь я на работе, этот джентльмен уже бы получил свою порцию подзатыльников. Есть такие личности, на которых у меня развивается аллергия. Молниеносного течения. - Этим я занимаюсь только до обеда, - безразлично ответила я и достала телефон. Вытащите меня отсюда, - написала я в смс и отправила фрау Мюррен. - Кристоф, я уже давно увлекаюсь игрой на барабане. У меня дома есть барабанная установка, - блондиночка в черной майке мило заморгала и продолжила, - я бы очень была рада, если бы ты дал мне урок игры. Это большая честь, поучиться у такого профессионала. Милочка, играть на твоем барабане он не станет, - подумала я, - и ты можешь не мечтать. Вошла фрау Мюррен. Я спасена! - Как продвигается запись? – осведомилась она у музыкантов. - Осталось записать только голос Тилля, а он опаздывает, - Рихард закурил сигарету, - ждем его. - Кристина, тебя там внизу спрашивает какая-то женщина. - Да? – удивилась я. -Пошли, я провожу тебя к ней. В коридоре фрау Мюррен осторожно взяла меня за рукав и несколько по-детски повела за собой. В ее кабинет. Как только закрылась дверь, она жестом показала, что бы я села. - Это правда? На счет бомбы? – она достала из сумочки плоскую пачку сигарет. - Я бы не стала называть это бомбой. Убить она не могла. Но поранить – да. Металлические иголки из них потом бы целую неделю извлекали. И боли бы были ужасные. - Что же это творится? Как такое получилось? - Кто-то точит зуб на ваших парней. Письма не возымели нужного эффекта. Бомба в часах – не единственное, чего нам стоит теперь опасаться. Вопрос времени, когда Писатель захочет применить ее. А когда он узнает, что его игрушку сломали, то разозлится. И хочу спросить у вас. Кто заказывал часы? - Я, - ответила фрау Мюррен, - это моя ошибка. Но я не понимаю, как самый дорогой магазин мог быть замешан в этом. - А он и не замешан. Таких моделей они в глаза не видели. Кроме того, ни в одном магазине вы таких не найдете. Это подпольная вещичка. Советую поменять их. Начальника службы безопасности в кабинете не оказалось, его секретарша предложила подождать его. Я сидела в мягком кожаном кресле, по привычке положив ноги на стол. - Я вижу, ты чувствуешь себя, как дома, - услышала я за спиной. Снова Шнайдер. Как же он меня бесит! Придется сегодня помедитировать в номере, восстановить баланс. - Дома я себя так не веду, - ответила я. - Что ты тут делаешь? Разве тебя не ищет какая-то женщина? Он обошел стол и сейчас находился за моей спиной. Я затылком чувствовала, что сейчас его рука резко дернет спинку кресла, и я спикирую на пол, под раскаты смеха этого Швайнера. Чуть скосив глаза вправо, я увидела его тень на полу. И вот его рука потянулась к спинке. Гребанный ребенок! Я резко схватила его руку, но видимо не рассчитала силы, потому что услышала, как он глубоко вздохнул. - Сумасшедшая! – выругался он,- больная. - Возможно, но точно не страдаю инфантилизмом. - Синяк будет, - он осматривал руку, когда я развернулась на кресле к нему. Он посмотрел на меня злобно, с презрением и капелькой удивления. Что ж, располагать к себе людей я всегда умела. - Мне очень жаль, что так получилось. Прошу простите меня. - Да пошла ты, - он в гневе покинул комнату. Я бы с радостью, уж поверьте мне. Следующие два часа я занималась тем, что просматривала записи с камер наблюдения. Нашла весьма интересным то, что служба безопасности работает с ошибками. У них много хороших камер, но расположены они таким образом, что создаются слепые участки. Места, где камера не может заснять. Черт возьми, неужели их не учили регулировать угол наклона и радиус восприятия. И все же нашлась запись. 06:54. Камера наружного наблюдения. Белый фургончик паркуется у главного входа. Из него выходит высокий, узкоплечий мужчина худощавого телосложения. Несет огромную коробку. На голове огромная бейсболка, козырек которой надежно скрывает половину лица. Я разозлилась. Разве охранники, которые стоят возле входа не помнят, что им нужны лица на камеру. Они должны были остановить его и попросить снять ее. Сукины дети. После того, как человек прошел внутрь, он просто испарился. Как пердеж в воздухе. Прошел маршрутом, сконструированным из слепых участков. Мне это не нравилось, очень не нравилось. Не каждый человек из персонала имеет доступ к записям камер наблюдения. Значит, только служба безопасности могла информировать его. Ого. Ненавижу кротов. Их трудно ловить. Я подняла голову и посмотрела в любопытный черный глаз камеры, висящей в углу кабинета. Ее записей в архиве я не обнаружила. Или их нет, или кто-то посчитал, что мне не обязательно видеть то, что видела она. Я спускалась на первый этаж, когда лифт остановился, и в кабину вошла фрау Мюррен и Оливер. Когда двери закрылись, фрау обернулась ко мне. - Ну как встреча? – она мне подмигнула. И тут я увидела, что она улыбается фальшивой улыбкой. Натянутой, искусственной. Ее ноздри чуть расширились, всего на пару секунд. Вот это да. Какое плохо скрываемое отвращение. - Все отлично. Не считая того, что меня собрались подставить. Что же тут намечается?