Oddities

— Гарри, блять! — Ну пожалуйста! Один только раз! Тебе, что, сложно?.. — Да ты ебанулся?! Ещё один шаг и я тебе лицо разобью! Зак, живя с Гарри под одной крышей уже три месяца, был полностью уверен в том, что уже знает, чего ожидать от своего придурковатого, чересчур прилипчивого по его мнению добрячка-соседа. Но он совершенно точно оказался не готов встретиться лицом к лицу с Гарри, пьяным в хлам. — Да ты где так нажраться-то умудрился?! — не перестает изумляться маньяк. — Я не… не пьяный я! Тебе кажется, яс-сно?! — восклицает парень в ответ, нелепо размахивая руками и сваливаясь с кровати на пол — в очередной раз. Зак уже откровенно задолбался перетаскивать его с места на место. Даже в ванную водил, чтобы тот наконец проблевался и успокоился. Но нет, так просто всё закончиться явно не могло. А всё дело в том, что, как сказала Рэй, совмещать таблетки и алкоголь — нельзя ни в коем случае, они его действие усиляют. Возможно, Гарри выпил не так-то много. — Я в полном пор-рядке! Я прекрасно себя чувствую, посмотри! И… это от того… что я вижу тебя, понимаешь?.. Ты помогаешь мне справляться со всем этим, понимаешь?.. — Да-да, — устало вздыхает Зак, потирая переносицу и пихая ему в руку кружку с чаем. Благодаря электрическому чайнику проблему с плитой удалось избежать. А ведь этот чайник Гарри купил. Специально для него. Всё равно ведь, чёрт возьми, приятно. — Пей, блять, а то на лицо вылью. — Но мне будет больно… — Да ты что? Ну нихуя себе! Пей, я сказал! Парень только моргает. И всё же делает глоточек, заставляя Зака разрываться изнутри от противоречивых чувств. Почему с этим чудиком всё так сложно? Его и понять нелегко, и разговаривать тоже. Всё про чувства заливает, эстетику, про чушь какую-то романтическую. А уж когда он пьяный… — Ты мне скажи — какого хера ты вообще начал пить? Тебе нельзя! — А ты… откуда знаешь?.. — Рэй сказала. — А… всё ясно… — Чё те ясно? Мне нихуя не ясно, а тебе ясно?! — Да… — Пей! — Пью… Вспышки активности у Гарри смешиваются с залипанием в стену с глупой улыбкой. А Зак только смотрит на него и совершенно не знает, что со всем этим делать. Ещё и Рэй, как назло, свалила. А Ева… её тут в такое время обычно не бывает, он это уже понял. Наблюдая за тем, как Гарри пытается проследить за чем-то, что, очевидно, носится у него прямо под носом, маньяк вновь ловит себя на мысли, что он выглядит… мило. И от этого начинает злиться, причём не только на напившегося чудилу, но и на себя. Вот какого хрена? Как парень может быть милым? Что в голове вообще творится?! — За-ак… Ну пожалуйста… я всего разочек… — Твою мать, да ты серьёзно?! — Ну прошу же тебя! Я больше не стану так делать, честно! И бесить не буду… один разочек-то можно потерпеть, а?.. Чтобы я тебя вообще больше не бесил… — Нет! — Зак, пожалуйста… — Убью! — А говорил, что не станешь. Значит, не убьёшь. — А… — Ты не лжёшь. — Блять! Исчерпав все аргументы, Зак просто замирает на месте, закрыв лицо руками. И тут же слышит грохот — Гарри снова рухнул с кровати. — За что мне эта хуйня… — сетует маньяк, поднимая парня обратно и прибивая спиной к стене. — Сидеть! — Есть, сэр! — рявкает тот в ответ. И тут же шепчет молящим тоном, перехватив его руку и прижав к своей груди. — Зак, умоляю… Я же… я же так люблю тебя… почему ты не можешь согласиться?.. Я правда больше бесить не буду, только разреши… А во взгляде столько обреченности, грусти и мольбы, что пронимает даже его. Какого чёрта это вообще происходит? Он что себе думает? Что это, типа, нормально — вызывать у «любимого» чувство вины? Так. Стоять. Какая такая вина? Откуда?! Не должно её быть! Он ведь и так уже позволил ему максимально много. Да они спят вместе! Заку тепло и спокойно, а Гарри вообще должен умирать от радости — так близко к объекту своих дурных фантазий. Разве не так?.. — Я ради тебя пидорасом становиться не собираюсь. — А я не прошу! — вскрикивает Гарри, сжимая его руку ещё сильнее. — Я только одного хочу от тебя… ты ведь уже это чувствовал, неужели не можешь потерпеть ещё чуть-чуть?.. Он определенно не собирался соглашаться. Чтобы его вновь зажимал парень? Ну, нет! Никогда и ни за что! — Умоляю… Какое же отвратительно-молящее выражение лица! Даже вина на второй план отходит — раздражать начинает. Ох, долго он терпел, возился с ним, как с грёбаным ребенком, но теперь… всё! Кончилось терпение. — Заебал! — рявкает Зак и резко прибивает его к стене рукой. — Ты отъебёшься, если я это сделаю?! — Ты… — Я задал вопрос. — Д…да… — шепчет Гарри и смотрит на него совершенно ошарашенным, счастливым взглядом. Как котёнок, которого сначала пнули, а потом погладили. Решившись и радуясь тому, что после этого вся дурь наконец прекратится, тянется к Гарри, закрыв ему глаза рукой, чтобы не смущал, и целует. Коротко, просто прикоснувшись губами к его губам. Этого хватает, чтобы внутри всё ошалело от воспоминаний. И от ощущений. И от осознания, что он, блять, парня сейчас целует. Мерзость какая! Собирается отстраниться, но вдруг оказывается пойман руками Гарри. Широко распахивает глаза, смотря на него ошарашенно. А он только улыбается прямо в поцелуй. Дальше происходит что-то совершенно невообразимое, заставляющее маньяка выпасть в осадок, офигеть и уйти в астрал — одновременно. Гарри — робкий, слабый и трусливый Гарри — вдруг перехватывает его руки, толкает и заваливает на спину, оказываясь сверху, при этом каким-то чудом умудрившись не отцепиться от него и продолжить целовать. Зак даже моргнуть не успевает, а парень, пользуясь моментом, углубляет поцелуй, насильно открыв его рот, надавив при этом на челюсть. Именно в эту секунду внутри вспыхивает абсолютная, невозможно сильная злость. И тут же схлопывается, будто её никогда и не было, когда Гарри неожиданно отскакивает, ударившись об стену. И смотрит на него совершенно испуганным, ошарашенным взглядом. Таким же, как у него самого. Вот только в глазах Гарри нет злобы. Даже похоти, которую он увидел несколько секунд назад. Только безумно сильный страх. Почему… почему его это так… бесит?.. — Что я наделал… — хрипит парень и хватается за голову. — Как я мог… Зак видит слёзы на его лице… и совершенно ничего не понимает. Лежит, куда уронили, и смотрит на Гарри удивлённо. Даже злость пропала — в основном именно от удивления. — Ты ебанулся, — тихо проговаривает маньяк. — Я сошёл с ума… — испуганно шепчет Гарри. — Это всё же произошло… я сошёл с ума, Зак… Истерику в нём увидеть очень просто. По тем же слезам сразу можно понять, насколько всё плохо — Гарри, даже будучи чувствительным, просто так не плачет. Стоп. А когда он успел так хорошо его изучить?.. Вздохнув, Зак садится, с хрустом потягиваясь. Шок постепенно проходит, остаётся только абсолютное непонимание, что делать в такой дерьмовой ситуации и безумная усталость. И так проносился с этим идиотом несколько часов, а тут ещё и такие финты. — Охуенно. Давай, ложись спать. — Я… — Ты мне, блять, сказал, что отъебешься, если я тебя поцелую. А ты вон чё творить начал. Вот отплачивай теперь! — Натурой? — в ужасе спрашивает Гарри, шарахнувшись в сторону. — Сном, придурок! — восклицает Зак, едва удержавшись, чтобы не врезать ему хорошенько. — Не ляжешь — въебу, понял?! Гарри лишь часто кивает, ложится на бок и замирает, поджав ноги. Зак ложится рядом, косясь на него с подозрением. Удивительно, какой послушный. Куда больше похож на привычного дурного добряка, а не на… то стрёмное создание, которое он увидел всего минуту назад. Вероятно, это странно, да он никогда и не признается в этом, но… такой Гарри, какого он увидел сейчас — напрягает. А в том, что он выглядел пугающе, Зак не станет признаваться даже самому себе. Уже засыпая, маньяк вдруг слышит тихое, сонное: — Ты… ненавидишь меня?.. И вместо того, чтобы усмехнуться или нагрубить в ответ, он отвечает совсем тихо, даже как-то задумчиво: — Нет…