Алмаз желаний

Maybe I'm crazy maybe I'm weak Maybe I'm blinded by what I see You wanted a soldier But it wasn't me Because I could never set you free So fly on your own It's time I let you go - Куда мы едем? – спросила Дейнерис. - К Мартеллам. - Думаю, они примут нас. Нам давно стоило поехать к ним. Мы же всё-таки одна семья. - Их семью убили солдаты Роберта. А мы всего лишь брат и сестра мужа-изменника. Дейнерис забеспокоилась. Но больше им некуда было идти. Во Флоренции они купили себе тёплую одежду на деньги Иллирио – старая поизносилась, да и неприлично было бы в таком виде показываться на глаза Дорану. Хоть они и выглядели бы в обносках более жалкими, но им такого вовсе не хотелось. Роберт смог отнять у них дом, но не гордость. Они зашли в магазин Burberry и купили там тренчи: Визерис – чёрный, Дени – бежевый; Дени также купила себе пару клетчатых юбок и клетчатую сумку. Они понимали, что это кража, они понимали, что теперь их будут преследовать ассасины и они влипли, но если они зашли так далеко, то что мешало им пойти ещё дальше. В конце концов, если они рискнули пойти на этот шаг, то грех было не тратить теперь эти деньги. Они пришли к поместью Мартеллов. Визерис нашёл его адрес в старой записной книжке Рейгара – одной из немногих вещиц из дома, которую они взяли с собой, когда бежали из замка. Дверь им открыл сам Доран. Его лицо не выдавало никаких признаков удивления: казалось, он давно ждал этого визита. Они вошли в прихожую. - Жди меня здесь, - сказал Визерис и поднялся вместе с Дораном наверх. Дейнерис осталась стоять у лестницы. Вскоре они уже сидели в машине Дорана и ехали в ещё одно поместье Мартеллов – на виллу, что находилась в Апуанских Альпах. Доран говорил, что там они будут укрыты надёжнее. И сейчас там находится почти вся его семья, кроме Тристана, и он желал там задержаться. Собственно, семья эта была немногочисленной: Арианна, Квентин и брат Дорана – Оберин. Минув городскую черту, они проскользнули по обочинам мелких деревушек и городишек; чем выше в горы они поднимались, тем свежее и чище становился воздух, приятно обдавая ароматом хвои. Скоро деревни исчезли из виду, становилось всё тише, лишь слышны были трели птиц. Визерис и Дени прислушивались к каждому шороху, ожидая, что вот-вот за поворотом им повстречаются преследовавшие их головорезы Дрого. Они были бесконечно благодарны Дорану, что он согласился их приютить, но Дени опасалась, что всё это не за просто так. Она ожидала нового подвоха. Пока они ехали, уже наступили сумерки, ведь темнело в это время года рано. Вот показались вершины башен старого, мрачного замка Мартеллов, так не похожего на их солнечное поместье во Флоренции. Тут время словно замерло, и, несмотря на то, что ни одной живой души не было на милю вокруг, здесь очень ясно ощущалось чьё-то незримое присутствие. Они вышли. Каблуки туфель Дейнерис утонули в мелких камушках, она почувствовала, что замерзает. Прямо над головой Визериса с писком пролетела летучая мышь, едва не задев его волосы крылом. Доран открыл ворота и попросил их подождать немного во дворе. Дени и Визерис сели на мраморный фонтан. Визерис водил пальцем по воде, с любопытством поглядывая на засохшие лимонные деревья. - Как ты уговорил его принять нас? – спросила Дени. - Я женюсь на Арианне. Рядом с Дейнерис пролетела ворона с громким карканьем. Она приземлилась прямо перед ней, каркая и прыгая. Сердце у Дени отчаянно забилось, но она попыталась придать себе и своему следующему вопросу непринуждённый вид. - Но почему? - А почему нет? - Это ты предложил? - Нет. Доран. Визерис удивился этому предложению, но не отказался: Арианна – не Дрого, и он без колебаний продал себя в руки этой девицы, в глубине души надеясь на то, что она будет симпатичнее, чем Элия. - Династии, традиции… Наш род годами сочетался браками с Мартеллами. Вот и Рейгар был женат на Элии. Визерис услышал свист. Птица снялась с места. Они обернулись и увидели, что она полетела на свист Дорана и села на его руку. Конечно, это был ворон, а не ворона. Доран велел им следовать за ним. Визерис и Дени поднялись по поросшей мхом лестнице, с кое-где обвалившейся плиткой. Внутри был странный, затхлый запах, как будто тут давно не убирали. В углу в горшке стояло какое-то растение, но какое – разобрать было трудно из-за почти полного отсутствия света. «Мы обитаем на верхних этажах, - сказал Доран. – А здесь…» - он махнул рукой. Пока они поднимались и шли по коридорам, Визерис обратил внимание, что им никто не встретился: здесь никого нет. Такое большое поместье, и совсем нет слуг, хотя, казалось бы, у Дорана хватило бы на это средств. Они вошли в большой и мрачный зал. На паркетном полу лежал старый, но дорогой ковер, на стенах висели выцветшие гобелены и канделябры без свечей. Визерису показалось, что кто-то тронул его за плечо. Он обернулся, но рядом никого не было. Посреди зала стоял длинный стол из чёрного дерева, вокруг него стояли высокие резные стулья, обтянутые бархатом. У дальнего конца стола рыжая девушка с тонкими запястьями зажигала свечи. Рядом с ней сидел юноша примерно одного возраста с Дейнерис. Он мило улыбался, но внешне был довольно зауряден. Впрочем, в нём легко читались мартелловские черты. Неужели девушка, это Арианна? Но почему она рыжая, думал Визерис. Она о чём-то щебетала с братом, если это был её брат, и, казалось, не замечала вошедших. «Арианна!» - позвал её Доран, и она откликнулась. Тогда она заметила их. Она быстро скользнула взглядом по Визерису и лишь слегка улыбнулась. Дени же она не удостоила даже взглядом. Доран предложил всем сесть за стол. «Закуски у нас скромные, мы переживаем не лучшие времена, но не обессудьте», - говорил он, пока Визерис и Дени подходили к столу. Арианна хлопнула рукой по сидению стула, что стоял рядом с ней, позвякивая браслетами на тонких запястьях и улыбаясь. Визерис и Дени сели – бархат был пыльным, но мягким на ощупь. Квентин поднялся и принялся наливать всем вино в бокалы. Вдруг в комнату ворвался без стука рослый и стройный мужчина со жгучим взглядом горячих и пряных чёрных глаз. Он сел напротив Визериса и Дени, и по выражению его лица трудно было понять, кем он больше восхищен. Это, без сомнения, был Оберин Мартелл. «В последний раз я видел вас совсем маленькими», - сказал он, улыбаясь. Весь вечер он развлекал их беседой, не позволяя Квентину или Дорану вести в разговоре. Он рассказывал фронтовые байки, Квентин засыпал его вопросами, а Арианна загадочно улыбалась, изредка поглядывая на Визериса. Она пригубила вино, сопроводив этот жест движением пушистых чёрных ресниц и, поставив его на стол, скользнула изящными пальцами по ножке бокала. «Это вино из Тосканы, дядя? Кажется, так?» - пыталась она увести разговор в другую тему. Дейнерис случайно заметила, что правой рукой Арианна как будто случайно коснулась под столом руки Визериса. Её рука вздрогнула, замерла с кокетливым стыдом, как трепетная птица, но снова опустилась на его руку, теперь уже нарочито и уверенно. Почему-то этот жест вывел Дейнерис из себя. Она почувствовала, как кровь приливает к вискам, и ей вдруг захотелось плеснуть вино Арианне в лицо. «Что-то не так, дорогая?» - спросил Доран. Дени молчала, пока по устремлённым на неё взглядам всех присутствующих не поняла, что вопрос адресован ей. «Вам не нравится вино?» - рискнул предположить Доран, хотя по его взгляду Дейнерис ясно читала, что он не только прекрасно осведомлён о причине её вспышки, но даже проник дальше, заглядывая за грани и узнавая то, что Дейнерис скрывала и от себя самой. От этой мысли она залилась румянцем. Впрочем, никто не придал бы этому значения, принимая во внимание выпитое вино. «Нет-нет, вино восхитительное», - поспешила заверить Дени, и беседа снова потекла в привычном русле. Теперь разговор зашёл о Рейгаре, но никто и словом не намекнул о его измене. Все вспоминали только, каким он был хорошим солдатом. А Дейнерис вспоминала последний вечер с ним. Она не успела даже попрощаться. У него был двухнедельный отпуск, и это был его последний день, после которого он должен был вернуться на фронт снова. Дени и Визерис опаздывали к ужину, потому что, как обычно, ссорились из-за какой-то ерунды. Дени запустила в него подушкой, жалуясь, что расскажет маме, как он схватил её за волосы. - Ну и жалуйся, может, ты меня вообще больше не увидишь. - Как это не увижу? - Я пойду на войну вместе с Рейгаром. Дени фыркнула. - Ты каждый раз это говоришь. - Мне уже 18. Меня призвали. Теперь Дени словно окатили ледяной водой. Мало того, что Рейгара она не увидит, кто знает сколько, и неизвестно, увидит ли, так теперь ещё и Визерис. Тогда они не сказали больше ни слова и молча стали подниматься. Их остановил окровавленный Уиллем Дарри, он сказал им о нападении на замок и умолял бежать. Они не верили в услышанное, и дальнейшие действия выполняли механически, словно заводные куклы. Они взяли какие-то вещи, первое, что попало под руку, и побежали к чёрному входу. Потом Визерис резко метнулся обратно, Дени хотелось закричать, но она не посмела, чтобы не выдать их. Через несколько минут, которые показались ей вечностью, он вернулся с гитарой Рейгара. Он никогда не говорил, но Дени знала – он видел их. Всех их. Она поняла это по его лицу, которое навсегда изменилось. Они думали, что на них напали немцы. Лишь спустя несколько дней до них дошла новость о том, что это был Роберт Баратеон. Визерис сказал, что если бы он знал это, он бы остался и убил его. Дейнерис боялась этого – того, что он покинет её, что однажды она проснётся и не увидит его, что он вернётся в их замок и там его, конечно, убьют. Но ничего подобного не происходило, с каждым днём они убегали всё дальше и дальше от дома. Дени казалось, что, хоть никто и не говорит об этом вслух, все знают об уговоре женить Визериса на Арианне. Ей казалось, что это они сейчас так незаметно празднуют помолвку. Всё вокруг ей вдруг резко опротивело, еда казалась невкусной, а воздух подёрнулся ядовитой дымкой от пламени свечей. Ужин был завершён, и им обещали показать их комнаты. Визерис и Дени никогда не спали в разных комнатах, несмотря на то, что оба были уже взрослыми. Даже у себя в замке Визериса отделили от неё, когда ему исполнилось 14, но неизменно каждую ночь они бегали в комнату друг к другу. Чаще всего, это Дейнерис бежала к нему. Им казалось, что они незаметны, но только сейчас она стала понимать, что все об этом знали, просто делали вид, что ничего не происходит. Теперь её взяла за руку Арианна. Дени до боли в костях и до дрожи в коленях хотелось стряхнуть её руку. Арианна повела её в ванную. «Ты, наверное, соскучилась за всё это время за маслами, за душистым мылом, за пеной с пузырьками, м?» - она улыбалась, и Дейнерис на миг показалось, что глаза у неё вспыхнули, как у кошки. Арианна открыла дверь, не оглядываясь на Дени, будучи уверенной, что она следует за ней. Дени неосознанно потёрла запястье там, где его касалась Арианна. - Ты что же? – теперь она обернулась и удивлённо, почти жалобно посмотрела на Дени. На вид она была чуть старше Визериса. Почему-то это тоже разозлило Дейнерис. – Заходи, - Арианна снова улыбнулась и закрыла за Дени дверь. – Вот. Теперь никто сюда не войдёт, если ты этого боялась. Тем временем, горячая ванна уже наполнялась, Арианна вливала в неё ароматные масла. - Ты что, меня стесняешься? Дени переступила с ноги на ногу несколько раз, но решила, что если не пойдёт у Арианны на поводу, та сочтёт её ребёнком. - Просто мне будет холодно, а ванна ещё не набралась, - пожала плечами она, но стала медленно снимать с себя одежду. Ванную комнату окутал запах лаванды, корицы и ещё чего-то, чего Дени не знала. - А почему у тебя волосы рыжие? – спросила Дени уже сидя в ванне. Арианна сидела рядом на табуретке и теребила свои пряди. - Так это краска для волос. Осветляла волосы. Хотела быть блондинкой, как ты, - прядь волос Дени заскользила у Арианны между пальцами. – Но так у меня волосы слишком испортились бы, - задумчиво продолжила она. – Но рыжей тоже неплохо, ведь так? Говорят, рыжие – ведьмы. А я ведьма, - сказала она и засмеялась. - То есть? – не поняла Дейнерис, но была слегка заинтригована. Ей всегда нравились рассказы о колдовстве. Ей хотелось в них верить. Как и во всё романтическое. Арианна рассказала ей, что вся её семья немножко увлекается магией, а она сама лично ходит на уроки колдовства к тёмному магу. Дейнерис чуть было не раскрыла рот от удивления. Но она легко поверила бы в это – в то, что Арианна – ведьма. Легко. На следующее утро Дени, ещё заспанная, прошла на кухню, где увидела пугающую картину: Визериса и Арианну, сидящих на столе и смеющихся. Арианна заметила её и помахала ей рукой, продолжая смеяться, но Дени показалось, что она только что отвесила ей пощёчину. Мысленно она спихнула рыжеволосую девушку со стола, на деле же кротко улыбнулась. Она подошла к плите, чтобы сделать чай, делая вид, что не замечает их. Краем уха она уловила фразу от Арианны про «летнее вино», которое они с Визерисом будут пить сегодня вечером. Она поспешила выйти, чтобы никто не заметил, как она расстроена. В двери она столкнулась с Квентином, который мило улыбнулся ей и проводил её взглядом, хотя она этого уже не видела. Дни проходили за днями в поместье Мартеллов, нанизываясь помутневшими бусинами на ожерелье из тёмного опала, которое холодной змеёй легло на шею Дейнерис. На самом деле прошло всего несколько дней, но ей они казались долгими месяцами заточения. Казалось, что каждая улыбка Визериса, адресованная не ей, приносит ей боль. Был момент, когда ей показалось, что его смех стал ей ненавистен, но вместе с тем, дорог и приятен. Совладав с собой, она остановила себя на мысли, что от смеха Визериса ей делалось только грустно, а по-настоящему ненавидела она смех Арианны. Хуже всего было то, что сама Арианна, похоже, не ненавидела Дейнерис и относилась к ней, как к младшей сестре. Она сидела рядом, пока та принимала ванну, что-то рассказывала про колдовство, давала носить свои платья и заплетала Дейнерис волосы в косы. Всё это напомнило Дени про несколько неприятных эпизодов из её жизни, когда Визерис брал её на свидания со своими девушками, чтобы она тоже могла поесть. Чаще всего это были женщины гораздо старше его, которые не видели ничего зазорного в том, чтобы заплатить за него. Одна из них тоже заплетала ей волосы в косы, пока ждала Визериса, а голодная Дени тем временем хватала один пирожок за другим. Однажды им пришлось переехать в другой город, потому что Визерис встречался с замужней женщиной, но сам он тогда сказал, что видел кого-то из людей Роберта, и Дени ему поверила. Это было в первый год их скитаний, когда все эти погони казались ей даже романтичными. Она поймала себя на мысли, что пусть бы их даже и нашли и схватили люди Дрого или Иллирио – это всё лучше, чем жить под одной крышей с этой лисой. * * * Серсея должна была догадаться, что от брака с Робертом не будет проку. Но она не думала, что будет так плохо. Она думала, что сделается безутешной вдовой, когда её драгоценный муженек припьёт палёного коньячку, с очередной шлюхой на коленях. Нет, то, что он любит шлюх, она знала ещё до брака – взять хотя бы его страстную любовь к Лианне, которая не побрезговала и имела стыд встречаться с женатым – но то, что замок Баратеонов превратится в бордель… такого она и представить не могла даже в страшных снах. Соседи каждый раз провожали её сочувственным взглядом – шутка ли, не прошло и года, как на пороге замка появились три разукрашенных ночных бабочки. Но Серсея нашла способ отомстить. Она закрутила роман с лейтенантом из дивизиона под командованием Роберта. Они занимались любовью прямо у него под носом, а он и в ус не дул. Этот идиот похоже даже не догадался, что все его детки на самом деле не его детки, а Ланнистеры. Теперь уже горожане смотрели на неё не с сочувствием, а с осуждением, а некоторые – с такой ободряющей ухмылкой, которую можно было принять за скрытое торжество злодейства. Некоторые мужчины были рады её походам налево – их это явно воодушевило, ведь они возомнили, что и они теперь смогут забраться к Серсее в постель, но не тут-то было. Правда, как-то раз Серсея переспала с двоюродным братом Джейме, Ланселем. Он по глупости, по наивности ли, или просто спьяну, сболтнул Серсее, что до сих пор девственник. Вопиющая несправедливость – оставлять без ласк и внимания тело такого трепетного мальчика. Соблазн был слишком велик, и Серсея не устояла. И, если честно, не особо и пыталась сопротивляться этому соблазну. Но теперь встречи с Джейме пришлось отложить – к ним пожаловали Старки. Серсея ненавидела Старков, потому что она ненавидела Лианну. Эта шлюха украла у неё мечту о браке с Рейгаром Таргариеном. Удивительно, но в этом браке Серсею прельщала не только выгода и мечта о власти – она действительно была влюблена в Рейгара. Да она бы скорее вышла за этого мальчишку Визериса, чем за бестолкового Роберта. Сейчас же Серсея в ночной сорочке из зелёного шёлка и свечой в руке пробиралась за очередной порцией вина – того, что было сегодня за ужином, ей явно не хватило. На всякий случай, она решила пройти мимо кабинета мужа. И замерла. Он был там не один. Она услышала голос Неда Старка. - Фареры требуют независимости. Скоро бунты начнутся и в Дании. - А что этот мальчишка, Грейджой? - Да ведь в том-то и дело. Я послал его специально, чтобы он утихомирил своего родителя и свою сестру, но вместо этого он примкнул к ним. - На этот счёт не переживай. Я близок к разгадке. Точнее, я уже разгадал. Остаётся только поймать кого-нибудь из Таргариенов. - Какая удача, что не всех ты убил… - задумчиво сказал Нед. Роберт рассмеялся. Но Нед посмотрел на него без смеха в глазах. - Ты что же, обвиняешь меня, Старк?! Тогда Нед поверил, что Роберт искренне хочет избавить народ Гризона от власти фашистов, он поверил, что Эйерис – приспешник фашистов. Но он никак не думал, что придётся убивать детей. Он был уверен, что Рейлу, Элию и детей они увезут в безопасное место. Он не был уверен насчёт Рейгара, из-за романа с его сестрой. Визерис и Дейнерис уже были достаточно большие. Визерису исполнилось 18, Дейнерис было 13. Он был рад, что они смогли убежать. По своему простодушию Нед не разглядел в Роберте жажды власти, которая подвигла его на такие ужасные поступки. Он поверил в его искреннее стремление и в его любовь к его сестре. После всего, что случилось, как он мог такими же глазами смотреть на Роберта теперь? Он не верил больше в преданность сестре – она была всего лишь предлогом. Не побрезговал ведь он спустя короткий промежуток времени жениться на Серсее. И это после самоубийства Лианны. Беременной Лианны. - Ну да будет. Скоро ты запоёшь иначе, - сказал Роберт зычным голосом. – Скоро я добуду алмаз. Он говорил об этом уже четыре года. Четыре года он бродил по бесчисленным коридорам замка Таргариенов. И вот, наконец, нашёл. Он часами просиживал в фамильной библиотеке Таргариенов, изучал книги и фолианты. Он нашёл меч Таргариенов. Он колотил по замку несколько часов, рвал на себе волосы, он попробовал все ключи, но замок не поддавался. Он пытался снять дверь с петель, выбить её – всё зря. Оставалось только взорвать замок. Но тогда будет уничтожен и алмаз. Не от этого ли помешался Эйерис? - А потом, представляешь, я нашёл его совершенно случайно. В этом доме Таргариенов вещи склонны то появляться, то исчезать без видимой на то причины, проклятье! Просто шёл под утро за опохмелом, да спьяну не мог понять, где я нахожусь – расхохотался он. – Помню, отличная шлюха у меня была в ту ночь. Ну дак о чём это я? Я перерыл всю библиотеку Таргариенов, добыл все фолианты, какие мог. Ко всему прочему я вычитал, что замок можно только перерубить фамильным мечом Таргариенов, и это должен сделать только тот, в чьих венах течёт кровь Таргариенов. Сначала я искал меч в сокровищнице. Видимо, во мне недостаточно этой проклятой таргариенской крови, мать их задери. Поэтому я не стал преследовать тех двух Таргариенов – они могут мне пригодиться. Ненадолго, конечно, - он засмеялся. - Так как же тебе удалось найти меч? – мрачно спросил Нед. Роберт ходил кругами по кабинету. Он остановился и снова подлил себе вина. - В фамильном склепе. Раскопал могилу. Он смотрел на Неда с холодным вызовом. Теперь понятно было, почему Эйерис сошёл с ума. Он жаждал власти, но так и не отважился раскопать могилу своего предка. Наверное, его гложило это желание, но он так и не смог на это пойти. Снедаемый сомнениями и подавляя одних своих демонов, он выпустил других. - Ты… сделал это сам? Своими руками? Он рассмеялся. - Я что, похож на идиота?! Я нанял специальных людей. - Наверное, дорого это стоило? - Разумеется. Но деньги для меня не проблема. Кстати, у Эйериса их оставалось не так уж много. Хорошо, что я женился на этой сучке Лестрейндж. После того, как она стала вдовой этого Розье, кто бы ещё захотел взять порченный продукт? Да ещё и с ребёнком, - он говорил о Мирцелле, дочери от первого брака Серсеи. – Я сделал ей милость. Да, это был не тот Роберт, которого Нед знал. Да и знал ли он его вообще? Серсею за дверью трясло от негодования. Впрочем, в разговоре для неё не было ничего нового. Почти. Кроме меча. Она и сама ходила в сокровищницу. Она не знала, что меч у Роберта. Теперь понятно, почему он не смог открыть дверь. Зря она вышла за этого бестолкового ублюдка. Зато её сестра, Лита Лейстрейндж, не теряла времени даром. Она была подружкой Нарциссы Малфой и узнала от неё, что их семья является родственниками Таргариенам - Блэк – это сокращенно от Блэкфаер. Они иммигранты. Тогда предприимчивая Лита познакомила своего брата с Беллатрисой, чтобы быть поближе к людям с такой именитой родословной и влиянием в обществе, и вскоре те поженились. Но главное, недавно она выяснила, что Люциус, муж Нарциссы, тоже наполовину Таргариен. Его отец, Абраксас, был бастардом Джейхериса Таргариена, который являлся отцом Эйериса, то есть, единокровным братом Эйериса. Он взял фамилию матери – Малфой, потому что отец от них отказался. Серсея делала ставку на Драко. Лита намекала Нарциссе, что у её сестры есть прекрасная дочь, Мирцелла, но Нарцисса сказала, что Драко ещё рано думать о женитьбе. Они с Люциусом поженились, когда им было уже по 24. А Драко был только на третьем курсе университета. Тогда Серсея отправила Мирцеллу учиться в Италию. Там она познакомилась с Тристаном Мартеллом. Её заверили, что Мартеллы увлекаются чёрной магией, так что они могли бы быть полезны. Тем более, в их венах тоже текла кровь Таргариенов. Жаль, что их дочь, Арианна, куда как старше Джоффри и Томмена. На утро меч пропал.