* * *
Сон не шел. Виной тому были крутящиеся в голове мысли, которым еще немного, и стало бы тесно, и горящие от выпитого щеки. Баки привычно спал на кровати у другой стены. И в то же время его присутствие там ощущалось по-новому: оно было не по-дружески на ночь, а надолго. И от этого ощущения в груди становилось так же радостно, как в тот день, когда мама впервые разрешила новому другу Стива остаться у них. Бак тогда помог Стиву воздвигнуть целый форт из диванных подушек на полу, где они и заснули к полуночи. Сейчас на соседней кровати спал уже отнюдь не мальчишка, но Стив был так же по-идиотски взбудоражен. – Ты чего не спишь? – сонно приоткрыл один глаз Баки. – Все нормально? – Порядок, – отмахнулся Стив. – Надо в себя прийти. – Так и знал, что надо было брать лимонад, – зевнул Бак. Стив молча метнул в него подушкой. Баки со смешком вернул ее назад. – Просто подумал, что новоселье нужно праздновать с размахом. – Барнс, ты не треснешь, а? – В смысле? – От всей той наглости и самодовольства, что в тебе? – Ты мне мозг сейчас взорвешь, – простонал Баки. – Да ладно, Стив, я знал, что ты меня не прогонишь. А если бы вдруг прогнал, я бы пошел куда-нибудь еще. – В смысле «куда-нибудь еще»? Почему не домой? – Я про свою квартиру-то еще вчера объявление в газете дал. Странно, что ты не видел. – Нет, ну точно – сейчас течь дашь. – Пошел ты… – пробормотал Баки, зарываясь глубже в одеяло. Стив устроился на подушке удобнее и закрыл глаза, позволяя наконец и себе провалиться в сон.* * *
– Капитан Роджерс, вас вызывает полковник Филлипс! Стив оторвался от полученной утром карты и вопросительно посмотрел на секретаря. Тот добавил: – Срочно. Стив уже был на планерке у Филлипса утром и не ждал новостей, но мучать секретаря вопросами не стал и поспешил явиться. Полковник выглядел угрюмым. Он таким был всегда, но Стив уже научился отличать в его облике наносное от внутреннего, и сейчас Филлипс действительно был сильно не в духе. Возможно, это было связано с тем, что он был не один. Напротив него стояла, заложив руки за спину, русоволосая невысокая женщина в запыленном десантном комбинезоне. – А вот и вы. Знакомьтесь, Роджерс, это агент Романова. – Мэм, – Стив слегка склонил голову. – Капитан, – она коротко кивнула. – Вы только что прибыли? Надеюсь, наши люди оказали достойный прием? – Посадка была не из легких, но готовность базы, скорость и качество реагирования на высшем уровне, – то ли она была сбита с толку тем, что Роджерс заговорил, не дождавшись разрешения полковника, то ли просто устала, но ответив, она снова повернулась к Филлипсу. Ее военная выправка говорила о долгих тренировках. – Советский союз решил, что в наших… в ваших, капитан, операциях необходим их человек. Теперь агент Романова будет участвовать в их подготовке и проведении. Начиная с ближайшей. Она опытный человек. – Рад знакомству. – Взаимно. – Романова улыбалась вежливо-сдержанно, ее английский был настолько хорош, что Стив скорее бы грешил на британский акцент, чем на русский. – Господа, насколько я поняла, никаких срочных заданий нет, а я бы хотела стряхнуть с себя всю эту пыль. Полковник Филлипс, разрешите идти? – Да. – Капитан. Полковник. – Мэм. Когда дверь за Романовой закрылась, Филлипс ругнулся и передал Стиву папку – ее дело. Стив даже смотреть не стал, сразу вернув его на стол. – Я предпочитаю выяснять навыки в реальных условиях. – Там не только навыки. Там вся информация, что у нас есть на нее. – Зачем мне это? – Роджерс… ты ведь все понимаешь? – А что я должен понимать? Мне казалось, у нас с русскими общий враг. За ночь что-то изменилось? – Не будь наивным дураком, Роджерс! Я не могу нарушить договоренности, заключенные на таком уровне, но мне не нравится толпа иностранных баб на базе. Только Старк отвлек на себя внимание неуемной Картер, как нам подослали очередную. – Полковник, давайте проясним. Если вы считаете, что она может причинить вред команде, оставляйте ее при себе в штабе и объясняйтесь со своим начальством, как хотите. Но если она идет с нами, то я доверяю ей свою спину и спины своих офицеров. Мы не работаем иначе. Полковник посмотрел на Роджерса долгим взглядом из-под сведенных бровей и выдохнул наконец. – Идите, капитан. Она будет в вашей команде. Вы оцените ее умения. Но не будьте чертовым слепцом.* * *
Вечер принес с собой долгожданную прохладу. Работники базы – от связистов до отдыхаюших офицеров – выползли из своих комнат насладиться свежим воздухом. Ну, то есть, это правильные вышколенные офицеры и опрятные связистки тратили свой вечер на оздоровительные прогулки вдоль лесополосы. А Ревущие были, конечно, в пабе. Стив предположил, что нескольких часов Романовой было вполне достаточно для отдыха, и решился все же потревожить ее. – Входите. О, капитан… – агент тут же подобралась, открывая дверь пошире. Она не ждала гостей, но, увидев застегнутую на все пуговицы гимнастерку, Стив рассудил о ее готовности к любым действиям. – Послушайте… в нашей работе зачастую не до субординации. Так что… Стив. – Он протянул Романовой руку. – Алия, – она ответила рукопожатием. – А еще я приглашаю вас выпить. – У вас есть где выпить? – на этот раз ее улыбка показалась Стиву куда более естественной и оживленной. Еще одну такую же он получил, когда подвел Алию к барной стойке. – А вы неплохо тут устроились. – Парни только здесь могут расслабиться. – Ну да, на операции только то, что взял с собой. – Мы лишнего не берем, нам чем легче, тем лучше. – Это верно. Алия легко опустошила бокал виски. Второй она уже начала смаковать. – Расскажете о себе? – Она непонимающе нахмурилась, и Стив добавил: – Мне стоит знать о вашем оперативном опыте. – Проведение диверсий, скрытное проникновение, слежка, – шустро отчиталась она. – Впечатляющий набор. В ответ на комплимент Стив получил лишь пожатие плечами. Он постучал пальцами по столу. Ему казалось, что даже здесь, среди шумного гомона хмельных солдат, запаха спирта и табака, агент Романова стояла в защитной стойке. Тяжело будет сработаться, если так все и останется. Стоило сменить тон разговора. – В моей команде-то сплошь непрофессионалы. – Насколько мне известно, ваши «непрофессионалы» хорошо справляются. Иногда излишне шумно, но хорошо. – Да, потому что они лучшие. Стив указал рукой на стол в углу, за которым царил особенно разухабистый шум. Он давно чувствовал спиной, как Баки поглядывает в его сторону, и не хотел испытывать терпение друга дольше. – Как видите по количеству кружек на столе, такая команда недешево обходится. Пойдемте. – Господа. Коммандос притихли, с интересом разглядывая новое лицо. – Это агент Алия Романова, советский разведчик и диверсант. А это офицеры Джонс, Дуган, Морита, Фэлсворт, Дернье. – Парни вставали, по очереди здороваясь с Алией. – И сержант Барнс, наш снайпер. Баки перегнулся через стол и, облизнув губы, поинтересовался: – Выпьете с нами, мэм? – Мне уже хватит. Путь был довольно утомительным, вас все-таки не так легко найти с воздуха. Так что я предпочту отдохнуть, пока есть такая возможность. – Тогда приходите завтра, – поднял кружку Джонс. – Возможно я воспользуюсь вашим предложением. В любом случае я с вами теперь надолго, быть может, до конца войны. Алия развернулась и направилась к выходу. Когда ее русая макушка удалилась на достаточное расстояние, Стив оперся руками о стол. – Вкратце: она теперь с нами. Везде. – Она русская? – уточнил Морита. – Да какая к ебаному черту разница? – Дуган прикрыл рот рукой, – Прости, кэп. Но если кэп доверяет ей, то и мы тоже. Так ведь, парни? – Само собой, – фыркнул Морита. – Я обновлю нам пиво. – Тащи еще пару кувшинов сразу. Пиво пенилось и текло рекой, расплескиваясь по столу от слишком громкого смеха Дугана и неловких движений Мориты – Коммандос потихоньку вернулись к своим разговорам, – и Стив опустился на скамью рядом с Баки. Они сидели со всеми, но в то же время могли поговорить, прикрывшись кружками, так, будто они наедине. – Ты теперь Казанова? А как же друзья? – хмыкнул Бак шутливо-обиженно, за что тут же огреб в плечо. – Филлипс вызвал три часа назад. Сказал, что мы должны принять ее в команду. Он не в восторге. – Конечно. Ему и Картер поперек горла, а тут еще новенькая, да еще и русская. Была бы лягушатницей, его бы вообще разорвало. Стив рассмеялся. В такие вечера он вспоминал Бруклин. Не осознанно, а на уровне чувств, словно дежа-вю. Баки говорил хлестко, сопровождая свои слова размашистыми жестами, а потом до ужаса смешно насупливал брови и втягивал губы, изображая Филлипса. Словно они не на войне. Словно не было плена и не будет больше дыма впереди, кроме висящей над ними сигаретной завесы. Стив чувствовал себя на своем месте, хотя все еще не мог привыкнуть, что он теперь занимает этого места куда больше. Кажется, даже Бак привык к новому виду Роджерса быстрее. – Ну а так… как она? – сузил глаза Бак. – Баки! – Стив глянул исподлобья и неожиданного для себя резко ответил: – Я тебе так скажу. Не клади ей пальцы в рот. – Понял. Баки повертел головой и, убедившись, что Ревущие достали карты и не обращают на них со Стивом внимания, мотнул подбородком в сторону дверей: – Не хочешь прогуляться? – С удовольствием. Стива больше не мучила астма от сигаретного дыма, но он так и не смог полюбить этот запах. Поэтому каждый раз, вываливаясь из паба при базе, он с невероятным облегчением втягивал пропитанный густым хвойным запахом воздух. Баки медленно шел рядом. Они старались выкраивать для себя такие моменты между операциями. Стив по воле обстоятельств стал душой компании, волевым капитаном, и он был готов к этому грузу. Но иногда хотелось расслабиться и просто прогуляться с другом. Дышалось легче. Во всех смыслах. – Что у нас в планах-то? – Бак прихлопнул назойливого комара на груди. Он напрочь отказывался от любого подобия уставного вида во время их короткого отдыха и ходил в расстегнутой на груди рубашке. – Филлипс сказал, что наши смогли отбросить немцев. Линия фронта сдвинулась; главное, что нам ключевой северный блокпост освободили. Так что доступ к реке теперь есть. Надо выдвигаться в сторону завода ГИДРы. – Завтра? – Нет, завтра Старк должен приехать с очередной партией оружия, так что выдвигаемся послезавтра. – Такой план мне по душе. Они уселись на выпирающие корни здоровенной ели, и Бак прислонился к Стиву плечом. Вскоре он и вовсе задремал, съезжая все ниже и заваливаясь на Стива. А Стив сидел, считая звезды, начинающие появляться на еще светлом после заката небе. Они с Баки и другими Ревущими уничтожили три базы ГИДРы, помогли с возвратом союзникам двух захваченных фашистами городов, вернули пару выкраденных изобретений Старка. И не было для них никаких преград – сейчас, слыша размеренное дыхание Баки, Стив точно это знал, – так что никакие сюрпризы руководства им уж точно не помеха.* * *
Стив понял, что имел в виду Филлипс, на первой же операции. Алия была вынослива, не благодаря физической силе, а потому что умела экономить ресурсы. Пусть она не могла выломать тяжелую дверь, но могла пролезть в незаметный люк. С ней Коммандос стали работать тише. Она вообще охотно делилась своими умениями. – Здесь никто не умеет читать по губам? Капитан, при всем моем уважении... «Ну так займитесь, агент», – ответил он ей одной улыбкой, и кажется, она прекрасно его поняла, принявшись за работу на ближайшей стоянке. Она учила Джонса ступать тише, Дернье – атаковать из-за угла по едва заметной тени противника. Баки учиться ничему не стал, сказав Алии, что он и так профессионал. После этого он выхватил свою винтовку для демонстрации и «снял» с ближайшего дерева белку. У него получилось. Алия тогда только посмотрела на стаю взметнувшихся с криками птиц и головой покачала, но больше попыток обучать сержанта Барнса не предпринимала. – Скажешь хоть слово – убью, – незаметно буркнул тогда Бак, проходя мимо Стива с невероятно горделивым лицом и делая вид, что все так и задумывалось. Стив хмыкнул ему вслед, и Баки впервые в тот вечер решился ударить «сопляка» Роджерса под дых и узнал, что теперь это порождает приступ не астмы, а хохота. В целом в команду Алия вписалась неплохо и быстро, хотя продолжала держать дистанцию. Она много наблюдала за парнями, сидя поодаль и сказавшись усталой. Кажется, что-то ее настораживало или удивляло. Что-то в них было не так, как она ожидала. А в чем подвох, Стив понял, когда обливал бензином кабинет Шмидта. Пока украшавшие стены красные полотна с эмблемой ГИДРы темнели, намокая, в дверном проеме показалась Алия. Она ввалилась внутрь и устало оперлась на металлический стеллаж. Волосы встрепаны, скула рассечена. На комбинезоне кровь. Стив нагнулся, ставя канистру на пол, и подошел к Алии, бесцеремонно ощупывая окровавленную руку. – Порядок? – Это не моя, – только ответила она. – Промочить горло есть? – Стив подал ей флягу. – Сколько у нас еще времени? Стив обернулся, оглядев кабинет. – Пять минут, и я подожгу. Останется еще пять, чтобы убраться с базы. – Принято, – кивнула она и с теплой улыбкой вернула флягу Стиву. – Спасибо. Надо было отдышаться. Она ушла, неся за пазухой несколько папок с верхней полки стеллажа. Стив тоже многое умел: например, следить за отражениями в канистре.* * *
– Морита, слева! Тяжелый кулак проклятой махины взбил землю в том месте, где еще секунду назад стоял Джим. Тот успел отпрыгнуть за дерево. Стив метнул щит, стараясь отвлечь чудище на себя, но тот лишь срикошетил от металлического панциря, возвращаясь к хозяину. Чудищу было плевать. Вывернув дерево-укрытие Мориты с корнями, оно метнуло его в лес, проламывая новую просеку. Отвлечь его смог Дернье, бросивший ему под ноги гранату. Вообще-то Ревущие собирались уходить. Они шли на задание с большими надеждами, но и на этот раз опоздали: Шмидт смылся с базы за несколько часов до их появления, прихватив Тессеракт и всех работавших с ним ученых. Так что Коммандос ждали лишь очередная партия трофейного оружия и удовлетворение от того, что Шмидту было некуда возвращаться. Им оставалось только разнести лабораторию, как вдруг стены содрогнулись. С полок посыпались химикаты, с потолка – штукатурка. Не было взрывов, не было пожара. Больше всего эти толчки напоминали землетрясение. Стоило команде выбраться в галерею в попытке покинуть здание, как земля рывком ушла из-под ног, стены пошли крупными трещинами, а уши заложило от тяжелого, низкого звука. – На улицу всем, живо! – Стив толкнул Фэлсворта к ближайшему окну, разбил щитом соседнее для Баки и Алии и, подсадив их, прыгнул следом. Вовремя. Пол галереи осыпался окончательно, и из-под земли прорвалась чья-то огромная рука. Стив был готов поклясться, что эта тварь – исчадие ада. В ней было не меньше пятидесяти футов! Вот только вместо шкуры чудовище покрывал металл, а тот самый низкий звук, похожий на звериный рык, издавался чем-то явно механическим, встроенным внутрь. И глаза светились до боли знакомым синим светом. Чем бы эта тварь не была, порождением Дьявола или Шмидта, совладать с ней оказалось непросто. Пули ее не брали, да что там – даже гранаты не пробивали ее панциря, только злили, заставляя издавать протяжный гул снова и снова. Но в этот раз Дернье разозлил ее особенно сильно, и она вспомнила, что умеет плеваться огнем. Костюм опалило, обожгло предплечье. Стив перекатился за обломок стены, спасаясь от потока пламени, и столкнулся плечом к плечу с Баки. – Что это за херня? – Барнс, следи за языком. – Серьезно? У нас за спиной пляшет херня из металла и какой-то матери, а ты про язык? – А ты не пытайся воспользоваться моментом, – вздохнул Стив, переводя дух. Им нужна была стратегия. Операция вымотала их, но уйти, оставив посреди даже вражеского леса плюющееся огнем чудовище, было нельзя. Да и вряд ли у них бы это получилось. – Слушай, Бак. Тебе стоит залезть туда, – Стив указал на обломки дозорной башни. – Парни погоняют его в разные стороны, а ты поищи слабое место. Должно же оно у него быть. – А когда найду? – Крикни нам. Сомневаюсь, что оно, – кивнул Стив в сторону монстра, рычащего посреди разгромленного внутреннего двора, – понимает по-английски. – Вас понял, кэп, – Бак шутливо взял под козырек и перебежками направился к «гнезду». К тому моменту, когда Бак добрался до него и разглядел углубление с зазором в затылке чудовища, у Коммандос уже был план. Фэлсворт занял позицию в припаркованной у ворот САУ, остальные парни разбежались по разным высотам, кто с гранатой, кто с найденными на базе пушками. Так что как только Баки крикнул про затылок, Стив с Алией синхронно рванули из укрытия почти под ноги чудищу. Им пришлось устроить целое представление, прежде чем железный уродец развернулся к ним. Они припустили прочь, перепрыгивая через камни и обрушенные балки, лавировали, уходя из-под тяжелой поступи металлических ног. Наконец раздался залп. А через секунду мир вокруг завертелся, словно в мясорубке, и дышать стало нечем.* * *
Ударной волной Баки вымело из засады, и он скатился по разбитым остаткам лестницы, пересчитав собой все ступени. Мерзко тянуло плечо – только бы оказался простой вывих – и саднило отбитые ладони. От взвившейся в воздух бетонной крошки было невозможно дышать, и Баки поспешно закрыл нос и рот рукавом. Он попытался встать, цепляясь за раскуроченные обломки стены. Пыль оседала медленно и по большей части – в глаза, но Баки удалось разглядеть кого-то из парней. – Эй, все живы? – закашлялся он. – Отзовитесь! – Цел, – пробасил оказавшийся рядом Дум-Дум. – Не слышу. – Бак протер глаза и вгляделся в завесу пыли и дыма. «Здесь», «тут», «парни, вы как?» – Баки считал отклики на автомате, не ему это положено делать, он просто ждал, когда услышит главный ответ и можно будет выдохнуть, но его все не было. – Не слышу, – повторил Баки. Тишина давила на уши. – Не слышу! Баки пошел вглубь, придерживая плечо здоровой рукой. Фэлсворт был точен – одного залпа хватило, чтоб металлическая херовина размером с трехэтажный дом осталась без головы. Свалившись, она смяла собой укрепленные стены научной базы как карточный домик. – Капитан, твою мать, ты где, чтоб тебя черти драли?! – гаркнул Баки во все горло, надеясь в глубине души, что где бы Стив не был, на такое он ответит. Сразу. Но ответом ему была тишина. – Они с Алией туда бежали, – Дум-Дум кивнул в сторону ошметков башки. – Ее тоже не слышно. – Ладно. Хорошо. Сейчас. Разберемся. – Что с плечом? – Ай, – отмахнулся Баки, обшаривая глазами все руины. – Дуган, бери Фэлсворта, осмотрите левый фланг. Джонс, Морита – правый. Ищите любые лазы. Дернье! Дернье, ты... а здесь... слушай, Жак, ты танка не видел уцелевшего?* * *
Сначала пришел в норму слух. Вокруг перестал оглушительно шуршать гравий, унялся грохочущий в ушах пульс. Стив услышал кашель Алии и моргнул пару раз, приходя в себя: он сидел, скрючившись вокруг нее и прикрывая их обоих щитом. Стив тряхнул им на пробу, и щит поддался; потом попробовал распрямиться – ему удалось и это. Со щита на пол посыпались крупные обломки кирпичей и бетона. Они с Алией оказались в каком-то подвальном помещении. Вместо потолка – бурый металл поверженного монстра. Стены испещрены трещинами, дверей в них не было, разве что под завалом, в которой угодили Стив с Алией, но на раскопку могли уйти сутки. Алия тяжело, со стоном вздохнула. Глаза привыкли к темноте, и Стив наконец разглядел торчащий из ее бедра осколок. Стив присел на корточки: осколок металла, тонкий словно щепа, пробил мышцу, но вряд ли задел что-то важное. Кровь не хлестала, но сочилась. Осколок засел крепко. Алия, сцепив зубы, откинула волосы со лба и оторвала потрепанный рукав комбинезона. Затем перетянула им ногу выше места ранения и, посмотрев Стиву в глаза, пробормотала: – Ну? Стив выдернул осколок. Алия с еще одним стоном затянула импровизированную повязку туже и завязала ее узлом. – Ты как? – Нормально, – ответила она голосом, который меньше всего сочетался со смыслом сказанного. – Справишься? – Куда я денусь с подводной лодки... – Она попыталась встать, придерживаясь за камни и избегая помощи Стива. Тот тоже встал и вернулся к осмотру комнаты. Когда он попробовал сдвинуть «потолок», туша предсказуемо не поддалась ни на миллиметр. Тогда он стал простукивать стены, метр за метром. – Не боишься, что если ты продолжишь в том же духе, нас здесь заживо погребет? – Думаешь, они пригонят кран, чтобы нас вытащить? Я не собираюсь сидеть сложа руки и ждать смерти, – на обстоятельную вежливость у Стива не осталось ни времени, ни сил. Ни желания. Он старался не думать о том, что кто-то кроме них мог пострадать. Контроль над ситуацией утек водой сквозь пальцы, и от этого почти физически мутило, так что Стив продолжил методично простукивать каждый камень. – Здесь дует, по стене, – окликнула его Алия. – Что ж, хорошая новость: от удушья не умрем. – Твой оптимизм радует, – холодно отозвался Стив, идя в указанном направлении. – Но? – Что? – Я слышу в этой фразе «но». Что во мне тебя не радует? Стив вздохнул. Упершись рукой в стену, за которой явно была пустота, он повернулся к Алии в пол-оборота. Может быть, не время. Может быть, не место. А может быть, уже давно было пора. – Не знаю, агент Романова. Наверное, та папка с документами на полу. Алия опустила взгляд себе под ноги. – Зоркий глаз, – скривила губы она. – И не надо прикидываться, что ваши так не делают. – Моя команда, – повысил голос Стив, уже не пряча прорезавшуюся в нем сталь, – так не делает. Алия отвернулась. – Я могу пробить эту стену. Но действовать придется быстро. Скажешь мне, как будешь готова. – Всегда готова. Стив дождался, когда Алия встанет рядом, и резко ударил щитом по кладке.* * *
– Бак, ни одного прохода. Если и были какие люки, их завалило, – Дуган смотрел тяжело, он хотел сказать что-то еще, но Баки не собирался слушать. Какие могут быть разговоры, если Стива еще не вытащили? Фэлсворт и Морита с Джонсом продолжали муравьями ползать по завалу, то и дело окликая капитана и Романову. – Барнс, – схватил его за предплечье Дуган, – остановись. – Зачем? – поджал губы тот. Дуган вздохнул. – Дай хоть плечо тебе вправлю. Секундная вспышка боли заставила Баки выдохнуть шумно, как от стопки водки – он бы сейчас и от большего не отказался, – но стало легче. – Барнс, нашел! – раздался вопль Дернье. Он вывел из ангара танк. Тому сорвало крышу и раскурочило часть пушки, но он был все еще на ходу. – Вот видишь, Дум-Дум, – сияюще улыбнулся Баки, превозмогая дрожь в пальцах, – нам просто нужна цепь. И крюк.* * *
Рывок – удар – осколки. Проем за спиной осыпался, но они оба успели прорваться. Алия упала на пол, но Стив помог ей встать, забрасывая ее руку себе на плечо. Так они могли идти быстрее. – Один вопрос, – вдруг заговорила Алия, перестав экономить силы и воздух. – Ты доверял тому, кто сделал тебя таким? Ты доверял ему? – Да. – А я доверяю тому, кто меня послал. Ты даже не знаешь, что в этих документах! То, что там описано… то, что делал Шмидт… ужасно. Это нельзя повторять. Но можно попробовать спасти его жертв. И его исследования всегда можно направить в другое русло. Для людей. Алии было тяжело говорить, но в ее глазах горел огонь. Огонь благих намерений и уверенности в своей правоте. А Стив уже начал понимать, куда заводит эта дорога. – Во-первых, эти документы могут попасть не в те руки. Как думаешь, что случится тогда? Своему начальству ты доверяешь. А тем, кто выше? Или если немцы убьют тебя и заберут эти бумаги, тогда что? Во-вторых, если ты так уверена в своей правоте, то почему прячешься, словно проштрафившаяся школьница? Алия не отвечала, ей было тяжело идти и говорить. Да Стив и не ждал ответов. Так что он закончил: – И еще. Тот, кто сделал меня таким, он… Знаешь, он искренне верил, что так будет лучше для людей. В светлое будущее. В «мирное русло». Его убили через две минуты после моего создания. – Я… соболезную. – Не тот мы выбрали разговор, агент, я уже скучаю по вашему позитиву. Садись, – Стив подтолкнул ее к запыленному стулу. – Ну охуеть, на эти катакомбы обрушилась такая дура, а стул уцелел. Стив хмыкнул, принимаясь обследовать тупик, куда их завело. В очередной тайный кабинет без дверей раньше, видимо, заходили сверху. Сейчас туда вела искореженная лестница, придавленная тяжелыми плитами, которые тоже не слушались Стива. Наверное, они с Алией все еще были под телом. Стив нашел наиболее хлипкую стену и повернулся к Алии. Та как раз затягивала туже свою повязку. – Сука, блядь. – Она завязала еще один узел. – Что-то сегодня ты не следишь за чистотой моей речи. – Читал исследование, что в критических ситуациях брань работает как обезболивающее. – Свобода слова еще никогда не была так кстати, как после удара молотком по пальцам. Идем. Ты же знаешь, как нас отсюда вытащить. – Можешь отдохнуть еще. – Лучше мне не станет, а ногу я уже не чувствую. – Мне взять тебя на руки? – Потеря времени. – А я буду пробивать тобой стены. Ты же железная женщина.* * *
Гусеницы танка взрывали землю, разбрызгивая вокруг смесь песка и бетонной крошки. – Еще! – гаркнул Баки, стараясь перекричать рев моторов. Они светились синим светом все ярче и гудели не хуже турбин самолета, но сдвинувшаяся лишь на пару дюймов туша прочно застряла. – Еще, говорю! – Барнс, я выжимаю все, что могу. – Не пори чушь, Жак. Жми. Короткая передышка, и танк снова забуксовал. Баки взобрался на бок танка и, оттолкнув Дернье, сел за рычаги сам. – Давай же, давай! – он пнул ногой непослушную машину и выжал на полную. Моторы загудели. Снова послышался скрежет гусениц о щебень. – Вылезай, – процедил Баки сквозь зубы Жаку. – Собери всех, толкайте. – Бак, если не справляется танк… – Живо! Дернье спорить не стал. – Ну! – зарычал Баки, смаргивая, – Ну, давай, хороший, немного же надо, поднапрягись, пожалуйста. Хоть раз в своей жизни сделай хорошее. Обещаю тебе танковый рай, малыш. Ну пожалуйста. Баки услышал, как парни обступили танк, и под их «раз-два-взяли» сделал еще один рывок. Второй. Третий. Послышался грохот, и танк резко сдвинулся с места, только не в ту сторону. На большой скорости его потащило назад. Невыносимый скрежет царапал слух, кабину затрясло. Бак быстро сгруппировался, но все равно ударился головой. Через мгновенье все прекратилось так же резко, как и началось. Замер танк, стих скрежет. Только тихо щелкало в двигателях. Баки кубарем выкатился из танка и огляделся. Тело чудовища провалилось глубже, под землю, размазав любые остатки стен. – Нет, – тихо пробормотал Баки и бросился к завалу. Он схватился за валявшуюся сверху балку и с рыком отбросил ее. Затем вцепился в лежавший под ней обломок стены и попытался его поднять. Плечо пульсировало болью, легкие обжигало от висевшей в воздухе пыли, но все же, застонав от натуги, Баки справился и, перевернув блок, отпихнул его в сторону. Тот оставил о себе на память глубокие царапины на руках, но Баки это не остановило. Он опустился и принялся руками раскапывать битый кирпич и обломки арматуры. Ладони быстро покрывались царапинами, крошки забивались под ногти, под кожу, но Баки не замечал. Он рыл, потому что если эта идиотская техника не справляется, то он-то должен. Потому что кто-то должен. Он не видел, как переглядываются парни. Как они хмурятся, наблюдая за ним. Только когда Дуган подошел и позвал его тихо, он замедлился. – Бак. – Что? – Ты должен хотя бы допустить мысль… – Какую еще мысль? – поинтересовался Баки через плечо севшим голосом. – Какую мысль, Дуган? – Под таким весом, – пробормотал тот, показывая на распластанного монстра, – под таким завалом никто не может… – Он может! – крикнул Баки, вставая. – Стив может! – он повысил голос еще, сглатывая. Дуган отвернулся, хмуро смотря на предрассветное небо, и Баки захотелось ударить его, но вместо этого Баки только бессильно сжал кулаки.* * *
Алия вскрыла люк, и свежий осенний воздух ворвался в легкие, наполняя их до краев смолистым запахом влажного леса. Стив подтолкнул Алию выше, чтобы она смогла выбраться, потом сам вылез следом. Свет резал глаза, но сейчас это было даже приятно, и Стив позволил себе упасть на покрытую росой землю на полминуты. Когда органы чувств перестали сходить с ума, он почувствовал запах дыма и услышал голоса. – Нам надо вернуться к команде. – Да, – слабо откликнулась Алия. Когда они вышли к развалинам базы, на горизонте начал заниматься рассвет. Ревущие стояли полукругом возле полуразрушенного танка. Кроме Дугана и Баки. Те стояли на развалинах и, кажется, спорили о чем-то. – Прохлаждаемся? – с усмешкой поинтересовался Стив. – Капитан?.. – Стив! – Баки скатился с завала, вздымая за собой клубы пыли, и, подбежав к Стиву, стиснул его в объятиях. Он прижался так крепко, что Стив уже не мог поддерживать Алию – хорошо, кто-то из парней смог ее принять и дать Стиву обнять Баки в ответ. – Я знал, – горячо зашептал Баки, – знал, знал... Стив прижал друга крепче. Бак был весь перемазан пылью и гарью, хуже, чем после плена. Под глазами у него залегли синяки – им всем пора было бы отдохнуть, – но несмотря на это, он сжимал Стива изо всех сил стертыми до крови руками. – Что ты знал? – попытался снова усмехнуться Стив, но вышло так себе, голос предавал. Баки плохо держали ноги, и Стив чувствовал, что это объятие – последний рывок валящегося от усталости человека. Но Баки не ослаблял хватку, сжимая Стива так, словно тот все еще был ввязавшимся в неприятности сопляком. Потом слабость все же взяла верх: Баки закрыл глаза, коснулся губами шеи Стива, и тот скорее почувствовал кожей, чем услышал: – Что ты жив, придурок. – Конечно жив. Я как черепаха, буду жить еще лет триста. Баки нервно хохотнул. Стив повернулся к команде, давая Баки опереться на свое плечо. Тот не просто закинул ему руку на шею, но еще и смотрел вокруг с таким победным видом, словно сам только что откопал Капитана Америку из-под земли. Впрочем, Стив бы первый не решился с ним спорить. Фэлсворт колдовал над ногой Алии. Судя по его лицу, пока ничего критичного не произошло, но квалифицированная помощь ей требовалась побыстрее. Сама она курила – Стив никогда не видел ее с сигаретой, ни до, ни после того дня, но в тот момент она скурила Джонсову самокрутку в три затяга и, затушив окурок о подошву сапога, спрятала его. Дернье пытался завести танк, а Дуган раздавал подобранные в ангаре пушки взамен утерянных. – Сколько времени понадобится фрицам, чтобы отреагировать на устроенный нами фейерверк? – С учетом видим… – начало было Алия, но, передумав разглагольствовать, ответила коротко: – Часа два. Из которых один мы уже потратили. – Уходим. Первые лучи солнца окрасили розовым руины базы ГИДРы, расцвечивая бликами куски стали, ошметки железа и неизвестного металла. Когда солнце обрело полную силу, тишину нарушило тарахтение легкомоторного самолета с черно-красным знаком на боку. Руины встретили разведку полным безмолвием и пустотой.* * *
Коммандос ждала передислокация в сторону Швейцарии: оттуда стали поступать странные разведданные. Дорога предстояла длинная, но Стив был этому рад. Алию только залатали, Джонса лихорадило, да и остальным не мешало отдохнуть. Ехать по «своей» территории, не таясь, было приятно. За сутки их доставили на первую точку. Это был миниатюрный заброшенный отель во французском захолустье. Люди бежали, когда город эвакуировали из-за бомбежек, да так пока никто и не вернулся. Неудивительно: четырехэтажный дом выглядел единственным уцелевшим зубом в щербатом старушечьем рту. Остальные строения на площади были разбиты: кто под корень, кто чернел уродливыми сколами. В отеле тоже не осталось и тени былого уюта, но любая кровать, даже покрытая слоем пыли, с пусть и отсыревшей подушкой, была куда приятней голой земли и вещмешка под головой. Не говоря уж о зеркалах, сохранившемся в некоторых номерах водопроводе (хоть и с холодной водой) и теплых одеялах. Каждому достался свой номер, и Стив обошел всех перед сном. Дуган, отселенный в отдельное крыло, храпел с приезда так, что стены дрожали. Фэлсворт остался с Джонсом, исполняя все указания врача. Алия листала невесть где откопанный сборник стихов на русском, Дернье с Моритой рубились в карты, но клятвенно божились отправиться спать в течение часа. И только Баки куда-то запропал. Его не было ни возле машин во дворе, ни в отведенной ему комнате; ребята тоже не знали, где он. Стив нашел его в подвале. Когда-то здесь располагались бар и бильярдная. Стив мог закрыть глаза и увидеть, как над ярким зеленым сукном клубятся струйки сигаретного дыма, как играет свет хрустальных люстр в бокалах и украшениях дам. На тех разбитых подмостках, наверное, выступали музыканты. Сейчас здесь лежали разбросанные по полу осколки бутылок, мимо которых ходил Баки с кием в руках. Несмотря на холод, он был в одной рубашке, как всегда не удосужившись ее застегнуть. Он гонял обшарпанные шары по столу, на дилетантский взгляд Стива – безо всякой системы. Обходил стол, потом ударом кия отправлял шар на то же место, где он и был несколько минут назад. Баки бил жестко. Резко. – Сержант Барнс, команда «отбой» никогда не для вас? Баки даже не обернулся. Лишь снова нагнулся, почти ложась на стол, и, целясь в середину крупного белого шара, поинтересовался: – Накажешь? Гауптвахта или пара нарядов вне очереди? – Бак ударил, но слишком сильно: шар врезался в борт и перепрыгнул его. – Бак… – Стив отклеился от косяка и подошел ближе. – Ты знаешь, что нет. Не спится? Баки не ответил. Он поднял «беглеца» и вернул его на стол. А затем с края стола подхватил бутылку из темного стекла и показал Стиву. – Коньяк будешь? – спросил он, и Стив по его голосу понял, что половина этой бутылки пуста не просто так. – Буду. Вкус был так себе, но Баки так смотрел на Стива, когда тот приложился к горлу, что Стив понимал: отказываться нельзя. – С тобой все впорядке, Бак? – Знаешь… – Баки все же отправил один из шаров в лунку. Та оказалась дырявой, но Бак не остановился, поворачиваясь к следующему. – Говорят… многие говорят своим близким, чтобы, если они сами умрут, то те… ну, близкие, помнили их, но жили как раньше, были счастливыми. Ради памяти. Так вот. – Баки уперся руками в стол и посмотрел на Стива. Прямо. – Мы с тобой так не сможем. Стив щедро отхлебнул из бутылки. Баки отложил кий и медленно подошел к Стиву. Прислонившись к стене, он опустил взгляд и принялся давить ботинком кусок стекла, пока не растер его в мелкую крошку, почти пыль. И голос у него был такой же. Придавленный. С осколками. – Там, в Италии, я понял кое-что. Если с тобой что-нибудь случится, то я почувствую это, обязательно, здесь, – Баки постучал себя по груди, напротив сердца. – Я просто не смогу жить без тебя. Поэтому если я жив – то, значит, и ты жив. – Баки, – несмотря на выпитое, у Стива до боли пересохло горло. – Мы оба живы. И будем живы. У нас полно работы. – Он положил ладонь Баки на шею, поглаживая успокаивающе. – Я тебе отставки не дам, да и меня никто не отпустит. Так что умирать запрещено. Баки придвинулся ближе, чиркнув плечом по стене, и коснулся своим лбом лба Стива. Тот перехватил Баки второй рукой, прижимая ближе. – Стив, ты ведь мне не брат. – Это уж точно, – ответил Стив, чувствуя, как и ему становится жарко, несмотря на промозглую ночь за окном. Баки горел особым внутренним жаром, и тому явно не коньяк был причиной, коньяк разве что позволил выпустить его наружу. Стив чувствовал это пальцами, телом. Сердцем. – И не друг. Стив, это больше, оно внутри, – Бак снова коснулся груди, и Стив сжал ладони на его затылке. Теперь их лица касались носами, и Стив вдыхал выдохи Баки. Он не знал, откуда Баки берет слова, потому что у него самого они давно закончились. Он мог только тихо соглашаться. – Знаю, Бак. – Ты – это словно кусок меня. И если та часть, которая «я», – это взрослый, и он должен отвечать за свои ошибки, доказывать, соответствовать, то ты… – Баки говорил быстро, его дыхание сбилось, и он перешел на шепот: – ты – это та часть, которую любишь безоговорочно, – закончил Баки почти одними губами. – «Ты мне сейчас мозг взорвешь», – тихо ответил Стив, подаваясь вперед на разделявший их дюйм и сцеловывая усмешку с губ Баки. Баки ответил жадно – его поцелуй был сильным, он плотно прижимался губами, вжимая Стива в стену. Стив не знал, хорошо они целуются или плохо, он знал только то, что сейчас его сердце выпрыгнет из груди, или он расплавится от близости Баки. Через два вздоха Баки прервал поцелуй, но не отстранился, только глаза отвел, снова уставившись в пол. – Дрянной коньяк, да? – Я не разбираюсь в этом, Бак, так что сам мне скажи, – Стив взъерошил волосы на затылке Баки. Тот снова поцеловал Стива. На этот раз мягче, нежнее, зарываясь пальцами в волосы. Стив не дышал. Не знал как. Все это было так странно… но, с другой стороны, Стив чувствовал себя правильно. Как будто в сложном механизме все шестеренки встали наконец в свои пазы. Ему было попросту хорошо. – Если я дам команду «отбой» в своей спальне, ты послушаешься? Баки задумчиво поднял недопитую бутылку коньяка и посмотрел на нее. А затем перевернул, давая янтарной жидкости вытечь на пол. – Так точно. Баки уснул быстро. Только его щека коснулась широкой груди Стива, как он отключился. Стив поглаживал его по плечу. Колючие волосы щекотали нос, но Стиву отчего-то нравилось. Его веки медленно тяжелели и, как он ни пытался растянуть удовольствие и насладиться весом тела Баки на себе, звуком его дыхания, сон все же взял свое.* * *
За окном бушевала метель. Здесь, в пустом пабе, было сухо и тепло, но Стиву казалось, что он все еще стоит под ледяным снежным дождем, без жалости лупящим прямо в лицо, а колючий ветер пробирается под одежду. Под кожу. Стив подумал, что тепло ему больше не будет никогда. Невозможно согреться, если сердце отказывается гнать по венам кровь. Если сердца больше нет. – Сколько ты уже выпил? – Алия подкралась незаметно. Впрочем, Стив сейчас и поступь Дугана не заметил бы. На ее плечи был накинут черный платок поверх формы, и, судя по теням под глазами, она тоже не спала. Стив скривился. – Неважно. Расскажу тебе кое-что из секретных данных о суперсолдате. У сыворотки есть побочные эффекты. Мне все это, – он обвел рукой полку за барной стойкой, – как вода. – И это не всегда кстати, – закончила Алия за него. Молчание было тягучим. Липким. – У этого пойла дрянной вкус, – пробормотал Стив, разглядывая дно бокала сквозь мутноватую жидкость. Он не знал, что еще сказать. О чем говорить. Его это не удивляло, ведь он не знал, как жить. – Так будет получше, – она отдала ему свой стакан с виски. Стив не почувствовал разницы, хотя пахло по-другому. Знакомо. Баки всегда выбирал виски. – Он любил хороший алкоголь. Стив покрутил в руках стакан и поставил его на стол резко, чудом не разбив. – Погибнуть должен был я. – Смерть не знает сослагательного наклонения. Увы, не знает. – Я многих потерял. Когда умерла мать… было больно. Тоска по ней навсегда останется во мне, но я знаю, что ее приняли Небеса, а все, что могу я – оправдать ее надежды. Совсем по-другому было, когда застрелили доктора Эрскина. Он… он погиб из-за меня. Эта вина ложится на плечи. Ее не стряхнуть. Но я знал, что должен сделать, чтобы его смерть не была напрасной. Но сейчас от меня просто оторвали половину. Это больше не я. Еще он хотел бы сказать, что этот кусок был в нем всегда, с детства, но за последний месяц они с Баки стали друг другу близки настолько, насколько люди уже не могут. Проросли друг в друга корнями. Но Стив не мог. Не мог рассказать об идиотских поцелуях в засаде под дождем или о том, какие горячие ладони у запыхавшегося сержанта. – Снимай одежду, быстро, – приказывает Стив, и Баки ржет, стягивая с себя промокшую насквозь куртку, рубашку, штаны. – Люблю твои приказы. Стив кидает в него сухим бельем, и Баки кривится: – Уже меньше. А сам? – Не срочно. Простуды мне больше не грозят. – Ага, но… – Бак вместо того, чтобы прикрыться, сам стягивает со Стива форму, – ты по-прежнему мерзкая мокрая лягушка, пока не переоденешься. Стив хотел бы рассказать обо всем этом, но не знал нужных слов. И не знал, насколько может делиться таким с русской. Стив вообще не знал, зачем говорит о Баки с Алией, но она все еще сидела здесь и чего-то ждала, а чувства затапливали его с головой, мешая дышать. Так что ему было, в общем-то, уже все равно. – Кажется, я сам сорвался в пропасть. Вокруг тьма, я падаю все глубже, а дна все нет. – Его не будет. Когда теряешь близких, дна никогда нет. И все, что остается, – это жить ради памяти. Стив рассмеялся, захлебываясь виски. Мы с тобой так не сможем. – Это ведь я всегда был декабрем. Занудный, тусклый. Холодные руки. Кашель. Его немного скрашивает Рождество, но в целом-то дурацкий месяц. Никому толком не нужный. А Баки… – Стив сглотнул, но краски вокруг все равно смазались. – Май. Непостоянный. Яркий. Горячий. Грозовой. Защипало нестерпимо горло. Что ж… Алия может дописать в свои отчеты, что суперсолдаты все же плачут. Но она сидела неестественно прямо и прикрыв, будто от усталости, глаза. Стив видел, как темнеют ее ресницы, и понимал – есть вещи, которые она утаит от начальства. Стив потер переносицу, с шумом вдыхая. Он хотел договорить. Это было важно. – Май – это всегда обещание. Что еще немного, и будет лето. Но он умер, и лето больше не наступит никогда. И Рождества не дождался. А я… – Стив показал на стоящую на краю стола бутылку шерри-бренди, – даже не успел подарить ему подарок. – Он был счастлив с тобой. Он ушел счастливым. – Нет! – Стив встал резко, – Когда он падал, я видел только страх. Холод. Снег. И пахло там смертью. Стив ушел не попрощавшись. Следовало привести себя в порядок – через несколько часов ему было приказано явиться к Филлипсу. Похоже, разведка обнаружила логово Черепа. Уничтожение ГИДРы и Тессеракта осталось тем единственным, о чем Стив мог думать трезво. Единственным, что еще имело какой-то смысл.* * *
Тихо зашуршало в наушнике. Стив отрубил радиосвязь на борту, но это была не она, а недавно изобретенная Старком гарнитура для Коммандос. Она питалась от захваченных у ГИДРы энергоблоков и быстро садилась, но зато поддерживала связь на огромных расстояниях. – Капитан… капитан… слышишь меня? Стив вздохнул и поднес гарнитуру к губам. – Да, агент Романова, слышу вас. – Тут все пытаются до тебя достучаться. Филлипс. Картер. Старк. – Радио сломалось, – неохотно соврал Стив. – Ты собрался направить самолет во льды? – Да, я должен уничтожить то, что на борту. – Включая себя, что ли? Голос Алии не был похож на голос разведчика. Она ругалась. Она была зла. Стив знал, почему, но это был его выбор, и он не собирался объяснять. Она должна была понимать. – Помехи, мне плохо тебя слышно. – Стив, это дерьмовый план! – То, что на этом борту – опасно. В любых руках. Я должен… – Мне плевать, как глубоко затонет груз ГИДРы. – Я должен сделать это. Для такого меня создали. – Никто не рожден для смерти. Матери не для нее рожают детей, – голос Алии набирал силу, она начинала говорить все быстрее, пока не захлебнулась словами: – Я так понимаю, говорить о жизни ради памяти бесполезно, я… Черт. Стив. Не хочу терять еще одного друга. Стив посмотрел на заходящиеся стрелки приборов. У него осталось совсем немного времени. – Давай так, – собравшись, сказал он. – Ты выпьешь со мной? – В любое время. – Я позвоню. – Я не буду менять номер телефона. Наушник затрещал – самолет уносился все дальше из зоны слышимости. Стив отбросил бесполезную гарнитуру и вцепился обеими руками в штурвал, накреняя самолет сильнее. Стив видел, как стремительно приближается вода, и зажмурился. Он собирался проверить, что будет, когда он все же доберется до дна. Кажется, вопреки словам Алии, сейчас у него были все шансы проверить.