Колдунья и жрец

      Египет. 2766 год до нашей эры.       Окрестности Мемфиса — столицы древнего царства. Сюда, на берег великой реки, вдохнуть свежего утреннего воздуха пришла девушка. Это были ее любимые моменты, когда можно было вырваться из-под опеки вездесущих нянечек. Дать возможность глазам отдохнуть на синеве безмятежной реки от бесконечных домов, оград, статуй, выполненных из песчаника. Сев на выступ, который располагался у самой воды, девушка опустила оголенные стопы в теплую воду, наслаждаясь умиротворяющей силой стихии. Она плескала ногами в разные стороны, и вода, ласково принимая веселую игру молодости, распространяла волны колебаний по кругу. Крона одного из немногочисленных фиников заботливо защищала её от еще слабого, но уже изрядно пригревающего солнца. Тишина. Только отрывистые единичные окрики торговцев с соседнего рынка и манящий запах свежеиспеченного хлеба.       В этом году Нил разлился особенно широко, дельта почти полностью ушла под воду. Обильное количество воды предвещало урожайный год, в отличие от нескольких предыдущих лет голода. Отец девушки радостно потирал руки в ожидании небывалой прибыли от предстоящей жатвы и возможности покрыть убытки за годы неурожая.       Мимо проплывала галера, доставляющая с плодородных равнин Верхнего Египта зерновые, финики и фрукты. Раздетые по пояс, мускулистые гребцы приветствовали красивую одинокую деву. Из всех присутствующих на корабле выделялся высокий юноша, одетый в белоснежные льняные одеяния с накинутой на плечи шкурой пантеры, в белых сандалях по щиколотки. Он не сводил глаз с прекрасной незнакомки. Она, в свою очередь, соблюдая приличия, опустила глаза.       Это были те немногочисленные контакты с противоположным полом. Девушка — младшая дочь из четырех сестер. Боги тогда пошутили, наделив младшую из сестриц красотой и обаянием, но напрочь лишив старших этих благодетелей. Поэтому она, в свои шестнадцать лет, не могла рассчитывать на предложение руки и сердца, до тех пор, пока старшие не выйдут замуж. Прогуливаясь, как сейчас, до лавки бальзамических мазей, девушка ловила на себе заинтересованные взгляды мужчин. В простом повседневном наряде: белое льняное одеяние, тонкий кожаный пояс, черный парик, глаза, подведенные малахитовым цветом и несколько скромных украшений. Но она выглядела изумительно.       Глубоко вздохнув, она подумала, что замужество интересовало ее меньше всего, в отличие от своих кровных родственниц, у которых основной темой бесед были женихи и свадьбы. Она мечтала познать окружающий мир, понять происходящие в нем процессы, но даже не умела читать. Как говорил ее отец: «Грамота портит невесту». Одна престарелая, подслеповатая бабушка помогала осваивать иероглифы. Благодаря занятиям и самоотверженному рвению в желании научиться читать, она могла, пробравшись украдкой в семейную библиотеку, схватить первые попавшиеся под руку папирусы и читать их взахлеб при слабом свете лампадки. Она проглатывала всё, как оголодавший с дороги путник: оды, думы, драмы и комедии. Новые, неизведанные миры, полные приключений путешествия, любовные истории и глубокие размышления философов — волновали, смущали, раздражали, но никогда не оставляли равнодушной.       Большой черный кот с ярко-зелеными глазами прыгнул на выступ, на котором сидела девушка. По всей видимости, он пришел из соседнего храма. Коты и кошки вольготно расхаживали по городу, получая всё необходимое. Она протянула руку, животное бесшумно подошло и прислонилось к ухоженной ладони. Девушка почувствовала странное чувство единения с пушистым другом: она смотрела в его большие глаза, и ей казалось, что она видит перед собой человеческие взор. Сильный порыв ветра принёс к ней чей-то шепот: «Как твоё имя, Незнакомка?». Удивлённо она стала озираться по сторонам. Никого. Только одна галера.       — Таймри, — окликнули девушку.       Она оглянулась. Сестрицы вышли из лавки. Таймри посмотрела на выступ — кота уже не было, и она поспешила покинуть свое место, присоединиться ко всем. Из-под парика, который она носила и как украшение и как средство защиты от солнца, выбилась прядь огненно-рыжего цвета.       Бросив последний взгляд на удаляющуюся галеру, она глубоко вздохнула, поправила непослушные волосы и засеменила вслед за свитой. В дали выделялась статная фигура жреца.        Это была их первая мимолетная встреча.