Коротко о главном

Он - моё море... Я родился и вырос в Австрии. За все свои 25 лет я никогда не выезжал за пределы страны, с юности помогал родителям, у них три гостиницы, никогда не пустующих от туристов, поэтому и времени на разъезды и не было. Но в этом году на моё двадцатипятилетие родители подарили мне недельный экскурсионный тур в Южную Корею, чем несказанно удивили меня и очень обрадовали. Родители много лет назад переехали в Австрию, но не забыли своих корней и пожелали, чтобы я тоже не забывал о том, что я - кореец. Торопливые сборы, подготовка документов, самолёт и вот через 15 часов я оглядываюсь в зале пребывания в аэропорту Иньчхон, пытаясь найти гида, который должен был меня встречать. Среди встречающих многие стояли, держа в руках таблички с именами, и я в них вчитывался, ища своё. "Ким СокДжин" прочёл я и обрадованно двинулся к парню, что держал эту табличку. Честно говоря, меня несколько напрягало находиться в чужой стране, я чувствовал себя потерянным в огромной незнакомой толпе, ладно хоть, в самолёте не мутило, разве что жутко потряхивало от страха и волнения, до сих пор колени подкашиваются, как вспомню. Я подошёл к парню, улыбаясь и поклонился в приветствии: -Здравствуйте, я - Ким СокДжин. Парень широко улыбнулся и поклонился: -Чон Чонгук, ваш персональный гид. Эти семь дней я буду сопровождать вас. Чонгук, как представился парень, оказался очень милым, с большими темными глазами, красивой улыбкой, он очень сильно смахивал на крольчонка, вызывая улыбку. Он забрал мою сумку и пошёл вперёд, увлеченно рассказывая о том, какие экскурсии сегодня запланированы после поселения в отеле. А я шёл, поглядывая на него и любуясь этими удивительно нежными для парня, красивыми чертами его лица, ловя себя на том, что он определённо мне нравится. Парни начали мне нравиться ещё давно. Они стали привлекать моё внимание лет с четырнадцати. Окончательно я уверился в этом после того, как меня в 16 во время одной вечеринки затащил в постель один симпатичный пассивчик из Франции и окончательно стёр мою мнимую "натуральность" за которой я тщательно скрывал свои наклонности. Не могу сказать, что родители были очень против, ведь в туристической стране, в этом бизнесе уже волей-неволей привыкаешь ко всему. Конечно, первое время после этой новости они ещё ворчали на меня недовольно, но потом смирились. Я встречался с парнями, но рано или поздно они исчезали из моей жизни, уезжая из страны по разным причинам. В конце концов я стал заводить незначительные романы, иногда ограничиваясь одной-двумя ночами, не желая привыкать к партнеру и будучи уверенным, что он обязательно исчезнет из моей жизни рано или поздно, уберегая себя от нежелательных чувств. Но за Чонгуком я шёл, не думая о том, что он изчезнет через неделю, о том, что мне нельзя симпатизировать ему, я просто шёл за ним и любовался его чистой красотой и яркой притягательной улыбкой, вслушиваясь в его бархатисто-звонкий весёлый голос и совершенно не слыша сами слова. После того, как он помог мне Устроиться в гостинице, мы отправились гулять по городу, я наотрез отказался от стандартной экскурсионной программы, включающей в себя посещение достопримечательностей, всяких там выставок, попросив показать мне Корею именно такой, какой видит её сам Чонгук. Чонгук оказался прекрасным гидом. Из своих 20 лет четыре он подрабатывал экскурсоводом, так как ещё в юности объездил всю Корею, а Сеул знал как свои пять пальцев, к тому же отлично говорил на пяти иностранных языках. Мне оставалось только идти рядом с ним, делая вид, что смотрю по сторонам, слушая его рассказы, а на деле тайком поглядывать на своего прекрасного сопровождающего. Первый день моего пребывания в Корее слишком быстро подошёл к концу, и мы гуляли по ночному Сеулу, купаясь в его огнях и ещё более разбушевавшейся жизни. -Чонгук... -Да?- он с улыбкой посмотрел на меня, показывая, что весь во внимании. -Можем мы провести остальное время где-нибудь на море?- я, чувствуя не ловкость, посмотрел на парня.- Я... Я просто никогда не был на море... -Хорошо! Тем более все ваши расходы оплачены,- Чонгук снова ослепительно улыбнулся, обнажая свои белоснежные, чуть крупноватые зубы. Утром я собрал свои вещи и мы с Чонгуком отправились в Пусан. Это было волнительно для меня, увидеть впервые море, меня переполняло радостное предвкушение приближающегося счастья. Чонгук вел довольно новую недорогую машину марки "Kia", из динамиков лились южные мотивы, настраивающие на будоражащтй ритм предстоящего отдыха. Ещё не доехав до Пусана, на трассе я увидел вдалеке мерцающую рябь моря, простирающегося до самого горизонта, сливаясь с полотном неба. Сердце взволнованно забилось, лёгкие начали впускать больше воздуха, чтобы хоть как-то насытиться кислородом, я прилип лбом к стеклу, расставив ладони рядом и напряженно вглядываясь в эти просторы воды. Чонгук тихо засмеялся моему поведению, продолжая вести машину. Мы остановились в одной прибрежной гостинице, неподалёку от Пусана, Чон пошёл оформляться, а я, словно маленький ребёнок, восторженно кинулся к морю, глубоко вдыхая этот упоительный соленый воздух, подставляя лицо солнцу и тёплому бризу, счастливо улыбаясь. Я залез прямо в одежде по пояс в воду, пропуская сквозь пальцы переливающуюся прозрачную синеву. Чонгук смог вытащить меня из воды спустя лишь три с половиной часа, уговаривая всеми правдами и неправдами, даже недовольно ворча, а когда ему это удалось, я был уже весь продрогший, насквозь промокший, с синюшными губами, громко стучащими зубами, трясущийся, но безумно счастливый. Недовольно высказываясь о том, что я теперь стопроцентно заболею и весь остаток тура проведу не на море, а в кровати под одеялом, Чонгук обернул меня в пляжное полотенце и крепко обняв за плечо, повёл в небольшое здание отеля. Заведя меня в номер, Чонгук отправил меня в душ, набрав полную ванну горячей воды и посадив туда, а сам отправился в ближайшую аптеку, что-то говоря о том, что туристы совсем не заботятся о своём здоровье в погоне за впечатлениями. После водных процедур я был укутан в одеяло и уложен в кровать. Я чувствовал себя прекрасно, но, чёрт возьми, мне так понравилось то, как он ухаживает за мной, недовольно сдвинув брови, ворча, будто я - не его клиент, а друг, старательно впихивая в меня лекарства, проверяя поминутно лоб на предмет жара, сосредоточенно и методично подправляя одеяло, подтыкая его. Под вечер мне всё же стало плохо, меня пробил озноб. Два одеяла никак не согревали и Чонгук покачав скептически головой, перенес свои вещи из другого номера в мой и, переодевшись в пижаму, залез ко мне под одеяло, обняв руками и ногами. На мой немой вопрос "что делаешь?" он пробурчал: -Когда я был маленьким и болел, мама всегда обнимала и мне становилось легче. Я молча лежал, улыбаясь в одеяло, в котором спрятал нос, греясь от его тепла и ощущая как совсем некстати по телу прокатываются нарастающие волны возбуждения. Я чувствовал себя неуютно, то и дело ёрзая, пытаясь как-то скрыть проснувшийся орган, который норовил оформить своё пробуждение под одеялами, когда Чонгук невзначай двигался коленом на моём бедре или крепче прижимал меня к себе руками, дыша куда-то в шею, заставляя задерживать дыхание и нервно сгладывать. Я понимал, что он просто хочет меня согреть, но, чёрт бы его побрал, это выглядит как откровенное соблазнение! А я слишком чувствительный к прикосновениям. Дышу через раз, меня бросает в пот, сердце лихорадочно стучит под горлом, а этот чертов гид прижимается ко мне все интимней, едва заметно проводя пальцами по моим рёбрам, заставляя чуть не вздрагивать, сбивая ритм сердца и дыхание, которые и так уже ни к чёрту. Чуть двинув головой, Чонгук провёл носом по моей шее, шумно вдыхая, от неожиданности я вздрогнул, а сердце пропустило удар. Я лежал не шевелясь, полагая, что мне уже это мерещится, но тут Чонгук чуть прихватил чувствительную кожу шеи губами, передавая свой жар с прикосновением и дыханием. Его рука скользнула под футболку и прожла мою кожу током. Я облизнул пересохшие губы и повернул к нему голову: на меня смотрели иссиня-черные глаза парня, полные... Желания? Он не сводил глаз от моих губ и потянувшись, накрыл их своими, погружая меня в ту же секунду в эйфорию небытия и стирая мысли напрочь. Он приподнялся на локте, углубляя поцелуй, все крепче наглаживая мою грудь, проходясь пальцами по торчащим соскам, обдавая горячим дыханием и привлекая к себе. Схватив меня за талию, Чонгук начал притягивать меня на себя, не видя сопротивления с моей стороны. Я стал перехватывать главенство в поцелуе, наваливаясь на него, отодвигая по ходу одеяла, освобождая нас от них. Все действия были скорее инстинктивными, движения были прерывистыми от нарастающего возбуждения, я расстегивал рубашку его пижамы, расположившись между бёдер Чонгука, жадно терзая его губы и всё больше распаляясь от его пальцев под моей футболкой, прижимающих меня ближе, шевелений бедрами навстречу моим, чувственные тихие стоны, призывные, просящие большего. Избавив  его от пижамы я отстранился и испытал восторг от представленного мне вида на его подтянутый торс, с напрягшимися кубиками, крепко очерченной талией, бархатистой кожей. Я припадал к его животу губами и языком, сходя с ума от того, как Чонгук подавался навстречу моим ласкам, я поднимался все выше, расцеловывая каждый миллиметр его кожи, наслаждаясь им. Чонгук был похож на море, нежное и бушующее, тихое и страстное, спокойное и будоражащее. Я впитывал его в себя, я купался в нем, я ласкал его, он обволакивал все мои мысли, всю мою суть, окутывая собой, с присущим только морю тихим шумом волн удовольствия, заставляя тонуть в экстазе... Все оставшиеся четыре дня мы провели вместе. Гуляя по Пусану, бесконечно разговаривая обо всем, купаясь в море. А с позднего вечера и до самого утра мы купались друг в друге, снова и снова погружаясь в пучины экстаза. Именно поэтому я не успел заметить, как влюбился в него. А Чонгук, когда провожал меня в аэропорт, всего лишь улыбнулся и сказал: -Было приятно провести время, счастливого полёта. Мне было тяжело. При приезде домой я делал вид, что бесконечно счастлив, но на деле был глубоко несчастен, понимая, что море я больше никогда не увижу. Ведь я не узнал ни его адреса, ни телефона, ничего, да и он сам даже не намекнул, что хотел бы продолжить общение. Я стал для Чонгука тем же туристом, который отдохнул и уехал, как многие были для меня самого. Проблема только в том, что уже прошло четыре месяца, у нас наступила глубокая зима с обильными снегопадами, а я мерзну без остановки, скучаю по морю, ведь Чонгук - моё море. После четырёх дней бесконечного снегопада и отрезанности от внешнего мира, наш курортный городок стал приходить в себя, сугробы активно убирались персоналом и техникой, город словно стал оживать. Решив прогуляться до ближайшего супермаркета, я оделся потеплей, и вышел на улицу, окидывая прифигевшим взглядом окрестности. Да... Знатно в этом году снега навалило... Среди горожан и туристов, что осмелились высунуться наружу, робко оглядываясь по сторонам, а позже и вовсе весело разговаривающих, я увидел одного странного парня. Он был одет в горнолыжный костюм, явно великоватый для его тела, огромные ботинки, делающие его шаги неуклюжими и косолапыми, на голову нахлобучил шапку и был весь замотан в шарф, так, что был виден только его нос. Он шёл с огромной дорожной сумкой наперевес, в руке одетой в большую перчатку, держал листок и всё время с ним сверялся. Какое-то странное волнение начало охватывать меня в предчувствии чего-то важного. Парень шёл переваливаясь по сугробам, ворча как-то знакомо, то и дело утопая ногами в снегу и по минуте вытаскивая свои ботинки оттуда. "Море!" загорелась в моей голове догадка и я спешно зашагал к нему, хоть и сомневался, думая, что это невозможно. Но ведь в любом случае помочь бедному туристу нужно, правда ведь? Когда я подошёл и встал перед ним, парень вскинул голову и посмотрел на меня из-под сползающей на глаза шапки. Потом он отодвинул от лица шарф, и улыбнулся, обнажив свои чуть большеватые зубы. -Чонгук?- я чуть наклонился, пытаясь увидеть его лицо и убедиться, что мне всё-таки не кажется. -Ага,- довольно сказал он, выдыхая пар со рта и подтягивая шапку,- Я давно решил, что если встречу человека, которого смогу по-настоящему полюбить, то отправлюсь за ним куда угодно, хоть на северный полюс и никуда не отпущу от себя. Хотя...- он оглянулся по сторонам, скептически поджав свои милые губки,- похоже это и есть тот самый полюс... Сокджин, я проехал столько километров, променял теплую Корею на эти сугробы, а ты даже не рад меня видеть? Я что, зря проделал весь этот путь?- Чонгук бросил на меня негодующий взгляд, упрямо вскинув подбородок и в следующую секунду захохотал счастливо, будучи схвачен в мои объятия и повален в сугроб, подставляя своё лицо под мои поцелуи и бесконечные: -Моё море... Моё любимое море... Я так скучал...