Oddities

Гарри понимает, что не падает, лишь спустя несколько секунд после того, как шагнул в бездну. Глаза куклы всё ещё смотрят на него. Но теперь в них отражается недоумение и даже страх. А сам он чувствует чью-то руку, держащую его за воротник даже слишком крепко, душащую. В следующие же секунды его затягивают обратно сильным, резким движением, заставив перевалиться через перегородку и рухнуть на спину, больно ударившись. Боль отрезвляет, возвращает ему часть рассудка, что он потерял, стоя над рекой. — Это был очень глупый поступок, молодой человек. Глупый и безрассудный, — произносит спокойный мужской голос, который не кажется ему знакомым. Парень поднимает голову, часто моргая, и видит мужчину. Темноволосого, высокого, облачённого в фиолетовое подобие пальто. В первую очередь привлекают внимание, правда, не они, а его глаза. Белые, словно бы без зрачков. Такое возможно? Он слепой? Или это линзы?.. — Кто вы?.. — ломким, тихим голосом спрашивает Гарри. — Не этот вопрос должен быть у тебя на уме. Кто ты? Что ты такое? Знаешь ли ты сам ответ на этот вопрос? — Меня зовут Гарри… — Я имел в виду совсем не твоё имя… Гарри смотрит совершенно пустым, недоумевающим взглядом. Минуту назад он уже решился утопиться, навсегда упасть в объятия куклы с красными глазами, но сейчас… его внезапно вернул обратно человек, который что-то от него хочет. Чего-то добиться пытается. Но чего? Что такого ему нужно? Он не понимает, абсолютно, и даже не знает, что же ему сказать. Это… странно. И мужчина тоже странный. А может… — А как… ваше имя? — решается спросить Гарри. — Будь вежливым, ответь на мой вопрос первым, — просит мужчина. — Я… человек?.. — Но так ли это на самом деле? Недоумение становится ещё более сильным. Появляется даже что-то, смутно напоминающее раздражение. Что нужно сказать, чтобы он отцепился? И что это вообще за человек?.. — Я вас не понимаю, — сознаётся. — Это нормально, — как-то даже мягко произносит мужчина, вдруг протянув ему руку и помогая подняться. — Почему ты хотел убить себя, Гарри? Гарри смотрит на него, удивлённо хлопая глазами. Убить себя? Этот поступок представлялся ему совершенно иным образом. Никакого убийства себя. Ничего подобного. Только шаг в вечность. Шаг к новому лучшему другу. Но так ли это было на самом деле? В конце концов, он ведь правда собрался спрыгнуть в реку, где камни и вообще чёрт знает что ещё. Теперь это кажется куда более страшным, чем пару минут до этого. — Я не то что бы собирался умирать, — признаётся парень, опуская взгляд. — Я просто… — Пойдём, — вдруг перебивает его мужчина. — Тут становится прохладно, а тебе следует немного отдохнуть. Я знаю здесь неподалёку одно очень хорошее местечко, в котором как раз получится перевести дух. И уходит. А Гарри спешит за ним, потому что иного выбора у него особо и нет. В конце концов, он всё равно заблудился. «Хорошим местечком» оказывается кафе. Миленькое, небольшое, в стиле модерн — именно в таком хочется сидеть подольше, беседуя о разном и жуя пироженки. Впрочем, сейчас парень не чувствует себя настроенным на какие-либо разговоры. Но, кажется, его мнение никого не волнует — мужчина уж очень спокойно находит им столик, заказывает что-то по своему усмотрению и располагается поудобнее, сняв пальто и повесив на спинку диванчика. Гарри, подумав, поступает так же, повесив свой плащ, и садится с немного растерянным видом. После чего решает спросить: — Зачем вы остановили меня?.. — Если бы ты покончил с собой… — протягивает с задумчивым видом. — Это был бы слишком глупый конец для твоей истории, Гарри. — Моей истории?.. — тихо, вновь совершенно недоумённо. — Но у меня нет никакой истории… — Парень, спасшийся из неведомого мира вместе с маленькой девочкой… — глаза мужчины как-то странно блестят, гипнотизируя его своей белизной. — Или всё-таки не спасшийся? — Откуда вы знаете?.. Гарри чувствует неясный сладковатый запах. Его всего окутывает розоватый дым, который он вдыхает невольно, а следом… мир вокруг вновь неуловимо меняется. Но если раньше всё пространство занимали куклы, то теперь… Он видит своё прошлое. Каждый момент его жизни разложен по частицам, мерцает то тут, то там. Ссоры с родителями. Общение с бабушкой. Дружба с Евой. Сеансы с Дэнни. Галерея. Мэри. Куклы. Рэйчел. Зак. Так много всего. Всё смешано, перепутано. Воспоминания кажутся уже не столько чёткими и правильными, как раньше. Что-то в них сильно испорчено. Но что?.. — Ты захлёбываешься в безумии. Оно почти поглотило тебя, но я вовремя вырвал тебя из когтей смерти, — звучит голос мужчины, уверенно, спокойно, как и всегда. — Скажи мне, Гарри, почему же ты хотел умереть? — Я не хотел умирать, — непослушными губами произносит парень, чуть покачиваясь, ощущая, будто некие волны уносят его вместе с этим запахом куда-то далеко. Он будто в космосе. Вокруг даже мерцают звёзды. Нет ничего, даже уютное кафе пропало. Остались лишь мелькающие перед глазами воспоминания и голос незнакомца, пронзающий и заполняющий всё его существо. — Чего тогда ты хотел? Чего ты хочешь прямо сейчас? — Я не знаю… но я не хотел умирать, правда… я лишь хотел жить, — с дрожью проговаривает Гарри, чувствуя, что начинает задыхаться. — Хотел быть любимым… всегда хотел только этого, понимаете?.. — Я уже разговаривал когда-то с человеком, ищущим любовь там, где её не могло быть и в помине. Ты очень похож на него, Гарри. И в то же время… скажи, что ты нашёл на своём пути? — На каком пути?.. — беспомощно, жалобно. — Не было у меня пути. Я просто жил, просто любил и хотел, чтобы меня любили тоже. Что вы хотите от меня?.. В это мгновение его словно переворачивает с ног на голову, кружит невидимый водоворот. Он тонет. Теперь он действительно тонет, и ему совсем нечем дышать! Отвратительный запах повсюду. Слишком сладкий. Ужасный. Что он вообще здесь делает?.. — А чего хочешь ты? — вновь спрашивает мужчина. — Я хочу… — Чего? — Я… — Скажи громче! — Я хочу быть с Заком! — восклицает Гарри так громко, как только может. — Я всегда хотел быть счастливым! Любить его и быть рядом с ним! Даже не смотря на то, что он был гомофобом! Не смотря на то, что ненавидел меня, ругал, гонял и пугал! Я всё равно люблю его, даже после того, как он выгнал меня из моего собственного дома! Мир словно взрывается, разлетаясь на разрознённые осколки. Маленькие, ломкие, но по-своему… прекрасные. Словно сломанный калейдоскоп. Ева когда-то рассказывала о том, что её мир похож на калейдоскоп эмоций. Кажется, теперь Гарри понимает, что она имела в виду. По его лицу текут слёзы. Горячие, мокрые и солёные — он чувствует их, смачивающие даже губы. Дрожь в теле становится сильной, просто безумно сильной, и он не может себя контролировать. Плачет бесшумно, продолжая говорить тихо: — Я всю жизнь был один. У меня были некоторые друзья, но они никогда не были со мной по-настоящему близки. Мы просто общались, потому что не было альтернативы. Школа, колледж, потом университет. С родителями тоже был не очень-то близок, в конце концов, они считали меня пустым местом. Отец мечтал о боевом, суровом сыне… а получился я. Художник с ворохом мечтаний в голове. Да я им нужен и не был… Разум услужливо подкидывает воспоминания о том, как отец называл его ничтожеством. — У меня всегда были лишь мои картины. Сначала совсем глупые, детские, но со временем… я стал рисовать куда лучше. Я хотел быть лучшим хотя бы в этом, — тут он всё же улыбается, вздохнув. — Бабушка любила мои рисунки. Она и меня любила. Но всё же умерла… правда, оставив мне в наследство свой дом. Так я смог съехать от ненавистных родителей. Воспоминаний так много. Почему же он не может замолчать?.. — Мне всегда хотелось лишь тепла, спокойствия, уюта и… любви. Больше ничего не нужно было. Я устроился работать в библиотеку, и жил достаточно спокойно, пока однажды не повстречал Зака с Рэйчел на улице. Зак чуть не убил меня, но… — Но? — наконец подаёт голос мужчина. — Он очень хотел этого. Но Рэйчел попросила этого не делать. Она буквально заступилась за меня. Я до сих пор не знаю… в чём же была причина такого поведения… — Рэйчел — удивительная и невероятно странная в своих стремлениях девочка, Гарри. Впрочем… я удивлён тому, что она заступилась за чью-то жизнь. Хотя, возможно, она лишь видела выгоду в этом сохранении чужого здоровья, — вздыхает тихо. — А что было дальше? — Я наконец-то почувствовал себя нужным. У Евы была семья. Пусть и такая же, как у меня когда-то, но всё же семья. А у Рэйчел и Зака никого не было… — Значит, ты хотел стать для них благодетелем, чтобы они в свою очередь полюбили тебя. Не так ли?.. Гарри замирает. Пространство вокруг него окрашивается фиолетовым, а после — жёлтым. Всё такое странное, пугающее и завораживающее одновременно. Он даже не понимает, реально пространство вокруг или нет. — О чём вы?.. — Ты хотел быть для них всем, разве нет? Хотел заслужить их любовь, одаряя любовью их самих. Хороший подход, да и тактика безупречная, но ты провалился. Потому что объектом твоей любви стал тот, кто к ней слишком, слишком непривычен. — Зак, — выдыхает Гарри. — Зак, — подтверждает мужчина. — Вы знаете его?.. — Я был знаком с ним долгое время, верно. Но я не пытался стать для него близким. Да и он не пытался сблизиться со мной или с кем-либо ещё. Он лишь говорил о том, что хочет, чтобы его оставили в покое… хотя, на деле, точно так же всегда мечтал о ком-либо рядом. — Но вы же только что сказали, что он «непривычен»! — А разве одно исключает другое? Ты сам, Гарри, как бы отреагировал, если бы Зак внезапно воспылал к тебе ярчайшими чувствами с первых дней знакомства? Пусть ты не зажёгся так быстро, но для него это всё ещё было слишком непривычно. В конце концов, он очень много времени провёл один. У Гарри появляется ощущение, что он снова попал на сеанс к Дэнни, не иначе. Вот только его доктор не питал тёплых чувств к Заку — он его ненавидел. Это отражалось и на том, какие советы он давал Гарри. А этот человек отзывается о маньяке, как о старом, привычном знакомом. И вот это уже куда приятнее, спокойнее воспринимать. Возможно, именно такой разговор был нужен ему всё это время? Не сеанс психотерапии, а разговор с обычным человеком?.. — Пусть так, — тихо говорит парень. — Пусть я хотел почувствовать себя любимым. Но я ведь всё равно любил его по-настоящему. И сейчас тоже люблю, хоть он и ненавидит меня… — Почему ты решил, что он тебя ненавидит? — Зак выгнал меня из моего собственного дома, назвав лжецом и предателем! — с горечью восклицает, жмурясь. Даже так видения не оставляют его. — Я не знаю, что мне делать. Я хочу, чтобы всё это просто закончилось. Именно поэтому я хотел спрыгнуть в объятия Красных Глаз… чтобы пропасть в хоть чьей-то любви навсегда… На какое-то время воцаряется полная тишина. Лишь мерцающие осколки вокруг звенят еле слышным, мирным звоном. Он так легко раскрывает свою жизнь незнакомцу. Когда-то точно так же было с Дэнни. Но сеансы с ним перестали помогать. Уже ничего не помогает… Впрочем, сейчас его разум кажется более чистым, чем раньше. Уже хоть немного, но приятно. Ему кажется или там, среди воспоминаний, он видел чей-то силуэт?.. — Это было бы очень глупо, Гарри. Обычно я не вмешиваюсь в происходящее, но тут просто не смог пройти мимо. В конце концов… я уже давно наблюдаю за тобой. — Наблюдаете? — удивлённо спрашивает парень, хлопая глазами. — Вы хотите сказать… следите?! — Я должен был убедиться, что Зак и Рэйчел в хороших руках. Сам я помогать им больше не мог, да и не приняли бы они у меня помощь, но вот ты… да, ты отлично сгодился на роль благодетеля. Никогда они не находились в лучших условиях, чем в твоём доме. Да и для Дэнни было полезно наконец-то подружиться с кем-то, у кого он не хочет выдрать глаза. — Это вы, — неожиданно осознаёт Гарри, сложив все факты воедино. — Вы были тем человеком, что собрал их под одной крышей. Дэнни рассказывал мне о вас… вы спасли ему жизнь, но из-за вас же он был в опасности. Они все были в опасности! — Так и есть, — спокойно соглашается мужчина. — Я не горжусь тем, что делал в прошлом. Многим не горжусь. Но ради некоторых целей… оправданы любые средства. — Это не так… — звучит неожиданно уж очень знакомый, тихий голос. — Какими бы ни были цели… нельзя кидаться жизнями людей, как мусором. Гарри оборачивается. И в тёмной пустоте, срези звёзд и осколков собственных воспоминаний, он видит Мэри. — Мэри… — с невероятным облегчением выдыхает парень, глядя на неё. — Привет, Гарри, — улыбается девочка и тут же подходит к нему ближе, взяв за руку и крепко сжав. — Мне было трудно придти к тебе, но я снова здесь. Ты не один. — Впервые вижу подобное. Что бы кто ни говорил, человеческое сознание и впрямь способно на многое… — проговаривает мужчина задумчиво, почти мечтательно. — В том числе на величайший самообман. Сладковатый запах рассеивается. И вот он снова сидит в кафе, напротив белоглазого мужчины, с чашкой кофе в руке. Только теперь рядом с ним, чуть паря над полом, стоит Мэри. И улыбается совершенно радостной, ласковой улыбкой. У него есть лучший друг. Лучшая… подруга. И ему не нужна никакая кукла, чтобы перестать чувствовать себя одиноким. Ледяная вода тоже не нужна. Смерть — не нужна. Он любит Мэри. Как самую близкую свою подругу любит. Так же он любит Еву. Пусть раньше с девочками его связывала лишь тяжёлая история и безумие, сейчас он чувствует себя куда свободнее. Потому что Мэри, несмотря на прошлые события, уже не раз выручала его. Она хорошая. Она лишь светлый ребёнок, которого он всё-таки забрал с собой из галереи. В этом вся суть. В конце концов… его там убили. Он слишком хорошо помнит свою смерть. Ещё долго не мог понять потом, а как же так вышло, что он снова жив — роза ведь погибла, её разорвали и растоптали. Он не понимал. А сейчас понимает всё. Гарри жив только благодаря Мэри. Мэри «жива» только благодаря Гарри. Они вышли оттуда вместе. Она такая же настоящая, как и он. И он такой же ненастоящий, как она. — Я — часть галереи, — хрипло, с дрожью произносит Гарри. Мужчина напротив лишь кивает с торжественным видом. — Ты вышел оттуда целым лишь наполовину. Вторую часть забрало это чудовищное место… подарив тебе новую жизнь. Ты умер там. Но смог продолжить жить здесь благодаря милости одного существа, что жило там долгое время. — Это всё было настоящим, — едва ли не со слезами произносит парень. Он долгое время надеялся, что всё ему приснилось. Что галерея была лишь плодом его больного воображения. А тут, оказывается… Но не могут же они быть настоящими. — Почему ты спасла меня, Мэри?.. — спрашивает Гарри севшим голосом. Сейчас он не думает о том, откуда мужчина знает о том, что происходило. Ему важен лишь ответ той, которую он считал плодом своего воображения. — Потому что Ева была убита горем, когда нашла тебя мёртвым, — тихо отвечает Мэри, опустив взгляд. — Я поняла, что сотворила нечто ужасное. Папа не хотел бы, чтобы я стала такой. Я помню его. Помню, каким он был. И он точно не хотел, чтобы я убивала кого-то. Я просто хотела уйти из места, где была одинока столько времени. Там у меня было достаточно сил, чтобы поменять «сценарий». И ты вновь поднялся и ушёл. А я ушла с тобой вместе… Это переворачивает с ног на голову абсолютно всё, о чём он думал или знал раньше. Весь его мир словно в очередной раз развалился на части. Но почему же тогда ему так спокойно?.. То, что мучило его так долго, вдруг стало таким неважным. Он осознал, что это было реальностью, и почему-то… успокоился. — Осознание — первый путь к исцелению, Гарри, — произносит мужчина, неожиданно улыбнувшись. — Вы словно читаете мои мысли… — Кое-что я и впрямь умею. Но я не колдун, не подумай. Просто священник с некоторыми особенностями. Гарри смотрит на остывший кофе и осушает стакан в несколько крупных глотков. А после решает спросить, уверенный, что ему ответят: — Почему я начал сходить с ума? — Потому что твой разум был не в состоянии принять всей безумности этого мира. Мира, в котором иной раз случаются вещи, не поддающиеся объяснению. Ты пережил смерть и воскрес. Ты прошёл через параллельную реальность и был пойман чудовищем. Ты многое пережил, Гарри. А оказавшись на свободе, предпочёл всё отрицать. Это и начало ломать тебя. Твоё неприятие… и страх. — Значит, я просто начал уничтожать сам себя, потому что не хотел принять то, что попал в другое измерение?.. — Так и есть. Дэнни пытался лечить тебя, но он ведь не мог знать всего. Ты сам не рассказывал ему всего, — с лёгким укором говорит Мэри. — Таблетки не могли помогать тебе всегда. Они нужны тебе сейчас, но… не они вылечат тебя в итоге. Какое-то время парень просто сидит и рассматривает булочку на тарелке. А после решает её съесть, потому что внезапно ощущает адский голод. Так ненадолго воцаряется тишина, которую не нарушают его собеседники всё то время, что он ест. Но стоит ему закончить… Гарри спрашивает: — Так… что же мне нужно делать теперь?.. — Лечиться, — отвечают ему. — Грей дело говорит, тебе нужно лечение, — кивает девочка. — Грей?.. — Абрахам Грей. Так меня зовут, — чуть улыбается мужчина, выглядя уже куда более приветливо. — Приятно… узнать вас чуть-чуть поближе. Но, серьёзно, вы оба думаете, что мне нужно просто продолжить лечение?.. — Теперь, когда тебе всё известно, тебе нужно лишь время, чтобы восстановиться. Тебе станет легче. — Можете ли вы обещать?.. — вдруг спрашивает Гарри тихо. — Я… — Грей чуть медлит. И всё же кивает. — Обещаю. Тебе станет лучше. И Гарри… почему-то ему верит. — Жаль, я теперь не могу вернуться домой… — Я думаю, что и эту проблему можно решить. — Но как? Зак и Рэй там. Они… не пустят меня туда больше… — Тебе стоит поговорить с Заком, Гарри. — Да вы что, он ведь сразу убьёт меня… — расстроенно говорит парень. — Когда-то ты и про меня думал, что я желаю тебя уничтожить, — с улыбкой замечает Мэри. — Возможно, пришло время посмотреть на ситуацию с другого угла? — Ты о чём?.. — Посмотри-ка в окно, — предлагает Грей. Гарри поворачивается к окошку, находящемуся неподалёку. И вдыхает шумно, замерев на месте. Потому что по ту сторону — Зак. Вместе с Рэйчел и Евой, которые бегают за ним, явно уже уставшие. А он передвигается быстро, стремительно, явно ищет что-то. Кого-то?.. Сердце ёкает. Как Грей узнал? Как Мэри узнала?.. Да что тут… — Иди к нему, — вдруг говорит мужчина, легонько подтолкнув его. — Но я… — Иди! — восклицает Мэри. И Гарри больше не медлит. Он выбегает из кафе на улицу, так, словно от скорости зависит его жизнь, и кричит, забыв обо всём на свете: — Зак! Зак оборачивается и видит его. На лице его — совершенно без бинтов — читается шок вперемешку с облегчением и страхом. А в следующий момент он восклицает, кидаясь к нему: — Гарри, чёртов ты ублюдок, в какую ёбаную дыру ты забился?! Мы искали тебя четыре дня! Мы ебались с каждым кустом в этом уёбищном городе, чтобы найти твои сучьи следы, но их нигде, блять, не было! Гарри слышит совсем не эти слова. Он чувствует смысл, что скрыт за ними. «Я искал тебя. Я боялся за тебя». «Прости меня». И он ничего не говорит в ответ. Просто порывисто обнимает его, прижавшись. — Ты охуел?! — вопит Зак недовольно. Но тут же обнимает его в ответ. — Охуел вот так пропадать?! — Ты прогнал меня… — Не слушай ты меня, блять, я был не в настроении! Твою ж мать, пиздуй домой живо, грязный весь, как пиздец… ты у этого уёбка жил или всё же в канаве сидел? А Гарри просто слушает, как у него бьётся сердце. Быстро-быстро, сильно и трепетно, как птичка. — Я так скучал по тебе… — признаётся он. Зак молчит. И лишь выдыхает шумно, прижав его к себе крепко, говоря еле слышно: — Я тоже скучал, придурок…