Кровавый Писатель

Дверь закрывается за моей спиной, и пустота номера с немым укором приветствует меня молчанием. Но больше эти стены не высосут из меня жизнь, оставляя в напряжении дергаться от каждого звука. Кончиками пальцев прикасаюсь к горящим губам, моему доказательству того, что все произошло на самом деле. Это не сон и не призрачное видение, это было в реальности. Глупая, довольная улыбка не хочет покидать моего лица, пальцы еще хранят запах его кожи, и на губах полу оттенок его вкуса. От воспоминаний меня отвлекает телефонный звонок. На этот раз номер известен – Наташа. Ей что-то от меня надо, звонить, чтобы узнать, как у меня дела, она не станет. Сбрасываю обувь, варварски наступая пальцами на задник кроссовок, одной рукой дотягиваюсь до пульта, и через секунду комната наполняется танцевальными битами музыкального канала. - Да, привет, - голос звучит радостно и дружелюбно, но это заслуга Кристофа, скорее всего, я еще пару дней буду самым милым человеком на Земле, от переполнявших меня приятных эмоций. – Что-то случилось? - Привет. А ты где? – странно, что ее это интересует. И с чего… Машина, преследовавшая нас от полицейского участка. Как она там оказалась? Откуда ее водитель мог знать, что я точно буду находиться в этом месте? А Наташа знала, что самое большее, в четыре часа вечера, я буду выходить из полицейского участка. После допроса я буду уставшей, и могу не заметить неприметный кроссовер, который бы тронулся с места спустя минуту после того, как я села в такси. А ты где? Подозрительный вопрос от подозрительного человека. На что же ты еще способна, Наташа? Что я тебе сделала? - Я в магазине, в Центре Европа, вот в примерочной тут раскорячилась, никак шорты не натяну. Вечно я путаюсь в этих европейских размерах. Нет, почему нельзя написать эти простые буквы? Где S, M, L? – громко выдыхаю и топаю ногой, - ой, блядь, чуть не упала. Тебе срочно? Давай перезвоню? - Да нет, просто хотела позвать тебя куда-нибудь, - неуверенно, Наташа, твоя импровизация слишком очевидная, - но раз ты занята, то лучше перенесем на другой день. - Я могу подъехать, ой, подожди секундочку, - прикрываю микрофон телефона ладонью, и кричу вглубь пустой комнаты, - девушка, а можно мне тридцать восьмой размер? – выглядит это нелепо и комично, но собеседница должна расслышать все слова. – Ты еще здесь? – я возвращаюсь к телефону, еле сдерживая смешок, - Если я сейчас не разорвусь от ненависти к своим огромным ляхам, то освобожусь примерно через часок, и могу сразу поехать к тебе. Как на это смотришь? - Будет поздно уже, - мямлит она, - давай я тебе завтра позвоню, хорошо? - Без проблем. Если повезет, то я буду в новых шортах. Ты опупеешь от их шикардосности, - воодушевленно балаболю я. - Ага. Давай, до завтра, - вяло, словно говорит сквозь зубы, сообщает Наташа и отключается. Завтра она не позвонит. Ей была нужна не я, а информация о моем местонахождении. Телефон с грохотом отскакивает от гладкого пола, подпрыгивает и приземляется в паре десятков сантиметров от меня. Пальцы еще непроизвольно сжимаются в кулак, а грудь бешено качает воздух, пытаясь охладить приступ обжигающего гнева. Сама напросилась, сучка. Я же все равно узнаю, что тебе от меня нужно и кто ты такая, но потом не плачь. Как же мне не хватает Питера! Если бы это чудаковатый паренек был рядом со мной, ему хватило бы и десяти минут, чтобы найти то, что я ищу уже более часа. Зла не хватает! Раздраженно выдыхаю, и челка поднимается в воздух от потока восходящего воздуха. Да и на всей голове царит беспорядок, в минуты нервной работы, требующей сосредоточенности, я часто взъерошиваю волосы пальцами. Хорошо, что я запомнила номер преследовавшей нас машины. Но это не принесло мне никаких ответов, потому что, как оказалось, автомобиль числится в списках угнанных уже пятый день. Его владелец, пенсионер Генрих Штрудер, хоть и не выглядел дружелюбно, но и до должности Писателя тоже не дотягивал. Снова «дырка от бублика». Ничего. Потом я вспомнила, что Питер как-то раз учил проникать меня в базу данных полиции, и находить там любую информацию, по любым делам. Из меня вышла плохая ученица, что уж тут говорить. Единственное, что я хорошо запомнила, так это то, что ни в коем случае нельзя что-то копировать, скачивать и исправлять. Тебя сразу засекут, и ничего хорошего потом не жди. Можно только смотреть, подглядывать. Поэтому, для меня было неожиданно и от этого радостней вдвойне, когда программа-взломщик открыла главную страницу полицейского поисковика. - Да, детка, да! – прокричала я на всю комнату голосом разъяренного мужика, тряся кулаками над головой. На введенные слова-ключи, поисковик выдал огромное количество файлов, которые мне предстояло досконально изучить. Зарождающиеся отношения с Кристофом, конечно же, хорошо, но в данный момент, меня больше всего интересует другой мужчина. Ловлю пробежавшую галопом мысль за хвост. Какие еще к черту отношения? Один поцелуй – ничего не значит, и не нужно «накручивать» себя, представляя то, чего быть не может. Спасибо, с одним уже намечталась, и второй навряд ли меня удивит. За окном уже давно стемнело, отряд пустых бутылок из-под пива стремительно пополнялся, а в глазах уже двоилось и рябило от света монитора. Я громко зевала, стесняться же было некого. Информация уже плохо усваивалась, но я старательно просматривала файл за файлом. И фотографии с места преступления, и отчеты о допросах девочек, и еще огромное количество нужных сведений. Оказывается, полиция нашла пистолет человека, напавшего на нас с Оливером тем вечером. Никаких отпечатков, никакой регистрации ни ствола, ни пуль. Все с «черного» рынка. Следы снова уходят в песок. А вот записей с камер наружного наблюдения у них не было, по неизвестной причине видео до момента нападения стерлось. Какой счастливый случай. Отчет о вскрытии Николь утверждал, что девушка была убита передозировкой сильнодействующего обезболивающего препарата, который был смешан с лошадиной дозой наркоза. Токсикология также показала следы аминозина; это психотропное лекарство не только угнетает все рефлексы центральной нервной системы, но и усиливает действие введённых после препаратов. Странно, что убийца это знал. Он разбирается в фармакологии? Скорее всего, кто-то ввел аминозин в капельницу Николь, ведь он применяется только при разбавлении. Его используют в психиатрии, для лечения буйных пациентов. Препарат угнетает всю условно-рефлекторную деятельность, в том числе и двигательно-оборонительные рефлексы, вызывая стойкое понижение реактивности к внутренним и внешним стимулам. Но человек остается в сознании. От этой мысли становится противно и мерзко. Когда в палату Николь вошел убийца, девушка все прекрасно понимала, ей было страшно, но она ничего не могла сделать, даже не могла закричать или дотянуться до кнопки вызова персонала. Она просто наблюдала за тем, как ее убивают. Не думаю, что сделал один и тот же человек. Рискованно совершать два рейса в одну и ту же палату, даже если Писателю не видан страх, он отнюдь не дурак. К тому же, нужно в среднем пятнадцать минут, чтобы появилось стойкое действие препарата. Нет, это сделал кто-то другой. У Писателя есть помощники? На момент убийства, Николь находилась в госпитале уже пять дней, и знала в лицо и своего лечащего врача, и медсестер этого отделения. Не думаю, что девушка бы не запаниковала, увидев постороннего человека, вводящего в систему неизвестное лекарство. Так, стало быть, это сделал кто-то из персонала? Так, а кто был ее лечащим врачом? Где-то я уже натыкалась на эти сведения. Ага, вот этот файл. Стефан Крейзенгбер, тридцать шесть лет, не женат, стаж врачебной практики девять лет. О, даже фотография есть. Кликаю на значок изображения, попутно потягивая уже теплое пиво. Время уже без пяти минут четыре, скоро начнет светать, а я даже не ложилась. Так дело не пойдет. Хорошо, сейчас посмотрим на этого доктора, и пойдем спать. Жидкость вырывается из моего рта и попадает на клавиатуру, я пытаюсь откашляться, пока мои глаза рассматривают фотографию уже знакомого мне мужчины. Это он, не может быть никаких сомнений, уж больно запоминающаяся у него внешность. Черные волосы, длинный нос, глубоко посаженные черные глаза, и взгляд полный печали. Мой доктор, старательно выхаживающий меня все дни пребывания в госпитале. Но только зовут его не Адам, а Стефан. И фамилия не сходится, и место работы. Да и работает он, видно, не на Министерство Здравоохранения. Сон выветривается вместе с веселым настроем. Оказывается, у нашего рыбака вовсе не удочка, для ловли рыбы, а целая сеть. Три часа болезненного, утомляющего сна, чередующегося с короткими вспышками ярких сновидений, оборвались от звонка телефона. Еле-еле нащупав смартфон на полу, я, щурясь от светящегося экрана, уставилась на непонятные цифры. Надо записать все номера, а то я могу так тупить бесконечно. - Да, слушаю, - мой голос звучит хрипло и сухо, да и во рту песчаная пустыня. - Привет, - голос собеседника, а это точно мужчина, кажется мне встревоженным, словно тот, кто звонил, даже не ожидал, что я возьму трубку, - я тебя разбудил? Свешиваю ноги с кровати и принимаю сидячее положение, пытаясь вспомнить, кому же принадлежит голос, и почему он мне знаком. - Как слышишь, - шлепаю босыми ногами в сторону холодильника, пить хочется ужасно, - что-то хотели? - Я…, - мужчина теряется, возникает пауза, - я…Хотел.. Слушая его смущенное бормотание, наливаю высокий стакан чистой холодной воды и с удовольствием его осушаю большими глотками. Все, я спасена. - Хотел спросить тебя, - наконец-то мужчина формирует предложение из своих нечленораздельных звуков, - можем ли мы поговорить? Обсудить…то, что произошло. Я хотел извиниться. Оливер. Осознание того, что звонящий мне человек – это Ридель, приходит моментально, как по щелчку пальцев. Видно, выпитая мною вода, наполнила иссохшие от алкоголя нейроны, и теперь они могут работать в штатном режиме. - Ах, ты об этом, - оказывается, мне еще приходится совершать не дюжие усилия, чтобы мой голос звучал ровно, - нечего обсуждать. Это я должна перед тобой извиниться, за свои пьяные выходки. Не хотела тебя беспокоить, и дергать, просто что-то навалилось все разом, и я выпила немного, - конечно, немного она выпила. Заливала так, словно у тебя не желудок, а пятидесятилитровая цистерна. – В общем, это была минутная слабость, и мне жаль, что я звонила тебе в позднее время. - А твое сообщение? – все никак не унимался мужчина, - его ты написала гораздо раньше, чем позвонила. У тебя все хорошо? « Помоги мне, прошу тебя. Моё сердце разрывается от страха». Да, я помню те слова, что отправила той злосчастной ночью. Но ты мне был нужен тогда, не сейчас. - Да, - уверенно протягиваю я, - все замечательно. - Извини, что так получилось. Я могу все объяснить. Может, увидимся сегодня? - Что? – переспрашиваю я, хотя прекрасно слышала его предложение. - Увидимся сегодня? – повторяет он более уверенно. Увидимся. В следующей жизни. - Извини, тебя плохо слышно, алло? – медленно отодвигаю телефон на расстояние вытянутой руки, - тут помехи, алло? Пхх, пхх, пхх, - уже чуть ли не смеясь в голос, говорю я и отклоняю вызов. А потом выключаю телефон. Наливаю еще воды, и, развернувшись спиной к столешнице, критическим взглядом осматриваю комнату, попутно составляя план действий на этот день. Придется проследить за Адамом, или за Стефаном. Его адрес у меня есть, место работы, даже два, тоже имеется. Так что, старую добрую слежку никто не отменял. А это означает одно: пришло время гримироваться снова. Потоки спешащих на работу людей выглядели как поток черной реки. И как я среди них разгляжу всего одного человека? Вглядываюсь в каждого человека, выходящего из высокого многоэтажного дома, но доктора пока не замечаю. Может он уже ушел? До начала его смены еще больше часа, это маловероятно. Значит, остается ждать. Медленно пью уже остывший кофе, и в последний раз проверяю инструменты: отмычки для дверного замка, флешка с программой «Словарик», способная за короткое время подобрать пароль к любому компьютеру, небольшая, но вместительная сумка, две пары перчаток и шапочка. Я уже вскрывала входные двери, и не раз. Тогда почему я чувствую, как дрожат мои руки? Это волнение от предстоящего взлома, или от того, что я боюсь найти в жилище странного доктора что-то страшное? И вот, высокий мужчина выходит из подъезда, пару раз настороженно оглядывается, закуривает сигарету и направляется к красной машине. Мазда, стоящая в четырех машинах от меня, пару раз мигает фарами, и Адам скрывается в ее салоне. Неплохая машина, для скромного терапевта. Или это подарок? За какие услуги, Адам? Через зеркало заднего вида наблюдаю за тем, как он выруливает на проезжую часть и спустя некоторое время его автомобиль проезжает мимо меня. Приходится сделать вид, что я ищу что-то нужное в огромной сумке, украдкой провожая взглядом его удаляющуюся машину. Он меня не замечает, да и не должен, и спокойно выезжает из двора. Осталось подождать пару минут, чтобы убедится в том, что он не вернется и можно выходить. Немного нервничаю, в любой момент могут возникнуть непредвиденные обстоятельства, но сделать это придется. У меня слишком много вопросов, и мне нужны ответы. Не знаю, найду ли я их в квартире доктора Стефана, но проверить я должна. Он живет один, в двухкомнатной квартире, расположенной на четвертом этаже десятиэтажного дома в обычном спальном районе. Консьержа или охраны там нет, это я проверила еще вчера. Достаточно простая задача: входи, вскрывай, смотри. Но и все это задание сначала показалось мне простым, и вот во что это все вылилось. Пять минут уже прошло, пора выходить. Перекидываю сумку через плечо, поправляю и так идеально сидящий черный парик, и подмигиваю себе в зеркало заднего вида. Все будет хорошо. Уже сто раз так делали. Осторожно облокачиваюсь на массивную железную дверь правым боком, закрывая обзор для соседней двери. Мне повезло, что Адам заботится о своей безопасности и выбрал тяжеловесную входную дверь, они поглощают все шумы от вскрытия. Судя по замочной скважине, у него обычный сувальдный замок. Черт возьми, все же я надеялась на цилиндрический. Не торопясь подбираю нужного размера отмычку, перебирая небольшую связку различных заготовок. Чтобы открыть такой замок, нужно ключом нажать на сувальды, а затем им же толкнуть ригель. И дверь будет открыта. Но у меня нет ключа, так что, придется действовать в обратном порядке. Одной отмычкой нажать на ригель, и, удерживая его под напором, другой отмычкой по очереди опустить каждую сувальду до щелчка. Это займет некоторое время, так что приходится надеяться на то, что все соседи Стефана, или Адама, уже на работе. Но, как говорится, глаза страшатся, а руки делают. Не проходит и минуты, как дверь с едва слышным щелчком открывается, пропуская меня внутрь квартиры. Бегло осматриваю помещение, пока глаза привыкают к полумраку прихожей комнаты. Маленький квадратный коридор, с зеркальным шкафом для обуви и верхней одежды, несколько крючков, прибитых к стене и монохромный серый коврик под дверью. Никаких лишних деталей, все нужное и функциональное. Или Адам переехал в эту квартиру относительно недавно, или он сторонник минимализма. В шкафу не нахожу ничего интересного: коробки из-под дорогой обуви, несколько ветровок, пиджаков и длинный черный чехол для одежды. Следуя приступу любопытства, открываю и его, и рука нащупывает мягкий, приятный материал. Ни с чем его не спутаю – это кашемировое пальто. А доктор, видно, не привык себе в чем-то отказывать. Такие вещи не могут стоить дешево, да и на подделку не похоже. Ради интереса, привстаю на цыпочки, и пытаюсь рассмотреть бирки на его верхней одежде. Brioni, Calvin Klein, Hugo Boss. Нет, вы серьезно? Этот парень большой поклонник дорогой немецкой одежды, но откуда у него средства для ее покупки? Становиться даже немного обидно, ведь самая дорогая вещь, которая у меня была – это оригинальные кроссовки Reebok. Неприязни к этому мужчине стало еще больше. Хватит тут завидовать, тебе еще нужно осмотреть всю квартиру. Приходится отдергивать себя, чтобы увести от шкафа с дизайнерской одеждой. Нет, ну не гад ли? Фирменный засранец! Осторожно открываю межкомнатную дверь, хоть я и уверена, что в доме больше никого нет, нельзя производить лишний шум, ведь для соседей его квартира пустая. Делаю шаг, и попадаю в огромный рабочий кабинет. Высокие, до самого потолка, дубовые книжные шкафы, с полными полками различных книг, блестящий, лакированный стол, кожаное кресло. Напротив стола располагается каменный камин, скорее всего электрический, но от этого он не выглядит менее роскошным. Я уже почти дохожу до его стола, как меня останавливают странные шорохи, доносящиеся из соседней комнаты. На пару секунд они прекращаются, а затем возобновляются снова, становясь все отчетливее и громче. Это шаги. Черт возьми, это чьи-то шаги! Бросаюсь обратно к двери, и в ту же секунду, как я становлюсь у стены, дверь открывается, закрывая меня собой, и в комнату проходит обнаженная девушка. Ее выбеленные светлые волосы доходят практически до поясницы, да и фигура модельная, одни ноги только чего стоят. Что ж, Адам, вкус у тебя хороший, да и губа не дура. Мое сердце стучит где-то в глотке, от чего начинает мутить. Боюсь даже сделать лишний вдох, от напряжения дыхание сбилось, и я хватаю воздух ртом, как немая рыба. Пытаюсь прижаться максимально тесно к дверному косяку, ведь если девушка сейчас обернется, то, скорее всего, заметит меня. И как я могла это упустить? Возможность того, что Адам ночует не один? Так и хочется хлопнуть себя по лбу, или топнуть от досады. Я бы так и поступила, не будь я застуканной на месте преступления. Девушка не спеша проходит к его рабочему столу, что находится на противоположной от меня стороне, и, склоняясь перед ним, выдвигает одну из полок. Я, затаив дыхание, наблюдаю за ней через щель между откосом и самой дверью. Чувствую себя похотливым старым извращенцем, тайно следящим за молоденькими школьницами в раздевалке. От нелепой мысли становится почему-то смешно, хотя ситуация вовсе не смешная. Незнакомка что-то перебирает в столе, возможно, что-то ищет. Я слышу, как в полке постоянно что-то перекатывается и шуршит. Что это? - Опять спрятал, сволочь! – гневно восклицает девица и со всей силы бьет ладонью по столу. От таких громких звуков, я вжимаюсь в стену еще сильнее, возможно, после меня там даже останется вмятина, но продолжаю наблюдать за ее безрезультатными поисками. Видно, блондинка находит замену того, что она так сильно хотела найти, и довольно улыбнувшись, рассматривала маленькую желтую баночку, вчитываясь в содержимое ее этикетки. Таблетки, и скорее всего именно те, что продаются строго по рецепту врача. Полка с громыхающим звуком закрывается, и девушка, злобно пнув стол еще раз, выходит из комнаты, проходя мимо меня всего в паре сантиметров, все еще смотря только на таблетки, таким взглядом, словно у нее в руках был маленький котенок или щенок. Пронесло, твою мать! Только когда тяжелая поступь хрупкой девушки уже раздается в соседней комнате, я могу выдохнуть с облегчением. Каждая мышца в моем теле напряглась от страха быть обнаруженной, а на лбу выступила холодная испарина. Тебе еще повезло, что она не учуяла запах твоего перегара. Я не знаю, что девушка делала за закрытой дверью, но когда она вышла из комнаты, от ее агрессивного настроя не осталось и следа. Она громко горланила слова неизвестной мне песни, пытаясь совершать танцевальные па, пока не запнулась. Удержалась она в вертикальном положении только из-за того, что во время схватилась на открытую дверь спальни. Господи, как теперь это развидеть? Что за наркоманский притон? Но, отсутствие способностей к танцам, незнакомку не смутили, она вновь нырнула в спальню и, через мгновение все пространство квартиры начали сотрясать бьющие по ушам биты электронной музыки. Хм, отличное музыкальное сопровождение для моего стратегического отступления. Девушка скрылась за дверью, видимо ванной комнаты, потом опять выскочила в спальню, и уже оттуда, завернутая в пушистое белое полотенце, обратно в ванную. Плавно, очень медленно отхожу от стены и немного прикрываю дверь, ведущую в кабинет. Действовать надо максимально быстро, просто на турбо-скорости. Из-за орущих динамиков я не услышу, как она выйдет из душа, но и она меня не услышит тоже. Остервенело выдвигаю одну полку за другой, пытаясь найти хоть что-то, что может быть для меня полезным. Натыкаюсь на тот самый тайник, варварски разбросанный руками блондинки. Ампулы, таблетки, бесконечные флаконы. Взгляду даже не за что зацепиться, чтобы прочитать название каждого препарата нужно иметь в запасе хотя бы час. Открываю следующую полку, не забывая поглядывать в коридор, ведь взбалмошная девица может появиться там с минуты на минуту. На дне выдвижного отсека лежит всего один предмет: черный ноутбук. О, это то, что доктор прописал! Хватаю ноутбук влажными, дрожащими пальцами, и резко дергаю его на себя, от чего он выпадает из рук и с грохотом приземляется на пол. Да что б тебя! Я больше не вынесу тут ни одной лишней секундочки! Нервы напряжены до такой степени, что скоро из ушей посыплются искры. А в голове мигает только одна мысль: «Быстрей, быстрей, быстрей!» Кое-как засовываю ноутбук в сумку, и даже не закрывая ее, бегу к входной двери, под быстрый речитатив неизвестного рэпера. И звучащая песня, на фоне моего побега из квартиры, придает всему действу напускной геройский антураж, словно я снимаюсь во второсортном боевике. Ну я же Лара Крофт, даже сбегаю под музыку. От этой мысли начинаю смеяться в голос и вылетаю на лестничную площадку, громко хлопнув дверью, и прижимая к груди сумку с украденным гаджетом. Первым делом, оказавшись в стенах уже родного номера, метким броском кидаю сумку с ноутбуком на диван, и, разувшись, прохожу к холодильнику. Внутри него пустота, как и в моем желудке, которого до сих пор скручивают неприятные спазмы от только что пережитого стресса. Надо где-нибудь поесть, уж война – войной, а обед по расписанию. Черт, телефон же выключен еще. Хотя, хорошо, что аппарат все это время не подавал признаков жизни. Представляю, как у меня, затаившейся за дверью, в самый неподходящий момент раздаются трели входящего звонка. Как только телефон включается, он начинает вибрировать от приходящих сообщений о непринятых вызовах. Тут и два непринятых звонка от Оливера, и три звонка от Кристофа. Делаю про себя заметку, что нужно обязательно ему перезвонить, сразу после того, как в пустующем мышечном мешочке окажется хоть что-то съедобное. Я уже хотела положить телефон на стол, как он снова судорожно затрясся от нового сообщения. Да что такое, я сегодня популярна, как никогда. Странно, но на этот раз сообщение анонимно, в графе пользователя стоят не цифры номера, а зловещие слова «неизвестный абонент». Предчувствие чего-то опасного и плохого снова скручивает многострадальный желудок, и отзывается тупой болью где-то под ребрами. Затаив дыхание, я открываю письмо неизвестного. « Как долго Джерри бегал от Тома? Десяток лет, если мне не изменяет память. Давай немного ускорим погоню за мышонком. У тебя шесть часов, чтобы помешать хищнику разрубить Джерси на мелкие кусочки». Это Он, я знаю это. Внутри все заледенело от волны страха и паники. Почему, как только я пытаюсь взять ситуацию под контроль, этот психопат мастерски выбивает меня из колеи, переводя все внимание на им же подготовленную цель? Наше общение вышло на новый уровень? Теперь записки он будет мне отправлять в виде сообщений? И что это за игра? Нужно перечитать еще раз, о каком мышонке этот чокнутый говорил? Но экран телефона погас, и как бы сильно я не нажимала на кнопку, телефон не включался. Он был мертвый, словно я уронила его в кипящую воду. Нет, не может такого быть. Нет, нет, нет! От нахлынувшего чувства беспомощности и ужаса, пальцы тряслись, да и сама я дрожала всем телом. Мне не выбраться из этого непрекращающегося кошмара. Неожиданно телефон включился, самостоятельно действуя, как автономный своенравный механизм. Его полностью белый экран заполонили рябящие помехи, а потом все пропало. И появился таймер, как на часовом механизме бомбы. Он показывал ровно шесть часов, и через мгновение начался обратный отсчет. Немигающим взглядом смотрю на сменяющиеся друг за другом цифры, до меня не сразу доходит, что это означает. Все пространство комнаты сужается до маленького аппарата, размещенного в моих руках. Это какой-то розыгрыш? Нет, этого не может быть. Вынимаю аккумулятор, и вставляю его обратно. Таймер никуда не пропадает, более того, он продолжал работать, даже когда в телефоне не было батареи. А что будет, когда все цифры превратятся в нули? Еще одно убийство, страшное и кровавое, еще одно происшествие, которое я не смогла предотвратить. Нет, только не в этот раз! Не сегодня! Медленно оседаю на стул, в висках пульсирует тупая боль, и все происходящее кажется сном. Нужно собраться. Нужно думать. На всем протяжении этого дьявольского марафона мой телефон будет недоступен для звонков, да и я не смогу ни с кем связаться. Как ловко он все проворачивает. Нужно быть незаурядным хакером, чтобы взломать телефон, и полностью блокировать всю систему. Да кто ты такой? Том и Джерри. Почему он проводит ассоциации именно с этим мультфильмом? Это какая-то подсказка? Что он имел в виду? Как это может мне помочь? Мышонок, мышь, грызун, вредитель, питомец. Нет, все не то. Ни фамилии, ни имена не перекликаются с этими словами. Но он же неспроста назвал именно этот мультсериал? Должно быть что-то еще. Что за опечатка в его имени? Случайность? Случайностей тут быть может. Он хочет, чтобы мы пробежали эту дистанцию вместе. Хочет посмотреть кто кого, и только поэтому, он оставил мне подсказки. Так, думай, черт тебя дери! Это известный американский мультфильм, знаковый для своего времени. И тут я понимаю, что хотел сказать, на кого он указывал в своем сообщении. Твою ж мать, как я сразу не догадалась! Среди участниц есть только одна американка, рожденная в штате Нью-Джерси – Джессика. И через пять часов и сорок пять минут она должна умереть.