Чонгук возмущенно простонал, услышав среди ночи громкое пиканье, прервавшее его сон. Быстро перекатившись в постели, он выключил на телефоне будильник, к которому он вообще не привык. Обычно в полшестого утра его будил его персональный четырехлетний «будильник», тыкающий ему в лицо своими пальцами.
Перевернувшись обратно, Чонгук увидел, что его брат по-прежнему спит рядышком.
На часах было только 4:37.
Зачем я так рано завел будильник?
Но мозговал об этом Чонгук недолго — собеседование!
Нервно вздрогнув, парень выскользнул из постели, поправляя одеяльце на Чимине, и поплелся в душ. Намыливая свои волосы, Чонгук глубоко вздыхал, думая о предстоящем собеседовании. Если он не получит данную работу, то все. Если ему не удастся получить хорошо оплачиваемую должность и придется работать где-то за копейки, то он вообще не знает, что будет делать. В ресторане Чонгук за час получал около двух долларов, и конечно же это была настоящая катастрофа. Такая же, как и остальные его подработки: уроки танцев, раздача листовок или же онлайн-тесты для потребителей какого-то продукта.
Разочаровавшись в себе в который раз, Чонгук напряженно простонал. Становилось все труднее и труднее содержать семью из двоих человек, а ему не хотелось просить помощи у государства, потому что он боялся, что так его определят, как плохого «родителя». Ну а во-вторых, Чонгук просто не хотел признаваться в том, что ему просто не везет. Ему хотелось учиться в колледже, но он не знал, как ему организовать свою учебу, если у него есть Чимин. Он уже берет онлайн-курсы, но даже такое обучение отсылается ему болью в животе.
Выйдя из душа, Чонгук уставился на свое отражение в зеркале. За прошедший год в его глазах появилось что-то такое, чего не было раньше. Это бесконечное и постоянное беспокойство по поводу всего. Как будто в его голове больше не оставалось места для всех этих эмоций, из-за чего они решили просочиться в его глаза.
Чонгук потряс головой, чтобы растормошить свои мысли, и обернул вокруг талии полотенце, направляясь в спальню, где обнаружил уже опустевшую кровать. Удивленно изогнув бровь, он быстро натянул на себя самую приличную одежду из всей, что у него была — это старую отцовскую рубашку и штаны — и вышел в гостиную, где нашел своего малыша. Чимин сидел на диване перед телеком, с разлохмаченными волосами и в пижамном комбинезончике.
— Что делаешь? — игриво спрашивает Чонгук. Чимин же, широко раскрыв глазки, только по-детски хмыкает и хихикает.
— Давай, тебе нужно собираться! — но мальчик лишь смотрит на брата, поднимая палец вверх, а затем принимается переключать каналы.
— Чимин-а, — но это тоже осталось без внимания, — если ты сейчас же не выключишь... — Чимин продолжает жать на кнопки пульта, пытаясь найти Покемона. Заметив его непослушность, Чонгук наигранно ахает и дуется, на что мальчишка снова хихикает. Чонгук прекрасно знает, почему его младший брат так себя ведет. Потому что каждый раз, когда он отказывался собираться и продолжал смотреть мультик, то... — придет Монстр Щекотки, — договоривает Чонгук злодейским тоном, а Чимин кричит, уже убегая и прячась за диваном. Чонгуку даже не нужно его догонять; он сгребает мальчишку в охапку и мягко укладывает на диванные подушки, начиная щекотать. Чимин лишь визжит и радостно смеется, пытаясь оттолкнуть от себя своего дурашливого старшего брата.
— Хорошо, хорошо, ты выиграл, — пищит Чимин, и Чонгук усмехается, прижимая брата к себе.
— Тебе нужно позавтракать.
Усадив для начала ребенка за стол, Чонгук направился к холодильнику. Он прикрывался его дверцей, чтобы скрыть реальное беспокойство, которое нахлынуло на него, когда он смотрел на почти пустые полки. Еда, которую им купил Тэхен, почти закончилась, а Чонгуку и так приходилось сейчас экономить свои заработанные в тату-салоне деньги, оплачивая все остальные нужды, которые не могли подождать. Если Чонгуку удастся получить эту работу, то уже в пятницу он получит аванс. Нужно всего-то продержаться пять дней. То есть, если его вообще туда возьмут.
Вытаскивая оставшиеся яйца, Чонгук улыбается, глядя на брата, который в этот момент тихонько сидел и смотрел телевизор. Положив яйца возле плиты, он достал хлеб и обратился к Чимину:
— Милый, какой кусок выбираешь? — он не знал почему, но Чимину всегда нравилось выбирать кусок хлеба из пакета. Мальчик просто светился, когда совал свой носик в полупустой пакет, вытаскивая оттуда кусочек. Чонгук просто разрывался, глядя на эту картину.
— Этот, — мягко улыбнувшись, Чимин тут же вонзает в хлеб свои зубки, и неважно, что Чонгук вообще-то собирался поджарить ему тост.
Повернувшись к плите, он откладывает пакет с хлебом в сторону и начинает взбивать яйца, выливая их на сковородку.
— Знаешь что, Минни?
— Что?
— Так как нам нужно сегодня выйти пораньше, то перед садиком ты побудешь у Хоби дома. Но зато потом я заберу тебя сразу после собеседования, пойдешь со мной на работу, договорились? — дело в том, что пока Чонгук был не в состоянии оставлять мальчишку на полный день, но ему не хотелось об этом сейчас думать.
— Что такое «собе...седование»? — спрашивает Чимин, непонимающе надувая губки.
Чонгук кладет уже поджаренный омлет на тарелку брата, игнорируя свой рычащий от голода желудок.
— Собеседование, — он ставит завтрак перед моськой Чимина, — это когда ты приходишь на новую работу. Тебе нужно поговорить с определенным человеком, который может тебя взять на эту работу, если он увидит, что ты подходишь.
— То есть, ты... хочешь новую работу? — спрашивает Минни, прежде чем начать есть.
— Да, и именно поэтому мне нужно переговорить с парнем по имени Намджун, а он уже глянет, достаточно ли я хорош, чтобы на него работать.
— Я думаю, ты хорош, — говорит Чимин, кусая кусочек хлеба и поглядывая на брата любопытным взглядом. Чонгук тихо улыбается.
— Спасибо, Минни.
После того, как Чимин доел, Чонгук отвел брата в ванную, где включил кран и подставил под воду его перепачканные ладошки. Повсюду разбрызгивалась вода. Через минуту Чонгук достал его зубную щетку и придвинул ко рту.
— Давай, открывай, — но Чимин лишь крепче сжимает губы, отрицательно качая головой. Попросив мальчишку еще раз, что было безрезультатно, Чонгук вздыхает и сам бережно открывает ему рот.
— Ты можешь показать мне на пальцах, сколько игрушек ты можешь взять сегодня с собой? — спрашивает парень, пытаясь почистить брату зубы. В ответ Чимин поднимает один палец.
— Умница. Ты будешь хорошо себя вести, пока меня не будет? — на что Чимин кивает. — Отлично, тогда все, — мальчишка охотно выплевывает зубную пасту, пока Чонгук выглядывает в коридор, чтобы проверить время. Этим утром он должен был еще покупать Чимина, так как вчера его не удалось уговорить на душ.
— Что выбираешь: «клубнику» или «праздничный тортик»? — спрашивает Чонгук, держа в руках две бутылки с пеной для ванн.
— Праздничный тортик!
Чонгук щедро наливает в проточную воду вкусно пахнущей жидкости, и, глядя на детский восторг на лице младшего брата от образовавшихся пузырьков, его тянет на улыбку. Он не до конца набирает ванную, а лишь чуть больше половины, что делалось ради экономии денег, и, конечно же, огорчало.
Помогая вымыть мальчишке волосы, Чонгук смеется над его задумчивым выражением лица.
— О чем думаешь, Минни? — спрашивает он, смывая с детских локонов пену.
— А быть папой... это работа?
Чонгук улыбается, выдавливая на ладонь немного бальзама, который практически заканчивался.
— Конечно. Но она не оплачивается.
— А тебе нужно было идти на собе...седование перед тем, как стать моим папой?
Чонгук застывает, как только наносит бальзам на детские волосы.
— Эмм... да, вроде того. Мне пришлось подписать много документов, знаешь. И им нужно было посмотреть, где мы с тобой будем жить и все такое.
— О.
Чонгук снова набирает в ковш воды, начиная повторно промывать волосы.
Чимин назвал его папой, когда Чонгук вернулся со свидания с Тэхеном, то есть в субботу, у Хосока дома. Но это повторилось и вчера, когда мальчишка растянулся на тротуаре, зовя Чонгука папой...
— Эй, Чимин-и. Помнишь, как я сказал тебе, что папы больше нет, но теперь я твой новый папа? Даже если я по-прежнему твой брат.
— Ага.
Чонгук как раз заканчивает промывать ему волосы.
— Ну и... кто, по-твоему, теперь я? — в ответ мальчик лишь жмет плечиками.
— Не знаю. Мой папа-брат, — Чонгук смеется над своим новым «прозвищем», а после прикусывает губу.
— Ты впервые назвал меня папой два дня назад, ты помнишь?
Мальчишка вновь пожимает плечами.
— В садике все считают тебя моим папой.
Чонгук, конечно, помнит, что на всех документах он указан как отец-опекун. Что он не просто старший брат. Чонгук не знает, что ему на это ответить, так как ему было неловко.
— Мм... как ты хочешь меня называть? Может хочешь называть меня «хен»? — казалось, будто Чимин смущается такому вопросу, к тому же Чонгук уточнил, не трудно ли ему будет это произносить. Помогая выбраться братишке из ванны, он заворачивает его в полотенце и поднимает на руки, на удивление, не слыша ни протестов, ни визга.
— Я очень хочу папу.
Застыв на месте, Чонгук смотрит на Чимина, который в ответ грустно смотрит в его глаза. Он понимает, что его младший брат не так помнит, как чувствует родителей, в своем-то возрасте. А также он понимает, что для Чимина все становится еще запутаннее, и как бы страшно не было произносить это вслух, наверняка теперь Чонгук стал куда большим родителем для Чимина, нежели был их настоящий папа. Смаргивая с глаз пекучие слезы, Чонгук прижимается своим лбом к крошечной головке брата.
— Я сделаю для тебя все, слышишь? Если хочешь называть меня папой, а не хеном, то ты можешь. Ты можешь называть меня так, как хочешь. Просто... не забывай, что твой первый папа любил тебя очень сильно, договорились, малыш?
— Угу.
— И твой второй папа любит тебя так же сильно.
— Я люблю тебя сильнее.
В ответ Чонгук целует Чимина в лоб, а затем несет его к шкафу, чтобы выбрать ему одежду.
❀
— Привет! Эй, вы пришли на десять минут раньше! — Хосок открывает дверь своей квартиры, широко улыбаясь Чонгуку, и куда шире — Чимину, который в ответ лишь машет ладошкой.
Чонгук входит в коридор, помогая Чимину стать на ноги.
— Значит, я заберу его из сада в одиннадцать, верно?
— Да-да, мы будем тебя ждать! — отвечает Хосок, замечая беспокойство в голосе друга.
— Чон, я на полном серьезе думаю, что тебя возьмут. Да блин, подумай сам, тебя порекомендовал его лучший друг, ну. Думаю, у тебя есть все шансы, — на это Чонгук потирает лицо, глядя на Чимина, чтобы убедиться, что мальчишка их не слышит.
— Я просто так волнуюсь... если меня не возьмут, то я даже не знаю, чем мне платить за квартиру, и у нас заканчивается еда, и я...
— В худшем случае, вы просто переедете ко мне. Так что, тебе не о чем беспокоиться.
Чонгук закатывает глаза, зная, что Хосок предлагал им съехаться и жить вместе еще с тех пор, как они снова встретились после школы.
— Ладно, увидимся позже, — он быстро обнимает Чонгука.
— Пока, Минни! — Чонгук прощается с братом, который уже уселся на пол и с чем-то игрался.
— Пока, папа!
Чонгука перетряхивает от тяжести этого слова, от той ответственности, которую оно несет. С приоткрытым от удивления ртом, Хосок тут же переводит взгляд на застывшего в проходе друга.
— Он... я пытался у него узнать, как ему будет удобнее меня называть, и он решил называть меня... так. Это очень странно, не знаю, но я просто...
— Да, это немного пугающе, я понимаю. Теперь все кажется намного серьезнее, чем было, словно на тебя взвалилось куда больше ответственности.
Чонгук вздыхает, наблюдая за играющим Чимином.
— Я буду скучать по тому, как он называл меня «Чонгуки-хен», понимаешь? Я чувствую себя каким-то... самозванцем.
Хосок сочувственно смеется, лишь похлопывая парня по плечу.
— Он навсегда останется твоим младшим братом, ты ведь это понимаешь?
— Да... просто... мне кажется, что это словно прощание.
❀
Все произошло настолько быстро, что конкретно проехалось по нервам Чонгука.
Когда он нашел нужный адрес, который ему накануне прислал Тэхен, и вошел в здание, то его глаза расширились от увиденной красоты. На двери еще не было никакой вывески, и внутри стояло несколько стремянок, которые нужны в строительстве. В нос отчетливо врезался запах свежей краски, и если окинуть все взглядом, то ремонт еще продолжался. В центре холла висела шикарная золотая люстра, а стены устилали всевозможные фотографии.
— Здравствуй! Ты, должно быть, Чонгук?
Рядом с ним нарисовался какой-то молодой светловолосый парень с идеальной укладкой, а еще с красивыми бровями и губами. И как Чонгук понимал, это друг Тэхена, такой же манекенщик.
— Я Сокджин, Тэхен мне рассказывал о тебе! — Чонгук молча пожимает ему руку и робко улыбается. — Намджун в одном из кабинетов. Тебе здесь нравится? Мы все еще интересуемся мнением со стороны.
— Выглядит красиво, — говорит Чонгук, следуя за Сокджином.
— Спасибо, приятно! — парень открывает одну из дверей, перед этим постучавшись.
За столом сидел еще один красивый парень, а рядом стоящие люди передавали ему на подпись какие-то документы.
— Намджун, Чонгук пришел.
Чонгук нервно сглатывает, прежде чем выпрямиться и улыбнуться.
— Привет, приятно познакомиться, — улыбается ему Намджун, и, попрощавшись с теми двумя сотрудниками, он дожидается, пока они покинут его кабинет, а затем пожимает Чонгуку руки. Этот жест действительно успокаивал и казался очень приятным.
— Рад тебя здесь видеть! Давай, присаживайся, не стой.
❀
Чонгук вытирает капающие слезы, присаживаясь на пустое место в автобусе. Его губы дрожат, пока он достает свой телефон, ища в списке имя Тэхена.
— Привет, Чонгуки! Как все прошло? — Чонгук улыбается, слыша его голос, и шумно выдыхает. — О, нет, с тобой все хорошо?
— Меня взяли, Тэ, меня взяли на эту работу, — до его ушей долетают восторженные крики Тэхена, а после извинения кому-то там, кто был сейчас рядом с Тэ. Чонгук рассмеялся, начиная снова плакать от счастья. И ему было как-то все равно на непонимающие взгляды окружающих людей.
— Меня взяли управляющим, представляешь? Я... думаю, это очень круто.
— Я знал, что у тебя все получится! В смысле, я уже узнал от Джин-хена, что ты замечательный, так что, конечно тебе дали эту работу! Ну, когда начинаешь? Завтра?
— Да, и я очень нервничаю.
Тэхен только хихикает.
— Что делаешь сегодня вечером? У меня заканчиваются занятия в полпятого.
Чонгук вытирает оставшиеся слезы с глаз и успокаивается.
— О, я сегодня работаю до полвосьмого. Чимин будет со мной, кстати.
— О, это круто.
— А зачем спрашиваешь? — с подозрением интересуется Чонгук, потому что он все еще отказывается признавать то, что очень хочет увидеться с Тэхеном. Да, он по-прежнему строит из себя немного недотрогу.
— О, ничего такого! Я понял, полвосьмого и ты свободен. Ладно, увидимся позже! И еще, блин, я так за тебя рад! Я уже говорил?
— Да, думаю? Во всяком случае, спасибо тебе, — на что Тэхен снова смеется.
— Ладно, мне нужно идти на пару.
— Ага. Пока, Тэ.
— Пока, Чонгуки! — в голосе Тэхена слышится улыбка, а еще радостный визг.
❀
— Почему у тебя красные глаза? Все, молчи, я кажись понял, — Хосок в панике рассматривает лицо Чонгука.
— Я получил должность управляющего.
Хосок начинает визжать, перепрыгивая через стойку ресепшена, и накидывается с объятиями на Чонгука.
— Сейчас задушишь, — смеется парень, отчего Хосок его отпускает.
— Боже мой, это же, блять, потрясающе, — шепчет он.
— И они сказали, что иногда я могу брать Чимина с собой, если он не будет создавать проблем. Поскольку моя работа будет заключаться не всегда в общении с людьми, а в основном за компьютером, то иногда я смогу работать дома. Таким образом, больше времени проводить с Чимином дома, и не оставлять его в детском саду.
— Что значит — не оставлять его со мной, — дуется Хосок, на что Чонгук, усмехнувшись, лишь закатывает глаза. — Я сейчас его приведу, — он отправляется куда-то по коридору, а затем возвращается уже со смеющимся Чимином.
Чонгук практически бежит навстречу мальчику и поднимает его на руки.
— Угадай: кто получил новую работу?
— Ты! — пищит Чимин, обнимая брата за шею. Чонгук прыгает на месте, отчего мальчишка подпрыгивает вместе с ним и начинается счастливо визжать. Хоть его радость от этой новости и приятна Чонгуку, но он понимает, что Чимин вряд ли понимает, что это значит.
— А сейчас мы пойдем к Юнги, да? — мальчик кивает, извиваясь на руках брата, и спрыгивает, отправляясь за своим рюкзачком.
Чонгук машет от волнения руками, заставляя Хосока громко смеяться.
— Боже мой, надеюсь, все будет хорошо.
— Ты вообще можешь немного сэкономить денег и не жить в своей дерьмовой квартире с отбитыми соседями, — вымученно стонет Хосок.
— В прошлую субботу я не мог уложить Чимина до одиннадцати из-за их криков. Я понимаю, что для них это детское время. Наверное, в итоге они куда-то ушли продолжать свой банкет.
Хосок громко смеется.
— Вряд ли они студенты, которых действительно волнует их успеваемость.
Чимин возвращается обратно, тут же прижимаясь к ноге Чонгука.
— Ты собрался? — на что он кивает.
— Нам нужно куда-то выбраться и посидеть, так сказать, отметить твою новую должность! Ой, только не корчи такое лицо, я плачу, — говорит Хосок, взъерошивая ребенку волосы, — эй, погоди, а Юнги сегодня работает? Давай и его позовем тоже!
Чонгук добродушно смеется над этой идеей.
— Уверен, он оценит твое предложение. Но почему бы тебе самому сегодня не зайти и не спросить у него лично?
— О, это еще лучше! А ты не хочешь позвать Тэхена? Или он учится допоздна?
Чонгук качает головой, а Чимин, которому, видимо, наскучило слушать болтовню старших, уселся на пол.
— Нет, он учится до полпятого. Мне кажется, он хотел зайти ко мне на работу, хоть и не сказал этого напрямую. Он плохой конспиратор.
— Охеренно! И наш маленький ванильный пряник тоже пойдет с нами, — Хосок игриво тычет Чимина в бок, заставляя мальчишку хихикать и защищаться.
