Мой океан - это ты!

      Следующие два дня для нас были в буквальном смысле адом. Меня не отпускало. С периодичностью несколько раз в день, я срывалась на крик и билась в жуткой истерике. Все происходило так внезапно, что я не успевала сообразить. Глаза застилало пеленой, и я снова возвращалась в ту ночь, ощущая на себе каждое его прикосновение, от чего меня начинало трясти, и я срывалась. Срывалась как дура, не в силах справиться с собой. Егор успокаивал меня, днем не отходил от меня ни на шаг, вставал среди ночи, держал меня за руку, приговаривая, что все хорошо, что мне просто нужно время, что все обязательно пройдет и он никогда не оставит меня, а это чудовище ответит за содеянное. Я верила ему, верила, но не могла контролировать себя, продолжая держать его на расстоянии.       Несколько раз, Егор снова пытался поцеловать меня, дожидаясь подходящего момента, но я не могла. Не могла перебороть себя. Он мгновенно превращался для меня в образ Степана, от чего снова становилось невозможно дышать, легкие сдавливало, и воздух переставал поступать. Я задыхалась. Задыхалась от боли и мыслей, что мучаю и его и себя. Казалось это не закончиться никогда. Мучился он, мучилась я, но все заканчивалось тогда, когда он заставлял меня выпивать эти таблетки. Они действительно помогали мне, буквально через пару минут я уже успокаивалась, и все воспоминания отходили на второй план. Все снова возвращалось на круги своя. Как будто ничего и не было вовсе.       -Прости меня. – после очередного ночного приступа, прошептала я, утыкаясь носом ему в грудь жадно вдыхая родной аромат.       -Прекрати. Тебе не за что извиняться. Ты ни в чем не виновата. – поглаживая меня по голове, тихо говорил он, но я слышала как сильно бьется его сердце. Он волновался. Снова, переживал за меня. От чего я только сильнее ненавидела себя сейчас.       Ему пришлось отменить все предстоящие концерты этой недели из-за меня, ради меня, называйте, как хотите, но он это сделал. Что было просто невозможным шоком для меня. Я знала, что его поклонники разбушевались. Он выложил в инстаграмм несколько извиняющихся постов, но ничего не помогло. Егор обещал им, что обязательно приедет в их города, но это никак не влияло на комментаторов. Егор не давал мне мой телефон, и не подпускал к моему, ссылаясь на то, что мне нельзя волноваться, но я видела по его лицу, что что-то неладно. Он переживал, по этому поводу, но не признавался.       Мы лежали в тишине, каждый погруженный в свои собственные мысли. Я слушала биение его сердца, положив ладонь на живот, а он продолжал играть моими волосами, что отдавалось приятной дрожью по всему телу. Эти прикосновения были единственными, которые я могла вынести.       -О чем думаешь? – тихонько спросила я, приподнявшись и заглядывая в родные глаза, освещенные лишь только тусклым светом луны, просачивающейся сквозь тонкие шторы.       -Обо всем, и ни о чем одновременно. – устало выдохнул он, нервно проводя рукой по волосам. Я понимала, как это все тревожит и напрягает его, но, к сожалению, ничем не могла помочь. Мне хотелось вести себя, как ни в чем не бывало, но моя душа не давала покоя, ее терзало, а она терзала меня. – Как ты себя чувствуешь? Полегчало?       -Да. – кивнула я, усаживаясь по-турецки, прямо напротив него. -Таблетки быстро действуют.       -Вот это меня и тревожит. – серьезно сказал он, подтягиваясь и облокачиваясь спиной о спинку кровати. –Лесь, боюсь, что такими темпами они вызовут привыкание. Наверное, не нужно было давать их тебе, тебе надо самой пройти через это. Ты должна выпустить все то, что творится у тебя внутри. Таблетки…они ведь не помогают, они только закрывают это, отодвигая на другой удобный случай. Нужно как-то научиться обходиться без них…но черт, смотреть на то как ты мучаешься, я тоже не могу. Мне хочется удавить этого мудака, за все, что он сделал. – его желваки напряглись, а руки он сжал в кулаки. На что я виновато опустила взгляд, тяжело вздохнув. Он был прав. Прав как никогда прежде, но эти таблетки действительно помогали мне, несмотря на то, что изначально я противилась им, теперь, не представляла и дня без них. Они словно перекрывали воспоминания, отодвигая их в самые уголки моей души. Они позволяли мне спокойно выдохнуть, ощущая себя в безопасности.       -Не знаю, Егор. Ничего не знаю. – покачала головой я, вставая с кровати и подходя к окну, резко распахивая его, я жадно вдохнула обжигающий морозный запах улицы.       -Закрой. Простудишься ведь. – мгновенно подлетел ко мне Егор, отодвигая в сторону и пытаясь закрыть окно.       -Нет, погоди. – умоляюще взглянула на него я. –Еще чуть-чуть, пожалуйста?       -Лесь, - хмуро взглянул на меня он. – Хочешь подышать пойдем на улицу, нечего раздетой стоять у окна. – насупился он, указывая рукой на выход.       –Егор. Прошу. – несмотря на мороз, мне не было холодно. Ледяной воздух остужал меня, мне хотелось заморозиться изнутри, чтобы вся боль, что я испытывала в порывах истерики растаяла вместе с этим льдом.       Сдавшись. Егор таки позволил мне стоять у открытого окна, правда все-таки укутал меня в одеяло, и сам прижался ко мне. Обнимая за талию. Накрыв его руки своими, я откинула голову ему на плечо.       -Мне страшно. –неожиданно призналась я, чувствуя как он тут же напрягся. – Страшно от того, что эти мысли никогда не покинут меня. Я не смогу забыть, Егор! Не смогу смириться. Я ведь храню в себе все чертовы воспоминания! Хорошие, плохие, все! Вперемешку. И это…это самое ужасное, что там есть. Я хочу забыть, но не могу. Не могу, понимаешь?       -Малыш, прошло всего три дня. Это нормально…все твои чувства вполне объяснимы. – попытался поддержать меня он.       -Ты не понимаешь…- развернувшись к нему лицом, взглянула на него я. - Мне страшно, что тебе надоест это все и ты бросишь меня…я ведь даже не выдерживаю твоих прикосновений. – я чувствовала, как противный ком подкатывает к горлу, от чего вдруг стало жарко.       -Ты что говоришь вообще такое? – обхватывая мое лицо ладошками, нахмурился он. – Не смей! Не смей даже допускать эту мысль! Мы справимся, Лесь. Справимся, я обещаю тебе. Я сделаю все, чтобы ты забыла о нем. Только прошу тебя, никогда! Никогда не думай о том, что я брошу тебя. Я люблю тебя, глупая. Сколько еще раз мне тебе это повторить, чтобы ты наконец поняла, что я ни за что на свете не оставлю тебя!? Даже если ты сама захочешь уйти, я не отпущу. Не отпущу тебя, слышишь? – он продолжал держать мое лицо в своих руках, отчетливо проговаривая каждое слово, от чего у меня по щеке скатилась одинокая слезинка. – Только вместе, мы сможем все преодолеть. Вместе.       Его слова вселили в меня надежду. Это было именно то, в чем я как никогда сейчас нуждалась. Действие таблеток все еще руководило моими эмоциями, но эти чувства были сильнее. Я должна ему сказать. Нет, просто обязана.       -И я люблю тебя. Очень люблю. – тихо-тихо, чуть дыша, произнесла я и обхватив руками его за шею, повисла на нем, стараясь прижаться как можно сильнее.