***
Ледяной ветер и колкий снег били прямо в лицо Вемунду, пока тот стоял на крыше самой высокой башни Коллегии Винтерхолда, держась за каменные зубцы. Несмотря на слезящиеся глаза и боль в груди, он упорно вглядывался в чёрный горизонт наравне с Сигмундом. «Может всё дело в связи?» - спросил он в конце концов брата и, не удержавшись, потёр кулаком грудную клетку напротив сердца, хоть это не могло уменьшить боль. «Нет», – последовал краткий ответ, и Сигмунд наклонился ниже, преодолевая силу ветра, прищурился и принялся усиленно вдыхать ртом морозный воздух. Вемунд и сам чувствовал: этой ночью что-то случится. Но ему казалось, что дело в королеве и в связи, которая в последние часы словно накалилась и всё сильнее жгла в груди. Сигмунд же почти не чувствовал боли — его связь с королевой была немного другой. Он не мог использовать все преимущества крови Адриенны, не мог превращаться в Зверя. Брат душой уже принадлежал Ноктюрнал, и Хирсин не принял его. Но связь установилась, и Вемунд ощущал эту нить, протянутую между ними, мог даже внутренним зрением видеть её горящую сине-зелёным цветом. И сейчас Вемунд чувствовал вибрацию этой нити. Брат был чем-то сильно обеспокоен, и всё усиливающиеся удары по связи между ними и королевой не имели к этому чувству никакого отношения. Вемунд заставил себя отрешиться от боли и сосредоточиться на открывающихся видах. Луны и бесконечные звёзды на севере почти всегда светили ярко, и эта ночь не была исключением. Кроме того, с закатом на небе воцарилось северное сияние. Здесь, на такой большой высоте, казалось, можно коснуться этого света. Нужно только руку протянуть. Но постоянное, не отпускающее ни на мгновение жжение в груди мешало оценить эту красоту, и Ночной Тени пришлось ненадолго прикрыть глаза и до скрипа в зубах стиснуть зубы, чтобы перетерпеть очередную волну боли. И тут же распахнуть их, ощутив чувствительный ментальный толчок от брата. «Смотри!» Вемунд впустил в себя частичку Зверя и перестроил зрение. Тёмно-синие глаза вспыхнули ярким жёлтым цветом. Со склонов горы прямо на дорогу спускались несколько десятков силуэтов. Норд прищурился, пытаясь разглядеть больше деталей. Он с удивлением наблюдал за закутанными в плащи людьми, медленно, но неуклонно приближающимися к городу и пригибающимися как можно ниже к земле. Через несколько секунд до него долетел и их запах. Паслён. Плесень. Гниющая плоть. Некроманты?.. Но что им тут… Братья переглянулись. Даже в глазах Сигмунда блеснул, пускай и бледный, но заметный огонёк ужаса. «Дети!» - одновременно воскликнули они. Ночные Тени больше не ждали. Вемунд вскочил на каменный парапет и прыгнул, отпустив своё сознание и представив, как сливается с воздухом. Уже через мгновение его тело растворилось в воющем ветре, и он распахнул глаза уже на земле. А затем поднял голову к небу и громко завыл, взывая к стаям волков, охотящихся на склонах гор.40 глава. Перед бурей
9 июля 2019 г. в 15:29
Сандас, 22-е Первого Зерна, 4Э 203
Ветер лёгким шелестом травы пронёсся мимо Дастары, пронзив каждую клеточку её тела и в очередной раз принеся вести о местоположении стражников да редких прохожих вокруг кладбища. Обе Ночные Тени сливались с окружающей темнотой ночи, поэтому не беспокоились, что могут быть обнаружены. Но у тех, кого они ожидали, таких способностей не было.
Накануне вечером Дастара подложила второму тану Хаафингара и управляющему в Синем Дворце по записке, якобы друг от друга с приглашением встретиться в полночь на кладбище в центре города. Записки подделать не составило труда, когда Дас пустила в ход Двойственное Перо и чернила, способные скопировать любой почерк. А такое странное на первый взгляд место для тайного свидания было выбрано не случайно. Кладбище — это, возможно, сейчас самое безопасное убежище в Солитьюде: стражники редко набирались смелости тревожить покой мёртвых, особенно по ночам.
Время как раз близилось к назначенному часу, когда Ночные Тени покинули дом тана Эрикура. Добраться по густой темноте ночи до нужного места же не составило труда. Осталось только дождаться встречи Брюлин и Фолка…
В груди очередной раз за последние несколько часов кольнули острые иглы боли, и Дас, не сдержавшись, поморщилась. Роксана тут же развернулась, пронзив её встревоженным взглядом. В темноте глаза бретонки буквально горели ярким пламенем, что всегда поражало Дастару ещё с того момента, как они только познакомились. Точно такой же огонь загорался и в глазах Адриенны, когда та впадала в неконтролируемую ярость.
«Ты понимаешь, что происходит, первая?» - мысленно задала вопрос Дас, не желая нарушать тишину ночи.
«Кажется это происходит снова».
«Думаешь, это произойдет сегодня? Она, наконец, победит?»
В глазах Роксаны вспыхнул огонь бессильной ярости, и она упрямо сжала челюсти.
«Королева не сдастся. Она будет бороться!»
Дастара со вздохом отвернулась, вновь закрыв глаза и пустив сознание в полёт по воздушным потокам. Ни Брюлин, ни Фолка пока не ощущалось на горизонте, и редгардка вскоре вернулась в своё тело. В груди вновь закололо, и с каждым вздохом боль лишь усиливалась. Даже дышать становилось всё труднее. Воздух, казалось, сгустился, и его трудно было вдохнуть. Дас почувствовала духоту и обернула себя и Роксану прохладными потоками весеннего ветра. Но даже это не помогло. Ощущение было, словно перед бурей. Когда небо темнеет, а воздух уплотняется, готовясь к удару молнии. Ночной Тени даже показалось, что она вот-вот услышит пронзительный грохот грома.
Связь с королевой натянулась до предела, грозясь в любой момент лопнуть. Одна мысль об этом заставила тело редгардки покрыться волной мурашек. В желудок вонзились острые когти ужаса. Дас ощутила прикосновение пальцев Роксаны к своей кисти и позволила той бережно сжать её руку горячей ладонью. Внезапно она почувствовала прилив тепла, передаваемое по связи бретонкой и волной охватившее всё тело. Дышать сразу стало легче, и Дас со свистом вдохнула прохладный ночной воздух.
Дастара не могла не порадоваться, что Роксана может абстрагироваться от этой пронзительной боли. Хотя это ведь было только прощупывание связи с королевой в поисках слабого места. Когда же вслед за этим последует сам удар, их уже ничто от него не спасёт…
Со связи боль неожиданно перекинулась и на саму искру дара Дастары. Каждая клеточка тела неприятно завибрировала; зубы заскрипели друг о друга. Ощущение было примерно такое же, как если бы рядом ударила молния. Усилием воли Ночная Тень осталась стоять на ногах. В Вечнотени ей и не через такое довелось пройти. Она выдержала тогда и уж точно не поддастся слабости теперь.
Кажется, что-то подобное чувствовала королева, когда зельями заблокировали её силу тогда, в тюрьме. От шока после потери связи с даром она и потеряла слух. Огонь же Ады был сплетён с голосовыми связками, хоть они и не относятся к органам чувств, но голоса королева лишилась тоже. Воздушный дар Дастары же был крепко связан с осязанием, и редгардка боялась даже представить, что случится, если ей отрежут доступ к магии. Тогда она, скорее всего, перестанет чувствовать своё тело и воздушные потоки вокруг. Лишится способности позволять сознанию взмывать к небесам верхом на строптивом ветре, не сможет больше путешествовать в облаках…
Тело Дастары вновь пронзило раскалённым прутом боли, и она, не в силах больше терпеть её, отпустила сознание. Ощущение связи ослабло, а вместе с этим притупилась и боль. Она взмыла вверх и понеслась на ветре, на этот раз гораздо дальше, ни сколько не беспокоясь, что за это время с её физической оболочкой что-то случится. Она продолжала чувствовать горячее прикосновение Роксаниной ладони, хоть самого тела почти не ощущала.
С каждым полётом у неё получалось путешествовать всё дальше, хотя пока ещё к концу пути ветер пронзительно свистел в ушах, и девушка слышала нечётко. Она направила своё сознание к горам Друадах, отделяющим Скайрим от Хай Рока. В этот раз ей с первой попытки удалось добраться до нужного места, к самой границе, где возвышалась огромная башня из тёмного, почти чёрного камня, называемая ричменами не иначе как Сердцем Предела.
Ветер ворвался внутрь и со свистом пронёсся по многочисленным лабиринтам частично разрушенных коридоров. Дастара следовала на его крыльях, пока не оказалась в знакомом помещении под самой крышей. Она уже и не помнила, сколько раз за этот месяц пыталась проникнуть в эту башню, но редко когда ей это удавалось. Женщина, за которой ей приказала следить королева, могла ещё при проникновении на свою территорию выставить барьер, об который сознание Ночной Тени с размаху ударялось. В этот же раз, почему-то ничто не встало на её пути, что невольно насторожило и так до предела натянутую, как струна, Дастару.
На таком большом расстоянии редгардка уже не могла видеть происходящее вокруг: она и слышала-то с трудом — резкие порывы ветра то и дело заглушали разговор.
— …понимаешь, что тогда должен быть ещё один?.. – услышала она голос той самой женщины, обращающийся к кому-то.
— Если он и есть, я его не вижу, - ответил ей этот кто-то молодым мужским голосом, показавшийся Дастаре смутно знакомым.
— Я тоже. Возможно, других и нет больше. Почему им не может быть та, первая? Редгардка, как её там…
— Исключено. Она старше и не может быть последней.
— В любом случае, дорогой, вы с сестрой не должны были позволять ей жить. На протяжении стольких поколений мои предки стремились передать вашему дому свою силу, чтобы реализовать это пророчество. И тогда-то и начали рождаться такие, как мы с тобой, в противовес их злому умыслу. Твоей обязанностью было отвести пророчество еще тогда, двадцать лет назад. Но мало того, что ты позволил этой девчонке жить, так ты ещё и развил её силу, обучил её!
— Я понадеялся, что смогу отвести пророчество, не убивая её! - раздражение в голосе мужчины сменилось досадой, когда он продолжил: — И у меня это почти получилось…
— Почти получилось! – передразнила его женщина, только сильнее распаляясь. — Ты лишь на пару лет отсрочил пробуждение её силы, не более того! Ты хоть знаешь, что она убила Энеймара, когда тот, наконец, догадался, что с ней что-то не так?
Несколько секунд в комнате висела гробовая тишина, пока собеседник женщины вновь не заговорил. На это раз в его голосе слышалась боль и обречённость.
— Я думал, это был несчастный случай. Что она просто не удержала силу…
— А сильнейший природный маг никак не смог защититься от её огня! – язвительно закончила женщина.
Тишина снова опустилась между собеседниками. Затем голос мужчины так некстати снизился до шёпота. Ночной Тени пришлось придвинуться к комнате плотнее, чтобы не упустить сказанных им слов. Шум ветра в ушах Дастары усилился, но она стиснула зубы и удержала контроль над потоком.
— Я надеялся, если сплести её с сестрой, то вместе они смогут подчинить себе этот огонь. Тогда мне казалось, что именно ей предназначено спасти всех нас.
— И ты ошибся, — констатировала женщина ледяным тоном. — Она — именно та, кому предназначено нас уничтожить.
Удивление от услышанного сбило контроль сознания над ветром, и тот рванул куда-то вниз с головокружительной скоростью. Дастара потеряла ориентир в пространстве, падая за ним следом. За тысячи миль она почувствовала горячие ладони на щеках и усилием воли сосредоточилась на этом ощущении, заставляя себя вернуться в собственное тело. Кажется, спустя вечность ей наконец это удалось. Конечности закололо от онемения тысячами иголочек, когда она с наслаждением вдохнула морозного воздуха полной грудью. На неё с облегчением и толикой осуждения смотрели пламенные глаза. Но Роксана не успела разразиться тирадой: к центру кладбища с двух сторон приближались две закутанные в плащи фигуры.
Ночные Тени одновременно вдохнули их запах и, удостоверившись в верности своей догадки, напряглись. В этот раз следовало действовать ещё осторожнее и обойтись без применения силы вообще, что для Роксаны, скорее всего, будет непосильной задачей. Поэтому Дастара сосредоточилась, решив взять переговоры на себя. Она тут же получила ощутимый тычок в бок от Роксаны, услышавшей её последнюю мысль, но бретонка спорить с таким решением не стала. Дастара на всё ещё дрожащих ногах шагнула из тени вперед, под свет лун.