Jubilee

Алмазная россыпь звёзд, словно огни далёких тусклых фонарей, светила в тёмном бесконечном небе. Чуть ниже виднелись верхушки хвойных деревьев, которые отличались от неба лишь благодаря разным оттенкам палитры в темноте. Пошатываясь из стороны в сторону, пики деревьев оставляли визуальные царапины на отражении восхитительных небес. Эстетичную красоту природы нарушало мерцание красных огней вдали, на антеннах лаборатории, отчего начинало даже пульсировать в висках. А изредка уловимую тишину нарушали не только шелест листьев и свист ветра, но и странный писк, доносящийся из здания министерства Энергетики. Воздух вокруг был пропитан холодной влагой, снег резал ноги, руки и лицо. Ветер заскальзывал за шею, что заставляло девочку содрогнуться. Бледное тело спустя несколько минут начало приобретать бежевый оттенок. Глаза и губы, напрочь закрытые уже несколько лет, наконец с тяжестью раскрылись. Выдыхая еле тёплый воздух через рот, пытаясь разглядеть всё вокруг сквозь помутневшие глаза, Джеки старалась осознать реальность, осознать, где она. Сначала она уже было обрадовалась, что мертва. Что это рай, почти тихий, но с посторонними звуками, что внушали ей, что она ещё в этом мире. Девочка ничего не чувствовала, но всё-таки попыталась поднять голову: единственное лёгкое движение шеи вернуло всё в прошлое положение. В горле встал ком, это была явная жажда и голод. В сердце заныло — вернулась память. Вернулось к Джеки и знание, что боль это не самое страшное на свете. Сжав в кулаки свои оледеневшие пальцы сквозь силы, стиснув зубы до боли в скулах, один секундный рывок — и девочка уже сидит на земле. В тот же момент по всему телу побежали дрожь и боль, но крик удалось сдержать. В голову ей лезли странные воспоминания, но она всеми силами их отгоняла, отвлекая себя рассматриванием мира вокруг. Всё обыкновенно: словно ровные столбы, стояли деревья с качающимися ветками, на землю ложился снег, а вдали виднелась темнота. Опустив голову, Джеки с удивлением заметила на себе лёгкое хлопковое платье, вышитое разнообразными, тёплых оттенков, цветами. Новая волна воспоминаний налетела на девочку, но она лишь напряглась и вновь не позволила им ею овладеть. Платье было испачкано, во многих местах порвано. Оно утратило свой белоснежный цвет, стало серым и дряхлым. Цветы, что ранее ярко красовались на ткани, помутнели, кое-где распустились. Джеки перевела взгляд на ноги синеватого оттенка с царапинами и синяками. Они заметно удлинились, стали изящнее, колени приобрели форму красивее. Также их немного замело снегом. Стряхнув его рукой, девочка почувствовала сильный холод на руке. По рукам стекали капли воды, словно хрустальные слезинки. Она долго и внимательно за ними наблюдала, слегка удивляясь их падениям с ладони. Невысокие сапоги по щиколотку, раннее тёмно-коричневого оттенка, стали вовсе непонятного цвета. После она глубоко вздохнула — она вернулась. Это сильно её волновало и беспокоило. Почувствовав в себе уже некоторые силы, Джеки, ещё раз оглянувшись по сторонам, оттолкнулась руками от земли и встала на ноги. Это было и больно, и тяжело, поэтому лёгкий всхлип всё же вырвался. На ногах было неустойчиво, из-за чего она раставила руки в стороны, слегка покачиваясь. Попробовав сделать шаг, она поняла, что на ноги наступать больно, и что спешка может привести к более болезненному падению. Поэтому она решила идти медленнее и размереннее. Так, постепенно, у неё получилось делать маленькие спотыкающиеся шажки. Вокруг не было ничего, что говорило бы о жизни. Словно весь лес мёртв: деревья стояли голые, на вид сухие и безжизненные, ни одного животного, даже ночной птицы. Не было и звуков, которые бы издавали живые существа. Лишь шаги Джеки. Со временем девочка начала хорошо чувствовать землю под собой, шаги становились увереннее и длиннее. Тело стало сильнее чувствовать холод и падающий снег, всю грязь свою и тяжесть, которые накапливались годами. Так Джеки продолжала свой путь где-то несколько часов в поисках пищи и воды, которых ей так не хватало. Всё же, когда ночь начинала перерастать в утро, среди тех же уже раздражающих звуков, появился новый. Девочке он показался похожим на… мурчание кошек? Да, именно так. Нахмурившись, переполненная вниманием, она медленно начала двигаться в сторону звука, полностью ощущая всё более частые колебания в воздухе. Наконец, она решилась двигаться быстрее. Её переполняло любопытство и надежда на что-то хорошее. Спустя несколько минут пути к неизвестному звуку, в небольшом углублении в земле, Джеки увидела ручей. От него несло большей прохладой и свежестью, а ещё чувством спасения. Девочка присела на корточки прямо перед ним, всё ещё продолжая хмуриться. Она всё пыталась вспомнить слово… — В-в-вода… Вспомнила. Она давно не видела такую чистую великолепную воду. Джеки аккуратно и с опаской отпустила в жидкость руки, и почувствовала какое-то странное облегчение. Джеки умыла лицо, надеясь что оно уже не столь грязное, как было. Затем она сложила ладони в «ковшик» и набрала в них воды. Наклонившись к ручью сильнее и притянув к лицу ладони, она дотронулась губами до холодной воды и, спустя секунды раздумья, сделала неуверенный, маленький глоток. Вода – то, что она искала так долго, чего ждала с таким же трепетом, как ждала встречи с реальностью. Теперь она пила всё больше, с жадностью и спешкой, будто бы ей больше никогда не удастся в жизни попробовать воды. В конце концов горло начало болеть, и она перестала пить. Отдышавшись, единственным решением, которое она сейчас смогла принять, являлось решение идти дальше, искать хоть что-то. Возможно, даже временный приют. Теперь девочка чувствовала себя лучше. Какого-то большего спокойствия ей принесло и наступление утра. Она очень давно не видела такого невообразимого света, он был для неё всё это время непозволительной роскошью: там, где Джеки была столь долгий промежуток времени, свет можно повстречать очень редко и создать его тоже было тяжело. К позднему утру, когда лес начал редеть, стало чуть теплее прежнего и ночные звуки стали смешиваться с посторонними, неразличимыми звуками. Джеки начала приближаться к городу, сама того не ведая. Здесь она была счастливой. Но теперь всё поменялось – время всё изменило, и это сильно её огорчало, ведь всё пошло в худшую сторону. Джеки даже не ожидала такого развития событий. Просто она не знала, что такое случается, что люди забывают друг друга, а нарушение клятв у них входит в привычку. Целый день прошёл для девочки словно час: она так и не нашла ничего из еды, всё продолжала идти. К вечеру сон начал окутывать разум. Она уже хотела остановиться, лечь на землю и беспокойно уснуть. Но... средь вернувшихся звуков ночи появился новый, и Джеки распознала музыку. Подобные песни она пела каждый вечер. Был слышен голос и невнятное бормотание, а также плавная музыка без ритма. Значит, это далеко. Девочка сосредоточилась на звуке, сжав руки в кулаки - она была готова защищаться. Джеки понимала, что впереди её не ждёт ничего страшного и опасного, но безопасность для неё была важна. Наконец, музыку начали перебивать голоса людей вдалеке, звуки ездящих машин и многое другое. Путешественницу это явно напугало. Через небольшой промежуток времени, перед Джеки начали мерцать яркие огни, яркий светлый город, где всё было словно днём. Это свет от ламп. Он не настоящий. Такой же свет был в том месте, только тусклый и противно действующий на нервы - мигающий. Глаза девочки начали разбегаться, она ведь могла поесть, согреться, утолить жажду вновь, ведь пила ранним утром. Однако она не забыла про столь заманчивый загадочный звук. Любопытство её отвлекало, вело в другую сторону от удовлетворения элементарных потребностей. Звук становился более чётким. Джеки шла по обочине леса, точно к музыке. Но появилась проблема - чтобы раскрыть тайну, нужно выйти в свет. Нужно встретить людей, пройти мимо домов. И Джеки это хоть и волновало, но любопытство было сильнее. Выйдя уже на небольшую холмистую поляну и вглядываясь чётко в небольшой город, она наконец определила, откуда исходит звук, и это была школа. Джеки вдохнула в лёгкие больше воздуха, на глазах выступили слёзы, но лицо оставалось всё тем же уверенным, теперь оно ещё и приобрело оттенок враждебности. Джеки просто почувствовала, что с этим местом у неё есть воспоминания. И вот, Джеки начинает идти твёрдой, уверенной и быстрой походкой по дороге, к своей цели. Глаза её щурились, разглядывая всех и всё вокруг. Уши слышали всё, каждый разговор и шёпот. Город был украшен в предверии Рождества, того загадочного праздника, который по мнению девочки точно нёс особый смысл: в магазинах стояли иногда небольшие ёлки, украшенные разноцветными шариками и гирляндами, которые ярко мерцали и настораживали ребёнка. На дверях красовались самые разные изящные венки, без которых все дома в Рождество казались вовсе нежилыми. Но Джеки не помнила что случилось в этот праздник, в единственное Рождество в её жизни. Начинали встречаться некоторые прохожие: женщина в длинном пальто, смотрящая на девочку свысока, унижающе и дерзко. Много противного было в душе этой незнакомой прохожей, однако всего за секунду Джеки узнала о ней всё. Девочка лишь в ответ сделала вид еще презрительней, что заставляло отвести от неё взгляд. Людей становилось больше, Джеки переставала на них смотреть, лишь вперёд по дороге. Наконец, девочка оказалась у входа к школе. Войти с главного входа – идея плохая. Джеки это прекрасно понимала, ей не очень-то и хотелось с кем-то встретиться, и испытать больший дискомфорт в обществе, рядом с людьми. Она слишком долго их не видела и с ними не общалась. Со всех сторон здание было окружено забором, который можно было преодолеть, только если его перелезть или уничтожить. Джеки выбрала первое. Зайдя за задний конец школы, девочка начала карабкаться по решётке. Спустя менее чем за тридцать секунд, девочке преграждение было уже по пояс, и она, сев на перекладину, свесила ноги. Высота была небольшая, однако поверхность приземления была мало того что твёрдой, но ещё и неровной землёй. Джеки всё же не стала терять много времени и спрыгнула. Приземление оказалось удачным, и девочка выпрямилась после того, как почувствовала, что равновесие и связь с землёй под ногами наладились. Теперь её внимательный изучающий взор был обращён на здание школы из красно-коричневых кирпичей. Стена, что была перед ней, была более высокая, с маленькими окошками почти у самого верха. Путь к ней лежал через большой школьный двор, где обычно гуляли ученики на переменах. Джеки уже почувствовала, что звук исходит оттуда, и медленно, упирая взгляд на окна, шла прямо к школе. Теперь музыка стала ещё ощутимее, словно девочку немного трясло и вибрация проходила от ног к голове. Дойдя до своей желанной цели, Джеки обернулась назад, чтобы убедиться в том, что она здесь одна. Ни души не было вокруг. Все были за стенкой, танцевали и веселились. Кажется с ней уже случалось такое. Только когда, где и как? Девочка обернулась к стене, стоя к ней впритык. Она задумчиво смотрела на преграду перед ней, изучала все детали. Теперь Джеки подняла левую руку, и указательным пальцем провела по кирпичам. Удержав палец на секунды на одном месте, девочка разорвала связь между её рукой и стеной. Теперь она смотрела столь же внимательно на внешнюю сторону ладони, медленно её поворачивая. Она видела на пальце пыль и грязь от стены, кончик пальца был серым. Нахмурив брови, Джеки сжала все пальцы, растирая указательный, с целью избавить его от грязи. Она вновь разжала руку. Теперь она была чистой. Выражение лица стало спокойным. Девочка сейчас выглядела так, словно заново познавала этот странный, большой, полный загадок мир. В котором есть столько счастья, и столько страданий, что себе тяжело это вообразить. Джеки опустила руку. Перед её глазами вновь была та же стена, ни чуть не изменившаяся. Сжав губы, словно в разочаровании, девочка аккуратно подняла голову вверх. Там были эти окна. И её безумно к ним тянуло. Ей так и нужно было до них добраться, в них заглянуть. Она, сама того не зная, надеялась, что там будет нечто восхитительное и красивое, что-то, что вмиг её осчастливит. Хорошие мысли заставили её улыбнуться, и накатиться слезам на глазах. Теперь уже было невтерпёж. Джеки вновь изменилась в лице, стала более сердитой: она начала слегка топать ногой, руки то сжимались в кулаки, то разжимались, зубы кусали губы почти до крови. Глаза стали моргать чаще, а дышать Джеки стала прерывистее. — Надо, — тихо прошептала она, но что уже радовало – без запинки. Открыв рот, девочка начала глубоко дышать через него. Все мышцы лица напряглись, Джеки стиснула зубы, и наконец, зажмурилась. Дыхание остановилось. Только звук ветра теперь нарушал тишину. Девочки у стены больше не было. Вообще около стены теперь было пусто. А вот на одном из маленьких окошек, был кое-кто. Скорее не кое-кто, а Джеки. Дыхание восстановилось. Джеки сидела на окне, поджав колени к телу, и судорожно сжимая их руками. Девочка с опаской провела правой рукой по щеке, а затем по лбу. Затем она посмотрела вниз. Здесь было довольно таки высоко, и даже немного страшно. Джеки зажмурилась от мысли о падении, и скорее прижала голову маленькой стене, смотря прямо перед собой. Постепенно ребёнок успокоился, положив голову на колени. Только теперь безымянный палец левой руки коснулся лица между носом и верхней губой. Джеки, почувствова лёгкую влагу у левой ноздри, аккуратно провела пальцем вверх, запрокинув одновременно голову. Теперь Джеки вновь смотрит на руку. На пальце красовалась маленькая капля крови, слегка сияющая пугающим рубиновым цветом. При наклоне руки, она начала медленно стекать по пальцу вниз, оставляя слегка красную дорожку после себя. В какой-то степени Джеки нравилось это зрелище, оно её восхищало и тянуло, развлекало, оно было словно игрой для неё, но всё-таки девочку ещё и пугало. Левый рукав платья слегка спустился вниз к локтю. Капля крови с пальца начала течь к ладони, затем по запястью, и даже дошла до надписи «009». В душе у Джеки что-то заныло. Она наконец истерически заплакала, всё шепча: — Девятая, девятая...