Право принцессы.

      Перед Бриклэндом с тяжелым скрипом подняли решетку крепостных стен, открывая вид на длинную брусчатую улицу, что носила гордое и громкое название «улица Королей». Рыцарь мельком осмотрел гуляющий рядом с замком народ, после чего пришпорил своего коня, заставляя покинуть пределы замка. Кстати, Свордмор был не один — он ехал во главе небольшой группы, где двое его доверенных воинов замыкали маленький отряд, охраняя в середине принцессу на гнедом скакуне.       По наставлению мужчины девушка оделась не ярко, но достойно; никаких пышных юбок не было, а лишь легкий шелковый наряд нежно-мятного цвета поверх нижнего платья и перекрещивающийся на груди серебряный пояс. Голые руки, длинную красную косу и лицо закрывал обычный бледно-серый плащ, что слегка развивался с каждым дуновением ветра. Народ в столице был самый, что ни наесть разный; столичные бедняки, с проглядывающимися ребрами и грязью на лице, приезжие богачи, что с гордостью демонстрировали свое имущество и состоятельность, уставшие и даже бодрые путники, оглядывающие здешнюю жизнь, и просто люди, которые могли разъезжать, к примеру, закутавшись также в плащ, как Хальберт. Потому никто особо и не обратил внимание на такую обычную девушку, что просто сопровождали мужчины. Естественно, подходили нищие, живущие подаянием, выпрашивали не то воды, не то еды, но в основном, понятное дело, именно денег якобы на будущее пропитание.       — Не надо, — громко пробасил Бриклэнд, когда Мэйси потянулась за флягой для подошедшего попрошайки. — Не давайте.       — Почему?       — Поверьте мне, — вздохнул рыцарь, — Лучше не надо.       — Если вам так брезгливо помогать беспомощным, то можете ехать вперед и не оборачиваться — вас никто не будет заставлять смотреть, — злобно фыркнула принцесса, а потом быстро вручила флягу уже протянувшему руки неимущему. Тот тут же закивал:       — Благодарю за щедрость, миледи. Долгой вам жизни, миледи, — он спешно начал пятиться, а когда отошел на расстояние около двух метров, трясущимися руками открутил флягу, припал к кожаному горлышку своими грязными пересохшими губами и стал с жадностью поглощать воду.       Рыцарь молча развернул коня, подъезжая к принцессе.       — Видите, — капюшон плаща был настолько натянут, что ниспадая, закрывал почти все лицо девушки, однако, словно назло, победоносную гордую улыбку Хальберт он не скрыл. — В проявлении милосердия и сочувствия нет ничего страшного. Моя рука не отвалилась, ее никто не отгрыз и даже на вас никто не накинулся. Эти люди — не коварные головорезы, какими вы их считаете, им всего лишь нужна помощь, которую я с радостью предоставлю.       — Да, Ваше Высочество, не поймите мои слова превратно, я имел ввиду…- Свордмор так и не договорил, так как к ним подошла невысокая женщина с небольшим комочком на руках, обернутым испачканной тканью, и протянула руку Мэйси.       Все лицо это нищенки было измазано придорожной пылью, руки страшны и костлявы, под ногтями черно от земли и помоев, в которых роются бедняки, а худощавое тело прикрывают многие слои изодранных лохмотьев, что так нелепо перевязаны сшитыми воедино разными отрезками кожи. Что и говорить, а выглядела женщина еще хуже, чем ранее подошедший бедняк, как минимум потому, что вонь от нее стояла еще более омерзительная, чем от него.       — Прошу вас, прекрасную миледи, — когда женщина открыла рот, полон черных зубов, Бриклэнд серьезно подумал, что Мэйси помутит. — Моему сыну всего-то ничего. Мы живем на улице и нам нечем питаться, пожалуйста, миледи, у нас не на что купить еды. Я очень хочу, чтобы мой малыш выжил и в будущем встретил чудесную красавицу подобную миледи. Прошу, помогите мне купить ему еды. Прошу. Иначе он умрет.       — Ну, ребенок-то точно самый страшный головорез из всех живущих в этом мире, — пробурчала принцесса, на миг задержав свой взгляд на наставнике, после чего полезла в придорожную сумку своего скакуна, где лежал мешочек с деньгами.       Бриклэнд гневно вздохнул, расправил плечи и, пригладив седые волосы, изменился в лице, натягивая добродушную улыбку.       — Вы правы, моя госпожа, — он ухватился за рожок* своего седла, наклоняясь к Мэйси и мягко придерживая ее за локоть другой руки. — Я был неправ, позвольте мне помочь этой несчастной.       Хальберт недоуменно вылупилась на него, насколько это было возможно, учитывая, что капюшон достаточно часто перекрывал взор на лицо учителя, да и вообще на все, что находится на уровне глаз принцессы.       — Позвольте я, — он сам полез за своим кошельком под такие же ошеломлённые взгляды двух его воинов, а потом через секунду тихо добавил: — Моя принцесса, аккуратно передайте мне свои монеты, прошу.       Вообще это был совсем нестандартный случай, когда мужчина вот так просто берет и сам отказывается от своего упрямства, предостережений, более того, улыбается, мягко общается, совсем не перечит, пропускает мимо ушей колкости ученицы и пытается помочь. Что-то, видимо, где-то сломалось (ага, в матрице), раз он так резко переменился.       Достав свой кошелек, рыцарь как бы невзначай им дважды тренькнул об руку, полностью забирая внимание женщины себе. Развязал его и даже потянулся к монетам, как вдруг убрал руку к подбородку, поглаживая седую щетину.       — Женщина, а на что тебе эти деньги? — он весело ухмыльнулся, а все окружающие просто выпали в осадок.       — М-мой малыш, — нищенка, будучи обескуражена вопросом, нервно пригладила ткань, в которой держала малыша.       — А можно мне на него поглядеть? — все также беззаботно поинтересовался рыцарь.       Два воина и Мэйси просто потеряли дар речи от шока; все знали, что Бриклэнд очень мрачный мужик, который злится на все просто так, а также все знали, что он не переносит детей, а особенно младенчиков с их визгом. Так какого вообще черта он сейчас делает — непонятно.       — Господин, он спит, — женщина сделала робкий шажок назад. — Я бы с радостью.       — Так покажи, — вновь потребовал Свордмор. — Он все равно спит.       — Вы разбудите его, господин, — глаза нищенки стали нервно метаться то к Мэйси, то к воинам Бриклэнда, то к самому Бриклэнду, то куда-то еще.       — Но ты же рядом, — мужчина хитро прищурил глаза.       — Он проснется и закричит, господин рыцарь, — женщина чуть склонилась, уже обеими ладонями пытаясь скрыть небольшой комочек у себя на руках. — Я боюсь и не хочу вызывать гнев у господина, когда мой сын будет противно кричать.       — Что ж, ЕСЛИ твой сын закричит, тогда я дам тебе еще две золотых монеты, как компенсацию за то, что потревожил твоего малыша.       Тут нищенка, словно язык проглотила. Ее испуганный взгляд беспорядочно оглядывал четырех всадников, а губы безмолвно подрагивали. Она понемногу пятилась, все крепче-крепче обнимая своего малыша.       — Это ее ребенок, раз не хочет — пусть не показывает, в самом деле, — хмыкнула Мэйси,       — Или вам пары монет жалко?       — Вы знаете, моя госпожа, жалко, — улыбка мгновенно слетела с лица рыцаря, а взгляд снова помрачнел и налился презрением. — Жалко, ибо добывать деньги таким низким, подлым и бесчеловечным образом просто недостойно.       — О чем вы?       — А вы оглянитесь, моя госпожа, кто так умело роется у вас сумке? — рыцарь нахмурил брови, не спуская глаз с нищенки, которая все более бодро начала сдавать назад.       Мэйси оглянулась и каково было ее изумление, когда, действительно, в ее придорожной сумке по самые запястья были запущены руки воришки, причем, не какого-нибудь воришки-нищего — злоумышленником было тот самый бедняк, которому Хальберт так услужливо предложила воды из фляги.       На вора тут же двинулась лошадь одного из воинов рыцаря, отпугивая, в то время как сам Свордмор на своём скакуне медленно, но верно приближался к пятящейся нищенке.       — Теперь вы видите, моя госпожа, что каким бы ни было бы добрым ваше сердце, всегда найдутся те, кто недостоин вашего милосердия. Не стоит наивно доверять всем без разбору, всегда надо быть начеку, как вот с этими! Этот бедняк подловил вас, а после присоединилась его соратница, что отвлекала наше внимание таким бесчеловечным способом! Что же твой сын не кричит, женщина? — рыцарь подхлестнул своего коня, а после вынудил встать на дыбы и заржать. — Почему твой малыш до сих пор молчит? Я не слышу, чтобы он и звук издал. Говоришь, спит он.       Нищенка в панике стала еще активнее отступать, как вдруг, споткнулась и упала на спину, роняя из рук свой драгоценный комочек. Лучше бы она держала его при себе. Свордмор знал, что увидит, и нисколько не удивился, когда комочек приземлился, и из-под ткани выглянула маленькая бледная ручка младенца, чья кожа была синеватая**. Малыш даже не шевельнулся.       Бриклэнд натянул поводья и горько вздохнул.       — Твой ребенок мертв, а ты, бесстыжая женщина, закутала его тельце в ткани и теперь используешь его, как предлог. Отвлекаешь людей, а твой помощник тем временем рыщет в сумках, выискивая те самые кошельки, из которых ты получала деньги. Ты бессовестная женщина и лучшее, что ты сейчас можешь сделать — похоронить как следует твоего сына и больше не заниматься этим делом, иначе я даю тебе обещание, что так просто ты не отделаешься. А теперь убирайся.       Нищенка и ее союзник впопыхах повставали, подняли тело мертвого младенца и скрылись в первом же переулке.       — Надо же, а ведь совсем рядом замок, — возмутился Бриклэнд.       — И что нам теперь делать? — Мэйси, видимо, пристыженно и виновато опустила взгляд к брусчатке.       — Закончить то, что начали, — хмыкнул мужчина.       — А с ними? — один из воинов рыцаря кивнул в сторону переулка, где буквально миг тому назад исчезли подлые обманщики.       — С ними разберется городская стража. Я лично этому поспособствую, ибо, что это творится, когда рядом с замком, ЗАМКОМ, а не где-нибудь там, на окраинах столицы, такое происходит? Я буду иметь очень серьезную беседу с начальником городской стражи. Но ладно уж, поехали, а то еще не успеем.       Так как королевский чертог находился на холме и являлся самой высокой точкой всей столицы, то улица Королей спускалась от самого замка и до центра города — площади Рынок. Но еще не доезжая до нее, однако минуя Каменный переулок и улицу Пекарей, Свордмор пустил коня рысью, сворачивая к аллее Беорегарда, которая упиралась в улицу Воинов. Это было место, где работали в основном кузнецы. На северо-восток, ближе к концу улица поднималась на холм, однако потом, около стен столицы, резко опускалась вниз, но к счастью Бриклэнду не придется преодолевать абсолютно весь этот путь; то, куда ехал рыцарь с принцессой — была открытая кузня и белый дом, что находились на самой вершине холма.       — Аккуратнее, Ваше Высочество, — Бриклэнд заметил толпу у самого подъема улицы и обернулся к Хальберт настолько, насколько позволяло ему седло. — Неизвестно кто тут столпился, так что будьте осторожны. И вы двое не теряйте бдительности!       Два сопровождающих рыцаря согласно кивнули.       Когда их маленький отряд стал проезжать мимо бушующей толпы, Бриклэнд заметил, что Хальберт натянула поводья, притормозив своего коня. Вот ничему ее жизнь не учит! Нервно вздохнув, рыцарь также приостановил своего скакуна и под его недовольное фырканье заставил развернуться и подъехать к Мэйси.       Принцесса безмолвно разглядывала разъяренный народ, что с силой тарабанил по тяжелым дубовым дверям лавочки с криками «Мошенник! Мошенник!», «А хорошую сталь ты не забыл забрать?!», «Чтоб тебе пусто было» и «Проклинаю тебя и все твое колено!». Толпа продолжала возмущаться и сходить с ума, видимо, желая наконец-то поквитаться с кузнецом, в чьи двери она ломились.       — Оставьте их, моя принцесса, — хмыкнул Свордмор.       — Но тут столько недовольных, — вдруг заметила принцесса.       — Недовольных столько же, сколько и дураков, что повелись на обман, — сухо констатировал рыцарь. — Так что оставьте их.       — Может они не дураки вовсе, — фыркнула девушка и нахмурилась.       — Не ищите им оправдания и в себе жалости, Ваше Высочество, ведь они сами виноваты, что не подумали прежде, чем руки протянули, — Бриклэнд машинально натянул поводья сильнее, отчего его конь стал еще пуще грызть уздечку. Спустя секунду, обнаружив это, рыцарь чуть ослабил хватку и приспустил поводья на шею лошади. — Может и действительно все не так, как кажется на первый взгляд, но, в конце концов, это не ваше дело. Не забивайте себе голову ерундой, ибо черт знает, где та правда.       — Народ знает, где та правда, — с неким нажимом заметила Хальберт, а после пришпорила своего скакуна.       Всю дорогу их сопровождали звонкое цоканье копыт и безразличные взгляды горожан, что послушно расступались перед лошадьми. Изредка бывало, им махали приветливые мастера, приглашая к себе в лавку, однако их малый отряд все так же проезжал мимо. В конце концов, они забрались на самую верхушку холма и уже только там остановились у двухэтажного белого дома. Он был небольшой и сделан из оштукатуренного камня с вытесанными на уступах крыши маленькими орлами. Рядом с домом, огороженный забором по пояс и кованой калиткой, растянулся небольшой дворик, в котором и стояла кузня. В оной копошилось два рослых мужчины, но не один из них не был тем мастером, к которому приехал Бриклэнд. Его друга звали Эйб Доро, и он был возрастом с самого Бриклэнда, а возможно на год-два старше — Свордмор уже не помнил точно — но у старика никогда не был такого внушительного роста и загорелых плеч, как у этих двух работящих. И хотя Эйбу принадлежал этот дом, да и кузня тоже, сейчас мужчины во дворике не было.       — Молодые люди! — рыцарь слез с коня и взял того под узды. Оба трудящихся обернулись, и старик окончательно убедился, что не один из них не Доро; оба были еще молодыми юношами и, возможно, что даже не особо старше Мэйси. Один из парней вышел из тени кузницы и направился к рыцарю. Его руки на солнце блестели от пота, мышцы под загорелой кожей перекатывались с каждым движением, а кудрявые каштановые волосы липли к лбу и шее. У парня было красивое вытянутое лицо с высокими скулами, узкий острый нос, тонкие губы и очень обаятельный взгляд карих глаз. Густые брови и легкая щетина на остром подбородке придавала некую очаровательную и хулиганистую нотку его виду, а если учитывать и роскошное тело юноши, то это было просто загляденье. И тут Свордмор, ухмыльнувшись про себя, вдруг развернулся к Мэйси, но к его сожалению или даже разочарованию она любовалась домом, а не приближающимся юношей. Многое упускает, между прочим.       — Я вас слушаю, — парень вытер потные ладони о свой кожаный фартук. Рыцарь развернулся в мгновение ока:       — Мне нужен оружейник Эйб, мальчик, — старик запнулся, а после исправился: — Юноша.       — Я Джорди, в кузне мой брат — Джерри, а отец в доме, — шатен пожал плечами, а потом кивнул в сторону жилища.       И тут до Свордмора начало потихонечку доходить смысл сказанных юношей слов — парни сыновья Доро! Может даже и его ученики, во всяком случае, это объясняло бы тот факт, что братья находятся и работают в кузне отца. Возможно, что парни где-то путешествовали, либо жили в другом месте, ибо еще год назад Бриклэнд их здесь не видел. Но основной вопрос в другом: почему сам Эйб не в кузнице? Неужели больше не у дел?       Джорди быстро подошел к двери дома, что вела во дворик, и, открыв тут, наполовину скрылся в за оштукатуренным белым камнем. Что-то буркнув и махнув рукой кому-то внутри, юноша поспешно отошел и закрыл дверь, возвращаясь к рыцарю и его малому отряду.       — Пришли заказать новый панцирь? — юноша открыл кованую калитку и откинул мокрую челку. — Или быть может оружие? Заходите, не стесняйтесь, у нас богатый ассортимент, а постоянным клиентам скидываем цену. Перекуем ваш меч, либо доспех и он станет совершенно новым. Боевые панцири можно украсить геральдикой, кольчугу — медными кольцами, мы отполируем их так, что как золото блистать будет. Могу выковать вам шлем в форме птицы, либо другого животного. Если не хотите — распишу его.       Бриклэнд вздохнул, но позволил юноше продолжить — никак хвастается своим умением и качеством отца.       — А если рыцарь ищет что-то особенное, — взгляд парня пал на потрепанный пояс старика. — Я сделаю вам новый рыцарский пояс из позолоченных бляшек. Украшу его камня, да так, что любой лорд завидовать станет!       — Благодарю, — Свордмор тактично кивнул. Что ж, может он позже что-нибудь и закажет, но не сейчас.       Рыцарь, кратко ухмыльнувшись краешками губ, повернулся и галантно удалился к Мэйси, чтобы помочь ей слезть. Не пристало любым дамам самим спускаться с коня, когда рядом мужчина, а тем более ее покровитель. В ответ Хальберт быстро соскочила с лошади, а потом поправила капюшон, казалось, натягивая его чуть ли не до подбородка. Правильно поступает. Словно в отклик на действия принцессы Джорди покосился на девушку, а после застенчиво опустил взгляд.       — А вы, сэр? — оторвав глаза от земли, парень глянул на рыцаря.       — Бриклэнд, — услужливо подсказал мужчина. — Я — Свордмор Бриклэнд и мне нужен твой отец.       — Он сейчас придет. Тут рыцарь на миг задумался, а когда уже прошел калитку вместе с Мэйси, то развернулся обратно и окликнул двух своих воинов:       — Дарен, Сэм, — он подождал, когда на него посмотрят, — Присмотрите за лошадьми и ожидайте нас тут.       — Я могу провести их в дом, — бесцеремонно предложил Джорди. — Моя мать им предложит отменную медовуху, да и коврижки имеются на закуску.       — Так и быть, — вздохнув, Свордмор кивнул. — Но немного — вы нужны мне трезвыми. Всадники тут же ну уж очень активно и понимающе закивали, а потом привязали коней и быстро утопали вслед за парнем, оставляя Бриклэнда и Мэйси одних перед кузней.       Ближе к мастерской на вытесанных деревянных фигурах покоились самые разные доспехи. Свордмор видел стальной полированный панцирь для боя и рядом с ним парадный доспех, блистающий червонным золотом с рубином в груди. На следующей фигуре покоилась броня, покрытая темно-красной эмалью и с позолоченными наплечниками, на каждом из которых было по одному синему сапфиру и двум золотисто-желтым топазам. Вокруг всех камней имелся выделанный утонченный узор, что не каждому кузнецу по зубам. Изящно, изящно. Последним из трех парадных доспехов стал панцирь, что был покрыт синей эмалью и привлекал глаза обилием гравировки. К слову, только у него уже имелся герб — рычащая собака в профиль. Оная была покрыта черненым серебром, а после как следует отполирована.       — Искусная работа, верно? — Бриклэнд подошел к последнему доспеху, а после глянул на принцессу.       Мэйси пожала плечами:       — Мне больше нравятся клинки.       Мечи на деревянных стойках покоились прямо напротив панцирей, но также и в кузнице. К слову, именно те, что висели в мастерской, так завлекали взгляд принцессы; все отполированные и висящие по размерам: от одноручных до двуручных. Каждый клинок был уникален и красив по-своему; у одних прикреплено обыкновенное навершие, у других в виде головы, либо тела животного. Какой-то меч имел необычную рукоять, а другой мог похвастаться хитро изогнутой или кропотливо украшенной гардой. Попадалось даже парочка нездешних клинков, формы которых рыцарь видел впервые, так что мечи на любой вкус и цвет, так сказать. Кстати, клинки были не единственным оружием, что продавалось. На следующей стене покоились кинжалы. Одинаковых в них тоже не было, а незнакомых Свордмору можно было насчитать штук пять; сильнее всего его поразил кинжал, что почти достигал размеров короткого меча. Дальше всех — на противоположной стене, покоились боевые молоты, «вороньи клювы» и булавы. На них-то теперь и пялилась Мэйси. Эйб сделал перестановку, догадался Бриклэнд, глянув на старые мечи, что стояли в какой-то урне, а другие в старой бочке. Он бы хотел осмотреть здесь все, но, судя по тяжелым шагам сзади, Джорди уже вернулся и возможно не сам.       — Сэр Бриклэнд, мой отец пришел, — Свордмор неспешно развернулся.– Он там. Рыцарь быстро прошелся глазами по парню, а после рядом наткнулся на добродушный взгляд Эйба Доро.       — Старый друг пожаловал, — старик раскинул руки, отчего длинные рукава голубых одежд раскидались в стороны. Эйб Доро был одет, словно не местный: длинный плащ, поверх какого-то халата, что обвязан темно-синим поясом с редкой золотой вышивкой, и с большим закрученным серебряным кольцом висящим на цепочке — поразительно. — Оставь нас, Джорди, и брата прихвати с собой.       Парень из кузни, что протирал наковальню, и юноша стоящий рядом одновременно уставились на Эйба, кажется, совершенно не понимая, о чем идет речь.       — Идти, отец? — парнишка, что убирал на рабочем месте, отложил тряпку и вышел из-под тени кузницы. Бриклэнд так и оторопел. Он снова глянул на Джорди, а после изумленно обратно — да братья близнецы! Оба крепкие, загорелые, кудрявые и, что самое смешное, как один мокрые от пота.       — Да, — согласно кивнул подозрительно бледный старик. Доро не загорал и никогда бы не смог иметь такую бронзовую кожу как у сыновей. Может они ему не родные? — Приведите себя в порядок, и пусть один из вас отправится прикупить чего-нибудь к ужину. А второй пускай пойдет к ведуну… тьфу! — Эйб оговорился. — То есть к знахарю и пусть потребует рецепт настойки еще раз. Все понятно? Братья, переглянувшись, молча кивнули и без лишних слов отправились в дом, оставляя клиентов на милость отца.       — И что же привело тебя, старый скряга? — хихикнул Эйб, развернувшись к Бриклэнду.– Вот как почти год ты не заходишь, да и скупишься что-нибудь купить. Неужели еще не решился сделать обновку?       — Меня и старый меч устраивает, — Свордмор похлопал по рукоятке клинка. С какой стати он будет ходить за новым оружием, если старое хоть и потрепанное, но еще куда годится? — А у тебя неимоверно дорого, потому я довольствуюсь услугами королевского кузнеца. Он мне его и заточит, и все необходимое подлатает, а потом и плату небольшую возьмет.       — Небольшую говоришь, — Доро ухмыльнулся. — Помнится, именно он требовал три серебряных за заточку.       — Это еще терпимо, ведь ты требуешь десять.       — Ну, что поделаешь, — старик пожал плечами, запуская руки за пояс. — Качество нынче стоит дорого.       — И то верно, — рыцарь кивнул, а после сделал шаг назад, предавая Мэйси взору друга. — И это одна из причин, по которой я пришел именно к тебе.       — Потому что дорого, — рассмеялся Эйб.       — Потому что качественно, — отрезал Бриклэнд на хохот старика. — И без лишних языков и ушей.       — Ха-ха, а я-то уже, старый дурак, подумал, что по дружбе зашел, а оно вон как повернулось, — Доро смахнул воображаемую слезинку. — Но раз такое дело — выкладывай.       В ответ Бриклэнд молча посмотрел в сторону принцессы, а после кивнул на висящие клинки в кузне:       — Самый необычный заказа, который тебе приходилось выполнять.       — Ну, это уж вряд ли, — старик потер ладонями, щурясь и разглядывая Хальберт. — От меня всякое требовали.       Мэйси из вежливости сняла капюшон и Эйб, узнав в ней принцессу, спешно кивнул головой, а после жестом указал на кузню, приглашая идти за ним.       — Меч для девушки — небывалое явление, — пробубнил старик, зайдя первым в кузницу.       Снова глянув на девушку, он прикинул ее рост и длину руки, а также модель, какая могла бы подойти. Немного потоптавшись на месте, размышляя, Доро подошел к ближайшей стенке и снял полутораручный меч с навершием в виде рыбьего хвоста. Крестовина у него была чуть опущена к лезвию, расширялась на концах и украшалась выгравированными цепями. Дополнительной гардой служило два кольца с лицевой и задней части крестовины, а черенок был туго обтянут кожей.       — Испробуйте, Ваше Высочество, — обхватив клинок за лезвие, Эйб протянул рукоятью меч.       Мэйси его тут же взяла, но, как только Доро отпустил оружие, оно встретилось с полом.        Полутораручный меч был не из легких, потому девушке его стоило бы держать двумя руками, отметил бы Бриклэнд.       — Тяжеловат, — без тени сомнения заявил Свордмор, забирая у принцессы клинок.       — Да уж, — кивнула Мэйси.       — Попробуем облегченный вариант, — Доро повесил прежний клинок обратно, а другой рукой снял слева висящий меч — с чуть более коротким лезвием и грушевидным навершием. — А как этот?       В этот раз мужчина уже придерживал оружие за лезвие, пока Хальберт поудобнее брала черенок. Когда же Эйб отпустил клинок, красноволосая наследница престола уже более свободно взмахнула мечом и тот не впечатался со звоном в пол. Предварительно подождав, пока окружающие отойдут на шаг, девушка размашисто махнула клинком, как бы разрезая противника, но через секунду оказалось, что и это оружие тяжело для нее.       Дальше рыцарь и старик советовали наперебой; плоские полутораручные мечи, просто мечи-бастарды, короткие с искривленными лезвиями и однолезвийные с грибовидным навершием мечи, а единожды был даже ятаган, но ничего не подходило — одно тяжелое, другое длинное, следующее неудобно лежит в руке, другое впивается в эту руку, какое-то слишком плоское, громоздкое, либо еще какое. В конце концов, Эйб решил предложить неширокий одноручный меч с плоским ромбовидным сечением, колесовидным навершием и четко выраженным острием. Оружие оказалось не шибко тяжелым, даже легким, более удобным в руке и с коротким лезвием.       — Такие нечасто берут, сравнительно с полутораручником, — Эйб сощурился, видя как Хальберт наносит представленному противнику рубящие и режущие удары.       — Почему? — Мэйси остановилась. — Этот довольно неплох.       — Потому что мечи-бастарды универсальны, — подсказал Бриклэнд. — Самые удобные и распространенные.       — А мне этот нравится гораздо больше, — девушка снова махнула оружием.       — Ну да, — согласился Свордмор, посмотрев себе на ноги. — Хотя и тут есть, что корректировать.       — Я могу сделать похожий, естественно, под руку Ее Высочества и, конечно же, учитывая ее пожелания. Например, более утонченный клинок и с головой льва на конце, — Эйб глянул на Хальберт.       — Нет, — неожиданно вмешался Свордмор. — Самый обычный и без украшений.       — Что? — опешила Мэйси.       — Я бы тоже протестовал, — Доро снова засунул руки за пояс, подавив смешок. — Любая дама достойна самого лучшего и изысканного, а пара-тройка колец, гравировка крестовины и что-нибудь еще на гарде как ничто хорошо украсят такой меч. Не лишь же ты такую утонченную и хорошенькую девушку как наша принцесса выбора?       — Никаких камней, гравировки или изысканных наверший, — рыцарь упрямо стоял на своем, не желая принимать какие-либо другие варианты. — Это последнее решение.       — Как пожелаешь, старый друг, — Эйб безысходно пожал плечами. — Но к твоему сведению: мне это кажется неправильным. Помню, была у меня такая же позиция как у тебя, когда я той весной в последний раз ходил с женой на ярмарок, так эта гарпия на меня накинулась и чуть все волосы с макушки не выдрала за мое «без излишеств». Потом еще неделю обижалась, ходила, дуясь, и все шипела на меня, эдакая змеюка, пока я не сдался. Так вот, к чему я это все, ты бы не лишал свою ученицу выбора. Все же наша принцесса заслуживает всего наилучшего и это будет не только несправедливо, но и не по-мужски, если ты все-таки оставишь такое право только за собой.       — Ничего — переживет, — хладнокровно отозвался рыцарь, словно Мэйси тут даже нет.- К слову, откуда у тебя такой богатый и дивный ассортимент?       — Сыновья, — пожал плечами старик. — Оба два года назад уехали обучаться ремеслу у других мастеров, а вот недавно вернулись. Ездили по самым разным местам нашего материка и не только, даже за морем были, отчего и сам видишь — самое дивное оружие. Сейчас такие заказывают иноземные всадники и наемники, а я кую то, что и раньше умел.       — И как? Продаются?       — Ха! Еще бы! Всегда нарасхват, — Доро пустил краткий смешок и величественно взмахнул ладонью, — но ты только вообрази, каков был я, когда увидел это, — Эйб подергал рукой в сторону ятаганов и других меч со странными изгибами (вроде сабель). — И не только это, а еще и многое другое, включая моих сыновей.       — А с ними что-то не так?       — Да они были черными! Оба большие, широкоплечие, просто две глыбы и оба как один загорелые такие! — старик потряс ладонью, сжимая пальцы, словно они что-то удерживали.       — А я уж подумал, что не твои, — Бриклэнд одними уголками губ ухмыльнулся.       — Мои-мои! — Доро наигранно поджал уста, выпятил грудь колесом и вновь взметнул руку над головой, — Ты же видел: рослые, крепкие, красивые — все в меня! А загар — это у них в мать-змеюку, — мужчина легкомысленно махнул на дом, мол, там сидит эта бестия.       — В таком случае жду работу именно от тебя, — рыцарь взгромоздил свою лапищу на плечо Доро, а после улыбнулся, хотя улыбкой это можно было назвать с натяжкой. — Старый друг.       — Не дано тебе улыбаться, — старик скривился, но потом вздохнул, уже готовясь снимать мерки с принцессы. — Я пришлю одного из своих сыновей, когда работа будет готова. Явишься забрать ее лично, идет?       — Идет.