Как же больно

Я был вынужден прятаться. Трусливо «поджать хвост», находясь в ожидании. Томительном ожидании, когда весь этот ад наконец закончится. Всё прекратится и наступит заветная, спокойная тишина. Стихнут крики боли и отчаяния, звук тресканья костей, разрывающихся связок животных. Перестанут журчать ручьи крови… Но это произойдёт ещё не скоро. Эти звери пока не насытились тем, что совершили. Они не остановятся ни перед чем. Будут рвать и метать, пока не стихнет их желание убивать. Кромсать, расчленять, насиловать и просто всячески издеваться над слабыми. Хотя, кажется, что оно не стихнет никогда… Меня разрывало на куски осознавание того факта, что я лишь жалкое отродье, не заслужившее носить звание «Доблестный защитник АУ». В данный момент я ничем не могу помочь. В голове творился полный хаос. Но в основном там были мысли: Я не могу защитить это АУ! Я даже встать не в силах! Я слаб. Моё немощное тело ни коим образом не сможет помочь в битве. И я это понимаю. За это угрызения совести сжимают мою душу. Я чувствую свою вину… Но так же я понимаю: моя смерть была бы напрасна, решившись бы я выйти. Просто очередная бессмысленная жертва всего этого безумия… Конечно, как и прежде в битвах с Эррором, душа то и дело рвалась в бой, неистово вопила и молила, чтобы я принял хоть что-то. Но я не могу… Почему? Я чувствую магию в себе. Нет, не свою, чужую. Что за странная магия пронизывает всё моё тело тонкими нитями? Почему все кости ломит, а чудовищная усталость не даёт подняться? Мне не известно. Я находился там, где меня не найдут ещё долго. Проблема лишь в том, что вечность тут находится не удастся. Рано или поздно найдут. Нужно бежать. А если попадусь — беспощадно убьют. С особой жестокостью. Не скупясь на нечеловеческие пытки. Поэтому стоит переждать. Переждать весь этот кровавый геноцид. Хаос, что поселился тут. В этой АУ, в этом месте, в их душах. А ведь когда-то все эти монстры были хорошими. Они желали добра, творили добро. В их душах теплилась нежность, искренняя доброта и забота об окружающих. Однако сейчас… Сейчас всё по-иному. Сейчас это машины для убийств. Им чужда чувства и эмоции. Ими движет одно — жестокость. Чрезмерная жажда насилия. Как мы до такого докатились? Как дошло до того, что они прямо на моих глазах убивают моих знакомых, друзей, товарищей?.. Как так сошлось, что практически все хорошие Сансы и монстры оказались в одном месте? Я не знаю. Я изо всех сил старался не издавать и звука, прикрывая рот рукой. Изо всех сил старался не плакать. Однако это еле-еле получалось. Ибо было больно. Больно и физически, и морально. Боль приносило всё вокруг. И неприятный, тяжёлый запах крови в воздухе, и сама она на полу, и крики, и стоны, и мольбы о пощаде, и осознавание, что жертв можно было избежать… Меня разъедало изнутри всевозможными навязчивыми чувствами и эмоциями с воспоминаниями. Как только они пришли в эту АУ — все тут же почувствовали. Тут же неприятный холодок пробежал по позвоночнику, напоминая, что это лёгкое ощущение подводит к тому, что следующие действия до добра не доведут. Неужели поэтому Дрим дал мне мою среднюю кисть и велел, если услышу шум, гам — тут же воспользоваться ею? Тут же спрятать себя от глаз чужих и не высовываться. Не двигаться. Не дышать. Спасибо, Дрим… Спасибо. Я крайне благодарен его чётко выверенным рефлексам и мерам предосторожности. Не на долго все звуки стихли и я растворился в мыслях. Вдруг прямо передо мной встал Эррор. О-он добрался до сюда? Как?! Никто, кроме меня и Дрима с Голубикой об этом месте не мог знать! — Так-так-так~, — довольно протянул он, смотря мне прямо в глаза. Тут же из рук и ног показались ярко-синие нити, что слегка поблёскивали в свете лампы. — Кто тут у нас? Ох, Инки. Ну приветик. Я находился в состоянии дичайшего аффекта. — Ч-что?.. — Ничего, — ухмыльнулся Ошибка. — Как видишь, я за тобой пришёл, — я уж было хотел молвить тихое «Зачем?», как он продолжил. — Ох, зачем? Ну… Мне нужен ты. Если хочешь жить — тебе придётся идти со мной и беспрекословно выполнять все приказы. — Я не хочу жить. После всего этого… Не хочу! — уже фактически бился в конвульсиях я. — Я не хочу жить, зная, что все мои друзья мертвы, а я, как подлый, никчёмный трус — сбежал! Что они умерли за мою сохранность! Что я больше не смогу услышать их голос! Его шумный, раздражённый выдох перебил меня: — Инк, я провернул всё так, что Блуберри жив. А за Мечтателя не беспокойся. Найтмер свою драгоценную игрушку не отпустит, — видя мой явный интерес, он добавил. — Ты мне нужен, чтобы убить Найтмера. Видишь ли, твоя способность очень пригодится во всём плане. — Я-я? Убить?.. — Да. Ты убьёшь его. После мы освободим Дрима, я достану из-за стены Блуберри и свалим куда подальше от оставшейся в живых шайки Найта. — Но… зачем тебе это? — Как сказать. Личные счёты, — хмыкнул Егор, отведя взгляд в сторону. Что-то тут не чисто. — Хех, ты уже понял, что я вру, да? — Ага. — На самом деле… это не Найтмер. Это уже простое чудовище, что не ведает того, чего творит. Он свихнулся. Он больше не следует своей идеологии. Он просто убивает всех направо и налево. Это, кстати, и подчинённых тоже касается. Найтмер задушил Киллера, который просто рядом сидел и смотрел телек. Ни за что. Просто так. Вот взбрело ему в голову такое. То же самое было и с Хейтом, его верным подручным. — Это… на него не похоже. Он же дорожил своими слугами? — Да, дорожил. Я не знаю, что с ним, но это точно надо остановить. Я ведь, как он сказал, следующий. А мне, знаешь ли, за свою шкуру боязно! Я выдохнул. Очень странно и опасно доверять своему врагу. Но мне хочется верить. Глубоко в душе всегда была надежда. Надежда на лучшее. Что он изменился. Поэтому… — Хорошо. Я помогу тебе. Он улыбнулся и, сказав: «Так-то лучше», убрал свои нити. В одно мгновение стало так легко. Усталость испарилась, а тяжести и след простыл. Они уступили место приятному расслаблению и лёгкому, приятному покалыванию в тех местах, где раньше были нити. Как хорошо… — Спасибо, — я накинул на бежевую футболку, что никак не спасала от холода этого теперь уже мрачного места, кофту. Пусть и не спасает, но хоть немного теплее. — Не за что. А теперь надо идти. Иначе можем проворонить момент, когда он останется один и весь план коту под хвост. Я кивнул, взял несколько маленьких кистей и баночек с красками с тумбочки на вооружение и направился за ним на выход. Конечно, они маленькие, но зато практичные. Не занимают много места, да и с ними бегать спокойно можно. Мы вышли из укрытия и направились в зал по тёмным закоулкам. На некоторых стенах виднелись царапины от мечей, следы крови, кое-где валялись истерзанные трупы, на лицах которых застыли гримасы боли и ужаса. Весь этот мрак и отчаяние нещадно давили на и так измученные душу и психику. Слёзы вновь хлынули из глазниц. Мне было очень жалко их. Но жалостью тут не поможешь. Они уже умерли. Умерли такой тяжелой смертью… Их участи не позавидуешь… А всё из-за этих отморозков! Из-за ублюдков, что возомнили себя богами! Возомнили теми, кто может вершить чужие судьбы! Считают, что они единственные правильные, а все вокруг должны с этим соглашаться и подчиняться им. Во мне закипела лютая злоба. Чёртовы дебилы! Мрази! Говнюки! Ублюдки! Уничтожили и поравняли многих с землёй! Особо жестоко издевались! Да что б они все, сука, передохли так же, как и убивали этих мирных, доброжелательных монстров! Ошибкин заметил внезапный выплеск эмоций. По началу он просто остановился и разглядывал моё лицо, но потом прищурился, с непонятно с какой интонацией произнеся: — Знаешь, а тебе идёт это выражение лица. Все эти многогранные струны твоей несуществующей души… твоим гневом я хочу восхищаться. Ты в этом состоянии особенно миленький. Было одновременно и очень смущающе, и до боли пугающе слышать подобное от недавно заклятого врага. Обычно от него ничего, кроме брани не услышишь, а тут такое красноречие. Годы научили меня многому. Хладнокровию, недоверию к личностям, подобным Эррору, умению распознать ложь. Если враг подлизывается — доверять не стоит ни в коем случае. Но приятный, слегка хрипловатый, глючный голос будто манил к себе, одаривая персону, которой он принадлежал, неземным шармом. Прелестное, сладкое очарование. Что он задумал? Зачем подлизывается? Какая у него цель? Эррор пусть и крайне вспыльчив, но часто холоден и расчётлив. Он далеко не глуп и наивен. Неет, у него всегда имеется лишний туз в рукаве. Он, словно изворотливая лиса, всегда найдёт выход. Хитёр, коварен и очень лжив. Его действия логичны, пусть и предугадать их сложно. Но этот хвалебный комментарий тут излишен. — Что ты задумал? — выдохнул я, остановившись и устремив свой взор на него. — Я просто говорю своё мнение. Надо будет почаще тебя из себя выводить. Хочу ещё немного посмотреть на эту крайне милую мордашку, — протянул обворожитель, оборачиваясь и идя вперёд. Моё лицо вновь озарил слегка светящийся румянец. То, что он творит и говорит — не разумно! Зачем он развёл этот цирк?! Разве нам не нужен холод и расчётливость, нежели недопонимание и недоверие?! Я его не понимаю. — Ты так и продолжишь тут стоять, как истукан? Тишина напрягала. Она с безумной тяжестью давила на рассудок. Воздух словно превратился в кисель, в горле застрял ком, а тело перестало слушаться. Паническая атака настигла меня сполна, захватывая в свои распростертые объятия. И тут… на меня сзади выпрыгнул один из приспешников Найтмера. Всё вокруг похолодело, я перестал как-либо ощущать тело. Отголоски разума пытались включить хоть какие-нибудь рефлексы, что давным давно у меня выработались, но я уже понимал — слишком поздно. Уже распрощавшись с жизнью, готовясь к худшему, я попытался хоть капельку сопротивляться, как вдруг всё озарила яркая светло-синяя вспышка. — Ч-что?.. — только и сумел выдавить из себя я, когда находился в крепких объятиях Эррора. — Ты как, в порядке? Не задел? — обеспокоенно спросил он, легонечко поглаживая меня по голове. — В полном… — удивлённо ответил я, посмотрев на того, кто на меня напрыгнул. Этот скелет, полностью облачённый во всё чёрное, не подавал признаков жизни и вовсе начал распадаться. — Ты что, убил его?! — Ну, да. А что? Если не мы его — он нас. Просто не обращай внимания, — выдохнул и отстранился он, направляясь вперёд. — Неужели для тебя ничего не значит жизнь твоего товарища?! — Да, — пренебрежительно ответил он, не сбавляя темпа. — Этот мусор дал в подчинение своё тело. У него по его инициативе отобрали душу. Нет ни чувств, не собственной воли, ни тела. Зато есть боль. Которой, кстати, и питается Найтмер. Однако он лишь пешка. Простая кукла. И, знаешь что? Я освободил его от этого ада. Он больше не будет мучится, а наконец спокойно умрёт. Его слова вызвали у меня какие-то странные чувства. С одной стороны: да, я согласен с ним, надо наконец избавлять их от такого, но не таким же способом! Неправильно убивать их. Все заслужили право на существование. — Неужели нет никакого другого способа помочь им избавиться от мучений?.. — я слегка потянул край его кофты на себя. — Нет. Ни одного, — но вдруг он посмотрел на меня. — слышишь? — Что? — я начал прислушиваться, держа наготове одну из кистей. — Ничего н- — Тс! — он прижал меня к стене и его глаза, прежде наполненные спокойствием, загорелись словно адским пламенем, переполненные злобой. Я, слегка зажмурившись из-за яркого света, посмотрел в сторону. На нас смотрел точно такой же монстр, что и напал на меня прежде. Я, повинуясь рефлексам, судорожно схватил кисть. Но оно на нас не напало, а лишь продолжило путь. — Нужно было, чтобы не заметили, пронизать тебя своей магией. Так как они чувствительны лишь к чужой, а я доверенное лицо — ко мне вопросов не будет, в отличии от мелких сошек. — Ясно, — я уж было хотел выбраться из этого до стеснения тесного контакта, но Эррор не пустил меня. — Ты куда? Я же говорю, надо всего. Тут я тебя недо-обнял, вот они и не почуяли. А что будет рядом с Найтом? Там такая штучка не прокатит. — В смысле всего? — моё лицо блистало от радужной краски, а черепушку наполнили мысли негодования. — В коромысле. В самые труднодоступные места ты меня не пускаешь осознанно. Отмени действие магии в черепушке и тазобедренных костях, — я недоверчиво посмотрел на него. — Что? Не волнуйся, мне тебе вредить смысла нет. Я наоборот хочу помочь. — Л-ладно… Только будь аккуратен. У меня очень мощное отторжение чужой магии, — я выдохнул мои глаза на секунду загорелись. — Всё. Поторапливайся. Он взял меня за скулу, словно любимого существа, его глаза тоже загорелись и по телу прошла такая тёплая, приятная волна… она медленно, но верно расходилась по всему телу и дарила умиротворённое расслабление. После Ошибкин отстранился и улыбнулся, с интересом и неким азартом заглядывая в мои глаза: — Понравилось? — Лукавить не стану, есть и такое. — Ну, значит, я могу продолжить, — он коснулся моей грудной клетки и всё вновь возобновилось. Всё вокруг закружилось, завертелось. Меня бросало то в холод, то в жар. И это было очень приятно. Однако он через, буквально, полминуты отстранил руку. Я взял его руку в свою. Мне очень хотелось большего. — Ещё немного… ещё чуть-чуть, прошу, — стыдливо просил я. Поверить не могу, что способен вот так просто просить о таком своего былого заклятого врага. — Оке, — довольно ухмыльнулся он, прижал меня к себе и слегка стукнул своими зубами по моим, имитируя этим поцелуй. С этим раздался глухой стук, а по всему телу вновь волны поплыли волшебными, невообразимыми танцами. Было хорошо. Просто непередаваемо чудесно. — Х-хватит, — я отстранился. Хотя мне очень хотелось продолжить, но я сумел пересилить себя. Нужно уметь вовремя сказать «нет» таким вещам, ибо всё может зайти дальше. А мне такого уж точно не надо. — Ну ладно, — как-то обиженно произнёс он, смотря напряжённо куда-то вперёд. Я заметил, что от меня исходил слабый синеватый свет. Хм, действие его магии. Честно, довольно-таки приятно смотрится с одеждой, что была на мне. — Окей, а теперь обсудим план, — он наклонился, чтобы шептать. — Я отвлекаю его отчётом по тем, кто был убит и сколько ещё осталось убить, а сколько убежало, а ты в то время запрыгиваешь на него сзади и убиваешь. Он не заметит тебя, ибо на минуту будет озадачен дисбалансом сил, что окружают его с двух сторон, при этом он не сможет повернуться к тебе. Так что действуй оперативно и решительно. Ясно? — Угу, — было неприятно слышать о подобном. Как никак мои товарищи… Но я старался выглядеть внешне невозмутимым. — Это хорошо. Окей, иди тут, — он указал на проход. — Потом поверни налево и до упора. Там будет д- — Я знаю, — будто бы на автомате улыбнулся я. — Не раз сам этим ходом пользовался. Так что не волнуйся, не потеряюсь. — Хорошо. Удачи, — он поцеловал меня в лоб и пошёл вперёд, в то время как я, весь красный, словно зрелая помидорка, пошёл направо. Он и раньше иногда смущал меня своими выходками. Каким бы ублюдком он ни был, как бы я с ним был бы несогласен, Егор просто великолепен. Нет смысла отрицать. Этот дерзкий стиль… Я так привык к нему. Он так идёт ему. Эти его мощные скулы, властный взгляд, твёрдая хватка. Ну вот чем не загляденье? Но сейчас он так обходителен. Осторожничает, старается не перегибать палку. Даже взгляд как-то поменялся. Это очень странно и не свойственно его персоне, но этот образ мне несомненно пришёлся по вкусу. Я хочу вновь и вновь говорить с ним, узнавать его мнение насчёт некоторых спорных вещей, слушать его пусть и глючный, но приятный, бархатный голос, ощущать то тепло. Как же странно. Неделю назад я с собой был бы крайне не согласен, однако его поведение за несколько дней до происшествия мне нравилось. Эта черта личности его красит. Я повернул и увидел перед собой очередную дверь. Дверь, которая решит мою и многих других судьбу. Ну вот и настал тот период. Нельзя медлить, но при этом нужно быть предельно осторожным. Нельзя применять магию раньше времени, иначе он заметит, но и слишком поздно тоже не надо. Нельзя издавать и лишнего звука. Так много всего свалилось… Хух, ладно, ты сильный, Инк, ты сможешь! Я слегка приоткрыл дверь. Тут же стал раздаваться голос Эррора. Он говорил о каких-то цифрах с нефтяной жижей. Но, как я заметил, что найтмер расправился в плечах и подрасслабился, я заглянул в щель. Найтмер стоял ко мне прямо спиной. Это хорошо. Но, кажись, он заметил силу Эррора, что действовала на мне, поэтому я начал осторожно красться к нему. — Охохо, твой план действительно сработал, Эррор, — ехидно хохнула жижа, тут же хватая меня своими мерзкими щупальцами и притягивая к себе. — признаюсь честно, не ожидал, не ожидал. — Рад, что ты приятно удивлён, — ухмыльнулся Ошибка. — Ох, а как я рад, — безумно ухмыльнулся он. Тут же стая самых больших и диких мурашек за всю мою жизнь пробежала по моим костям. От этой ухмылки магия буквально стыла в жилах, а кости невольно начинали дрожать. — Ч-что?.. — недоумевал я. — Ч-что всё это значит?.. Эррор?.. — То, что я наебал тебя, доверчивая ты звёздочка. Никого мы там спасать не собирались. Ибо некого спасать. Голубика мёртв, как и все остальные, кроме Дрима и тебя. Хотя, это не на долго, — довольно и едко ухмыльнулся он. Мир за одно мгновение полностью рухнул прямо перед моими глазами. — Ох, а ты спец по введению в шоковое состояние, — водя своими склизкими и вообще ни капельки не приятными тентаклями по моим костям, произнёс Король Кошмаров. — Прощай, милашка. Было приятно поболтать и провести время вместе, — отчеканил Эррор c некой издёвкой. Шею обвили кучу тентаклей, периодически сжимая. Это было ох, как неприятно. Раздался громкий хруст. Мою шею в одно мгновение словно пронзило тысяча игл, а горло стало наполняться раскалённым свинцом. Тело парализовало. Его полностью пронизывала огромной силы боль. Но потом… забвенная тишина с приятным холодом весьма приветливой тьмы. Ни криков, ни стонов, ни шуршания, ни журчания. Как же стало хорошо…