***
Урок химии. Стройная и немного сутулая Миссис Тетчер объясняет какую-то замысловатую формулу, которая сейчас Чарльзу кажется чем-то совершенно непонятным. Ксавье сидел на месте, а в его голове буйствовало смешение букв, цифр, слов, которые соединялись в бесконечную цепочку, бившую по мозгам металлическими звеньями умозаключений. Цепь скручивалась, вертелась в голове, увеличиваясь, становясь громадной, готовой разорвать череп изнутри своим давлением. Лицо Чарльза поалело, брови сдвинулись к переносице, а всё потому, что этот грёбаный Эрик вздумал полапать Чарльза под партой! Водил своими длинными пальцами по хлопчатобумажной ткани, почти скользя, преодолевая силу трения, которую сейчас как некстати упомянула Миссис Тетчер. Средний палец с лёгким нажимом прошёлся по змейке, выделяя ногтем каждый зубчик. Чарльз, наконец, смог отвести взгляд от зеленоватой доски, которая от множества формул, начертанных на ней, уже не казалась столь зелёной, посмотрел на Эрика. Тот устремил свой взгляд на ту же доску, только в его глазах не виделось ни паники, ни испуга, ни недоумения, коими полны были глаза Чарльза. Леншер был совершенно спокойным, на лице его ни одна мышца не давала понять, что же он вытворяет там, под партой, с бедным Чарльзом. У Ксавье покраснели мочки ушей, отчего его физиономия стала сильнее выделяться из общей массы скучающих бледных лиц, поэтому Миссис Тетчер не упустила возможности застать Чарльза врасплох – очень уж ей не нравился этот зазнайка. Сквозь мертвую тишину прорвался голос преподавательницы, пытавшейся донести до мальчишки суть заданного вопроса. Чарльз вспыхнул сильнее, поджимая губы и сосредоточенно вглядываясь в учебник. В эту секунду ручка Эрика упала с парты, приземлившись прямо у ступни Ксавье. Хозяин непослушной безделушки наклонился, чтобы поднять ручку, рукой схватив соседа за бедро, дабы не упасть следом, и тихо, почти слышно, проговорил: - Чарли, тема урока – «Химические вещества как строительные и поделочные материалы». И прекращай отвлекаться, дорогуша.***
На следующий день неловкая ситуация почти выветрилась из головы Чарльза, но и тут его не оставили в покое. Когда Чарльз вышел во двор школы, собираясь понаблюдать за порядком, а точнее – за малышнёй, веселящейся на площадке, перед глазами опять возник Леншер, только теперь уже не один. Рядом с ним стояла Лили, которую Чарльз знал, но немного стеснялся подходить к девушке из-за её откровенных нарядов, развязного поведения и до ужаса длиннющих ногтей. Мисс школа стояла рядом с Эриком, выпрямившись и чуть подавшись вперёд, вжимая своими округлыми формами не особо то и протестующего на это счёт парня, который только и делал, что придвигался ближе. Ярко-красные ноготки соблазнительной кокетки упирались Эрику прямо в низ живота, легонько надавливая, чёрт, да что уж там…. Она наглым образом мяла хозяйство беспринципного похабника! Чарльз стиснул зубы, отчего скулы на лице стали более яркими, их покрыл румянец нерешительности и разгневанности. Ксавье быстрым шагом направился к парочке. Подойдя к обжимающимся, Чарльз выпалил: - Молодые люди, я думаю, не стоит вам так вести себя в общественном месте. Это школа, здесь дети, да и вы далеко не взрослые. Мисс школа повернулась к Чарльзу, который от одного её взгляда готов был упасть в обморок. Тоненький голосок капризно отрезал: - Мне нравится. А если мне нравится, то я это делаю. Нужно быть счастливым, нужно делать, что ты хочешь. А если не делать то, что хочешь, тогда не будешь счастливым. Нет, ну если ты хочешь, чтобы ты помучался, тогда, конечно, ты можешь идти себе наперекор, но это противостояние повредит твоим установленным нормам. Чарльз открыл рот, но ничего не сказал. В полном недоумении Ксавье посмотрел на Эрика, которые, кажется, тоже обмусоливал в голове всё то, что сказала его подружка. - Ммм… Лили, солнышко, я думаю, что…. - Эрик, стой! Мы должны защищать свои права, ведь мы… Чарльз не дал встрепенувшейся девушке довести свою мысль до конца, хотя он сомневался, что она вообще может соображать и мыслить, поэтому пререкаться с ней, по его мнению, было бесполезным.***
Чарльз терпеть не мог уроки физической культуры, которые не только выматывали, но и пристыжали. А чувствовать себя неловко в окружении нескольких десятков подростков, недолюбливающих слишком правильного старосту, было слишком унизительно и совершенно изнуряющее. Но в этот раз повезло, хотя как сказать…. Тренер повёл учеников на стадион, им предстояло пробежать около восьми километров. Когда Чарльз услышал эту цифру, у него подкосились ноги, но его оставили в спортзале, так как Ксавье оказался единственным, кто не смог подтянуться на турнике. Нет, ну не то чтобы не смог…. Смог. Один раз. Нужно было ещё… ещё… дохренищи, в общем. Но помимо этого огромного минуса в сорок подходов, был ещё один минус – Эрик, который вызвался помочь начинающему спортсмену. Идея показалась Ксавье не особо заманчивой, но Леншер уж слишком настаивал, поэтому тренер даже осведомляться не стал, подходит ли такой помощник Чарльзу. Чарльз опасливо обернулся. Эрик стоял в пяти метрах от него, скрестив руки на груди и поглядывая на Ксавье из-под бровей, непрерывно скачущих по лбу. Да уж, мимика у рыжего была отменной. - Работать, белые! – прикрикнул Эрик, не пытаясь скрыть появившуюся на губах усмешку. - Какой я тебе… Чарльз осёкся, недовольно фыркнув. Ссориться с Эриком не хотелось – слишком уж много знал он об этом тиране, который не умеет делать ничего лучше, чем мстить. Чарльз оттолкнулся пятками от пола, пытаясь допрыгнуть до перекладины, но с первого раза не получилась. Да что там… Не получилось и со второго, и с третьего, и с четвертого, и… - Стоп, давай-ка я помогу, - отозвался Эрик на жалостливое кряхтенье. Подойдя сзади, Эрик положил свои ладони на ягодицы Чарльза, подталкивая парня. Чарльз широко распахнул глаза, пытаясь вырваться. Выпутавшись, наконец, из рук Эрика, которых, казалось, было не две, а сотни три-четыре, Ксавье хватило пары секунд, чтобы почувствовать почву под ногами и проговорить: - Ты… Я…. Мы…. - Да, третье мне нравится больше, - весело заулыбался Эрик, подмигнув растерянному Чарльзу. Это только начало, подумал Чарльз, пытаясь выпутаться из крепких объятий, но от поцелуев отказываться не стал.