"Как вы думаете, вселенная борется за то, чтобы родственные души были вместе? Некоторые события настолько странные и важные, что они просто не могут быть совпадениями." — EmeryAllen
~~~
‒ Это нормально? Сонми отрывается от своего планшета и заправляет выбившуюся прядь волос за ухо, по-доброму и с любопытством смотря на него, как и обычно. ‒ Что нормально, Тэхен? ‒ Это? ‒ Тэхен обводит рукой вагон, в котором они сидят, и он сам не может понять, о чем говорит. Совсем. ‒ Не… Не оставаться на одном месте. Ну и… Так часто переезжать? Сонми складывает руки на коленях, отдавая все свое внимание ему. Тэхену это нравится. Нравится она. Сонми помогает ему чувствовать себя в безопасности. Будто кто-то на самом деле беспокоится о нем. Она была с ним все это время, постоянно проверяла его, всегда была рядом с ним во время каждого нового шага. ‒ Ты имеешь в виду, почему ты не нашел наставника? Она произносит это так просто, но дело не только в этом. Тэхен знает, потому что прошел уже год с того зимнего дня, когда Сонми рассказала ему, что он ведьма. Этот год прошел в поездках по всей стране, когда он оставался лишь на несколько месяцев со старшими зелеными ведьмами, которые должны были его учить и помогать обуздывать свою магию. Вот так это все работает. Ты находишь кого-нибудь, остаешься, учишься, и затем скорее всего находишь свое место, где открываешь магазинчик. ‒ Тэхен? Но все заканчивается быстро. А должно быть не так. Ведьмы должны обучаться примерно десятилетие, но он провел едва ли полгода в Чолла-Пукто, четыре месяца в Ульсане и еще один в Пусане. А сейчас они направляются в Кванджу, и не то чтобы Тэхену не нравились ведьмы в предыдущих местах, наоборот, они были милыми и понимающими и стремились взять его под свое крыло, возможно, они даже были заинтригованы после того, как слышали его необычную предысторию. Но ни разу он не почувствовал, что он на своем месте. ‒ Просто… Разве это не странно? ‒ спрашивает Тэхен, мизинцем рисуя корову на запотевшем окне. Скоро выпадет снег, а это значит меньше работы с уличными растениями. Многие из них спят в это время. Кроме сосны и тиса. Они такие же болтливые, как обычно, но это у них в природе. ‒ Ты спрашиваешь не то, что на самом деле хочешь спросить, ‒ подмечает Сонми, и Тэхен кусает нижнюю губу. Он добавляет к своему рисунку штрихи. Одно из ушей отсутствует, и он размышляет, стоит ли его добавлять. ‒ Я уже знал все это раньше, ‒ наконец, произносит он, наблюдая за ее реакцией. ‒ Это… Вы мне не все рассказали, не так ли? Так и есть. Тэхен уверен в этом, потому что ему не положено знать то, что он знает. Для ведьмы ненормально понимать магические свойства сотен растений и трав в первую неделю своего обучения. Для ведьмы, никогда в руках не державшей книги заклинаний, ненормально знать десятки ритуалов и рецептов. Но Тэхен все это знал, и чем больше времени он проводил с обучавшими его ведьмами, тем больше он вспоминал. Сонми притихла. Она так и не вернулась к чтению. Ее телефон вибрирует, но она не отвечает, хотя это скорее всего по работе. Вместо этого она, не отрываясь, смотрит на далекое, приготовившееся к зиме небо. Она так долго молчит, что Тэхен думает, что у нее нет ответа. Что, может быть, ему все кажется. Что он снова слишком много тревожится. Но именно это самое странное – понимание того, что Тэхен больше не страдает от тревожности. Ну, сейчас да, но это из-за всей этой истории с наставниками, своими знаниями и провалами в памяти. Он все еще нервничает в большой толпе людей, но уже не так, как раньше. Теперь он даже не возражает, если он сталкивается с кем-то. Ему не кажется, что если люди рядом с ним смеются, то они смеются над ним. Когда он говорит, он не беспокоится о том, что скажет и что люди подумают или скажут в ответ. Тэхен не чувствует грусть и тяжесть, не чувствует себя потерянным. Не так, как раньше. Будто однажды он лег спать одним человеком, а проснулся уже совсем другим. Его должно это пугать, но не пугает, и он знает, что где-то есть ответ на все его почему, и… ‒ Тэхен, ‒ Тэхен отрывает взгляд от своих рук, которыми игрался с кольцом на пальце. Он однажды обнаружил его на себе, и оно заставляет эту красивую, ужасную грусть цвести в его сердце. Сонми задумчиво наблюдает за ним. ‒ Ты чувствуешь, что тебя куда-то зовет, не так ли. Это не вопрос, и выражение лица Сонми говорит за нее, что она уже знает ответ. ‒ Я хочу вернуться в Сеул, ‒ честно отвечает Тэхен, и что-то неосязаемое и теплое в его груди отзывается на это. Он учится понимать, что это его магия. Это трепещущее чувство, берущее начало где-то в ребрах. Живое существо, которое иногда отзывается и напоминает ему, что он не один. ‒ Мне нужно быть в Сеуле. Сонми кивает, и когда они выходят на платформе Кванджу, они покупают пару билетов туда, откуда только что приехали.~~~
Тэхен стоит перед закрытым зданием, которое выглядит как старый бутик. Одну его стену занимает огромное окно, дверь выкрашена в лиловый цвет и что-то, что раньше было вистерией, покрывает кирпичные стены. Тэхен прижимает ладонь к холодному окну и медленно вдыхает. Чувствуя вибрации, оживляясь, улыбаясь. Тэхену кажется, что его легкие сейчас взорвутся. ‒ Закрылся несколько месяцев назад, ‒ говорит кто-то за его спиной, а Тэхен не может насмотреться на прекрасное, красивое здание. ‒ Но оно продается, если вы заинтересованы. Тэхен не понимал, что он заинтересован, до этой самой секунды, но вдруг все приобрело смысл. Почему ему так хотелось вернуться в Сеул. Почему он неделями слонялся по улицам между своими сменами в кинотеатре и супермаркете. Тэхен чувствует себя до краев наполненным энергией, когда оборачивается спросить незнакомца, кому нужно позвонить, что нужно сделать, чтобы это место стало его, и человек перед ним удивленно моргает, открывает рот и роняет свои покупки. ‒ Ой, ‒ говорит Тэхен и наклоняется, чтобы подобрать фрукты и овощи, прежде чем они укатятся дальше по тротуару. Он собирает манго, авокадо и персики, и когда он складывает их в коричневые бумажные пакеты, он вдруг чувствует пульсацию в груди. ‒ Ой, ‒ повторяет Тэхен, на этот раз тише и сглатывая комок в горле. Он поднимает взгляд и часто моргает из-за солнца, бьющего в глаза. ‒ Вы тоже ведьма. Вот это совпадение. Тэхен снова улыбается, но он нервно водит руками вверх и вниз по ногам, и он даже не знает, где подцепил эту привычку. У человека перед ним фиолетовые волосы, и он все еще странно на него пялится. Тэхен думает, не нарушил ли он какой-нибудь ведьминский этикет, не нанес ли какую-то ужасную обиду. Никто не учил Тэхена ничему подобному, и он сжимает край своей рубашки, проводит подушечкой пальца по слишком длинному ногтю большого пальца. ‒ Я… ‒ начинает парень осторожно, Тэхен покусывает губу, и парень вдруг широко улыбается, будто он сделал чудесное открытие. ‒ Я предпочитаю думать о таких случайностях, как о судьбе. ‒ Судьбе? ‒ повторяет Тэхен, пока парень поднимает пакеты. ‒ Очень странное слово для разговора с незнакомцем. ‒ Не, ‒ парень качает головой, и Тэхен замечает, что у него на щеке есть ямочка, такая глубокая, что ему хочется ткнуть в нее и посмотреть, как глубоко уйдет палец. ‒ Мы практически семья. ‒ Семья? ‒ снова эхом откликается Тэхен, и ему хочется разозлиться, но это слово так хорошо ему подходит, так что он лишь смеется. Смех вырывается из него, свободный и ничем не сдерживаемый, и парень еще пристальнее на него смотрит, изучая его лицо, будто он пытается что-то найти. ‒ Мы семья, потому что мы ведьмы? Секунда смятения, и затем парень снова улыбается, но на этот раз улыбка выходит более личной, такой, что Тэхен не уверен, что ему предназначалось ее увидеть. ‒ Да, ‒ кивает он, и почему-то Тэхен чувствует себя в безопасности. ‒ Да, пускай будет так. Я могу это принять. Парень пялится. Тэхен пялится в ответ. ‒ Я Тэхен. Ким Тэхен. Зеленая ведьма, ‒ быстро произносит Тэхен, протягивая руку и тут же ее убирая, потому что он понимает, что у парня теперь заняты руки. Его уши горят, несмотря на вечернюю прохладу, но парень, кажется, не возражает. Он снова улыбается, и на этот раз появляется и вторая ямочка. ‒ Ким Намджун. Эклектичная ведьма. ‒ О-о-ого, офигеть, вот это круто. ‒ Не особо. Я просто много учусь. Снова пауза. Еще больше тяжелых взглядов. Тэхен до этого еще не встречал ведьм своего возраста, и прошло много лет с тех пор, когда он последний раз пытался с кем-то подружиться, и это все почти чересчур для него. Он играется с кольцом, вертя его на пальце, и взгляд Намджуна ловит это движение и там и остается. Воздух меняется. Намджун смягчается. Тэхену снова приходится перевести дух. ‒ Мне нужно отнести это домой, ‒ говорит Намджун странным голосом, приподнимая пакеты, чтобы продемонстрировать огромное количество продуктов, которое он держит. Его взгляд еще мгновение цепляется за руки Тэхена, но затем он его поднимает. ‒ Но тебе стоит как-нибудь к нам зайти. Мой ковен будет рад с тобой познакомиться. ‒ Я… Да. Да, было бы здорово, ‒ кивает Тэхен, и вся тревога в его груди пропадает после этого приглашения. ‒ Здорово. Это очень классно. Эм, как мне, знаешь, ну, с тобой связаться? ‒ Можешь просто прийти завтра к ужину. Мы обычно едим где-то около семи. ‒ Ладно. Ага. Эм, где? Намджун смеется, и этот звук словно идет из самого его нутра, такой он низкий и богатый. Он кивает головой на что-то позади Тэхена, и Тэхен оборачивается и видит, что рядом с лиловым зданием стоит магазинчик. Они примерно одного размера, но это здание выкрашено в голубой цвет и на окне стоят маргаритки. ‒ Это наш магазинчик, ‒ говорит Намджун, медленно начиная идти к нему. ‒ Я бы пригласил тебя сейчас, но мои партнеры не очень любят сюрпризы. ‒ Понимаю, ‒ кивает Тэхен, чувствуя, как по его телу разливается тепло. ‒ Завтра отлично подходит. Мне сейчас все равно уже надо возвращаться на работу. Намджун снова улыбается, так что в уголках его глаз появляются морщинки. Он толкает плечом деревянную дверь, звенит колокольчик, но Намджун останавливается, прислоняясь к двери. ‒ Тэхен. Намджун смотрит на него так же, как иногда это делает Сонми: ласково и с оттенком ностальгии. Будто он скрывает какой-то секрет. ‒ Это здание станет отличным цветочным магазинчиком, ‒ подмигивает Намджун, ступая в кафе и скрываясь из виду. Тэхен смотрит еще раз на лиловое здание, на милый магазинчик Намджуна. Мимо него проходит держащаяся за руки пара, затем выгуливающий свою собаку мужчина. Солнце уже садится, и Тэхен приподнимает воротник своего пальто, чтобы скрыться от прохлады вечера, и засовывает руки в карманы. Он нащупывает желтый камень, который он уже привык везде носить, и улыбается сам себе, уходя вниз по тротуару, и его кровь поет, и его сердце отбивает ритм в такт его шагам.~~~
Прошло четыре месяца с тех пор, как Тэхен купил то здание по соседству с кафе. Он не знает, почему оно стоило так дешево, но водопровод тут работает отлично, и он не заметил никаких признаков жучков, плесени или призраков. Он работает над превращением первого и второго этажей в комнатный сад, а на третьем этаже располагается небольшая квартирка, в которой, судя по всему, жил предыдущий владелец и которую он теперь зовет своей. Тэхен раздумывает над тем, чтобы построить на крыше оранжерею, но пока у него таких денег нет. Дважды в неделю он ужинает с соседским ковеном. Он знакомится с Хосоком, ведьмой сновидений, который встречает его как давно потерянного брата – с объятиями и криком, который его немного даже оглушает и взрывает лампочку, так что потом им приходится прибираться. Сокджин, кухонная ведьма, ведет себя гораздо более прохладно в их первую встречу. Тэхен думал, что он очень элегантный, пока он вдруг не начал травить несмешные анекдоты про овощи и иногда был единственным, кто над ними смеялся. Тэхену нравится ковен Намджуна. Они, кажется, не задаются вопросом, почему он обучался всего год, хотя все остальные особенно подмечали, как это необычно. Насколько он сам странный, даже среди ведьм. Вместо этого они помогают ему обустроиться. В перерывах между клиентами и занятиями танцами Хосок помогает ему таскать и ставить на место деревца, кустарники и цветы. Сокджин отвечает на его вопросы о том, как самостоятельно вести дело, и не только с точки зрения магии, но и с точки зрения обыкновенного бизнеса. Намджун помогает ему со всеми необходимыми для магазинчика заклинаниями. Практичными, помогающими с водой, электричеством и отоплением, и другими немного более… магическими. Заклинанием, привлекающим посетителей, еще одним, заставляющем их все забыть. ‒ Забыть? ‒ спросил тогда Тэхен, и Намджун кивнул, закрывая свою книгу заклинаний, одну из многих, и беря ее под мышку. ‒ Это ради безопасности, ‒ объяснил он, ероша Тэхену волосы. ‒ Для нашей и для их. Тэхен не понял, что он имел в виду, до сих пор не знает, от чего им нужно защищаться, но тогда он просто кивнул, повертел кольцо на пальце и на прощание подарил Намджуну букет из золотарника и белых хризантем. Во время ужина они всегда рассказывают истории о своем детстве, о том, где они обучались, как познакомились, какие посетители приходили к ним в кафе в тот день, что Намджун выучил на занятиях, чему Хосок учит детишек, о новом рецепте, который Сокджин, наконец, довел до совершенства. Тэхен никогда не упоминает о том, что иногда ему кажется, будто некоторые из них он уже до этого слышал.~~~
‒ Увидимся на следующей неделе, миссис Ким. Миссис Ким – постоянная покупательница. Ей почти семьдесят, она ходит на рынок каждое воскресенье, и почему-то, каким-то чудесным, магическим образом она каждую неделю покупает букет подсолнухов для своего мужа, когда идет навещать его в больницу. Миссис Ким посылает ему воздушный поцелуй, и Тэхен смеется и поднимает руку, чтобы поймать его в воздухе. Он делает вид, что кладет его в карман своего фартука, отчего она улыбается, пока идет к двери. Миссис Ким – постоянная покупательница, но не единственная. Еще есть мистер Ку, который заходит каждый вторник и всегда покупает красные тюльпаны. И Джеын, студентка последнего курса университета, которая каждый второй четверг заглядывает за нарциссами. Минсок, которому нравятся пионы, и поэтому он покупает их каждый раз, когда его мама возвращается домой из деловой поездки. И еще десятки других людей, которые заглядывают в магазинчик, и если Тэхен не помнит их по имени, то помнит их по их цветам. Намджун сначала удивился, когда Тэхен сказал, что у него есть постоянные покупатели. Они вместе с Хосоком проверили, держалось ли то заклинание памяти на пограничной линии. Держалось. Намджун сам его установил, а это значит, что оно сделано идеально. Но это не мешало людям возвращаться снова и снова, и снова. – Может, просто твоя магия так работает, – сказал Сокджин, выгружая на стойку перед Тэхеном пакет с маффинами. Тэхен мог чувствовать запах черники через пакет. Если бы не Сокджин, Тэхен бы уже усох от голода. – Она– часть тебя, но у нее все равно есть свои мысли и чувства. Магия не наука, так что не пытайся ее контролировать, – он тепло улыбается, на обратном пути легонько тыкая Намджуна в щеку, словно у них уже не раз состоялся такой разговор в прошлом. Большую часть дня тихо. Женщина заходит за букетом магнолий. Несколько девушек заходят просто посмотреть. За ними появляется пара, которая хочет сделать заказ для своей свадьбы через пару месяцев. Вероятно, сработало сарафанное радио, и Тэхен очень удивлен, пока он записывает всю нужную информацию и обещает с ними связаться и сказать, получится ли у него справиться с таким большим заказом. Он знает, что получится, но он сомневается, хочется ли ему, чтобы о нем узнало еще больше людей. – Как думаете, от кого они про меня услышали? – спрашивает он у мака, который пересаживает, но, конечно, все растения поблизости хотят поделиться своими мыслями. Многие из них думают на Хосока или Сокджина, но львиный зев говорит, что это, вероятно, миссис Ким, потому что она кажется немного сплетницей. Тэхен ругает его за грубость, но в глубине души знает, что он скорее всего прав. Тебе стоит заняться свадьбой, говорит ему мак, когда разговоры немного поутихли, и гибискус, стоящий рядом, соглашается. – Но они же нормальные покупатели, – отвечает Тэхен, слегка утрамбовывая землю. – Если у меня будет слишком много нормальных заказов, у меня не останется времени на магические. Но разве они менее важны? Спрашивают они, и Тэхен замирает при этих словах. Ведь в конечном счете всем иногда нужна небольшая помощь. Тэхен смеется, хотя его сердце бьется громче от их слов. – Вы скоро станете советчиками получше ирисов. Мы лучше будем и дальше помогать людям засыпать. Тэхен заканчивает пересадку, затем поливает все растения на первом этаже, болтая с ними и спрашивая, нужно ли им что-то. Обычно они просят подрезать листик или больше света, так что Тэхен занят тем, что он пытается выловить завядший усик папоротника, когда он замечает молодого человека, стоящего у окна магазинчика и рассматривающего все широко раскрытыми от удивления глазами. Тэхен не обращает на него внимания, но несколько минут спустя, когда он заканчивает прибирать обрезки со своей рабочей зоны, он замечает, что тот человек так и стоит на том месте. Он знает, что ему не следует давить. Если им суждено зайти, они зайдут. Однако есть что-то знакомое в этом возможном покупателе, что ловит внимание Тэхена. Его темные волосы, еще более темные глаза, то, как свет струящегося в окно заходящего солнца обрамляет его фигуру. Он абсолютно невероятен. Рядом раздается недовольный возглас, и Тэхен отскакивает, когда замечает, что он сильно залил одну из пальм. Он извиняется перед ней, подтаскивает ее к раковине, чтобы слить лишнюю воду, и когда Тэхен возвращается к двери, парень уже пропал. Тэхен надеялся, что он зайдет. Когда у людей такое выражение лица, они всегда заходят.~~~
Когда несколько недель спустя парень возвращается, Тэхен возится с размножением суккулентов. Кажется, что на рабочем столе у Тэхена небольшая бойня, и Тэхен тихо напевает черенкам, пока раскладывает их подсушиться на газетке. По совету плюща Тэхен поднимает взгляд и замечает того темноволосого парня перед окном, а в руках у него пакет с выпечкой из кафе Сокджина. Тэхен молча наблюдает за ним, пока работает. Сегодня он не выглядит таким потрясенным. Сегодня он выглядит вполне спокойным. Тэхен часто читает по глазам тех людей, которые к нему заходят. Те, кто выглядят, словно они во сне, пришли за магией. Те, кто немного слишком радостные, пришли лишь за цветами. Парень, кажется, здесь не ради всего этого. Но он не заходит. Вместо этого он делает медленный шаг от окна и затем шаркает дальше по тротуару. Тэхен смотрит, как он уходит, и затем еще долгое время смотрит на улицу. Он миленький подает голос суккулент в его руке, и Тэхен просто вздыхает, потому что он ничего не может возразить. В следующий раз позови его. – Он зайдет, если ему суждено зайти, – вежливо отвечает Тэхен, отсекая приросток на стержне, но Тэхен чувствует, как колотится сердце у него в груди. Что-то в этом парне сбивает с толку его магию, и в душе Тэхен знает, что вопрос не в если, а в когда.~~~
– Эй, Хоби-хен? – Что, душечка, – улыбается ему Хосок, стоящий на складной лестнице. На Сокджина вдруг нашло запоздалое желание весенней уборки, несмотря на то, что уже почти сентябрь, и последние два дня он заставлял Хосока и Намджуна прибираться в кафе. Он еще что-то говорил про негативную энергию и фэн-шуй, но Тэхен не уверен, что расположение диванчиков лицом к северо-востоку как-то влияет на людей. Хосоку досталась самая опасная часть уборки. После происшествия с лампой Намджуну доверяют лишь швабру, так как при этом он ногами стоит на земле. – Сюда много ведьм заходит? Хосок перекидывает тряпку, которой стирает пыль, на плечо и прислоняется к доске, висящей на стене за стойкой. Она выполняет роль меню, и Намджун рассказывал, что когда люди заходят в кафе, то они видят только то, что предназначено для них. Что-то для храбрости, что-то для любви, что-то для удачи. Тэхен никогда ничего на ней не видел, но Сокджин все равно всегда знает, что ему приготовить. – Да, заходят иногда. В городе всего несколько десятков ковенов, но мы дружим с несколькими и время от времени заходим друг к другу. А что? Тэхен постукивает пальцами по стойке, будто он играет на фортепиано, его руки движутся под неизвестный ритм. Тэхену интересно, оказалось ли бы это настоящей мелодией, если бы он попытался ее сыграть. – Земля вызывает ТэТэ. Тэхен улыбается ему, и Хосок улыбается в ответ. – Мне кажется, на прошлой неделе я видел ведьму рядом с моим магазинчиком. Улыбка Хосока дрожит, но не исчезает совсем. – Ведьму? На прошлой неделе? – Да. В смысле. Может быть. Мне показалось, что я почувствовал чью-то магию, но он так и не зашел внутрь, так что я не уверен. Хосок долго молчит, не возвращаясь к уборке. Вместо этого он разглядывает потолок и немного выпадает из реальности. – Он зайдет, когда будет готов, – тихо, но уверенно говорит Хосок сам себе, и к нему снова возвращается этот взгляд, взгляд, который появляется у них всех, когда он рядом. Будто есть какая-то тайна, которую Тэхен должен разгадать сам. Вдруг Намджуну каким-то образом удается перевернуть стол, и Тэхен помогает ему приделать ножку обратно до того, как Сокджин вернется из магазина. Сокджин, конечно, все равно замечает сломанную лампу и свежую вмятину на стене. – Господи, да вы прямо как дети, я не могу оставить вас даже на час, все равно что-нибудь сломаете. В следующий раз, наверное, спалите дом, – сердится Сокджин, осматривая лампу. Намджун потирает шею, но Сокджин вздыхает и притягивает его к себе для короткого поцелуя. Намджун тает под его прикосновениями, широко улыбаясь, так что это уже больше не поцелуй, а просто два человека, смеющиеся друг другу в губы. Сокджин не может злиться долго. Тэхену это в нем нравится. Хосок, стоящий на лестнице и заканчивающий протирать последнюю картину, издает возмущенный возглас. – Ладно, кроме тебя, Хоби. Ты единственный, кому я могу доверять, – Сокджин похлопывает по лестнице, и Хосок съезжает с нее, чтобы обнять Сокджина. Сокджин усмехается и прижимается носом к виску, в то время как свет в комнате становится теплее. Хосок говорит, что магазинчики наполнены магической энергией ведьм, которые в них живут. Что они связаны с ведьмами и отзываются на их хорошие и плохие эмоции. Тэхен улыбается, когда ближайшая к трем ведьмам лампа светится чересчур ярко, но не взрывается, как несколько недель назад, когда Сокджин слишком сильно смеялся из-за того, что Намджун пытался сымитировать танец Хосока для предстоящего шоу, и им тогда пришлось менять все лампочки в библиотеке наверху. Тэхен размышляет, будет ли когда-то его цветочный магазин реагировать так же, как реагирует кафе его друзей. Сейчас Тэхен может чувствовать, как энергия в комнате радостно кружится вокруг них, словно танцуя. Он не чувствует такого в своем магазине. Несмотря на все растения, в нем тихо. Несмотря на все растения, там одиноко. Тэхен думает о том, будет ли у него однажды свой ковен. Может, поэтому у него ничего не получилось с наставниками. Может, как и Намджуну, Тэхену нужно какое-то время следовать своему пути. Что-то касается его лба, и Тэхен удивленно моргает, поднимает взгляд и видит, что Сокджин нависает над ним с тем самым Взглядом. Тихим, сдержанным, добрым, грустным и полным любви, и ему от этого становится еще более одиноко. – И поцелуй для нашего золотого мальчика, – воркует Сокджин, ероша ему волосы. Наверное, их снова пора стричь. – Поможешь мне на кухне? Или тебе нужно возвращаться? – Мне нужно возвращаться, – улыбается Тэхен, оттаивая под похожими взглядами остальных. Он не может успокоить свое бьющееся сердце, не может успокоить свой разум. – Сейчас перерыв в цветении, так что всем нужно много внимания. – Дай нам знать, если будет нужна помощь. – Джун, тебе нельзя брать в руки ножницы. Препирательства продолжаются. Хосок оказывается в шейном захвате. Намджун оказывается на полу с ушибленной лодыжкой. Сокджин закатывает глаза и собирает свои покупки, отправляясь на кухню. Он достаточно часто видит такие сцены и предпочитает не вмешиваться, а Тэхен в это время ускальзывает прочь. Вернувшись в свой магазинчик, он приветствует всех и не включает свет, потому что голоса в каком-то роде служат проводником. Прошло всего лишь несколько часов, но растения радуются ему так, будто прошло несколько лет. Он пытается по-быстрому всех проверить, но он слишком долго болтает с травами, так что молодые побеги обижаются, и затем ему приходится притормозить у полок с кактусами, потому что они становятся все более колючими. Тэхен может часами говорить с растениями. Они добрые, заботливые, всегда могут дать совет, и у каждого есть своя яркая личность, свои предпочтения. Прямо как у людей. Они хорошая компания, хорошие друзья, но это не то же самое, что иметь кого-то, с кем можно разделить свой дом. С кем можно разделить себя. Намджун, может, и следовал своему пути, но он все равно повстречал Сокджина и Хосока. Судьба свела их вместе, а любовь помогла им остаться рядом друг с другом. Тэхен присаживается рядом с розами, и они рассказывают ему историю об утреннем покупателе, и он пытается не думать о том, как сильно его пугает мысль, что, может быть, ему на самом деле суждено быть одному.~~~
Прошел месяц, все черенки суккулентов были пересажены, и теперь Тэхен по уши загружен работой по подрезанию цветов. Он начинает подумывать нанять кого-нибудь, чтобы кто-то мог постоянно находиться в самом магазине, потому что, возможно, он слишком бездумно в это ввязался. Как он вообще должен в одиночку справиться с бизнесом? У него едва хватает времени, чтобы заботиться о всех растениях, что уж говорить о покупателях, заказах и доставках. – Я не очень хорошая ведьма, не так ли? – бормочет Тэхен ипомее, которая обвивается вокруг его запястья. Тэхен дует на лепестки и смотрит, как они подрагивают. Растения пытаются заверить его, что он прекрасно справляется для ведьмы его возраста. Что он замечательно старается. Растения не врут. Тэхен знает, что он хорошо справляется, хорошо обращается с ними и с людьми, которые к ним заходят. Но несмотря на то, сколько букетов или фикусов в горшках он продает, как много пионов он высаживает, Тэхен знает, что ему чего-то не хватает. Он знает, что у него в груди пустота, и что это ненормально и нехорошо, но чем он может ее заполнить? Землей? Проблема не в растениях. Проблема в Тэхене. Проблема всегда только в Тэхене. Из него вырывается вздох, длинный и тяжелый, и когда Тэхен открывает глаза, перед ним стоит человек, тот самый красивый темноволосый парень с тем же нечитаемым выражением лица. Тэхену кажется, что он стал бы еще более невероятным, если бы улыбнулся. – Ой, – Тэхен моргает, вскакивает на ноги и фыркает, когда веточка японского клена тянется пощекотать его по щеке. Он журит ее и затем немного медлит, потому что это покупатель. Покупатель, который, вероятно, находится здесь уже какое-то время и видел его срыв перед растениями и… – Ой, – Тэхен снова моргает, и хватка плюща на его запястье слабеет, и Тэхен чувствует себя так, словно под ним проваливается деревянный пол. Его магия так сильно давит ему на грудь, что вполне может сломать ему ребро. – Так ты все-таки ведьма. Пауза, и затем человек наконец отвечает «да». Он осторожен и все еще разглядывает Тэхена, будто ища что-то. Он выглядит уставшим. У Тэхена есть цветы, которые могут с этим помочь, но Тэхену знаком этот взгляд в его глазах. Глубокая, тихая скорбь. Иногда он видит такую же тусклую искру в зеркале. Как и сегодня утром. Из-за чего он почти остался в кровати. – Прости, я просто… Я видел тебя у окна пару недель назад, – Тэхен указывает на вход, будто есть еще какое-то место, на которое он мог ссылаться. – Я подумал… Не знаю. Я вроде как почувствовал магию, но не был уверен, и… Привет, меня зовут Ким Тэхен. Я зеленая ведьма. Это автоматический ответ, и парень смотрит на протянутую Тэхеном руку, затем демонстративно оглядывает комнату, и Тэхен чувствует, как его улыбка пропадает, и конечно, конечно, конечно, как он мог быть таким тупым… Рука на его руке, и у Тэхена перехватывает дыхание, когда парень крепко стискивает его руку. – Мин Юнги, – отвечает он, прочистив горло, но Тэхен думает, что это не помогло, потому что его голос звучит еще более хрипло. – Пограничная ведьма. – О, это здорово, – радостно отвечает Тэхен, немного потрясывая их руки. Он вовремя останавливает себя, чтобы не провести большим пальцем по ладони парня и дальше по запястью, потому что кто делает так при знакомстве? Извращенцы. И, судя по всему, Ким Тэхен. – Ты видишь духов, так? Это невероятно. Ты помогаешь многим людям. Глаза Юнги поблескивают и в них много грусти. Юнги смотрит на него так же, как Намджун, как и все остальные. Будто они уже знакомы, и это не просто совпадение. – Букет, – внезапно говорит Юнги, и Тэхен до сих пор не отпустил его руку, но и Юнги тоже. Тэхен не знает, почему Юнги до сих пор его не отпустил, но Тэхен не сделал этого, потому что рука Юнги теплая и гладкая, и он боится, что если он сейчас отпустит его руку, то он попытается дотронуться до красивого лица Юнги. Смахнуть лезущие в глаза волосы. Провести по зажатой зубами, искусанной нижней губе. – Букет, – эхом откликается Тэхен, кивая, будто он понимает. Обычно так и есть. Обычно он может легко считывать покупателей, и, может быть, дело в том, что они оба ведьмы и их магия отталкивает друг друга или что-то вроде этого, но Тэхен не может считать Юнги. Не может понять, почему он здесь. – Да. У нас они есть, – смеется Тэхен. Он кивает на стену, увешанную полками, на которых лежат ряды подготовленных заранее букетов, ждущих, когда кто-нибудь заберет их домой. – Они скоординированы по цветам, чтобы было легче выбирать. Юнги смотрит на него, на цветы, снова на него. – Весьма продуманно. – Я заметил, что многие люди выбирают цветы из-за их цвета, а не из-за значения, но они все равно связаны. И мне кажется, что они выглядят красиво. Еще один кивок, и Тэхен рассматривает профиль Юнги, пока тот пробегает глазами по полкам, возможно, ища что-то определенное. Слова вырываются из него быстрее, чем он может их остановить. – Мы раньше встречались? Пауза, нервный вздох, и Юнги медленно поворачивается к Тэхену с полным надежды взглядом, и Тэхен жалеет, что он вообще открыл рот. – Что? – Мы… – Тэхен понимает, что они все еще держатся за руки и что так долго держаться за руки с незнакомцем в принципе непозволительно. Он отпускает руку, замечает, что Юнги пытается его удержать, и Тэхен начинает играться с бантиком своего фартука, продевая палец в одну из дырок. Юнги похлопывает руками по ногам, и Тэхен не может отвести от этого взгляд. – Прости, просто ты кажешься очень знакомым. Это особенность ведьм? Я все еще плохо в этом разбираюсь. А когда я спрашиваю Хосока-хена, он просто надо мной смеется. Ты знаешь Чон Хосока? Я видел тебя с пакетом из их кафе и просто… Ты в порядке? Он не в порядке. Тэхен это видит, и Юнги должен понимать, что он это видит, но он просто прочищает горло, прикусывает щеку изнутри и быстро моргает. – Аллергия. Бывает такое с растениями. Тэхен переминается на месте, обдумывая свой следующий шаг. – Ну, ты им вроде нравишься. Особенно вистерии, – Тэхен смотрит на вьющиеся стебельки, висящие у них над головой. – Это хорошо. Мне понадобились месяцы, чтобы с ней подружиться. – Да, я это уже слышал. – Правда? – Юнги снова разглядывает цветы, но его взгляд постоянно возвращается к Тэхену, будто он не может удержаться. Тэхен чувствует, как под его взглядом превращается в лужицу. Ему кажется, что если он сейчас посмотрит вниз, то увидит на полу свое сердце. – Ты знаешь много зеленых ведьм? – Всего двух. – Ого, ничего себе, – Тэхен следует за ним к полкам. – Я знаю много зеленых ведьм. Где-то пять или шесть? Они должны были быть моими наставниками, но у нас ничего не вышло, знаешь? – Ага, я… Да. – Прости. Я слишком много говорю? Мне говорили, что я слишком много говорю. – Нет. Нет, ты… Ты прекрасен. То есть в смысле. То, что ты говоришь. Мне нравится. Ты ему нравишься шепчут гардении, наклоняясь к ним, когда они проходят мимо, и жимолость вторит ей, прикасаясь к его запястью. Тэхен немного краснеет от их слов, от того, как Юнги рассматривает его лицо. В голове у Тэхена внезапно мелькает воспоминание, похожее на сон. Тепло, как будто лежишь зимним днем под кучей одеял, рука, поглаживающая его по спине. Запах кипариса и иссопа. Тэхен глубоко вдыхает и чувствует запах сладкого горошка, лилий, лаванды и шалфея. – О. Здорово. Что ж, – Тэхен заново завязывает бант, который развязался от его прикосновений. – Цветы, – говорит он, хлопая в ладоши. – Видишь что-нибудь, к чему тебя тянет? Взгляд Юнги задерживается на нем еще на секунду, и затем он поворачивается обратно к цветам. – Не особо. Тэхен делает еще один шаг. Их плечи соприкасаются, но Юнги не отстраняется. Тэхен снова вдыхает. Шалфей. Шалфей, душевик, фиалки и… – Иссоп, – шепчет Тэхен, и каждая клеточка его тела тянется к Юнги. Юнги смотрит на него, приоткрыв рот, широко раскрыв глаза, и сейчас он выглядит бодрее, чем за все свое пребывание в магазине. У Тэхена в магазине нет иссопа. – Что насчет, – откашливается Тэхен, и силой удерживает свои мышцы от того, чтобы не потянуться к Юнги. Он наматывает на палец завязку от фартука так сильно, что практически чувствует, как кровь перестает в него поступать. – Я могу сделать для тебя букет, если тебе ничего не приглянулось. Юнги кивает. Тэхен кивает. Отходит. Берет пустое ведро, стоящее рядом с полками. – Можешь мне немного рассказать о человеке, для которого цветы? Юнги немного молчит. Когда он начинает тихо говорить, Тэхену приходится снова подойти, чтобы расслышать его. – Для моего партнера. Он, хм, на этой неделе грустит, – Юнги постукивает ботинком по полу, проводит носком по небольшой трещинке. – У нас есть оранжерея, но я не знаю, как срезать цветы, и я увидел этот магазин в прошлый раз, когда был здесь… – Ага, – отвечает Тэхен, доставая из кармана фартука секатор. – Срезать цветы довольно страшно, но только так могут вырасти новые цветы. Юнги снова пристально на него смотрит, и на этот раз Тэхен не отворачивается. – Да. – Итак, – Тэхен крутит секатор в руках. – Твой партнер. Что тебе больше всего нравится в нем? – Он самоотверженный, – без промедления отвечает Юнги. – Самый добрый человек, которого я знаю. И когда он смеется, то делает это всем телом. Тэхен перемещается к другой полке, где его зовут хризантемы. Он срезает несколько желтых, делает несколько шагов влево и срезает розовые пионы, когда они подзывают его. – Он тоже ведьма? – Короткий кивок. – Какая? – Кухонная. – Как Сокджин-хен! – улыбается Тэхен, перемещаясь к гортензиям, которые как раз становятся фиолетового цвета. Он кладет их в ведро. – Иногда мне так хочется тоже уметь хорошо готовить. У него есть еще какие-нибудь хобби? – Он любит танцевать. Нам обоим нравится музыка. – Какое у него любимое направление танцев? – Балет. На этот раз жасмин. – Тебе повезло. – Да, он… – Юнги наклоняет голову, очаровательно улыбаясь. – Он такой красивый. Впервые Тэхен замечает, что его зубы заточены, как клыки, и его одолевает невероятно сильное желание провести по ним языком, так что он спотыкается о свои сандалии, когда идет к амариллису. Его грудь горит, и Юнги, должно быть, замечает его смущение, потому что он смеется. Его смех почти беззвучный, но Тэхен из-за этого снова почти спотыкается. Вместо этого он встряхивает руки, ругает себя за такое влечение к абсолютному незнакомцу и на пути к скамейке срезает мирт, листья лимона и тимьян. – Что ты делаешь? – Собираю букет, – хриплым голосом отвечает Тэхен, раскладывая перед собой все цветы, чтобы получше их рассмотреть. – Да, но… – Тэхен поднимает глаза, и Юнги стоит рядом с ним, его взгляд прикован к рукам Тэхена. – Эти цветы. – Ой. Да. Прости за все эти вопросы, – Тэхен срывает несколько листочков, подрезает стебельки. – Просто когда я делаю букет для кого-то и узнаю что-то о человеке, то цветы как бы сами отвечают, понимаешь? Так что… Пионы означают сострадание, гортензии – понимание, хризантемы – радость, жасмин – изящество, амариллис – красоту… Ты в порядке? Юнги изучает его лицо и на секунду Тэхену кажется, что он облажался. Но затем уголки губ Юнги начинают подниматься вверх, и он мягко говорит: – Да. Ему понравится. Можешь добавить еще лилии? Первая любовь. – Конечно. Тэхен добавляет лилии. Он собирает цветы и зелень в букет, подравнивает стебли, связывает их голубой лентой, оборачивает букет крафтовой бумагой и после этого обвязывает его еще одной лентой. Юнги молча наблюдает за его работой, сосредоточенно ловя каждое его движение, и Тэхен немного медлит, добавляя финальные штрихи, чтобы все было безупречно. – Готово, – немного нерешительно оглашает он, но Юнги просто забирает протянутый ему букет с улыбкой, которая наполняет сердце Тэхена светом. Его магия отзывается, становясь комом в горле, отчего у него так внезапно перехватывает дыхание, что он удивленно пошатывается. Юнги изучает его горящее лицо. Открывает рот. Закрывает. – Спасибо, – наконец говорит он мягко и неуверенно, и Тэхен замечает, как его серебряное кольцо блестит на солнце. – Он будет рад. – Приводи его с собой в следующий раз, – неожиданно для себя говорит Тэхен, рукой теребя верхнюю пуговицу на воротнике. – Мне бы хотелось с ним познакомиться. Юнги пялится на его руку. Он поднимает свою свободную руку, и на мгновение Тэхену кажется, что Юнги сейчас до него дотронется, возьмет его за руку, но он отдергивает ее и проводит пальцами по своим спутанным волосам. Когда Юнги улыбается, Тэхен замечает, что улыбка достигает его глаз, и ему хотелось бы верить, что на этот раз в ней немного меньше скорби. – Да. Мне кажется, он тоже был бы рад с тобой познакомиться. Юнги проходит уже два квартала, когда Тэхен догоняет его. Он никогда не был бегуном и вообще не помнит, когда в последний раз добровольно занимался спортом и своим здоровьем, поэтому он задыхается, пока зовет Юнги, чтобы тот остановился. – Тэхен? У Юнги снова этот взгляд – удивленный, ожидающий чего-то, и Тэхен давится воздухом и вытягивает руку. – Это… – Букет, – выдавливает из себя Тэхен и делает глубокий вдох через нос. Нужно делать вдох носом, а выдыхать ртом, так ведь? Возможно, он это запомнил с уроков физкультуры. – Это, ты, ты сказал… Это букет. Для тебя. Юнги пристально смотрит на цветы, на горящее лицо Тэхена. – Тэхен, что ты… – Подсолнухи означают верность и любовь, – говорит Тэхен, делая шаг вперед и немного тряся букетом, чтобы Юнги уже его взял, потому что это неловко, и у него болит рука, и ему просто надо было остаться внутри. Вообще не надо было вставать с кровати сегодня. – Ландыши – ласковость. Гардении – радость, гелиотропы – преданность, маргаритки – к-красоту, а нарциссы… – Тэхен делает глубокий вдох, и не знает, куда ему теперь столько дыхания, и слова просто вырываются из него одно за другим, – нарциссы – новые начинания. Снова неловкая пауза, но Тэхен рассматривает лицо Юнги, думая, что это никогда ему не надоест, в то время как Юнги смотрит на что угодно, только не на него. На небо, свои ботинки, пробегающую рядом собаку. Снова на улицу. Снова на собаку. Нет, на этот раз другую собаку. Юнги берет цветы. Юнги тихо говорит: – Спасибо, Тэхен-а. Юнги проводит кончиками пальцев по ободку кольца Тэхена. Ласково улыбается. Уходит. Женщина спрашивает, все ли у Тэхена хорошо, и он просто кивает, затем качает головой, замечает, что солнце уже садится, разворачивается и идет обратно в свой магазинчик, и внутри его переполняет столько магии, что ему кажется, что он сейчас просто взлетит и больше не сможет опуститься на землю. Кто говорит, что ведьмы не могут летать? Тэхен хочет доказать обратное.~~~
Тем же вечером Тэхен снова поднимается на крышу. На ней все еще нет ничего, кроме бетона и пары покрытых ржавчиной труб тут и там. Это всего лишь четвертый этаж, так что не то чтобы у него был замечательный вид, но дом расположен на холме, и он может видеть город где-то на милю вперед. Он сидит там, пока проходят минуты, часы, смотрит, как мигает неоновая вывеска на соседней улице, слушает далекий шум машин и голоса людей, ужинающих где-то внизу. Этим утром он проснулся с пустотой в груди, которую не чувствовал годами. Этим утром он проснулся, чувствуя себя немного на взводе, немного сломанным и немного потерянным, словно одна из тех многих пуговиц, которые он оторвал с рубашек за многие годы… Тэхен встает на самый край здания, ветер треплет его челку, и он широко разводит руки, словно он может удержать все ночное небо, и он кричит и кричит, и кричит, и воет, и вопит, пока яркая, яркая луна на небе наблюдает за ним. Он кричит, пока у него не заканчивается дыхание, оступается, спиной падает с выступа, растягивается на бетонной крыше и смеется так сильно, что начинает плакать. Плачет так сильно, что перестает дышать. Звезды застилают его глаза. В груди воцаряется спокойствие. Тяжелое. Теплое. Тэхен почти может почувствовать – пальцы, танцующие по его спине, поглаживающие его по позвоночнику, путающиеся в его волосах. Тэхен вдыхает душный воздух. Смотрит на луну, невидимые звезды. Зарывается пальцами в пыль на земле, закрывает глаза, улыбается. Этим утром Тэхену было грустно, но теперь он чувствует спокойствие, надежду и почти будто как кто-то где-то, впервые с того лета в поле, тянет его за руку и зовет его домой. ~~~ – Как вы себя чувствовали, – медленно начинает Тэхен, не зная, как именно задать вопрос, но чувствуя, что ему нужно это сделать, – когда встретили друг друга? Намджун отрывается от своего учебника, он хмурится, одной рукой гладит Хосока по волосам, а другой держит ручку. Последний час Намджун учился. Сначала был тяжелый односторонний разговор о различиях диалектов речи больших сообществ, эффекте, которое они оказывают на социальное и экономическое развитие, но потом Хосок пригрозил сжечь какую-то книгу Намджуна, изданную в шестидесятых годах, и Намджун перешел на беззвучный режим. – В смысле как мы узнали, что станем одним ковеном? – уточняет Хосок хриплым ото сна голосом, он вертится на диване, чтобы все еще лежать рядом с Намджуном, но лучше видеть Тэхена, который свернулся в одном из кресел с кружкой пряного горячего шоколада от Сокджина. Тэхен кивает, проводит мизинцем по краю кружки, смотрит, как огонь лижет дно котла, стоящего на очаге. Работа у Сокджина в разгаре, и обычно Тэхену нравится наблюдать за его работой, но в последнее время он витает в облаках и поэтому не может сконцентрироваться ни на чем, кроме растений. Магазинчик последние три дня закрыт для покупателей. С того дня, как заходил Юнги. Юнги. Юнги, Юнги, Юнги. Тэхен все еще чувствует, как магия стучит внутри него, так быстро распространяясь по его телу, что кончики его пальцев постоянно покалывает. – Мне кажется, у всех это происходит по-разному, – говорит Намджун, и Тэхен смотрит, как Хосок безымянным пальцем выводит маленькие невидимые круги на коленке Намджуна. Пальцы Намджуна опускаются ниже, к лицу Хосока, очерчивают линию его верхней губы. Тэхен знает, что там находится родинка, которую Сокджин всегда старается поцеловать. – Это почти как… – снова начинает Намджун, и его голос звучит так глубоко, так тепло и настолько нежно, что щеки Тэхена розовеют. – Я будто вернулся домой спустя годы, – шепчет он, захваченный своим прошлым и тем, как Хосок оставляет легкие поцелуи на его ладони. – Будто я искал что-то, что забыл, а теперь, наконец, мои поиски кончились. Намджун и Хосок обмениваются настолько личной улыбкой, что Тэхену приходится отвести глаза. – Почему ты спрашиваешь? Тэхен постукивает пальцем по кружке. Зарывается босыми ногами в пушистый ковер на полу. Он глубоко вдыхает дым, комнату, мир и затем произносит: – Я кое-кого встретил. – Ты кое-кого встретил. – Ты кое-кого встретил? – Ведьму, – бормочет Тэхен, проводя рукой по рисунку на ткани кресла, избегая выжидающих взглядов Хосока и Намджуна. – Он… Он все вот это и даже больше. Лицо Тэхена горит, его магия так сильно стучит в ребрах, что он едва может дышать, когда заставляет себя посмотреть на остальных. Намджун и Хосок улыбаются друг другу теми самыми тайными улыбками, но когда Хосок просит его рассказать больше, то это искренний интерес, и Тэхен прогоняет все сомнения и напряжение из своего тела и рассказывает им о Юнги. О Юнги, его скромной улыбке, полусонном взгляде и том, что встреча с ним напомнила ему о том, как он лежал в пшеничном поле рядом с фермой своей семьи, пока солнце садилось за горизонт, окрашивая весь мир в золото.~~~
Прошло два месяца, и Юнги больше не заходил к нему, но ничего страшного. Тэхен заботится о растениях. О покупателях. За последние три недели он поработал на двух свадьбах, и скоро будет еще одна. Миссис Ким все еще заходит за подсолнухами, но больше не относит их в больницу. Джеын выпустилась и не была у него с лета. Мистер Ку теперь берет желтые тюльпаны вместо красных. Теперь Тэхен понял, как работает его магазин. Камень в его кармане, кольцо на его пальце. Зелье, заклинание, книга. В сравнении с этими предметами цветы недолговечны. Даже при должном уходе и добрых намерениях, неважно, как сильно ты стараешься, они все равно не вечны. Поэтому люди возвращаются. Поэтому на одной неделе их выбор падает на львиный зев, а на следующей – на ирис. Поэтому некоторые заходят ежедневно, еженедельно, ежемесячно. Потому что цветы не долговечны, как и чувства, как и люди, но, как сказал мак: В конце концов, неважно, кто ты, всем нужно немного помощи, немного мудрости, немного дружбы, немного любви. В конце концов, всем нужного немного магии.~~~
На дворе сочельник, и Тэхен возвращается домой после доставки заказа, когда он слышит ее: мягкую, деликатную и нежную колыбельную, которую едва слышно за гулом голосов вокруг него. Бренчание клавиш фортепиано. Он останавливается, взглядом оглядывая витрины. Район в основном жилой, а те несколько магазинов, что тут есть, крутят рождественские песни. Люди, проходящие мимо, не обращают ни на кого внимания, большая часть из них – парочки на свиданиях, наслаждающиеся праздниками и снегом. На мгновение все стихает, и Тэхен крутится на месте, разглядывая окно за окном, думая, не послышалось ли ему. Но потом он слышит фортепиано снова, и Тэхен направляется к маленькой улочке, освещаемой праздничными огнями. Он ускоряется и пробегает через прилегающий переулок, затем останавливается, поворачивает налево, а на следующем повороте направо. Он останавливается около кафе, отходит в сторону, чтобы пропустить мужчину. Он вслушивается. Слышит музыку. Снова бежит, минуя дверь за дверью, переулок за переулком, и неважно, как громко отдается в ушах стук его сердца, оно все равно не перекрывает мелодию фортепиано. «Это сумасшествие», – думает Тэхен, пробегая по маленькой мощеной улочке, а кирпичные стены вокруг него становятся все выше и выше с каждым шагом. Он поскальзывается на льду, но удерживает равновесие, и это сумасшествие, потому что что-то тянет его вперед, что-то пульсирует глубоко внутри него, зовя его, и Тэхену кажется, что его легкие сейчас взорвутся, но он продолжает бежать, потому что так нужно. Просто так нужно. Он поворачивает за еще один, последний угол, и почти врезается в кованые железные ворота. Ему требуется несколько секунд, чтобы восстановить сбитое дыхание, собраться с мыслями, и затем Тэхен нерешительно протягивает руку, и ворота открываются под его прикосновением. Тэхен оказывается во дворике с мощеной дорожкой. И хотя зимой трудно сказать наверняка, но за садом хорошо ухаживают: между камнями нет травинок, газон подстрижен, живая изгородь подравнена. На небольшом холмике в углу двора вырисовываются очертания большого клена, и Тэхена тянет к нему, как обычно тянет к растениям с древними душами. Тэхен прикладывает руку к коре ствола. По его руке пробегает тепло, сворачивается в низу живота, и это так ошеломляюще, что его колени подгибаются. С возвращением, малыш. Тэхен судорожно вдыхает, удивившись приветствию, и вскоре понимает, что оно отдается эхом по всему маленькому садику. Цветы, которые до этого спали, теперь приветствуют его по имени, и Тэхен прикладывает руку к груди и похлопывает немного, пытаясь унять колотящееся сердце. Он ладит с растениями. Тэхен ладит с растениями, растения любят его, но тут все по-другому. Тут все по-другому, но знакомо, пугающе и правильно. Он замечает дверь, практически незаметную на фоне темного кирпича, на ручке которой болтается табличка с надписью «открыто». Он идет по протоптанной тропинке, по привычке здороваясь с растениями. Над дверью висит колокольчик, который звенит, когда он заходит, и Тэхена тут же окатывает теплом и запахом трав. Душевик, розмарин, цветки апельсинового дерева и, скрытый под мириадами других запахов, иссоп. Тэхен улыбается, пока стаскивает свой шарф и идет дальше вглубь магазинчика. Он весь вспотел после пробежки, немного в панике после сада, в замешательстве от напряжения в воздухе. Будто здание задержало дыхание. Слева от него находится небольшая библиотека, полки ломятся от книг и просаживаются под их весом. Тэхен проходит мимо них и оказывается в главной комнате, где с потолка свисают сушащиеся пучки цветов и веточек. Большую часть пространства занимают два больших деревянных стола, на которых лежат сотни кристаллов. Тэхен склоняется над одним из столов и берет знакомый желтый камень, такого же оттенка, как и его собственный, только этот немного больше. Он холодный на ощупь, и Тэхен проводит большим пальцем по особенно яркому месту. В помещении пульсирует магия, она мягче и приятнее, чем его собственная, отчего воздух неспокоен. Тэхен поднимает взгляд в то же время, как едва слышный голос произносит «цитрин». Из угла комнаты выходит парень. В руках он держит фиал, который он осторожно ставит на ближайшую полку. ‒ Хороший выбор. Тэхен замечает, что от его улыбки захватывает дух. Что он красивый. Что руки, которыми он цепляется за завязки фартука, дрожат. Что он кажется смутным, возможно чудесным сном. Что ему кажется, будто мир развалился на части и медленно снова собирается вместе, его сердце сжимается от замешательства, и он отводит взгляд, чтобы снова оглядеть комнату. ‒ Это магический магазинчик, ‒ говорит он, его губы растягиваются в улыбке, и что-то в его словах удивляет парня. ‒ Ты – ведьма. Парень открывает рот, но из него не вылетают слова. Однако в комнате становится светлее, будто произошел скачок напряжения. Тэхен с восторгом смотрит на потолок. ‒ Удивительно, ‒ бормочет он. ‒ Прямо как в кафе у Джин-хена. ‒ Ты… ‒ Тэхен оборачивается, и парень на этот раз теребит карман фартука. ‒ Ты ищешь что-то определенное? Слова отдаются ему эхом. Он постоянно спрашивает то же у своих покупателей. Это стало его привычкой, привычкой каждой ведьмы, наверное, но то, как парень произносит эти слова, заставляет Тэхена задуматься, может, он и правда тут за чем-то особенным. ‒ Не знаю, ‒ отвечает он вместо этого, и чувствует себя менее ненормальным, чем десять минут назад, потому что это магический магазинчик, и все идет, как и нужно. Почему-то ему кажется, что все идет, как нужно. Тэхен смеется, все еще немного запыхавшись от бега, от своей магии, от красоты парня перед ним. Он сдувает лезущие в глаза волосы. ‒ Я услышал фортепиано, ‒ говорит он, и его улыбка становится теплее. ‒ Мелодия была такой красивой, что мне пришлось за ней последовать. ‒ О, ‒ тихо отзывается парень. Его руки замерли, и он переминается с ноги на ногу. ‒ О, ‒ повторяет он. Сглатывает. Отводит глаза. Снова смотрит на Тэхена. Всхлипывает. Тэхен моментально пересекает комнату. Они незнакомы, они незнакомы, но Тэхен все равно натягивает рукав свитера на руку и прикладывает его к щекам парня и пытается заставлять себя дышать, когда замечает, что один глаз у парня такого же цвета, как океан летом, и господи, он такой красивый. Такой теплый. Такой милый. ‒ Ну, ну, ‒ тихо приговаривает Тэхен. Его рука двигается сама по себе, вытирая влагу под глазами парня, возвращаясь к тем следам от слез, что он пропустил. Его губы все еще дрожат, но он больше не плачет, и Тэхен должен отступить, сделать шаг назад, но вместо этого он отпускает рукав и большим пальцем убирает торчащие волоски у его виска. Они незнакомы, так и есть, но магия Тэхена так сильно бьется в груди, что это должно что-то значить. Это, этот парень – он должен быть ответом. ‒ Мы, ‒ начинает Тэхен, его сердце бьется где-то в горле так сильно, что ему приходится сглотнуть. ‒ Мы… Мы когда-нибудь…? И затем колокольчик над дверью звенит, слышатся тяжелые шаги, ступающие по деревянному полу, которые затем спотыкаются и останавливаются. Тэхен оборачивается и видит Юнги, стоящего рядом со столом с кристаллами, где Тэхен стоял всего несколько минут назад. Он такой же невероятный, как и в первый раз, когда Тэхен его увидел. И во второй. И в третий. Он мертвой хваткой держится за объемный шарф, висящий на шее, будто он замер, пока его снимал. Он не двигается, ничего не говорит, хотя открывает и закрывает рот. Он выглядит обескураженным и уязвимым, но его глаза широко раскрыты и блестят. Выжидающе. С любопытством. Немного испуганно, пока он удивленно смотрит на сцену перед собой. Тэхен в этот момент думает о тепле. Воспоминании о тепле. Вес руки на его спине, в его волосах. Рука, прижатая к его ключице, быстрое, но ласковое движение. Мизинец. Мизинец, переплетенный с его собственным под простынями, в то время как дымчатый утренний свет проникает в комнату. Рядом с ним раздается рваный вздох, и Тэхен понимает, что он забыл про парня, которого встретил ранее. Забыл о его слезах, что он все еще осторожно держит руку на его щеке, что они слишком близко находятся друг к другу для незнакомцев. Тэхен пытается извиниться и отстраниться, но парень кладет свою руку на руку Тэхена, удерживая его на месте, и у Тэхена пропадает голос, потому что он такой милый, такой очаровательный. Все в нем так зачаровывает, и Тэхен проводит большим пальцем по его нижней губе, зажатой между зубами. Маленький. Маленький человек. Маленькие руки. Маленькие мизинчики. Юнги ничего не произносит, не останавливает его. Парень ничего не произносит, не останавливает его. Поэтому Тэхен ведет рукой вниз, костяшками проводя по линии его подбородка, и переплетает их мизинчики вместе. ‒ Мы… ‒ Тэхен смотрит на их руки, на стол с кристаллами, на дверной проход сзади, который ведет в кухню, где на очаге будут стоять два котла. Наверху на стенах будут подсолнухи с металлическим отливом, так что в полдень весь коридор светится. Спальня, в которой слишком много подушек, и другая, в которой слишком много книг. Оранжерея на заднем дворе, с таким высоким потолком, что он кажется частью неба. Тэхен снова смотрит на их руки, на потолок, затем находит взглядом Юнги. Он так и не сдвинулся с места, совсем, и Тэхен теперь может понять выражение его лица сейчас, выражение его лица тогда, в цветочном магазинчике, вся та надежда, и душевная боль, и тоска, которые Тэхен каким-то образом не заметил раньше. ‒ Тэхен. Шепот, больше воздух, чем голос на его ладони, и Тэхен смотрит в окно и видит снегопад, после которого всегда большие сугробы и хорошо лепятся снеговики. Он видит, как ветви клена покачиваются от воздуха, словно качаются на волнах. Видит, как кованые ворота, через которые он вошел, медленно становятся на место, и вдруг все становится на свои места: тепло, и удивление, и это явное чувство магии, дома. ‒ Хей, Чимини, ‒ улыбается Тэхен, и когда в его груди разливается солнечный свет, лампочки над их головами начинают светиться ярче.Конец.
Примечание автора: Когда я начинала писать эту историю, то думала, что она будет милой и доброй, сказкой о магии и любви. Простой. В каком-то смысле эта история и правда об этом, но в то же время она о многом другом. Если вы не знаете, а многие из вас не знают, я почти потеряла отца три года назад. Два года назад я потеряла дедушку. И затем, всего лишь год спустя, мы потеряли Джонхена, которого я считаю близким другом, который помог мне расти последние десять лет, и который, как я считаю, спас мою жизнь больше раз, чем я могу сосчитать. Когда я начинала эту историю, я не думала о своей семье, и я понятия не имела, что скоро потеряю настолько важного для меня человека. Но жизнь случается, и нам никогда не понять, как работает вселенная, и иногда разум становится достаточно мощным инструментом. История не должна была быть такой терапевтической, отвечать на все эти вопросы о скорби, потере и ненависти к себе. Но она стала такой историей, и я так рада, что она стала такой историей, и я так рада, что вы нашли ее, увидели себя в ней и в Тэхене. Увидели, что скорбеть, любить и быть собой – это нормально. Кто-то написал комментарий, что если бы эта история была книгой, то повествование должно было закончиться на последней главе. Что это история о Тэ, и, хотя мы и любим остальных и сочувствуем им, история все равно о росте и исцелении Тэ. В каком-то смысле я с этим согласна. Часть меня хотела красиво все закончить, украсив бантиком, и ответить на все вопросы о том, что произошло за эти годы и что произойдет в будущем. И может быть, я так и сделаю позднее, кто знает. Но сейчас это история о Тэ. Это история о вас. И в конце концов, неважно, через что вы прошли, вы – самый важный человек в своей жизни. Только вы. Если вы хотите безоговорочно любить кого-то – любите безоговорочно себя. Если вы собираетесь простить кого-то, то сначала всегда прощайте себя. Я помню, как однажды на фансайне Намджун сказал кое-что фанатке, и часто за прошлый год я вспоминала эти слова, но не могу найти первоисточник. Но, в общем, фанатка рассказала ему, что она работает на работе, которую ненавидит, и она не знала, что с этим делать, потому что это ведь ее работа, так? У всех должна быть работа. И знаете, что ответил Намджун? Он сказал, что мы живем лишь однажды. Я страдаю депрессией, иногда еще больше от тревожности. Я не идеальный человек, и большую часть мне не нравится, какая я или что я делаю с собой и своей жизнью, и складывается такое чувство, что в мире еще так много всего, чего я никогда не смогу испытать. Я могла бы часами перечислять все, что мне в себе не нравится. Но затем я делаю шаг назад и думаю о том, что я живу лишь однажды, и что я очень несправедлива к себе, и что единственный путь достичь свои мечты – это полюбить себя. Неважно как часто друзья говорят мне, что я талантлива, неважно, как гордятся мной родители – все это ничего не значит, если я не люблю себя. Знаю, что это ужасное длинное и депрессивное примечание автора, но я правда хочу, чтобы вы поняли, почему я написала эту историю и почему поделилась ей с вами и как сильно я люблю каждого из вас. Спасибо вам за последние несколько месяцев, за поддержку, за добрые слова и просто за то, что были замечательными во всех смыслах этого слова. Я планирую написать еще много историй в будущем, но не думаю, что они смогут стать такими же особенными, как Up We Go.~~~
Доска на пинтересте, где собраны фотографии с миром Up We Go: https://ru.pinterest.com/ohheytae/up-we-go/