Окси знает всё

— Заткнитесь, блядь, заткнитесь! — Слава резко ударяет по столу кулаками, отчаянно желая, чтобы гомон в его голове прекратился. Сидящий рядом Замай никак не реагирует — он давно свыкся с подобным поведением друга. Хан знал, что помочь ему может только качественный психиатр, к которому Слава наотрез отказывался обращаться, ссылаясь на то, что «это помогает творчеству». Ну и мучайся тогда сам, пожимал на это плечами Замай. Не потащит же он его силой, в конце-то концов. Вячеслав Карелин, ака Гнойный, ака Соня Мармеладова, ака ещё куча разных псевдонимов — великий Баттл-МС, король грайма — а на деле лишь ещё один припизднутый на голову человек с диссоциативным расстройством идентичности. То, что с ним черепушку делят ещё несколько человек, Слава понял ещё в юности, когда впервые услышал совсем чужой голос у себя в голове. Голос, словно дьявол из мультфильма, подсказывал ему, где и как можно набедокурить, кому насолить, а где лучше заткнуться в тряпочку и выждать. Голос представился Гнойным, впрочем, Слава был абсолютно согласен с таким наименованием. Едкие замечания, оставляемые этим «Гнойным», и правда походили на что-то противное, липкое. Даже голос у него был неприятный. Позже вместе с голосом пришёл образ — высокий, худощавый, почти как сам Слава, но с вечно сальными волосами и гадкой ухмылкой, которую хотелось стереть даже самому Карелину. Однако иногда Гнойный был полезен — он подсказывал, с какими ребятами надо вовремя закорешиться, а от кого нужно бежать. На контрольных он помогал скатывать, потому что был гораздо изворотливее самого Славика. В общем, появление его в жизни немного замкнутого Славы приносило свои плюсы. А потом появилась Соня. Точнее, появилась просто девушка, а вот имя Слава дал ей сам — после прочтения романа Достоевского ему показалось, что именно оно ей подходит. Только в романе Сонечка была проституткой от безысходности, а вот его Соня была настоящей, прожжённой шлюхой. Высокая, худощавая шатенка с вечно мутными от похоти глазами, она без труда цепляла всех, кто казался ей достойным. Или хотя бы не вызывал отвращения. Что, в общем-то, тоже было неплохо. Но именно с ее появлением Слава впервые обрёл сексуальный опыт с мужчиной. МужчинамИ. Соня обожала грязный, жесткий секс, и когда она брала верх — Слава всегда знал, что по возвращении его ждёт саднящая задница, синяки, кровоподтеки, а может и что похуже. Однажды он очнулся связанным, как раз в тот момент, когда какой-то амбал жестко втрахивал его в матрац какого-то дешевого мотеля на окраине города. С тех пор Соня видела свет гораздо реже. Смириться со своей бисексуальностью Славе удалось достаточно быстро — он тоже был не прочь иногда развлечься с представителями своего пола, так что особой трагедии в этом не было. К тому же, то, что одной из личностей была девушка, помогало этих самых девушек цеплять. В институте к этой разношерстной компании под названием «вечеринка в голове Карелина» примкнул новый персонаж — Бутер Бродский. Это был тот ещё кадр — вечно угрюмый, обиженный на весь свет асоциальный тип, как он сам не уставал повторять, «с тонкой душевной организацией и огромным хуем». Отсюда кличка — такой же мрачный, поэтичный как Бродский, но такой непредсказуемый, как ебучий бутерброд — никогда не поймёшь, говядина в нем или крысиный хвост. Да и звучало смешно. Тогда Слава уже начал увлекаться музыкой, и именно Бутер помогал ему в написании треков больше остальных, хотя и им в таланте отказать было нельзя. Правда, текста у всех были совершенно разные — поэтому, ничтоже сумняшеся, Слава решил выпускать треки под разными «псевдонимами», чтобы казаться ебаться-сраться каким загадочным. И только близкие друзья знали, что нихуя он не загадочный — просто больной. На самом деле, никнеймов у Славы было до жопы — ему просто понравилось придумывать новые. Но личностей к восходу реперской карьеры оказалось 6: Гнойный, Соня, Бутер, Валентин Дядька, Слава КПСС и, собственно, сам Вячеслав Карелин. Об этой особенности Славы знали только самые близкие друзья, из которых только Замай относился к этому совершенно спокойно — он любил Славу, как брата, поэтому даже если бы тот был шизофреником, он бы его не бросил. В общем, как бы то ни было, сейчас Слава готовился к баттлу с великим и ужасным Оксимироном, на которого дрочили почти все его личности, кроме, разве что, Валентина, и то, скорее, тот просто это не афишировал. Сам Слава остервенело пытался справиться со стояком в момент, когда впервые увидел брошенный вызов. Они увидятся. Он будет стоять напротив, к нему можно будет прикоснуться — от этих мыслей у Сони чуть не случился инсульт, а Гнойный ржал так, что у Карелина голова трещала. Мысль бросить колкость в адрес Мирона на баттле подкинул Слава КПСС, который, впрочем, ни с кем не советовался — просто взял и обозвал Фёдорова, наверное, в тайне надеясь на подобный исход. И сейчас, повторяя про себя заученный текст, Карелин выслушивал восхищения и радостные возгласы от своей команды. — Я ему дам, — доверительно заявила вдруг Соня из своего угла. — И я, — сразу согласился с ней Бутер. — Мы все ему дадим, а Карелин его просто выебет — подвёл черту Гнойный — после Карелина главный в его голове. — Прошу, замолчите, я не могу сосредоточиться. Как я выебу его, если вы постоянно галдите?! — О, так он подумал, что мы фигурально, — усмехнулся Валентин. — Славка, мы не имели ввиду Баттл. — Слава, — вдруг подал голос молчащий до этого Замай. Карелин поднял на него усталый, полный вселенского горя взгляд. — Ты бы может отдохнул, расслабился, а то ты с этим Оксимироном скоро с ума сойдёшь. — Я уже, — грустно усмехнулся Карелин. И совершенно другим голосом добавил, — Жаль только не с Окси.