Коротко о главном

Чонгук обожал в нем всё: начиная от широких плеч, уверенного взгляда, властного тона бархатистого голоса до бесконечного количества шелковых рубашек всех оттенков серого и огромной коллекции солнцезащитных очков и наручных часов самых дорогих брендов. Чонгук боготворил Чимина, он считал старшего лучшим, идеальным, неповторимым. Он любил Чимина всем своим ещё неокрепшим юным сердцем. Чимин сделал для него всё: он забрал Чонгука ещё восемнадцатилетним из трущоб и увез к себе, он дал возможность окончить учёбу в хорошей школе, поступить в хороший институт, обеспечил всем, Чонгук был благодарен за это, безмерно благодарен. Властный командный голос, раздающий днём указания подчиненным, вечером, за запертой дверью личных апартаментов ласково шептал имя Чонгука, и тот уже через секунду оказывался в крепких объятиях и млел от силы и мощи мужчины, что любил его так страстно. Одна из сотен рубашек, что сейчас на Чимине, как всегда полурасстегнута, от мужчины пахнет не бросским дорогим парфюмом с терпкими древесными нотами. Чёрные классические брюки хорошо сидят на бёдрах, поддерживаемые ремнем, мужчина ступает босиком по мягкому белому ковру, идя к молодому человеку, сидящему в домашней одежде на кожаном диване в гостиной, увлеченному просмотром какого-то зарубежного фильма, и поедающему попкорн. Только завидев старшего, уставшего, даже переутомленного, Чонгук бросает своё занятие, переключившись на Хёна. -Чонгукки, я так вымотался,- измученным голосом проговорил Чимин, ложась на диван и располагая голову на коленях младшего. Гук нежно улыбаясь любовно запустил пальцы в волосы старшего и начал массировать его голову. Чимин наслаждённо прикрыл глаза, Чонгук всегда умел снимать его усталость. -Чонгукки, завтра Рождество,- мягко и как-то виновато произнёс Чимин. -Да, Хён, я помню,- улыбнулся младший,- ты говорил, что в этом году Рождество будет особенным. -Чонгукки... Я хотел предложить тебе поехать вместе отдыхать после праздника...- говорил Чимин, морща лоб и до сих пор не открывая глаз. Если бы он посмотрел на младшего, то увидел бы, что у того губы начали подрагивать в обиде. Но Чонгук быстро взял себя в руки, проворковав: -Это будет замечательно, Хён. Уверен, ты снова приготовил замечательный сюрприз,- продолжая мягко поглаживать волосы мужчины. Сегодня Чонгук был особенно податливым и ласковым, шептал слова нежности, стонал имя Чимина, прогибаясь навстречу ласкам, творил нечто невообразимо потрясающее с телом старшего, сносил все его мысли, поглощая в сети удивительного экстаза. "Ты сегодня особенно хорош, Чонгукки", шептал Чимин, прохаживаясь губами по коже Чонгука. " Я хочу, чтобы этот праздник стал особенным для нас, Хён " стонал в ответ Гук. Это была очень нежная и красивая любовь, Чимин заботился о своём младшем всеобъемлюще, Чонгук же дарил всего себя своему старшему. Они любили друг друга, они всегда были счастливы вместе и в огромной квартире всегда царили уют и забота. Проблема была только в том, что Чимин изначально был уже женат, его семья жила в загородном особняке, сам же он приезжал в городскую квартиру два-три раза в неделю и оставался на ночь. Чонгук дорожил каждой такой ночью, каждой минутой в ней, когда Чимин приходил бесконечно уставший после работы. Вне стен апартаментов Чимин был для Чонгука незнакомцем, Гук жил своей жизнью, ходил в институт, разве что не подрабатывал по вечерам, ведь необходимости в этом не было. И перед каждым Рождеством вот уже пять лет подряд Чимин обещал Гуку, что этот праздник они проведут вместе, но двадцать четвёртого он приезжал и говорил, что поедут вместе отдыхать после праздника. Нет, он не обманывал Гука, они действительно вместе отправлялись на какой-нибудь горнолыжный курорт или летали на тропические острова на недельку, но каждое Рождество Чонгук сидел на полу и смотрел на то, как весело перемигиваются огоньки гирлянд на украшенной им искусственной елочке в то время, как Чимин проводил этот праздник со своей семьёй. Гуку же некуда было возвращаться, с прошлым его уже ничего не связывало. Разве что... -Хён, я так мерзну на Рождество... Последние пять лет... -Адрес? Чимин словно почувствовал болезненный укол в сердце, расползающийся неприятным холодом внутри, дождался, пока все уснуть после праздничного ужина, наспех оделся и сев в машину, поехал в город. Сердце колотилось в тревоге, не покидающей ни на секунду и всё нарастающей, он вошел в квартиру, в которой нигде не горел свет, кроме прихожей, где датчики реагируют на движение. В гостиной весело перемигивается огнями ёлка, разбрасывая цветные блики повсюду. На столике перед диваном лежит коробочка в красной подарочной упаковке, перевязанной золотой широкой лентой с пышным бантом и белая без каких-либо рисунков, открытка рядом с ней. Дрожащими пальцами  Чимин берет открытку, разворачивает её и читает слова, написанные чуть косым почерком "С Рождеством, Хён. Этот подарок - последнее, что я хотел бы подарить тебе. Заботься о себе хорошо, Хён". -Прости, Гуки, у меня немного не прибрано,- мнется он неловко, опуская взгляд,- и... Я не подготовился к празднику,- робея улыбнулся старший, поглядывая на Гуки из-под челки. -А мне нравится,- ответил Гук, проходя в небольшую гостиную однокомнатной квартиры,- кстати, Хён, давай отметим, я вина купил перед встречей, Рождество всё-таки. И Гуку не придётся делить своего Хёна с кем-то другим, ему понадобилось пять лет, чтобы осознать, что единственный, кому он всегда был нужен - его первый и так сильно любящий его Хён. А Чимин будет носить рубашку цвета грозового неба, последний подарок младшего, подъезжать вечерами к старой многоэтажке в одном из районов Сеула и смотреть на то, как Гук по-настоящему счастлив без него.