Посмертное письмо самоубийцы

Я сидела за столом в мастерской и спаивала детали микросхем. Не сказать, что это было занятием важным, и тем более первоочередным, просто делать мне больше было нечего. За месяц практически полной изоляции от мира, я готова была на стены лезть. Стоило немалых усилий убедить Тони в том, что он не сбрендил, и что я вполне настоящая. Мы долго говорили, я много ревела, но какими-то титаническими усилиями, я и отец пришли к пониманию, хоть и осталось несколько белых пятен. В общем, все шло достаточно неплохо, по крайней мере, так мне казалось сначала. Разумеется, я понимала, что вернуться к жизни после того, как весь мир несколько месяцев считал меня мертвой, будет не так просто. Но Тони явно преувеличивал сложность ситуации, или предпочитал вовсе отмалчиваться, когда я говорила о том, что устала сидеть взаперти. Давить на него или устраивать истерик я не хотела, пусть и не знала, долго ли еще смогу так. - Не ожидал увидеть тебя здесь. – сообщил спускающийся по лестнице Тони. - Привет, пап. – я махнула рукой и вернулась к крошечным деталям. – И почему нет? Мне же нужно как-то убивать время. Отец проводил со мной очень много времени, словно пытался что-то восполнить, или боялся, что я снова могу исчезнуть. Я понятия не имела, какая сейчас ситуация в мире, и как родитель объясняет свое частое отсутствие, и нужно ли ему это вообще. - И ты пытаешься… - Тони многозначительно развел руками, позволяя мне закончить. - Я не пытаюсь. – я хмыкнула. – Я определенно точно это сделаю. Вот только мне не хватает несколько деталей. Несколько десятков деталей, если быть точной. Из хлама, что я нашла здесь, многого не смастеришь. И это можно сделать очередным поводом, чтобы поднять тему о том, когда же я все-таки вернусь в мир. - Чтобы сделать что? – отец так и не получил ответа. - Ты же гений, мог бы и догадаться, что это будет новый Растяпа. – я положила паяльник и скрестила руки под грудью. Тони поставил бумажный пакет, от которого явно пахло едой, на край стола, а сам подтянул к себе табурет и уселся напротив меня. - Ты же помнишь, он был бесполезен. – усмехнулся родитель. - Но-но-но! – запротестовала я и деловитым тоном продолжила. – Почти бесполезен, но крайне очарователен. Мне он правда нравился, к тому же именно в этом доме Растяпы очень не хватало. Тони сказал, что начал работу здесь еще до событий Гражданской войны, особняк должен был стать подарком мне. И пусть ему удалось воссоздать здесь все с невероятной точностью, некоторые вещи меня удручали. Мне не хватало острот Джарвиса, а еще меня вгонял в тоску практически пустующий гараж, совмещенный с мастерской. Может именно поэтому я стремилась занять это пространство. - И здешнего металлолома недостаточно, впрочем я уверена, на старом складе нашего ближайшего завода есть все необходимое. Было бы здорово, если бы ты привез все по списку. – я чуть дернула плечами. – Или бы я могла взять машину и съездить сама. Я вопросительно посмотрела на отца. Я на самом деле не хотела давить, потому что не просто понимала, я чувствовала, как Тони было тяжело пережить мое самоубийство. Но сойти с ума самой не очень хотелось. - Или мы съедим шаурму, что я принес, запьем это дело пивом и посмотрим какой-нибудь дурацкий фильм. – родитель попытался перевести тему. Я вздохнула. Ожидать чего-то другого было глупо, он постоянно так делает. И чем больше я об этом думаю, тем печальнее получаются выводы. Я бы не хотела об этом говорить, даже представлять что-то подобное страшно, но видимо момент настал. - Ты думаешь, что я мертва, и только ты меня видишь? – осторожно спросила я. – Что если я выйду отсюда, этому сразу найдется подтверждение? От одной этой мысли мне хотелось забиться в какой-нибудь темный угол и больше не показываться на глаза живым людям, потому что я не заслужила, потому что я довела своего отца до безумия. - Я так решил. – согласился Тони. Я почувствовала, как внутри все сжимается, а на глаза наворачиваются слезы. Я не хотела, я не знала, что так будет, но эти оправдания теперь ничего не стоят. - Не реви. – спокойно произнес отец. – Я так подумал, когда увидел тебя. Но я слишком умен, потому в состоянии диагностировать у себя психическое расстройство. А еще я на всякий случай, обращался к специалисту. Тогда зачем это говорить, проще было бы сказать, что я не права. С Тони сложно бороться, он все равно остается большим ребенком, который стремится ответить болью на боль. Иначе этого не объяснить, если только… - Ты специально. – обижено и с долей разочарования проговорила я. – Чтобы я не пыталась вырваться на волю. - Точно. – неожиданно легко признался родитель. – Я ведь понимаю, что ты можешь уйти отсюда в любой момент, и только некоторое чувство вины тебя сдерживает. - Но я не хочу уходить, просто не могу сидеть взаперти. – я всплеснула руками. – Ты как обычно драматизируешь. Все-таки без последствий не обошлось, и гений не настолько хорошо отдает отчет своим поступкам и мотивам этих поступков. Или я совсем ничего не понимаю, что тоже вполне вероятно. - Ты хочешь вернуть прежнюю жизнь, но все не так просто. – Тони прекрасно осознавал мои желания. Прежней жизни мне не вернуть, я не настолько глупа, чтобы этого не понимать. Но я хочу попытаться хотя бы войти в колею, пусть это будет лишь подобием того, к чему я всегда стремилась. Сейчас отец рядом со мной, но наши жизни не могут вращаться исключительно вокруг друг друга, мы уже не в том возрасте. - Можно придумать не одну причину, зачем была сфальсифицирована моя смерть. – с долей недовольства проговорила я. – С властями проблем не возникнет, у меня все те же биометрические данные. А обыватели и вовсе верят всему, что скажут СМИ. Неудачная пластика, лечение наркотической или алкогольной зависимости, да хоть реабилитация в психушке. Варианты не самые приятные, но мне давно плевать, что станут говорить обо мне за моей спиной. Я вроде бы говорю о простых и даже элементарных вещах, но Тони смотрит на меня так, словно я все еще чего-то не понимаю. - Ты не понимаешь. – вторя моим мыслям произнес отец. - Потому что ты не говоришь. – почти взмолилась я. Говоря о полной изоляции, я имела в виду, вообще полной. Мне даже выход в интернет недоступен. И я была бы полной идиоткой, если бы не догадалась – есть что-то, что Тони упорно пытается от меня скрыть. И я боюсь представить, что это, потому как все провалы моего родителя, как правило, имеют феерический размах. - Лина, об этом трудно говорить. – родитель глубоко вздохнул, словно набирался решимости перед прыжком в воду, и только после продолжил. – Я не хочу вспоминать о том дне. По тяжелому взгляду, я уже поняла, о чем пойдет речь – день моих похорон. Я эту тему поднимать не стремилась, и упомянула лишь единожды, спросив, объявлялся ли Роджерс на церемонии. Стив не приходил, его на самом деле нисколько не задел факт моей кончины. Я понимала собственную глупость, но избавиться от саднящего сердце чувства, не могла даже сейчас. - Я немного приврал. – Тони на мгновение опустил взгляд. – Твой ненаглядный Роджерс посмел явиться на похороны. Я был так зол, что не смог себя контролировать… У твоего гроба мы едва не начали третью мировую. Признание далось отцу не просто. И я никак не могла понять, что терзает его больше, гнев или сожаление. О том, что он во всем станет винить Стива, и что это принесет ему лишь больше страданий, можно было и догадаться. Я поднялась с табурета, обошла стол и, зайдя Тони за спину, обняла его за шею, положив свой подбородок на черную как у меня макушку. Ладони отца тут же крепко сжали мои руки. - Прекрати ненавидеть Роджерса. – попросила я. – Чтобы не случилось, он твой лучший друг. - Из-за него ты… - голос Тони просел, закончить фразу он так и не смог. - Не из-за него. – я поджала губы. - Значит из-за меня. – совсем глухо отозвался отец. Я не могла видеть его лица, но что-то подсказывало, у него снова то жуткое выражение, от которого у меня все внутренности скручивает в тугой узел. - И не из-за тебя. – я выдохнула, пытаясь проглотить подступивший к горлу ком. – Так просто случилось.