Сказки на ночь

                    Ему казалось, всё это уже было. Он уже терял его вот так, беспомощно наблюдая и не успевая. Опять не успевая… Стивен скрипнул зубами, бездумным взглядом скользя по земле. После щелчка в мире стало тихо. Только бешеный стук собственного сердца бил похоронным набатом. И в этой тишине слова. Отчаянные, короткие. Последние. А потом ничего. Только пепел, с сухим шелестом осыпавшийся под ноги.       Зачем он вернулся сюда сейчас? Прошли сутки. Связь восстановлена. Все, кто выжил, разбирают последствия хаоса, что обрушился на планету. А они сидят здесь, в Ваканде. Ждут. Чего? Когда объявится Старк? Когда кто-нибудь придёт и скажет, что делать дальше? Первые часы после мало кто помнил. Недоумение, неверие, растерянность, страх. А потом стало пусто. Когда осознали, что это — навсегда. Что те, кто ушёл — не вернутся. И тогда пришла боль. Оглушительная или пронзительно тихая — у каждого своя. Кто-то рыдал, обнимая уцелевших родных. Кто-то пил, огрызаясь на попытки остановить. Кто-то ушёл добивать инопланетян, разрывая голыми руками.       Траур по королю охватил Ваканду. Ещё недавно они бы все посмеялись, глядя друг на друга в традиционной одежде местных. Сейчас было как-то не до смеха. Последняя дань погибшему. Дань уважения, пусть она и заключается просто в штанах и рубахе ярких цветов. Рассеянно проведя рукой по выпуклой цветастой вышивке, Стивен вздохнул.       Он ушёл в джунгли. Вернулся сюда, в место, когда-то казавшееся раем на земле. В точку, после которой всё кончилось. Поваленное дерево, сломанный куст, вспаханная земля — он видел бой, словно прокручивал в голове плёнку. Медленно отматывая каждый кадр. От конца к началу и обратно. Снова и снова видел Баки, протягивающего руку. И его слова, перед тем как…       Ноги подкосились, и Стивен рухнул на колени, поднимая голову к небу. Лучше бы это был он. Пусть бы он рассыпался, а Баки жил. С его неуемной энергией, с жаждой жизни, с любовью к приключениям… Он почти вернул себя, оставалось совсем чуть-чуть. Ещё немного, чтобы друг стал прежним. И что теперь? Почему должен жить он, уставший солдат, пустая оболочка, а Баки осыпался горсткой праха под ноги?       Проглотив тугой, царапнувший горло комок, Стив опустил глаза и осторожно, почти ласково, коснулся земли, собирая полную пригоршню, пропуская её меж пальцами. Чьи это останки? А может, просто земля? Как тут теперь разберёшь? Пошатнувшись, он сел, бездумно перебирая пыль, перемешанную с сухой травой и листьями. И даже шорох, раздавшийся за спиной, не заставил повернуться. Зачем? Кажется, на этой планете больше не осталось тех, кто мог бы навредить ему сильнее, чем это уже сделал Танос. Шаги зашелестели ближе, потом замерли, и Стив нехотя обернулся. Наташа. Тёмно-синее платье свободного покроя. Непривычно. Интересно, приходилось ли ей ходить когда-нибудь в подобном? Отчего-то подумалось, что да. У Романофф много историй. И не о каждой следует знать.       Прямая, несгибаемая, как всегда. Или так только кажется? Она остановилась перед поваленным стволом, не спеша перешагивать. Просто молча стояла и смотрела на землю под ногами Стива. В одной руке наполовину пустая бутылка виски. В другой — полная. И глаза пустые. Как и у всех сейчас. Словно приняв для себя какое-то решение, Наташа решительно перешагнула через ствол и села прямо на землю, прислонившись к дереву. Поставила полную бутылку рядом с собой. Аккуратно поправила, чтобы не завалилась. Дёрнула пробку со второй и сделала глоток. Большой, долгий. Бутылка с плеском опустилась на землю.       И снова тишина. Шелест сухой листвы, перекатывающейся по земле. Сухой шорох песка. И плеск виски в пустеющей бутылке.       — Как там? — Стив заговорил первым и сам не узнал свой голос. Хриплый, надтреснутый. Словно за эти часы он разучился издавать хоть какие-то звуки.       — Херово, — лаконично бросила Наташа, протягивая бутылку. Стивен взял, скорее машинально, чем для того, чтобы выпить. Так же машинально сделал глоток, поморщился. Откинулся на ствол рядом, вытянул ноги.       — И что теперь? — вопрос звучал жалко. Не дожидаясь ответа, Стив сделал ещё один глоток, чувствуя, как падает в желудок горячая жидкость. Был бы в ней толк… Почему нельзя забыться хотя бы на несколько часов? Представить, что всё, как прежде. И все живы…       — Теперь? — Наташа криво и зло усмехнулась. Тряхнула волосами, откидывая голову на дерево. — Жить, Роджерс. Теперь — жить. Со всем этим дерьмом. Как, впрочем, и всегда.       — Тебе не привыкать, — констатировал Стив.       — Как и тебе, — тихо ответила Наташа и снова приложилась к бутылке. Подавилась, закашлялась, стирая с губ капли. — Долго думаешь так сидеть? — Она обвела глазами поле недавней битвы.       — Пока не позовут, — равнодушно пожал плечами Стив, прикрывая глаза. — Пока не понадобится помощь.       — Сейчас она нужна тебе, — сухо проговорила Наташа и отвернулась. Больно было всем. Только замыкаться в себе, лелея свои потери — не выход. Уж точно не тот, что обычно выбирает она.       — Пришла предложить свою помощь? — не открывая глаз, уточнил Стив.       — Может, просто хочу забыться? Как и ты, — огрызнулась Наташа, отворачиваясь. Надоело. Собирать по частям сильных мужиков надоело. Кто бы её сейчас собрал. Кто бы сказал, как быть дальше. Просто сказал, что всё будет хорошо…       — Прости, — в голосе Стива не было и капли раскаяния. Надо же — само сострадание миру — Капитан Америка — разучился сострадать? Наташа приподняла бровь, заинтересованно посмотрев на Стива.       — Смешно слушать про то, как ты нужен людям, — заговорил Стив, спустя несколько минут. — Всем сразу и каждому по отдельности. Сила и смелость, честь и достоинство, — он буквально выплюнул эти слова, запив их виски. — Никому мы не нужны, Нат. И смысла думать так больше нет.       — Минутка рефлексии от Капитана Америка, — усмехнулась Наташа. — Знаешь, что я могу на это ответить?       Стивен заинтересованно повернул голову, встречаясь взглядом с Наташей.       — Ты нужен нам, Кэп, — улыбнулась она, слегка прикусив губу. — Нужен, что бы ты там себе сейчас не навыдумывал.       Стив тяжело вздохнул, отворачиваясь. Провёл рукой по лицу, стирая невидимую, но, казалось, въевшуюся под кожу, пыль. Усмехнулся, пожал плечами.       — Мы можем позволить себе это — сожаления об утраченном, боль потери, страх одиночества. — Наташа повернулась к Стиву всем телом и заговорила вдруг сбивчиво, воодушевленно. Словно сама верила в каждое слово. — Можем, Роджерс, но недолго. Пока никто не видит. Потому что для всех остальных мы — пример.       — Я устал быть примером, — горько прошептал Стив.       — Это не новость, — хмыкнула Наташа, легко пожимая плечами. — Только это не первая твоя потеря. И уж точно не последняя. Так соберись уже и вперёд, спасать мир!       — Зачем ты мне это говоришь? — Стивен чувствовал, как внутри растёт раздражение.       — Потому что сама хочу услышать то же! — вспылила Наташа. — Потому что достало делать вид, что хуже быть не может! Может! И ты это знаешь! И я это знаю! Достало бродить по этой грёбаной стране и смотреть, как люди медленно сходят с ума! Давай уже сматываться отсюда. Прошу тебя.       — У вас хватает людей и без меня, — зло бросил Стив.       — Но нам нужен ты! — Наташа подалась вперёд, беря его лицо в ладони и слегка встряхивая. — Ты — Капитан Америка!       — Людям не нужен Капитан Америка, — прорычал Стив, — они отказались от него, отказались от нас! Хватит пытаться спасать их! Им это не нужно!       — Тогда, может, надо попробовать спасти самих себя? — прошептала Наташа, заглядывая в его глаза.       Секунды тянулись томительно медленно, и удары сердца обгоняли их, пульсируя в висках. В глазах Стивена, злых, растерянных, медленно гасло тёмное пламя. Наташа вздохнула, коротко, резко, и вдруг потянулась к нему, целуя. Не выпуская его лицо из рук, притягивая к себе. Отняла руки на мгновение, подтянув юбку к бёдрам, перенося ногу через Стива и садясь сверху. Его руки, поначалу безвольно лежавшие на земле, рванули вверх, обвивая, прижимая к себе. Ни мыслей, ни сомнений — только то, что нужно сейчас обоим. Забыться.       Наташа глухо заурчала, ловя губами его губы, скользя по ним языком. Рука Стива запуталась в её волосах; намотав их на кулак, он потянул её голову назад, медленно облизнувшись, пробуя её на вкус. Наташа улыбнулась, хищно, бесшабашно. Её ладонь взметнулась к его шее, сжимая, заставляя снова потянуться к ней за поцелуем.       Горячие руки скользнули под одежду, задирая ткань вверх, стягивая через плечи. Наташа приглушённо зашипела, когда его губы обожгли грудь, а руки крепко сжали, лишая возможности двинуться с места. Она лихорадочно гладила его по спине, снова и снова погружая пальцы в отросшие волосы, прижимая его голову к себе, не давая оторваться. Только так правильно — горячо, ярко, тесно.       Крепче обхватив Стива ногами, Наташа нетерпеливо потёрлась о него, вызывая сдавленный стон. Её руки нырнули под рубашку, ногти пробежались по торсу, поднимая ткань, стаскивая через голову. Он был горячим, невыносимо горячим. Хотелось вжаться в него, вплавиться в стальное тело, позволить пылающей лаве затопить мозг, отсекая все мысли. Стив дышал тяжело и хрипло, сбивая платье к бёдрам и выше, скользя по спине, буквально вытряхивая Наташу из него. Легко подхватив её под ягодицы, он приподнялся и уложил Наташу на разбросанную одежду. Шумно выдыхая, она замерла, не сводя напряжённого, требовательного взгляда со Стива.       Он медлил, скользя по ней взглядом, словно пытался охватить всю и сразу. Медленно наклонился, нависая, придавливая к земле всем телом. Обвив ногами, Наташа потянулась к его губам, гладя спину, задевая край штанов и ныряя под них, проводя по напряжённым ягодицам. В другое время это могло бы стать отличным развлечением — соблазнить великого девственника всея Америки. Сейчас было только желание почувствовать его внутри и на время забыть обо всём, что уже произошло и о том, что ещё случится. Нетерпение, охватившее их, опалявшее разум, заставляло рвано дышать, помогая избавляться от остатков одежды.       Стив дрожал. Она чувствовала, как подрагивают под её пальцами тугие мышцы, как он пытается сдержать себя. Наташа медленно облизнула пересохшие губы и взяла в ладони его лицо, заставляя сфокусировать свой взгляд на ней.       — Отключи голову. Не думай.       Её слова звучали, словно сквозь вату, заглушаемые шумом крови в ушах. Он вздрогнул всем телом, почувствовав прикосновение чужой ладони к напряжённой плоти. Шумно втянув воздух сквозь крепко стиснутые зубы, Стив невольно прикрыл глаза, отдаваясь плавным, скользящим движениям вверх-вниз.       Крепкий захват, движение бёдер — и Стив уже лежит на спине, а Наташа сидит сверху, упираясь ладонями в его плечи. Многообещающе улыбнувшись, она потёрлась о него, как кошка, плавно выгибая спину, задевая острыми сосками кожу на груди, опускаясь ниже, касаясь губами живота, и снова скользя наверх. Поцеловала игриво и легко, не давая вовлечь в глубокий поцелуй, очертила кончиком языка мочку уха, и снова вернулась к губам. Стив поднял было руки, но тут же опустил, будто не знал, куда их деть. Он словно дышал через раз, не сводя глаз с Наташи, чувствуя себя под ней приятно беспомощным, зная, что она сама не стремится затягивать прелюдию. Будто прочитав его мысли, она лукаво блеснула глазами и обхватила его член рукой, медленно опускаясь на него и замирая. Позволяя себе почувствовать, осознать этот миг, после которого любые мысли станут неважны.       Стив нетерпеливо повёл бёдрами, и она ответила, приподнимаясь и снова опускаясь на него, задавая собственный ритм. Поймав его руки, Наташа положила их себе на бёдра, крепко сжав своими руками, показывая, как нравится ей. Чужие пальцы впились в кожу, оставляя белый след, когда Стив заставил её двигаться быстрее, устремляясь навстречу короткими толчками. Она откинула голову назад, прикрывая глаза, не думая ни о чём, ничего не чувствуя, кроме разливавшегося внутри наслаждения, с каждым движением становившегося острее и ярче. Коротко вскрикивая, жадно облизывая пересохшие губы, Наташа ускорила темп, наклоняясь вперёд, нависая над Стивом. Распахнув глаза, она поймала его взгляд, удерживая, заставляя смотреть на неё. Но первая не выдержала, зажмуриваясь, прикусывая губу, чтобы сдержать рвущийся наружу крик. Стив обвил её руками, прижимая к себе, не останавливаясь, пока она, ловя отголоски оргазма, слабо постанывала в его шею. Последний резкий рывок, и Стив тонко выдохнул, неосознанно сжимая Наташу в кольце рук сильнее, словно хотел раздавить.       — Полегче, Кэп, — сдавленно, с улыбкой в голосе прошептала Наташа, поводя плечами. Стив стремительно ослабил захват, виновато вздыхая, но рук не убрал.       Хотелось полежать так ещё немного. Оттянуть возвращение в реальность, в мир, который опять надо спасать. Наташа решилась первая. Мягко скинула его руки, поведя плечами, оперлась о его грудь, легко поднимаясь. Встала над ним, уперев руки в бока и взглядом отыскивая одежду. Стив вздрогнул, чувствуя, как резко, будто обухом, ударило смущение и неловкость. И мысли о том, что он только что предал память друга, так быстро и так остро раскрасив мир без него яркими красками. Наташа, отвернувшись, молча одевалась, и он был рад этому, спешно натягивая штаны и путаясь в рубашке. Потом встал рядом, отводя взгляд, чувствуя, что заливается краской, и злясь на себя за это.       — Я надеялась, что тебе полегчает, а не станет ещё хуже, — доверительно сказала Наташа, подходя ближе и кладя руку на плечо.       — Прости, — вымучено улыбнулся Стив, пряча глаза.       — Всё-таки ты непроходимый идиот! — воскликнула Наташа, беря его лицо в ладони и заставляя посмотреть на себя. — Всё правильно, слышишь? Жизнь продолжается. Не веришь?       Она настойчиво поймала его взгляд и нахмурилась. Растерянный, Стив казался сейчас большим ребёнком, потерявшимся в супермаркете. И злиться на него не получалось. Тяжело вздохнув, она отпустила его и сделала шаг назад.       — Побудь здесь ещё, если хочешь. Но я не рекомендую тебе задерживаться. Там поймали сигнал от Старка.       — Откуда ты знаешь? — Стив моментально подобрался.       — Я вообще-то шла тебе это сказать, — пожала плечами Наташа, — но ты казался таким расстроенным…       Она хитро посмотрела на него, окидывая выразительным взглядом, от которого Стив снова вспыхнул, хмыкнула и, подхватив с земли пустые бутылки, ушла.