Flashback
— Мистер Ким, Мисс Чо, мы понимаем, что, возможно, это фанатичная восприимчивость молодой психики, но будьте добры, изъяснитесь, в каких отношениях вы оба состоите? — К сожалению, в довольно близких, — уклончиво ответил Чонун, улыбнувшись уголками губ. — Да мы буквально живём вместе! — тут же выпалила я, всё ещё негодующая происходящим и нехило выведенная из себя диалогом с этим непробиваемым злюкой ранее. — Спим, едим, пересекаемся в душе… — Простите? — голос ректора просел. — Живёте вместе? — Да, всё так. — Живёте? — ректор перевёл удивленный взгляд на рядом стоящего и чрезмерно спокойного Чонуна, который лишь в подтверждении моих слов кивнул. Мужчина напротив закрыл глаза будто в отчаянии, мотнул головой и тяжело вздохнул, а затем смирил нас негодующим властным взглядом. — Вы же понимаете, что несмотря на чисто сердечное признание, ваша судьба не станет более радужной? — Конечно, поэтому стоит добавить, что мы ещё и Новый год намерены встречать семьями, — я перевела взгляд на молчаливо преподавателя, перебирающего свои украшения на руках, на которые я долгое время не обращала никакого внимания, что было странно, ибо Чонун буквально был увешан ими, и слегка склонила голову на бок и недовольно вытянула губы вперед, скрестив руки на груди. — Если кто-то перестанет тянуть канитель и выключит буку наконец. — Что, простите? — глаза ректора округлились, брови подлетели, а кривая некогда пытающаяся быть снисходительной улыбка даже пугала. Мужчина снова перевёл взгляд на Чонуна, видимо понадеявшись на его адекватность. — Мистер Ким, Вы же были заранее осведомлены о правилах? — И прекрасно знаю о последствиях, — иронично подметил Чонун. — То есть вы публично признаёте свою связь? — Можно и так сказать. — Поверьте, между нами прочнейшая, с какой стороны не посмотришь, нерушимая связь. — Мисс Чо! — прихлопнув по столу ладонью, не выдержал ректор. — Прекращайте уже наконец-то поясничать. И объяснитесь! — Мистер Пак, — с шумом выдохнув, переборов себя, я наклонилась вперед и, оперевшись на стол, вежливо обратилась к ректору. — Между нами правда имеется особая "химия", — показав пальцами кавычки, я натянуто улыбнулась. — Однако она совсем не такая, как все себе вообразили. Мы с мистером Ким находимся в... мы в… — не найдясь, я обернулась на Чонуна, что внимательно следил за каждым моим словом и движением, — в каких? — В дружеских отношениях. — Да, в дружеских, — кивнув с секундной задержкой в знак благодарности, еле смогла сдержать удивление, а затем, смяв губы, улыбнулась уже поостывшему ректору. — Или приятельских. Выбирайте сами. А наша близость объясняется гораздо проще, чем вы думаете, — я выпрямилась и сделала пару шагов назад, неожиданно смутившись очевидного. — Дело в том, что я встречаюсь с младшим братом мистера Ким. — Младшим братом? — И в доказательство я могу вам показать наши с ним фотки, — я тут же полезла за телефоном. — А Чонун, то есть мистер Ким, может показать свои, так? Едва коснувшись плеча Чонуна, я заглянула ему в глаза. Кажется, показная надменность и несгибаемость уступили место лёгкой заинтересованности. Видимо его веселил тот факт, что безустанно оправдываюсь я, когда в нашем тандеме его слово имело больший вес. После нашей очередной стычки каких-то пять-десять минут назад на почве перемирия с Хичолем свидание с ректором казалось чрезмерно эпатажным. Но оставить попытки в любой удобный момент уговорить Чонуна поехать встречать Новый год семьями было вне моей компетенции. Я просто чувствовала, что обязана теперь помирить этих упрямых баранов. Однако Чонун по-прежнему гнул свою линию и строил из себя крайне обиженного птенчика, хотя уже и не заводился как прежде. Мне даже казалось, что он просто издевается, что он и без того согласен, но ему просто нравится играться со мной и изображать недотрогу. Однако затем, стоило мне увериться в победе, своим суровым взглядом и строгим «нет» он буквально выбивал землю из-под моих ног, и все старания в момент теряли свою значимость. А сейчас в его глазах опять отражается странный блеск. Никак не могу разобраться, что творится в его голове и что им движет. Любопытно раздражающий. Внезапно Чонун кивает мне и слегка улыбается, возвращая на землю. Я тут же хмурюсь, понимая, что совсем не вовремя замолчала, засмотревшись. Отворачиваясь, ловлю странный взгляд ректора, которому затянувшаяся пауза в разговоре явно не понравилась. — Мисс Чо? — Хотя, знаете, — сжимая в руке телефон, дисплей которого тут же вспыхнул, я убрала гаджет обратно в карман, — не думаю, что это потребуется, так как в резюме Мистера Ким, я уверена, Донхэ фигурирует. — Да, как контактное лицо на случай экстренных ситуаций. — Серьёзно? — Разве это не очевидно? — Очевидно, просто… — То есть, если я правильно Вас понял, Вы не встречаетесь, но при этом все равно находитесь в довольно близком контакте друг с другом, так как гипотетически являетесь родственниками, верно? — Мы так далеко ещё не заглядывали, но в принципе да. — Хм, — Чонун усмехнулся, — не уверен, что мы когда-либо породнимся, но факт остаётся фактом — сейчас Ханби находится в отношениях с моим братом. — Честно говоря, я склонен Вам поверить, но меня настораживают фотографии в вашем общем аккаунте. — Какие фотографии? — удивилась я, но тут же замолчала, стоило Чонуну незаметно сжать моё запястье. — Мистер Пак, — с улыбкой обратился к ректору Чонун, сделав шаг вперед, — вы же прекрасно понимаете, что это игра ракурсов и разыгравшееся воображение наших недоброжелателей. Кто-то видимо имеет на нас зуб. — А как вы объясните слухи про ваши отношения более интимного характера? — с внезапной ухмылкой обратился Пак Чонсу, скользнув по мне взглядом, обратив внимание на то, что Чонун по-прежнему сжимал мою руку. Йесон реакцию прекрасно считал, но руку не отпустил, и, с вызовом вздёрнув бровь, удивленно спросил: — А такие имеются? — Да, мне пару раз доносили на то, что Вы, мистер Ким, и Вы, мисс Чо, знакомы со многими укромными местечками нашего университета. — Зашибись, — не выдержала я, на что Чонун опять сжал моё запястье. Видимо он очень не хотел, чтобы я выходила из себя. — Надеюсь, Вы понимаете, что это очередная попытка подставить мисс Чо и меня? — понизив голос, будто оскорбившись, Чонун тут же цокнул языком и хрустнул шеей. Отпустив мою руку, он показательно хмыкнул и в момент изменился в лице. — Кто вообще Вам донёс на нас? — Пару донесений с Вашего потока, мисс Чо, но лиц я раскрывать не буду. — Вот как? Так может быть Вы лучше отчислите этих падких сук? — я сильно удивилась внезапной остервенелости Чонуна, однако ректор, кажется, остался беспристрастным. — Правила правилами, но так уж чиста репутация этих доносчиц? — Мистер Ким, — ректор загадочно ухмыльнулся и, опустив голову, начал складывать все документы обратно в папку, — мы с Вами уже не первый раз здесь встречаемся. Решаем все нюансы, так сказать, — мистер Пак поднял глаза и, взглянув на меня со странным сожалением, с шумом выдохнул. — И сейчас ситуация вышла из-под контроля. — И какие же меры Вы примете по отношению к Ханби? — Мистер Пак, я прекрасно понимаю Ваше недовольство, частично претензии студентов, — не выдержав странного напряжения и осознавая только то, что всё это непосредственно касается лишь меня одной, смело подала голос я, — у нас с Чонуном правда отношения выходят за рамки должных «преподаватель-студент», но они никак не мешают и не влияют на процесс учебы. Мистер Ким строг и требователен ко мне ничуть не меньше всех остальных. — В этом и проблема, мистер Ким, — будто игнорируя моё присутствие, ректор неотрывно смотрел в глаза Чонуна, который в свою очередь, бегло взглянув на меня, будто виновато опустил голову и устало потёр переносицу. — В смысле? — я нахмурилась, запутавшись ещё сильнее в этих переглядках, и нервно улыбнулась. — В чём проблема? — Мисс Чо, — ректор наконец-таки перевёл взгляд на меня. — Даже несмотря на то, что Вы находитесь, как выяснилось, не в романтических отношениях, а ведете так называемую дружбу, — Пак Чонсу угловато улыбнулся, показав кавычки пальцами, и, облокотившись на стол, скрестил пальцы, — после многочисленных доносов, частых публикаций в открытом аккаунте, а уж тем более после публичной ссоры неделю назад, я не могу не принять никаких мер и ограничиться лишь предупреждением, — он замолчал на пару секунд, которых хватило, чтобы в гробовой тишине различить тиканье часов на столе и обратить внимания, как от напряжения моё сердце пропустило пару ударов. — Конечно, я прошу Вас отныне быть сдержаннее в эмоциях и меньше играть на публику, решая все Ваши проблемы за пределами стен университета, но в качестве наказания, а также имея некие сомнения на счёт Вашей искренности, — Мистер Пак мне смог сдержать ухмылку, — уж больно бурный текст каждой жалобы, и отдавая должное уважение правилам университета, вынужден Вам сообщить, что Ваши результаты, мисс Чо, по Вашему предмету, мистер Ким, аннулируются. — Что?End of Flashback
Чонун нашёл меня сидящей на лавочке возле эскалатора неподалеку от магазина, из которого я стремительно выбежала, стоило ему поднять злосчастную тему уходящего дня. Он присел рядом со мной и, вытянув руку передо мной, молча продемонстрировал пакет с покупками и протянул стаканчик с мороженным. Я взглянула на него украдкой, а затем опять уставилась в телефон. Он опустил руку, поставил мороженное рядом и, оперевшись руками на бедра, слегка наклонился ко мне, заглядывая в телефон. — Опять листаешь ленту? — Вот почему я одна не знала про этот грёбанный аккаунт в Инстаграм? — резко отреагировала я, ударяя себя тыльной стороной ладони по ноге. — Давно ты в курсе? — Почему мы опять вернулись к этому вопросу? — Неужели так трудно ответить? — уже нисколько не удивляясь его флегматичности, вопросительно вздернула бровь я, интонацией демонстрируя своё негодование, рассчитывая за счет своей эмоциональности вынудить из него хоть какие-то ответы. — Знай всё, ты бы вела себя по-другому? — А причем здесь моё поведение? — хмыкнула я, удивившись. — Все эти фотографии — одна сплошная провокация. Романтизация конфликтов и даже обычных взаимодействий. Меня больше волнует, кто именно делал эти фотографии и почему они такие чёткие? — Кто-то видимо за нами следит, — беспристрастно ответил Чонун, отчего меня буквально передернуло. — Следит? — я напряглась и нервно сжала кулачки, переборов в себе желание оглянуться, что, кажется, не осталось не замеченным, но Чонун лишь добродушно улыбнулся. — Как видишь, — забирая телефон у меня из рук и вовремя всучив мне стаканчик с мороженным, тепло начал Чонун, — подписчиков немало. Можно сказать, что у нас с тобой есть целый фан-клуб, — он пролистал вниз пару раз список фолловеров, а затем заблокировал телефон и, цокнув языком, уставился куда-то перед собой. — А у одержимых всякое на уме. — Да…, — нервно сглотнув, свободной рукой я приобняла себя за плечо, — одержимые на многое способны. — Кстати, разве твоя подруга не одна из таких? — Юми? — удивилась я, не сразу сообразив, о чем он. — А, да. Онни с Кюхёном наши самые преданные фанаты. Идеальная парочка, — усмехнулась я и наконец-то попробовала ярко рыжий шарик мороженного. — Как вкусно! — Не смогла сдержать восхищения я и тут же закинула ещё парочку ложечек в рот. — Между прочим, после мороженного надо будет и им зайти подарок купить. Хочу купить им парные украшения или футболки. — Они встречаются? — Чонун, с легкой улыбкой наблюдающий за тем, с каким удовольствием я поедаю мороженное, нахмурился. — Ты чего? Уже скоро месяц будет! — Будто это меня как-то касается, — усмехнувшись, парировал он и, отвернувшись, в задумчивости закусил губу. — Касается, ещё как касается, — издевательски потянула я, еле сдержав смешок. — С твоим-то послужным списком, — облизав ложечку, я пару раз ударила ей по губам, а затем иронично улыбнулась. — Я просто предупреждаю тебя, чтобы на Новый год ты делов не наделал. Кюхён с виду спокойный, но вспыльчивость… — Во-первых,— Чонун резко обернулся на меня и пригрозил пальцем, — во-первых, никуда я с вами не поеду. Во-вторых, у тебя мороженное над губой, — не дав мне и секунды на осмысление, Чонун аккуратно провёл над губой, убирая мороженное, а затем, не задумываясь, слизал его с пальца, крайне смутив меня. — Правда вкусное, — как бы между делом добавил он, причмокнув. — А в-третьих, Юми девушка далеко не такого характера. Не легкомысленная. К тому же, она не в моём вкусе. — Кхм, — опешила я, всё ещё надеясь на то, что пунцовость щёк не так заметна под тонким слоем новой бесцветной пудры. — Как-то не замечала за тобой наличие вкуса, — опустив глаза, я пару раз бездумно пошаркала ложечкой по стенкам стаканчика. — По-моему, тебе совершенно всё равно с кем спать. Ограничивать себя тебе не выгодно. — Я не особо придирчивый, но есть те, кого портить совсем не хочется. — Портить? — изумилась я. — Вот это, конечно, термины у тебя, — усмехнувшись, в момент придя в себя, я вернулась к поеданию мороженного. — Не думал, что это они «портят» тебя? Эти бесчисленные связи. Разве они приносят тебе удовольствие? — Вовсе… — Не отвечай, — тут же отмахнулась я, поменяв перекрест ног. — Я не хочу знать. Это твоё личное дело. Спи с кем хочешь, — собрав остатки мороженного с донышка, я быстро доела мороженное и, отставив стаканчик в сторону, отклонилась назад, оперевшись на ладони. — Мне в отличие тебя глубоко плевать, с кем именно и как протекает твоя интимная жизнь. На потолке торгового центра висело так много самых удивительных и интересных украшений. Все этажи были расцвечены пышной рождественской иллюминацией, таинственно переливались и мерцали всеми цветами радуги витрины магазинов, за которым обязательно стоял какой-нибудь сказочный герой, встречающей каждого покупателя доброй улыбкой или игривым подмигиванием. Вдоль ограждений мигали многочисленные гирлянды, свисающие с каждого этажа, а в самом центре висела огромная перевернутая ёлка. Наша лавочка как раз стояла ровно под одной огромной шишкой, что каждую минуту меняла свой цвет. Она дважды успела поменять цвет, прежде чем я наконец-то сказала: — Мне просто чертовски обидно. — Обидно? — моментом отреагировал Йесон, будто все время только и ждал, что я заговорю. — Звучит довольно двусмысленно. — И ты туда же? — я перевела на него недовольный взгляд; он улыбался глазами. — Нет уж, — пробурчала себе под нос я и выпрямилась. — Ты можешь мне объяснить, где у людей логика? Все ведь знают, какой ты, но при этом все грехи приписывают именно мне. Будто это я с тобой уже каждый невзрачный закоулочек изучила, а не… — Не надо так остро на всё реагировать, — голос Чонуна опять казался чрезмерно спокойным, на губах застыла его фирменная ухмылка. Он по привычке размял шею и перевёл взгляд на меня. — Ты же прекрасно понимаешь, что мы сами виноваты. Мы сами создали этот образ. — Образ? Какой к чёрту образ? — бровь резко подскочила от удивления. — Мы просто публично выясняли отношения. Что в этом такого? — не выдержав, я подскочила с места и стала расхаживать туда-сюда. — Никто ведь даже не додумался поинтересоваться из-за чего или кого, если быть точной, мы собачимся. Всем плевать! — эмоционально разведя руки, я тут же смущенно поклонилась прохожим и чуть снизила громкость собственного голоса. — Мы с тобой всего лишь два клоуна, за развитием отношений которых всем ни с того ни с сего стало любопытно наблюдать. Хотя о чём я? Ты же секс-символ университета. Йесекс, блин, — усмехнулась, припомнив прозвище от брата. Чонун слегка опустил голову, стараясь подавить улыбку. — Но по правде говоря, ты симпатичный, но не настолько, чтобы слюни на тебя пускать. Не знаю, что в тебе находят эти падкие девочки, видимо доступность завлекает, но кроме голоса в тебе абсолютно ничего привлекательного. — Тебе нравится мой голос? — моментом отозвался по-прежнему мой преподаватель, сверкнув глазами. — Да, то есть нет. Мне спокойно. Не знаю, — отрывисто, но на одном дыхании выдала я и, с шумом выдохнув, прикрыла глаза ладонью. — Наверное, это связано с каким-то воспоминанием из детства. Я помню твой голос, а связать это ни с чем не могу. — Надо порыться в воспоминаниях. Я так тебя едва помню. — Идиотизм какой-то! — проигнорировав слова Чонуна, я вновь завелась. — Как же раздражает! Что за несправедливость? Почему ни одной шлюхе с нашего потока и слова не сказали, а меня отправляют на пересдачу? Тебе по заслугам, а я тут причем? — Заигрались. — Драмкружок нас по-прежнему ждёт, — устало потирая виски, не задумываясь, произнесла я. — Пора бы уже записаться. — Даже сейчас нас считают за пару, — притопнув от раздражения, я хлопнула себя по бедру. — Почему, почему, блин, никто не воспринимает за друзей? Разве парень с девушкой не могут дружить? У меня долгие годы был Донхэ, и никто никогда не называл нас парой! — В предверии праздников все сходят с ума, пытаясь навязать свои товары, — Йесон ухмыльнулся одним уголком губ, и кивнул собственным мыслям. — Пока мы с тобой блуждали по бутикам, мне дважды предложили подобрать подарок для возлюбленной, намекая на тебя. — Вот об этом я и говорю, — мигом вспыхнула я искренним возмущением. — Что мы с тобой такого делаем, что нас чуть ли не за женатиков воспринимают? Бесит! — Давай лучше твою энергию направим в другое русло, — резко поднявшись с места, Чонун распрямил спину, опять размял шею и сделал шаг навстречу. Я отшатнулась и нахмурилась, не понимая к чему он клонит, но свою пылкость тут же растеряла. Чонун едва заметно улыбнулся и показательно взглянул, а затем указал на часы на запястье. — Торговый центр скоро уже закроется, — со вздохом произнёс он и взглянул на меня с каким-то трудно определимым выражением лица. — Нам надо купить ещё что-нибудь кроме подарков для парочки? — М-мороженное. — Мороженное? — переспросил Чонун, в недоумении от столь быстрого и странного ответа вопросительно изогнув бровь. Я долго смотрела ему в глаза с чувством тревожной задумчивости, внутри всё ещё клокотало от недовольства, а затем медленно кивнула в знак согласия, окончательно приняв решение. — Да, мороженное. Самую большую упаковку такого, что ты мне купил. Кстати, спасибо. — Не за что, — вежливо улыбнулся Чонун, но в его глазах опять промелькнуло удивление. — Но зачем так много? — Я же девочка, — надув губки, я скрестила руки на груди и чуть-чуть вздернула нос кверху. — Мне надо заесть обиду. Чонун долго силился не улыбаться, видимо я рассмешила его своим поведением. Смотря на то, как медленно растекаются морщинки возле его лучистых и игривых глаз и как от улыбки преображается обычно отрешенное лицо, я не смогла не улыбнуться в ответ. Кажется, я даже смутилась, щеки опять вспыхнули. Нужно было как можно скорее ретироваться. — Пойдём уже, — схватив Чонуна под руку, я резко развернулась и потянула его за собой. — Ханби… — Что ещё? — раздраженно воскликнула я, возмущаясь больше тому, что мне придется обернуться. — Ничего, — со смешком промолвил он. — Просто хотел сказать, что ты забавная и удивительно эмоциональная. — Ну уж не такая черствая, как некоторые. — Я не черствый, — со странной тоской в голосе тут же отозвался он. — Да неужели? — хитро прищурившись, я усмехнулась. — Тогда соглашайся на новогоднюю поездку. — Хорошо. — Хорошо? — мои глаза округлились и невольно приоткрылся рот. — У меня слуховые галлюцинации или ты правда сказал «хорошо»? — Сказал, — начал он весьма самодовольно, но потом слегка замялся и, опустив глаза, закусил губу. — Своими скачками настроения ты мне напомнила Хичоля. Кажется, я соскучился. — То есть вот так просто? Стоило мне побыть немного неадекватной, как ты согласился? — моему удивлению, радости и возмущению не было предела. Я никак не ожидала такого поворота событий и вовсе не была готова услышать положительный ответ. — Я неделю тебя уговаривала! — Если мы продолжим это обсуждать, — его карамельные глаза весело заблестели, — я могу и передумать. — Какой ты бука, — возмущенно простонав, я закатила глаза, а затем всё-таки победно улыбнулась. — Идём уже!