Вернон

Хорошо поев и выпив в меру, всё воздали должное пирогам соседок. Решили ещё потанцевать, и, выбрав медленный вальс, закружились в танце. Ночь, звезды, фонари, гирлянды перемигиваются. В руках любимая женщина и прекрасная музыка вокруг. Что ещё нужно для счастья? В темноте раздалось три негромких хлопка, и незнакомый голос протянул, — Лилс. Ты говорила дом пустой, а тут куча какого-то отребья. Раздался смутно знакомый женский голос, — Джеймс, я думала, никого не будет. Из темноты шагнула Лили и два парня. Один был в круглых очках и с растрепанной шевелюрой, второй, тоже темноволосый, был вроде с указкой в руке. Что здесь происходит? И что здесь ищет это старичьё? — заявила Лили. Петуния, побледнев, подошла к ней и объяснила, — у нас свадьба, я замуж вышла. -Да-а-а? — протянула Лили, — ну и кто твой избранник? Я подошел и представился, — Вернон Дурсль, к вашим услугам, я муж вашей сестры. В зеленых глазах Лили промелькнуло узнавание, — а, этот, боже мой, Туни, неужели ты настолько отчаялась, что согласилась выйти замуж за это? Она посмотрела на меня с таким презрением, как будто увидела кучу мусора. Дед не выдержал, он подошел к нам и сказал, — молодая леди, ведите себя прилично! --Слышь, ты, козел старый, а ну отошёл от неё, — заорал этот… Джеймс, кажется, и, вынув из кармана свою указку, направил её на деда. Он что-то пробормотал, и деда буквально отнесло от Лили, швырнув на землю. Я не долго думал, и правой «прописал» ему в зубы. Теперь летел уже он. Он свалился на землю, выронив свою деревяшку. Второй из их компании, с криком, «сохатый»! направил свою указку на меня. Непонятно как, меня подняло в воздух и перевернуло вверх ногами! Лили в это время с плачем, «Джеймс, Джейми», помогала ему встать. Он схватил свою деревяшку и тоже направил её на меня. В этот момент раздался выстрел. Отец выстрелил в воздух и, направив пистолет на очкастого, сказал, — ещё одно движение и стреляю на поражение! -Эй, не надо нервничать, — тут же «запел» второй, — мы же просто пошутили! Солдаты отца уже заняли вокруг них позиции, и один из них произнес, — сейчас мы пошутим, рад не будешь. Отец скомандовал, — поставили сына на землю, и пошли вон отсюда. Я упал на землю, было довольно больно. Лили с парнями медленно, оглядываясь, шли к калитке. (Никто не увидел, что второй парень, держа палочку направленной на машину, что-то бормочет). — Да, неплохо посидели, да Джеймс? — засмеялся второй. — Отлично, Сири, — произнёс тот, — спасибо Лилс за «прекрасный» вечер. Тот, что « Сири», что-то держа в руке, прокричал, — эй, маглы, поздравляю с праздником, угощайтесь, — и высоко кинул то, что держал в руке. Сначала это был небольшой пакет, не больше кулака, но взлетев в воздух, в самой его высокой точке он вдруг стал намного больше, примерно с мешок размером. Пока все смотрели за полетом этого пакета, Лили с парнями, крутанувшись на месте, исчезли с хлопком. Мешок взорвался в воздухе. Хорошо солдаты повалили на землю всех до кого дотянулись, прикрыв собой. Сначала опустилась вонь. Даже можно сказать — ВОНЬ! А затем нас окатил мелкий дождь из навоза. Весь двор, еда, машина и конечно мы имели вид, будто специально искупались в этом. Платье Петунии погибло безвозвратно, наши костюмы тоже. Мардж рыдала, Пети дрожа, повторяла, «за что, за что»? Отец и дед показали глубину знания английского языка. Возмущенные старушки вызвали полицию. Приехавшие полицейские отказывались заходить на территорию. Солдаты ходили полуголые и пытались из шланга смыть хотя бы часть этого кошмара. Тётя Марго к счастью во время всех событий была в доме и не пострадала. Именно она и искала вещи по всему дому для всех и помогала девушкам отмыться. Полицейские составили протокол и хотели забрать с собой Петунию. Я договорился, что завтра мы дадим показания. Под неодобрительные взгляды соседок Петунию оставили в покое. Ночь на дворе, целый день на ногах, куда ещё ехать. За солдатами приехала машина. Найдя какие-то халаты мы, скинув одежду, отправились домой. Машина осталась во дворе, не до неё сейчас. Дома девушки сразу отправились в ванну, а мы, нагрев воды на кухне, отмывались во дворе. Ночь, звезды, и три голых мужика — романтика, — как сказала тётя Марго. Уже под утро мы, наконец, переоделись в чистое и, сменив постельное бельё, забылись сном. Тётю положили в гостиной. Первый раз Петуния спала со мной. Ничего не было, слишком мы устали, да и настроение было не то. Утро мы проспали, встали почти в 12. Отец сказал, что звонили из ресторана, вчера привезли наши подарки, но так как никого дома не было, человек что привозил, посидел час и увез всё обратно. Он объяснил, что, вот мы вчера ещё с соседями отмечали, не вдаваясь в детали. Договорился, что всё привезут через час. Мы сварили кофе, и отец, сказав, что вечером будет разговор о произошедшем, уехал на службу. Дед, после пережитого, чувствовал себя неважно, и ушел к себе. Вскоре спустилась Мардж, после ванны и кофе она немного повеселела. Петуния, пряча глаза, просила прощения у всех. Мардж с тетей только фыркнули, — ты не виновата дорогая, а вот с твоей сестрой, при случае, будет разговор. Пока пили кофе, посчитали, примерно, убытки. Настроение опять упало. Тётя сказала, — главное все живы, а вещи заработаем. Вскоре, тётя Марго засобиралась домой. Я вызвал такси, поцеловав нас на прощание, она уехала. Мардж осталась присмотреть за дедом, а мы с Пети пошли наводить порядок в её доме. Когда мы пришли я поразился, никаких видимых следов во дворе не было! Хотя запах, уже слабо, но ещё чувствовался. Правда исчезли все столы и всё остальное. Машина стояла в абсолютно пустом дворе. И сама машина была почти чистая. Кто бы ни чистил двор, под низ машины он не заглянул. Странности продолжались. Когда мы подошли к дому миссис Норманн, она вышла из дома и с виноватым видом произнесла, — Здравствуйте дети, Туни прости старушку, что я вчера не смогла к вам выбраться, но у мужа так разболелись ноги. На мой вопрос, — а другие соседки? Она ответила, что вчера никто из них не смог выбраться из-за здоровья и других проблем. Поэтому они уже с утра все позвонили ей и просили передать нам свои извинения. Поблагодарив её, мы сказали, «что как — нибудь, мы, всё же, сделаем стол». Вышли мы от неё ошарашенные. Как такое возможно? Вчера, после всего, они готовы были плеваться на Пети (хотя она — то при чём?), а сегодня никто даже не помнит что произошло. Вернувшись домой мы застали машину из ресторана с подарками. Разгрузили, и я дал водителю 50 фунтов, за вчерашнее. Сидеть, разбирать подарки мне не хотелось. Договорились так, я поеду мыть машину, а они разберут подарки. Забрал ключи, надел куртку, и пошел опять к дому Петунии. Там завел машину, запер ворота и калитку, и отправился на мойку. Права я получил, ещё обучаясь в Школе Бизнеса, а вот своей машины пока не было. Вел очень осторожно, привыкая к машине, за что получил несколько недовольных сигналов от других водителей. Приехал на мойку. Там было несколько машин, пришлось обождать. Парень, что мыл машины, спросил, — эй мистер, возвращаетесь с фермы? Я спросил, — а что, похоже? Он сказал, — да, у нас на мойке часто бывают люди, приехавшие с ферм, благо мойка почти на выезде, и у них похожая картина. Пришлось соврать, что да, вот был у друга на ферме и заехал в это « богатство». Он, улыбаясь, сказал, что «бывает», и посоветовал не просто мыть машину, а со специальным шампунем, убирающим такие запахи. Я согласился и попросил обработать и салон. Когда машину отмыли и продезинфицировали, парень даже завистливо вздохнул. Мне, — говорит, — за всю жизнь, наверно, столько не заработать, сколько она стоит. Я объяснил, что это подарок на свадьбу от отца. На что он сказал, — эх, хочу такого папу! Наконец машина обсохла, и, расплатившись, решил немного проехаться. От мойки к Лондону был прямой участок дороги, там я разогнался, чтоб «почувствовать» машину. Слушалась она идеально, вдали увидел, что дорога идет на поворот и под горку есть широкая канава. Уже почти у поворота меня ослепила какая-то вспышка, а навстречу мне неслась странная машина. Последней мыслью было — « да что происходит-то»